(Рукасов А. В.) («Административное и муниципальное право», 2013, N 7)
ОБ ОБЪЕКТЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ПРОБЛЕМ БОРЬБЫ С НЕЗАКОННЫМ ОБОРОТОМ НАРКОТИКОВ В РЕГИОНАЛЬНОМ АСПЕКТЕ
А. В. РУКАСОВ
Рукасов Артем Вячеславович, аспирант Российской правовой академии Министерства юстиции РФ.
Автор предлагает рассматривать возможности борьбы с проявлениями наркопреступности в современной России на макроуровне, который видится в выявлении типологических характеристик крупного региона — Воронежской области. Отмечается дефицит реализации средств профилактики наркопреступности на фоне глобальных подходов к отражению наркоугрозы. Обосновывается необходимость анализа криминологически значимой информации (социально-экономической, демографической и иной), которую предлагается рассматривать с позиции выявления процессов детерминации распространения наркопреступности и ее подверженности предпринимаемым мерам. Приводится краткий анализ уголовной статистики, свидетельствующей о закономерностях преступности, связанной с незаконным оборотом наркотиков и состоянием реагирования на ее проявления.
On the object of research in the sphere of issues regarding the illegal turnover of narcotic drugs in a regional aspect A. V. Rukasov
The author offers to evaluate the possibilities for fighting drug crime in the modern Russia at the macro-level, which can be shown in a typological characteristics of a large region — such as Voronezhsky region. He notes the deficit of implementation of means of prevention of drug crimes within the framework of global approaches in fighting the drug challenge. He also provides the grounds for the analysis of the criminologically valuable information (socio-economic, demographic, etc.), which he offers to view from the standpoint of uncovering the determination processes of spreading drug crime and its reaction to the measures taken. He provides brief analysis of criminal statistics, showing the criminal patterns in the sphere of illegal turnover of narcotic drugs and reaction to its practices.
Key words: illegal turnover of narcotics, drug business, regional studies, drug crime, anti-narcotic strategy, criminological data, criminal statistics.
Встречающееся в зарубежной практической криминологии достаточно простое представление о том, что преступления совершаются ради наживы <1>, применительно к наркопреступности можно считать отчасти верным. Оно бесспорно в тех случаях, когда речь идет об организованном незаконном производстве, транзите и обороте наркотиков, масштаб которых не зависит от географии мира: материков, государств и их регионов, городов и их районов. В таких случаях наркопреступность проявляет себя в свойствах глобального криминального бизнеса, который не обходится без коррумпированных связей в государственной сфере, а также отношений с коммерческими структурами, которые используются для прикрытия преступной деятельности, отмывания доходов, встраивания в легальный сектор разных сфер жизнедеятельности. В таком качестве наркопреступность выступает институциональной криминальной угрозой безопасности государств, национальным и региональным экономикам, здоровью населения (человечества) самых разных социальных групп. ——————————— <1> Шелли Л. Глобализация преступности и терроризма // Россия и АТР. Проблемы безопасности, миграции и преступности. Владивосток, 2007. С. 33.
Обозначенные характеристики и последствия наркопреступности составляют предмет постоянного внимания ученых и практиков в области экономики и социологии, юриспруденции и политологии, медицины и культуры. При этом совокупность проблем, фиксируемых специалистами указанных сфер познания, образует комплекс криминологически значимой информации. Ее использование важно для выявления закономерностей преступности, связанной с незаконным оборотом наркотиков, определения процессов ее причинности и детерминации, особенностей личности преступника во взаимосвязи с социальной средой. Криминологический анализ и оценка результатов неюридических исследований раскрывают широкие возможности для разработки прикладных мер борьбы с незаконным оборотом наркотиков в условиях конкретного макрорегиона, имеющего свою социальную и экономическую, политическую и правовую, и даже ментальную специфику развития. Такая позиция может представляться спорной. Сторонники глобального подхода к борьбе с наркопреступностью вполне определенно будут настаивать на том, что масштаб отмечаемой криминальной угрозы требует не менее узкого формата реагирования. Такое мнение безупречно, если вести речь о борьбе с наркобизнесом в его институциональных началах. Международное сотрудничество правоохранительных органов в выявлении и пресечении производства и транзита наркотиков, выработка единых стандартов по определению наркосодержащей продукции, противодействие легализации (отмывания) преступных доходов, полученных от реализации наркотиков — все эти и другие аспекты, требующие внимания и усилий международного правоохранительного сообщества, составляют суть борьбы с наркобизнесом. Однако в случае пробелов в борьбе на этом фронте, которые не редкость, учитывая высокий уровень латентности рассматриваемой преступности, ее вовсе не остаточные проявления спускаются на «нижние этажи» — на конкретный территориальный уровень. Примечательно в этой связи появление специальных исследований наркопреступности в территориальном аспекте с выделением специфической типологии региона <2>. ——————————— <2> См.: Железняков А. М. К вопросу о предупреждении наркопреступности в регионе экстремально-критического типа // Российский следователь. 2009. N 22. С. 23.
