(Стрельников К. А.) («Военно-юридический журнал», 2008, N 8)
К ВОПРОСУ ОБ ОБЩЕСТВЕННОМ КОНТРОЛЕ НАД СИСТЕМОЙ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ВОЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
К. А. СТРЕЛЬНИКОВ
Стрельников К. А., начальник отделения научно-исследовательского отдела Академии экономической безопасности МВД России, кандидат юридических наук.
В соответствии с Конституцией Российской Федерации носителем суверенитета и единственным источником власти в государстве является народ, который осуществляет власть непосредственно и через органы государственной власти <1>. Современная правовая система имеет в своей основе естественно-правовую теорию, в соответствии с которой государство имеет общесоциальную сущность. Его основное назначение — служить обществу, а не наоборот. ——————————— <1> Конституция Российской Федерации // Российская газета. 1993. 25 декабря.
Таким образом, ценность государства в виде его институтов, органов и должностных лиц определяется степенью их способности решать общественные задачи. Общество имеет полное право и даже обязано осуществлять контроль над государственной деятельностью. Конечно, разумно вести речь об осуществлении контроля в определенных формах. Механизм контроля должен распространяться до определенного предела, не создавая помех нормальной самостоятельной деятельности. Современная ситуация в мире продолжает оставаться напряженной. А. Бесов приводит интересный факт: «…в период формирования великорусской народности (1228 — 1462) Северо-Восточная Русь вынесла 90 внутренних и 160 внешних войн и конфликтов. В XVIII в. Россия находилась в состоянии войны 61 год, в XIX веке — 67 лет. Не стал исключением и XX век. Только с 1945 до начала 90-х годов войска использовались за рубежом около 30 раз» <2>. ——————————— <2> Бесов А. Дрейфующая цивилизация // Родина. 1999. N 4.
Очаги мировой напряженности разрастаются. Так, из официальных 309 сухопутных границ 52 (17%) являются спорными; из 425 морских границ 160 (38%) выступают предметом спора. Территория 33 островов оспаривается 39 странами <3>. ——————————— <3> Иванец Г. И., Червонюк В. И. Глобализация, государство, право // Государство и право. 2003. N 8. С. 87 — 94.
Все изложенное свидетельствует о важности и постоянной приоритетности военного строительства в России. В этой связи представляется недопустимым оставлять указанную сферу без общественного контроля. Признавая специфику военной сферы, ее во многом засекреченный характер, отметим, что проверка армии обществом затруднительна. В связи с изложенным представляется, что общество непосредственно могло бы контролировать военно-политические решения государства. Дело в том, что эти решения имеют наиболее масштабные для общества последствия, в то же время они носят открытый характер. Указанное позволяет оценивать их суть и прогнозировать их последствия. Представляется, что такое положение дел не будет противоречить военному строительству и повышению обороноспособности страны. Как утверждал видный военный теоретик Сунь-Цзы: «…в основе войны первое — путь. Путь — это когда достигают того, что мысли народа одинаковы с мыслями правителя, когда народ готов вместе с ним умереть, готов вместе с ним жить, когда он не знает ни страха, ни сомнений» <4>. Таким образом, соответствие военно-политических решений мнению и надеждам общества является залогом высокой обороноспособности. ——————————— <4> Сунь-Цзы. Трактаты о военном искусстве / Пер. с кит.; предислов. и коммент. Н. И. Конрада. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. С. 36.
В первую очередь остро стоит вопрос о скорейшей разработке военной доктрины Российской Федерации. Со слов другого военного теоретика М. Фрунзе: «Военная доктрина — принятое в армии данного государства учение, устанавливающее характер строительства вооруженных сил страны, методы боевой подготовки войск, их вождение на основе господствующих в государстве взглядов на характер лежащих перед ним военных задач и способы их разрешения, вытекающие из классового существа государства и определяемые уровнем развития производительных сил страны» <5>. ——————————— <5> Фрунзе М. В. Избранные произведения. М.: Воениздат, 1951. С. 142.
