(Березко В. Э.) («История государства и права», 2008, N 9)
ЛЕНИНСКОЕ ПОНИМАНИЕ ПРОБЛЕМ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА
В. Э. БЕРЕЗКО
И правят в ней не Романовы, а Карамазовы. Бесы правят.
М. Горький
Березко В. Э., преподаватель МГИМО(У) МИД России, кандидат юридических наук.
Классической работой В. И. Ленина, в которой он изложил свои взгляды на марксистское учение о государстве, без сомнения, является «Государство и революция. Учение марксизма о государстве и задачи пролетариата в революции». По сути, работа является изложением воззрений Маркса и Энгельса по проблемам государства и права. Произведение было написано в августе — сентябре 1917 г. и отдельным изданием вышло в 1918 г. В предисловии к первому изданию Ленин ставит задачу новой книги — определить отношение мировой революции к государству (уже здесь, полагаю, было заложено некое противоречие, поскольку государство является образованием преимущественно национальным. — В. Б.). Основной тезис «Государства и революции» Ленин выводит из сочинения Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Сначала он приводит известную цитату из данной работы <1>. Затем Ленин формулирует собственную мысль. «Государство есть продукт и проявление непримиримости классовых противоречий. Государство возникает там, тогда и постольку, где, когда и поскольку классовые противоречия объективно не могут быть примирены. И наоборот: существование государства доказывает, что классовые противоречия непримиримы» <2>. ——————————— <1> См.: Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. М.: Политиздат, 1986. Т. 21. С. 170. <2> Ленин В. И. Государство и революция // Ленин В. И. ПСС. 5-е изд. 1918. Т. 33. С. 7.
Непримиримость противоречий между классами — очень важный пункт для Ленина. Он распространял его на все сферы политической жизни. Тезис о непримиримости необходим Ленину именно для обоснования борьбы за политическую власть в государстве. И поэтому он так яростно обрушивается на тех, кто пытается толковать марксизм иначе <3>. ——————————— <3> См.: Ленин В. И. Государство и революция // Ленин В. И. ПСС. 1918. Т. 33. С. 7.
Следует подчеркнуть, что здесь скрыта суть ленинского понимания соотношения государства и революции. Вождь пролетариата настойчиво обосновывает необходимость борьбы за политическую власть и свержения власти существующей. Именно поэтому для него признание государства примирителем классов просто недопустимо. Соответственно, любые попытки толковать марксизм в этом направлении вызывают острейшую критику со стороны Ленина. И особенно здесь достается либеральным мыслителям. В основном, конечно, Ленин упрекает своих оппонентов в том, что они затушевывают классовую сущность государственной власти. Например, он называет филантропической бессмыслицей справедливый в принципе тезис, что «охранение экономически слабейшего от экономически сильного составляет первую естественную задачу государственного вмешательства» <4>. И дальше вождь пролетариата делает вывод: «…теории этих идеологов мещанства… прямо реакционны… Они реакционны потому… что абсолютно не понимают необходимости борьбы и борьбы отчаянной самих трудящихся для их освобождения» <5>. Думается, именно эти слова Ленина наиболее рельефно выражают суть его претензий к тем либералам, кто выступал за эволюцию и необходимость проведения государством соответствующих социальных реформ. У Ленина же цель другая — борьба. Борьба за политическую власть. ——————————— <4> Ленин В. И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов? // Ленин В. И. ПСС. Т. 1. М.: Партиздат, 1934. С. 265. <5> Там же. С. 296.
Тем не менее Ленин признавал, что в определенной ситуации интересы либералов и социал-демократов могут совпадать. Так, вождь писал в 1901 г.: «В интересах политической борьбы мы должны поддерживать всякую оппозицию гнету самодержавия, по какому бы поводу и в каком бы общественном строе она ни проявлялась. Для нас далеко не безразлична поэтому оппозиция нашей либеральной буржуазии вообще и наших земцев в частности. Сумеют либералы сорганизоваться в нелегальную партию, — тем лучше…» <6>. ——————————— <6> Ленин В. И. Гонители земства и аннибалы либерализма // Ленин В. И. ПСС. Т. 5. М.: Политиздат, 1960. С. 71.