Применительно к проблемам, освещаемым в настоящей работе, этот уровень предлагается определить и рассмотреть в границах территории конкретного субъекта Российской Федерации. Такой формат внимания не лишен смысла для целей противодействия наркопреступности. Как отмечается в хрестоматийной литературе, анализ территориальной специфики преступности и особенностей ее детерминации является основой криминологической типологии регионов, и этот спектр исследования на сегодняшний день фактически является забытым направлением традиционных криминологических изысканий <3>. В современный период развития криминологии, как отмечено выше, изучение региональных различий преступности встречается не часто. В определенной степени это объясняется тем, что экспертное сообщество все больше увлекают вопросы большой стратегии борьбы с преступностью, особенно на организационном и законодательном уровнях. При этом упущенными во внимании оказываются вопросы криминологического обоснования разрабатываемых мер борьбы, которые необходимы для эффективного воздействия на причины и условия, благоприятствующие развитию криминальных угроз. ——————————— <3> См.: Методика изучения территориальных различий преступности и их причин: Методическое пособие. М., 1989. С. 6.
Между тем достижение эффективного предупреждения преступности, особенно в сфере незаконного оборота наркотиков, невозможно представить без анализа социально-экономической действительности и социально-правовой реальности (миграции, демографии, трудовой занятости, экономического благополучия, доступности культурного и спортивного досуга для населения, состояния образования и медицины) и их тенденций, которые постоянно изменяются. Многие криминологически значимые явления и процессы продуцируются недостатками нормального функционирования общественных отношений в указанных сферах жизнедеятельности. Криминологическую значимость состояния этих сфер можно рассмотреть (увидеть) в качественных и количественных характеристиках наркопреступности в том или ином регионе нашей страны. И наоборот, в характеристиках наркопреступности во многом отразится комплекс благоприятствующих ее проявлениям причин социально-экономического толка. Несомненно, что социально-экономическое положение субъектов Российской Федерации неодинаково. В этой связи бесспорно и то, что преступность, и особенно в области незаконного оборота наркотиков, включая потребление и распространение, которые приводят к совершению иных преступлений, также не может быть одинаковой. Здесь имеют значение разные обстоятельства: виктимологические, профилактические, а также координационные, организационные и исключительно правоохранительные меры реагирования. С учетом предпринятого обоснования внимания к региональному аспекту наркопреступности и борьбы с ее проявлениями необходимо сосредоточить внимание на одном субъекте Российской Федерации, который в силу многих обстоятельств можно считать ординарным крупным регионом. Таковым предлагается определить Воронежскую область (не в последнюю очередь этот выбор предопределен практической правоохранительной деятельностью автора настоящей статьи в этом субъекте Российской Федерации). Обычные характеристики крупного российского региона (которым отвечает и предлагаемая к исследованию область), как правило, выражены в следующем содержании <4>: ——————————— <4> На основе информации по данным территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Воронежской области // http://voronezhstat. gks. ru.