Не вдаваясь в анализ данного определения, отметим, что общественность насущно интересуют многие из тех вопросов, которые должны быть отражены в данном документе. И прежде всего речь должна идти не о военно-политических аспектах, которые в принципе имеют первостепенную важность. В современной России недостаточно четко выражен более глубокий пласт — мировоззренческие и целевые установки государства. Современная Россия испытывает трудности с определением в самом первом вопросе: что есть армия? Ответов и исторических примеров здесь может быть масса. Армия — это и воинская сила, призванная решать военные задачи, и средство объединения общества, и школа воспитания народа, и общественное движение, и градообразующая система заселения пустующих земель, и кладезь научно-технического прогресса и т. д. Известны и иные, в том числе зарубежные, позиции на этот счет: полицейская сила, позволяющая удерживать общество в повиновении; средство обеспечения государственных интересов в мире; средство выполнения союзных обязательств. Современный мир испытывает серьезную трансформацию, затронувшую не только межгосударственные отношения. Происходит изменение государственно-корпоративных отношений; строительство общемировой экономики, информационно-идеологического поля и т. д. Исключительно важно, чтобы Россия сохранила независимость как великая держава и могла не только самостоятельно выбирать свой путь, но и формировать общецивилизационную идею. Поэтому скорейшая ориентация в современном мире — задача исключительной важности. Решение этой задачи невозможно без определения стратегических противников Российского государства. С точки зрения военной теории противником является чужое государство, представляющее военную опасность. Но, решая этот вопрос в историческом контексте, следовало бы определить роль ряда европейских государств в развязывании мировых войн, ряда азиатских государств — в развязывании террористических войн и т. д. Такое направление стратегического анализа прояснило бы характер военных союзов, выгоду определенных государств и то незавидное место, которое занимает Россия в стратегических планах их элиты. В связи с этим положения военной доктрины могли бы быть задуманы на далекую перспективу, а не на сиюминутное положение дел. Из предыдущего вопроса плавно вытекает следующий: кто наши стратегические союзники? Насколько кажущиеся благоприятные отношения с определенными странами скажутся на повышении обороноспособности в перспективе? Речь идет не столько о тех союзах, которые Россия вынуждена заключать, сколько о тех, которые действительно отвечают нашим национальным интересам. Современное мировое сообщество состоит из ряда цивилизаций: западной, восточно-христианской, исламской, буддийской, индийской. Насколько и какие цивилизации близки нам по духу и интересам, а какие в перспективе будут противниками? Отдельного внимания заслуживают вопросы относительно приграничных государств и роли военной силы в стабилизации обстановки на границе. Не секрет, что в настоящее время ряд государств, имеющих общую границу с Россией, проводят политику, резко противоречащую российской. На территории иных государств происходят военные конфликты. Редкое государство отличается стабильной политической и экономической ситуацией. Вот те вопросы, которые общество обязано задать само себе и отразить в основополагающем программном документе. Правильные ответы будут лишь способствовать разработке военной доктрины и скорейшему строительству Вооруженных Сил. Военная доктрина, разработанная при учете российских военных традиций, должна поставить точку в научных спорах относительно применения Вооруженных Сил за рубежом. Речь идет не столько об основаниях применения Вооруженных Сил, сколько о характере военных операций. Подобные вопросы могут быть поставлены обществом в ближайшее время и по многим другим направлениям военно-политических решений: о присутствии российских Вооруженных Сил в стратегических (через призму военной географии) точках земного шара; о готовности российских Вооруженных Сил к новым формам (информационно-психологическим) ведения войны и т. д. Следует четко представлять, что, объявляя доктрину оборонительной, мы присягаем одному виду боевых действий, что приводит к явным перекосам как в теории, так и в практике военного строительства. Главное, что мы ставим свои Вооруженные Силы в заведомо неравное положение по отношению к агрессору, обрекая себя на пассивное выжидание и как бы беря обязательство воевать только на своей территории <6>. ——————————— <6> Жарский А. Военная доктрина России — в прошлом и настоящем // Защита и безопасность. 2000. N 3.
Подводя итог сказанному, можно сделать вывод о том, что общество обязано контролировать военно-политические решения, принимаемые государством. Органом, осуществляющим контроль над этими решениями, могла бы стать Общественная палата Российской Федерации, способная в рамках своей компетенции обсуждать ключевые аспекты военного строительства с выработкой конкретных рекомендаций руководству государства. В ходе подготовки военной доктрины следует провести широкомасштабное общественное обсуждение различных проектов документа, подготовить объективные доклады относительно ситуации в мире, стране и Вооруженных Силах. Общество не может и не должно самоустраняться от разработки военной доктрины.