Главное требование при этом заключается в следующем: «Пора бы и либералам нашим освободиться от самой, казалось бы, несостоятельной теоретически и самой живучей практически иллюзии, будто возможно еще парламентерство с русским самодержавием, будто какое-нибудь земство есть зародыш конституции, будто искренним сторонникам этой последней можно исполнять свою аннибалову клятву посредством терпеливой легальной деятельности и терпеливых призывов к смирению врага» <7>. ——————————— <7> Там же. С. 72.
Таким образом, в значительной степени суть противоречий между позицией Ленина и либеральных мыслителей следует определить как расхождение по вопросу о стратегическом пути развития Российской империи. Для Ленина это был путь революционный. Для либералов — эволюционный. И если, полагал Ленин, либералы освободятся от этого, по его мнению, заблуждения, иллюзии, то социал-демократы готовы их поддерживать. Логика вождя абсолютно прозрачна — если в партии приживется точка зрения, согласная с примирением (и эволюцией государственной системы), то неизбежен вопрос: зачем тогда революция? Отсюда логически следует и отказ от борьбы за власть. А это в планы Ленина совершенно не входило. По мнению Ленина, старое государство должно быть сломано, уничтожено. А на его месте появится другая организация. Какой же будет эта новая организация? Демократическая республика, считает Ленин, для подобной роли не годится. Лидер большевиков писал, что «продажный и прогнивший парламентаризм буржуазного общества Коммуна заменяет учреждениями, в коих свобода суждения и обсуждения не вырождается в обман, ибо парламентарии должны сами работать, сами исполнять свои законы, сами проверять то, что получается в жизни, сами отвечать непосредственно перед своими избирателями. Представительные учреждения остаются, но парламентаризма как особой системы, как разделения труда законодательного и исполнительного, как привилегированного положения для депутатов здесь нет» <8>. Понятно, что «продажный» и «прогнивший» парламентаризм шельмуется здесь потому, что Ленин обосновывает необходимость ликвидации принципа разделения властей и замены свободного депутатского мандата на императивный. На властные структуры Ленин возлагает не только создание законов, но и исполнение их, а также контроль за исполнением. Только непонятно, почему Ленин так обрушивается именно на парламентарные формы правления, поскольку именно в этом случае разделение властей действительно оказывается фикцией. Да и как может быть иначе, если лидер победившей на выборах в парламент партии самостоятельно формирует кабинет. Конечно, с точки зрения современной конституционно-правовой доктрины нападки Ленина на принцип разделения властей выглядят не вполне корректными. Однако не стоит при этом забывать очевидный факт. Многие либеральные юристы дореволюционной России также весьма критически относились к данному принципу <9>. На это же указывал и П. И. Новгородцев, подчеркивая, что вера во всемогущество идеи разделения властей и ее безусловную ценность представляет собой пример нравственного радикализма <10>. К обособлению властей критически относился и М. М. Ковалевский <11>. ——————————— <8> Ленин В. И. Государство и революция // Ленин В. И. ПСС. 1918. Т. 33. С. 47 — 48. <9> См.: Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права. СПб., 1909. С. 266. <10> Новгородцев П. И. Об общественном идеале. М., 1991. С. 93. <11> См.: Ковалевский М. М. Общее конституционное право. Ч. 1. СПб., 1908. С. 230. К такому же выводу приходил и А. Д. Градовский. См.: Градовский А. Д. Государственное право важнейших европейских держав. СПб., 1895. С. 70 — 72.
После этого небольшого отступления вновь перейдем к рассмотрению взглядов Ленина на государство и право. Следующий важный вопрос, который он затрагивает в своей работе, — отмирание государства. Собственные рассуждения он вновь предваряет обширной цитатой из работы Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» <12>. ——————————— <12> См.: Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. Т. 21. М.: Политиздат, 1986. С. 173.