— моноэтнический и моноконфессиональный состав населения; — средне ежегодный уровень международного (включая страны СНГ) миграционного прироста населения (около 2500 человек); — общероссийский уровень социально-экономической дифференциации населения (доходы ниже среднего уровня имеет 65% населения Воронежской области) и заурядные индикаторы уровня жизни населения; — традиционная структура распределения городского и сельского населения (по состоянию на начало 2013 г. население Воронежской области составляло 2331500 человек, из них 65% городское и 35% — сельское); — структура экономически активного населения (от 92% до 95% граждан ежегодно за последние 5 лет заняты в экономике области и, соответственно, от 8% до 5% — безработные, из них 50% — лица, проживающие в сельской местности); — среднемесячная заработная плата в сфере услуг, социальной бюджетной сфере (13 — 15 тысяч рублей); — устоявшаяся в общероссийском разрезе структура потребительских расходов населения (40% — продовольственные и 40% — непродовольственные товары, 20% — услуги). Представленная информация является криминологически значимой не только для целей выявления основных социально-экономических и демографических процессов, благотворно влияющих на причинный комплекс наркопреступности. Она важна в коррелирующей связи со сведениями, отражающими уровень распространенности незаконного оборота наркотиков и состояния реагирования правоохранительных органов в этой сфере. Первичной, наиболее достоверной информацией, свидетельствующей о состоянии распространенности наркопреступности и предпринимаемых мерах борьбы с ней, являются данные уголовной статистики. В первую очередь они свидетельствуют об умеренной динамике регистрируемой преступности рассматриваемого вида, характерного для схожих регионов нашей страны. В выборку преступлений, совокупность которых предлагается операционализировать как видимое проявление наркопреступности, предлагается включить следующие предусмотренные Уголовным кодексом РФ деяния (всего 10), в частности: ст. 228 «Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные приобретение, хранение, перевозка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества», ст. 228.1 «Незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные сбыт или пересылка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества», ст. 228.2 «Нарушение правил оборота наркотических средств или психотропных веществ», ст. 229 «Хищение либо вымогательство наркотических средств или психотропных веществ, а также растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества», ст. 229.1 «Контрабанда наркотических средств, психотропных веществ, их прекурсоров или аналогов, растений, содержащих наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, либо их частей, содержащих наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, инструментов или оборудования, находящихся под специальным контролем и используемых для изготовления наркотических средств или психотропных веществ», ст. 230 «Склонение к потреблению наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов», ст. 231 «Незаконное культивирование растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры», ст. 232 «Организация либо содержание притонов для потребления наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов», ст. 233 «Незаконная выдача либо подделка рецептов или иных документов, дающих право на получение наркотических средств или психотропных веществ», ст. 234 «Незаконный оборот сильнодействующих или ядовитых веществ в целях сбыта» <5>. ——————————— <5> Данная выборка произведена для криминологического анализа, которым охватывается 5-летний цикл закономерностей. Это обстоятельство объясняет не включение в предложенную выборку ст. ст. 228.3 и 228.4 УК РФ, которые введены в действие Федеральным законом от 1 марта 2012 года N 18-ФЗ.
Динамика наркопреступности, в проявлениях отмеченных конкретных преступлений, за последние 5 лет представляется относительно устойчивой в исследуемом региональном разрезе, а во всей совокупности отмеченных деяний даже имеет положительные тенденции к снижению роста (см. диаграмму).
Динамика числа зарегистрированных преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков в Воронежской области в 2008 — 2012 годах
2,500 [] [] 2,000 []
1,500 [] []
1,000
500
0 2008 год 2009 год 2010 год 2011 год 2012 год
