(Фещенко П. Н.) («Российская юстиция», 2013, N 12)
СОЦИАЛЬНАЯ НАПРЯЖЕННОСТЬ: ПРОБЛЕМЫ КРИМИНОЛОГИЧЕСКОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ
П. Н. ФЕЩЕНКО
Фещенко П. Н., кандидат юридических наук, руководитель кафедры уголовно-правовых дисциплин Волго-Вятского института (филиала) Московского государственного университета им. О. Е. Кутафина.
В статье рассматриваются проблемы оценки социальной напряженности как важного криминогенного фактора, вносятся предложения по ее включению в основополагающие документы в сфере предупреждения преступности и обеспечения безопасности, образования, управления и правоохранительной деятельности.
Ключевые слова: социальная напряженность, предупреждение преступности, подготовка и ответственность управленческих кадров, мониторинг социальной напряженности.
In the article the problems of assessment of social tensions as an important criminogenic factors, make proposals for its inclusion in the basic documents in the field of crime prevention and security, education, management, and law enforcement.
Key words: social tensions, crime prevention, preparation and liability management personnel, monitoring of social tension.
Исследуя причины современной преступности, криминологи пришли к выводу, что кроме объективных проблем, типа безработицы и нищеты, субъективных — жажды обогащения, национализма и т. д. следует учитывать еще и так называемые криминогенные фоновые явления — наркоманию, алкоголизм, бродяжничество, проституцию, игроманию, которые при определенных условиях способствуют совершению преступлений и требуют, таким образом, целенаправленных мер по их нейтрализации. Эти в общем-то прописные истины здесь приведены лишь для того, чтобы подвести к выводу, что в современной России появился еще один важный криминогенный фактор, требующий аналогичного учета и проведения целенаправленных мер профилактического характера, — социальная напряженность, понимаемая как недовольство значительных масс действиями или бездействием властей различного уровня по устранению проблем в различных сферах жизни общества. Недовольные граждане могут мирно переизбрать «управленцев», могут пытаться влиять на власти пассивным протестом (как, например, пару лет назад в Неаполе месяцами не вывозили мусор), могут перекрывать дороги, громить витрины или поджигать машины, а могут с оружием в руках свергнуть неугодное правительство. Все это говорит о необходимости со стороны властей постоянно отслеживать состояние социальной напряженности, оперативно выявлять причины недовольства и принимать меры к ее снижению. При всей очевидности и логичности такого подхода к деятельности «управленцев» события последнего времени в различных странах и регионах России говорят о том, что именно так почему-то не делается. В итоге то египтяне свергают неугодного правителя, то жители Пугачева требуют справедливого суда, то возмущенные дачники в Воронежской области сжигают имущество и оборудование нарушающей экологические нормы горнодобывающей компании <1>. ——————————— <1> http://news. mail. ru/inregions/center/36/incident/13613015/?frommail=1 (дата обращения — 23 июня 2013 г.).
Именно последний случай интересен тем, что было принято судебное решение о прекращении работ, компания его упорно игнорировала, власти бездействовали, проведенный соцопрос показал, что до 98% населения Новохоперского района считали проект вредным, а более трети готовы были решать проблему в неправовом поле, было подано заявление на проведение митинга протеста, митинг разрешили и в итоге более тысячи человек все погромили. И чтобы подобное недовольство не привело к формированию преступного мотива и последующим преступлениям, на социальную напряженность требуется оказывать криминологическое воздействие через осуществление целенаправленных мер профилактического характера. Что мешает принять для снижения социальной напряженности что-либо аналогичное Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года <2> с ответственными, финансированием, промежуточным контролем и т. д.? Что мешает обсудить состояние этой работы у Президента или премьера, в Общественной палате и осветить в СМИ? ——————————— <2> Указ Президента РФ от 9 июня 2010 г. N 690 Об утверждении Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года // Российская газета. 2010. 15 июня.
По нашему мнению, здесь сегодня имеется целый ряд проблем теоретического и практического характера. Во-первых, социальная напряженность как негативный фактор, как угроза национальной безопасности, которую надо измерять и уменьшать, не фигурирует в основополагающих документах в сфере предупреждения преступности и обеспечения безопасности, в том числе в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года <3>, где даются ориентиры относительно проведения соответствующих оценок. ——————————— <3> Указ Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г. N 537 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // Российская газета. 2009. 19 мая.