В ближайшие планы Ленина и большевиков, конечно, не входит отправить государство в музей древностей. И Ленин разъясняет, как необходимо понимать эти слова классика. Рассмотрению данного вопроса вождь посвящает отдельный параграф под названием «Отмирание государства» и насильственная революция». Он особо подчеркивает, что признание теории отмирания государства является, по сути, отрицанием революции <13>. А буржуазное государство уступит место диктатуре пролетариата только через силовой вариант смены власти — революцию. Тезис о насильственной революции проходит красной нитью сквозь всю книгу Ленина «Государство и революция». ——————————— <13> См.: Ленин В. И. Государство и революция // Ленин В. И. ПСС. 1918. Т. 33. С. 17.
Как же следует организовать диктатуру пролетариата? Определение, которое дает новому государству Ленин, почти не отличается от соответствующего определения классиков марксизма. «Государство, — писал Ленин, — есть особая организация силы, есть организация насилия для подавления какого-либо класса» <14>. Подавлять, понятно, будут буржуазию. ——————————— <14> Там же. С. 24.
Ленин убежден, что функция подавления политических противников будет определять всю будущность новой политической системы. Особенно интересно то, как Ленин увязывает выполнение таким государством функции подавления с тезисом об отмирании государства. «Подавлять буржуазию и ее сопротивление все еще необходимо. Для Коммуны это было особенно необходимо, и одна из причин ее поражения состоит в том, что она НЕДОСТАТОЧНО РЕШИТЕЛЬНО (выделено мной. — В. Б.) это делала. Но подавляющим органом является здесь уже большинство населения, а не меньшинство, как бывало всегда и при рабстве, и при крепостничестве, и при наемном рабстве. А раз большинство народа само подавляет своих угнетателей, то особой силы для подавления уже не нужно! В этом смысле государство начинает отмирать. Вместо особых учреждений привилегированного меньшинства (привилегированное чиновничество, начальство постоянной армии), само большинство может непосредственно выполнять это, а чем более всенародным становится самое выполнение функций государственной власти, тем меньше становится надобности в этой власти» <15>. ——————————— <15> Ленин В. И. Государство и революция // Ленин В. И. ПСС. Т. 33. 1918. С. 42 — 43.
Конечно, эти строки Ленина весьма привлекательны для толпы, желающей сбросить оковы, но с точки зрения реальной практики управления и исторической перспективы это чистой воды популизм. Своего рода дань теоретическому марксизму, политическая корректность в большевистской среде. Собственно говоря, двойственность позиции Ленина ясно прослеживается при чтении всего произведения «Государство и революция». Прямо сказать, что большевики начнут немедленно строить новое государство на развалинах Российской империи с неизбежным при этом наведением элементарного порядка, Ленин, разумеется, не мог. Но заложить теоретические основы последующих действий советской власти, и прежде всего по установлению жесткой вертикали управления страной, ему удалось. Неслучайно на протяжении всей книги (еще раз напомню, что она была написана в августе-сентябре 1917 г., т. е. за считанные недели до Октябрьской революции) тезис о сломе старого государства встречается неоднократно — это в то время была самая насущная задача большевиков. Справедливости ради необходимо отметить, что власть в тот исторический момент фактически лежала на дороге. На это обращали внимание как политики, так и ученые <16>. Но озвучивать свои планы и прямо сказать революционной толпе, что ее ожидает после прихода к власти большевиков, Ленин не торопился. Но в одном можно было быть уверенным — большевики не собирались выпускать власть из рук, как это сделало Временное правительство. ——————————— <16> Троцкий, например, писал: «Двоевластие есть по существу своему режим социального кризиса» // Троцкий Л. Д. История русской революции. Т. 2. М., 1997. С. 145. На это же обращал внимание и Волкогонов: «Когда народ был измучен войной до предела, а государственная власть, по существу, стала валяться на мостовой Петрограда, в обмен на обещание народу мира большевики получили фантастически легко — власть» // Волкогонов Д. А. Ленин. Кн. 1. М., 1994. С. 141.