Структура реагирования на рассматриваемые преступления неодинакова. Так, основной массив проявлений наркопреступности образуется за счет нескольких преступлений рассматриваемой категории, а именно предусмотренных ст. ст. 228, 228.1, 231, 232, 234 УК РФ. Их удельный вес составляет 99,9% от всех уголовно-наказуемых деяний, связанных с незаконным оборотом наркотиков. При этом наибольший удельный вес имеет традиционное в выявлении правоохранителями преступление, предусмотренное ст. 228 УК РФ (например, в 2012 году этот показатель равнялся 70%, в 2011 году — 66%, в 2010 — 56%, в 2009 году — 48%, в 2008 году — 42%). Приводимые данные удельного веса одного преступления, которое, как это видно, из года в год все больше и больше поглощает основные усилия правоохранительных органов, является крайне тревожной закономерностью. Особенно на фоне практически «неработающих» статей 228.2 (17 преступлений), 229 (2 преступления), 229.1 (3 преступления), 230 (3 преступления из них 2 в 2012 году) и 233 (ни одного преступления) УК РФ. Конечно, причины этих незначительных показателей могут иметь объективные начала, прежде всего связанные с высоким уровнем латентности указанных деяний, в том числе вызванных незаинтересованностью со стороны потерпевших или их законных представителей в разглашении совершенного преступления (как, например, ст. 230 «Склонение к потреблению наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов» УК РФ). Между тем относительно очевидного организованного преступления, по свидетельству статистики — неуязвимому в выявлении, можно отмечать обстоятельства несовершенства практики их пресечения уголовно-правовыми средствами (ст. 229.1 «Контрабанда наркотических средств» УК РФ). Однако очевидные позитивные тенденции можно отмечать в реализуемых органами ФСКН России профилактических мерах противодействия криминальному рынку оборота наркотиков, имеющих статус легального предназначения. Речь идет о деяниях, предусмотренных ст. 228.2 «Нарушение правил оборота наркотических средств или психотропных веществ» УК РФ и ст. 233 «Незаконная выдача либо подделка рецептов или иных документов, дающих право на получение наркотических средств или психотропных веществ» УК РФ. О качественно-негативных характеристиках распространения наркопреступности, отражающего организованный характер незаконного оборота наркотиков в элементах коллективного потребления, могут свидетельствовать данные уголовной статистики по применению ст. 232 «Организация либо содержание притонов для потребления наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов» УК РФ. Динамика этого деяния не постоянная, но реальные закономерности реагирования на случаи его совершения в последние годы характеризуются спадающей тенденцией. Так, в 2010 г. в Воронежской области было зарегистрировано 184 факта указанного преступления, в 2011 г. — 155, в 2012 г. — 98. Схожую закономерность проявляет преступление, предусмотренное ст. 231 «Незаконное культивирование растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры» УК РФ. В 2010 году в исследуемом регионе было зафиксировано 56 таких преступлений, в 2011 году — почти в 5 раз меньше — 12, в 2012 году — всего 10. Если применить методику установления коррелирующих связей (на основе выявленных на статистическом уровне закономерностей по вышерассмотренным преступлениям ст. ст. 232 и 231 УК РФ), то с большой степенью достоверности гипотетических суждений можно отмечать качество работы органов ФСКН по пресечению указанных преступлений. Безусловно, что вышеприведенные весьма краткие анализ и криминологическая характеристика наркопреступности недостаточны для формирования полной картины, которая позволит отразить искомую типологию региональной особенности ее проявлений. Приводимые данные отражают далеко не все содержание криминологически значимой информации, использование которой автор рассматривает для необходимого обоснования мер антинаркотической стратегии на макроуровне, каковым в мировых масштабах криминального оборота наркотиков представляется Воронежская область. Между тем в представленных суждениях и анализе можно обнаружить начала планируемого комплексного подхода к исследованию возможностей предупреждения незаконного оборота наркотиков путем воздействия на процессы социально-экономической детерминации этого вида преступности.
Библиографический список
1. Шелли Л. Глобализация преступности и терроризма // Россия и АТР. Проблемы безопасности, миграции и преступности. Владивосток, 2007. 2. Методика изучения территориальных различий преступности и их причин: Метод. пособие. М., 1989. 3. Магуза А. О. О некоторых насущных вопросах методологии исследования наркопреступности с позиций социологии // Наркоконтроль. 2013. N 1. 4. Бабай А. Н., Кораблин К. К., Алексеева Т. Г. Глобализация наркопреступности как фактор, обусловливающий модернизацию российского антинаркотического законодательства // Наркоконтроль. 2012. N 4. 5. Железняков А. М. К вопросу о предупреждении наркопреступности в регионе экстремально-критического типа // Российский следователь. 2009. N 22.
References (transliteration)
1. Shelli L. Globalizaciya prestupnosti i terrorizma // Rossiya i ATR. Problemy bezopasnosti, migracii i prestupnosti. Vladivostok, 2007. 2. Metodika izucheniya territorial’nyh razlichii prestupnosti i ih prichin: Metod. posobie. M., 1989. 3. Maguza A. O. O nekotoryh nasushnyh voprosah metodologii issledovaniya narkoprestupnosti s pozicii sociologii // Narkokontrol’. 2013. N 1. 4. Babai A. N., Korablin K. K., Alekseeva T. G. Globalizaciya narkoprestupnosti kak faktor, obuslovlivayushii modernizaciyu rossiiskogo antinarkoticheskogo zakonodatel’stva // Narkokontrol’. 2012. N 4. 5. Zheleznyakov A. M. K voprosu o preduprezhdenii narkoprestupnosti v regione ekstremal’no-kriticheskogo tipa // Rossiiskii sledovatel’. 2009. N 22.