«112. Основные характеристики состояния национальной безопасности предназначаются для оценки состояния национальной безопасности и включают: — уровень безработицы (доля от экономически активного населения); — децильный коэффициент (соотношение доходов 10% наиболее и 10% наименее обеспеченного населения); — уровень роста потребительских цен; — уровень государственного внешнего и внутреннего долга в процентном отношении от валового внутреннего продукта; — уровень обеспеченности ресурсами здравоохранения, культуры, образования и науки в процентном отношении от валового внутреннего продукта; — уровень ежегодного обновления вооружения, военной и специальной техники; — уровень обеспеченности военными и инженерно-техническими кадрами». Как видно из данного перечня, в нем отсутствуют и коррупция, вызывающая рост недовольства населения, и социальная напряженность, создающая питательную почву для экстремистских, террористических и иных преступных проявлений. При этом указывается, что перечень основных характеристик состояния национальной безопасности может уточняться по результатам мониторинга состояния национальной безопасности, что, по нашему мнению, и целесообразно сделать применительно к рассматриваемому явлению как появившемуся в России важному криминогенному фактору. Первое, что надо бы сделать, так это включить социальную напряженность в этот важнейший документ или в ФЗ «О безопасности» и дать ее определение. Во-вторых, если такое решение будет принято, возникнет необходимость официального и объективного измерения социальной напряженности. На сегодняшний день наиболее близок к данному вопросу подписанный Президентом России в августе 2012 г. Указ «Об оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации» <4>, где наряду со смертностью населения, уровнем безработицы и другими показателями предусмотрен показатель «оценка населением деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации». ——————————— <4> Указ Президента Российской Федерации от 21.08.2012 N 1199 «Об оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации» // Российская газета. 2012. 21 августа.
Следует отметить, что эта оценка населением может проявляться в пассивном неверии в перемены и игнорировании выборов, как в ряде регионов страны в октябре 2012 г. <5>, может выражаться в массовых демонстрациях с мирными требованиями, как на Сенной площади в 2012 году, а может быть в виде открытого противостояния кавказцев и местных жителей с применением оружия, как в п. Демьяново Кировской области, что широко освещали ведущие СМИ в мае 2012 г. <6>, и т. д. ——————————— <5> По данным СМИ, в ряде регионов явка составила около 30% (Прим. автора). <6> По данным СМИ, как оказалось, существовавшая многие годы пилорама, принадлежавшая дагестанцам, вообще никак не оформлена и по данным кадастровой палаты на ее месте значится лесной массив // Бизнес Новости в Кирове. 2012. 9 сентября.
В этой связи, по нашему мнению, саму неудовлетворенность населения действиями властей целесообразно определить рамками социальной напряженности как развивающегося явления с количественными и качественными характеристиками от числа участников и жертв столкновений до структуры и изменения качественных состояний, проявляющихся в пассивных и активных акциях протеста. В-третьих, представляется целесообразным криминализировать деяния, ведущие к существенному росту социальной напряженности. Из-за принятых (или не принятых) управленческих решений толпы могут выйти на улицы, перекрывать дороги, поджигать машины — накажут сегодня тех, кто громил и перекрывал, но не тех, кто довел людей до этого своим безразличием, непрофессионализмом или следованием корпоративным или иным интересам. В положительном случае нужны будут новые статьи в УК и других документах. В-четвертых, нужны будут изменения в учебных программах подготовки бакалавров и магистров, и не только в юридических вузах, но и при подготовке педагогов и управленцев, а также при повышении их квалификации и переподготовке, как сегодня подобная деятельность организуется применительно к борьбе с коррупцией — другим негативным массовым явлением в нашем обществе. Любой чиновник должен свободно ориентироваться в понятиях «социальная напряженность», «уровень и коэффициент социальной напряженности», «объективные и субъективные причины возникновения и роста социальной напряженности», «общесоциальные и специально-криминологические меры воздействия на социальную напряженность», «содержание организации работы по постоянному мониторингу социальной напряженности на территории или в сфере ответственности», «основания и степень ответственности должностных лиц за решения, ведущие к существенному росту социальной напряженности» и другие. Эти термины должны быть понятны гражданам, освещаться в СМИ, звучать из уст депутатов, членов общественных палат, народного фронта и т. д. В-пятых, должны быть разработаны и введены в повседневную практику методики (процедуры) оценки текущего состояния социальной напряженности на региональном и федеральном уровнях, направлений и степени ее изменения, а также критерии оценки результатов деятельности по устранению причин роста недовольства населения. Прежде всего, по нашему мнению, следует решить вопрос о критериях оценки результатов противодействия коррупции. Они не определены сегодня в основных правовых документах, и для оценки, например, итогов года используются