К сожалению, Керенский не был серьезным политическим игроком. На мой взгляд, очень яркую характеристику получило Временное правительство в сборнике «Смена вех» <17>. Аналогичным образом отзывались о Керенском и зарубежные исследователи <18>. ——————————— <17> См.: Лукьянов С. С. Революция и власть // Смена вех; В поисках пути: русская интеллигенция и судьбы России. М., 1992. С. 270, 276. <18> См.: Каррер д’Анкосс Э. Ленин. М., 2002. С. 187.
И кстати, именно после провала корниловского выступления в стране начался полнейший хаос <19>. В связи с этим показательна оценка блестящего русского философа И. А. Ильина. В работе «О сущности правосознания» (глава под названием «Аксиомы власти») он писал: «Власть есть прежде всего сила. Это выражается в том, что она есть способность к воздействию и влиянию. Бессильная власть есть в логическом отношении бессмыслица, а в государственном отношении пагубный призрак, фантом или симуляция; такая власть никому не нужна…» <20>. ——————————— <19> See: McDonough F. Conflict, communism and fascism: Europe 1890 — 1945. Cambridge, 2001. P. 21. <20> Ильин И. А. О сущности правосознания // http://www. philosophy. ru. А Д. А. Волкогонов совершенно справедливо сравнивал корниловский мятеж с событиями августа 1991 года. См.: Волкогонов Д. А. Указ. соч. Кн. 1. С. 244.
Период с февраля по октябрь 1917 г. еще раз подтвердил старую истину — власть является вполне осязаемой субстанцией и не терпит вакуума. Отход от власти одной из групп неизбежно ведет к ее перетеканию в руки другой группировки. Следует в этой связи признать, что большевики гениально воспользовались моментом, который им предоставила история. Но их успех объясняется не только этим. Помня, что главное — не столько захватить власть, сколько ее удержать, Ленин к октябрю 1917 г. подошел с идеальным инструментом осуществления своих политических целей. Этим инструментом была партия, которая изначально строилась по принципу жесткой дисциплины и иерархии. Что касается буржуазного права, то Ленин, ссылаясь на Маркса, подчеркивал, что в первой фазе коммунистического общества (при социализме) оно сохранится <21>. Существенным признаком права Ленин считал принуждение. ——————————— <21> См.: Ленин В. И. Государство и революция // Ленин В. И. ПСС. Т. 33. С. 94, 95.
Подводя итог, следует сказать, что в целом «Государство и революция» оставляет после прочтения противоречивое впечатление. С одной стороны, вполне реалистичные выкладки, соответствующие текущему моменту: призыв к насильственной революции, к разрушению старого, буржуазного государства и установление диктатуры пролетариата. С другой — ряд откровенно популистских заявлений об отмирании государства (пусть и не в ближайшем будущем), всеобщей выборности и сменяемости чиновников, всеобщем вооружении народа и особенно об участии всех <22> в государственном управлении. ——————————— <22> Там же. С. 116.
Революционная толпа смогла в этом убедиться уже после октябрьского переворота. И очень поучительно по данному поводу высказался блестящий русский философ Иван Ильин. «Таков великий урок всех революций: люди не хотят малых, но огражденных прав, они хотят максимума (величайших полномочий и полного освобождения от обязанностей и запретностей); революционеры обещают им этот желанный максимум, ниспровергают старый правопорядок, и люди радуются, как поток истории уносит и поглощает их малые, но огражденные права; тогда революция развертывает свои разрушительные силы, и к концу ее люди с ужасом удостоверяются в том, что за ними остался минимум прав, лишенных всякой прочности и защиты» <23>. ——————————— <23> Ильин И. А. Путь духовного обновления // Ильин И. А. Почему мы верим в Россию. М., 2006. С. 318.