цифры возбужденных уголовных дел и их динамика. В то же время граждан возмущают мягкость наказания, отсутствие конфискации имущества, недооценка реальных масштабов коррупции, ущерб решению социальных программ, либерализм в отношении высокопоставленных фигурантов уголовных дел, слабая борьба со второй стороной коррупции — организованной преступностью и т. д., что успешно внедряется во многих зарубежных странах. Граждан волнует, в конце концов, не сколько разворовали и сколько возбуждалось дел, а сколько в итоге удалось вернуть в бюджет, поскольку пока за разворованные миллиарды приходится платить повторно тем же гражданам в результате выделения из бюджета дополнительных средств на ремонт дорог, мостов и т. д. и т. п. В-шестых, возникает проблема оценки количества граждан, готовых при удобном случае перейти к насильственным действиям против ненавистных представителей власти, — это безработные, лица с психическими отклонениями, алкоголики, рецидивисты, члены асоциальных сект, бездомные, беспризорные, подростки, воспитывающиеся в неблагополучных семьях и проживающие за чертой бедности, и т. д. Как показывают в сводках о беспорядках за границей, именно эти категории поджигают тысячами автомашины «среднего класса», громят витрины их магазинов, нападают на полицейских во время мирных акций протеста и т. д. и т. п. Например, как сообщают СМИ относительно массовых беспорядков в Италии в августе 2013 года, «тысячи итальянцев приняли… участие в акциях протеста против строительства новой базы США в районе города Нашеми. Как заявили представители прокуратуры, в толпе демонстрантов были провокаторы и члены мафиозных группировок. Между демонстрантами и местными стражами порядка произошли столкновения…» <7>. ——————————— <7> http://news. mail. ru/politics/14273472/?frommail=1 (дата обращения — 10 авг. 2013 г.).
В данном аспекте задача криминологического воздействия на социальную напряженность заключается в том, чтобы снизить количество таких граждан, а для начала хотя бы пересчитать и выявить реально волнующие их проблемы. Как указывает в своей статье Т. М. Дроздов, сегодня существует огромное количество неблагополучных семей, где «безнадзорность является главным отрицательным фактором при формировании личности несовершеннолетнего преступника. К сожалению, нежелательная для общества стабильность появления лиц с антисоциальным поведением из таких семей не привлекла еще должного внимания» <8>. ——————————— <8> Дроздов Т. М. Классификация неблагоприятных условий семейного воспитания в формировании личности несовершеннолетнего правонарушителя (по материалам криминологического исследования в г. Краснодаре) // Российский следователь. 2012. N 23.
Проблемой является и рост числа преступников насильственной ориентации. Как указывает А. В. Вожжов, «насилие становится самым распространенным способом совершения преступлений, а также традиционным методом разрешения всех межличностных, межнациональных, межрелигиозных, политических, экономических и социальных конфликтов» <9>. ——————————— <9> Вожжов А. В. Особенности личности рецидивистов, совершивших насильственные преступления // Российский следователь. 2012. N 18.
Говоря о характеристиках таких лиц, автор отмечает, что по итогам 2010 года среди насильственных преступников «более 80% — лица без определенных занятий, 78% не состояли в браке, 73,5% ранее судимы, следуют «тюремной морали», эгоистичны, возбудимы, негативно относятся к обществу, не способны предвидеть последствия своих поступков» <10>. ——————————— <10> Там же.
В Кировской области, в частности, в последнее время попытались взять этот контингент под строгий контроль, введя в действие карту социального сопровождения <11>, что в итоге, по оценке специалистов, позволило снизить уровень рецидивной преступности, трудоустроить бывших осужденных, решить жилищные проблемы и т. д. Но на федеральном уровне это вопрос пока остается неурегулированным. ——————————— <11> Распоряжение Правительства Кировской области от 25.05.2012 N 155 «Об утверждении карты социального сопровождения лица, освобожденного из учреждения уголовно-исполнительной системы», Постановление Правительства Кировской области от 18.04.2012 N 148/200 «О реализации Закона Кировской области «О социальной адаптации лиц, освобожденных из учреждений уголовно-исполнительной системы» и др.
По нашему мнению, есть и иные проблемы, раскрыть которые не представляется пока возможным с учетом ограниченности рамок данной статьи.
Список использованной литературы
1. Указ Президента РФ от 9 июня 2010 г. N 690 «Об утверждении Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года» // Российская газета. 2010. 15 июня. 2. Указ Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г. N 537 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // Российская газета. 2009. 19 мая. 3. Указ Президента Российской Федерации от 21.08.2012 N 1199 «Об оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации» // Российская газета. 2012. 21 августа. 4. Бизнес Новости в Кирове. 2012. 9 сентября. 5. Вожжов А. В. Особенности личности рецидивистов, совершивших насильственные преступления // Российский следователь. 2012. N 18. 6. Дроздов Т. М. Классификация неблагоприятных условий семейного воспитания в формировании личности несовершеннолетнего правонарушителя (по материалам криминологического исследования в г. Краснодаре) // Российский следователь. 2012. N 23.
