Вопросы ограничения свободы. Роль прокурора при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и продлении сроков содержания под стражей на стадии досудебного производства

(Соколова Л. С.) («Прокурор», 2012, N 3)

ВОПРОСЫ ОГРАНИЧЕНИЯ СВОБОДЫ

РОЛЬ ПРОКУРОРА ПРИ ИЗБРАНИИ МЕРЫ ПРЕСЕЧЕНИЯ В ВИДЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПОД СТРАЖУ И ПРОДЛЕНИИ СРОКОВ СОДЕРЖАНИЯ ПОД СТРАЖЕЙ НА СТАДИИ ДОСУДЕБНОГО ПРОИЗВОДСТВА

Л. С. СОКОЛОВА

Соколова Л. С., прокурор управления по надзору за расследованием особо важных дел Генеральной прокуратуры Российской Федерации.

На протяжении нескольких десятилетий с момента начавшейся демократизации общественной жизни нашей страны, с принятием 24 мая 1955 г. Положения о прокурорском надзоре в СССР именно на Генерального прокурора СССР возлагался надзор за точным исполнением законов всеми государственными органами и учреждениями, должностными лицами, а также гражданами. Его Приказом от 4 августа 1955 г. N 76 прокуроры, санкционирующие аресты, обязаны были лично знакомиться с материалами расследования, глубоко изучать собранные доказательства виновности, при этом в необходимых случаях производить личный допрос подследственных, в отношении которых испрашивалась санкция на арест.

В то время законодательство СССР рассматривало прокурорский надзор как высший и всеобъемлющий, а мнение прокурора в уголовном процессе имело доминирующий характер. Концепция судебной реформы в Российской Федерации, принятая в 1991 г., предложила перераспределение в пользу судебного контроля некоторых надзорных полномочий прокурора в досудебном производстве и создала тем самым основы для судебного контроля над уголовно-процессуальной деятельностью. С принятием в 2001 г. нового УПК РФ полномочия прокурора начинают меняться. Для применения меры пресечения в виде заключения под стражу и продления сроков содержания под стражей теперь требуется решение суда. Согласно ст. 22 Основного Закона Российской Федерации «арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов». Данное правило является важнейшей гарантией охраны конституционных прав и свобод человека и гражданина. Федеральным законом от 18.12.2001 N 177-ФЗ «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», вступившим в законную силу 01.07.2002, законодатель, наделяя следователя правом принимать участие в судебном заседании при рассмотрении вопроса о мере пресечения, главную роль и ответственность за принятое решение возложил на прокурора, поскольку указанные ходатайства возбуждались только с его согласия. Масштабное реформирование органов прокуратуры с целью выделения следствия в отдельную самостоятельную структуру началось в конце 2006 г. Вопросы о разделении следствия и прокуратуры возникали давно. Так, «еще в 1970-е годы министр внутренних дел Н. А. Щелоков поставил вопрос об изъятии всего следствия из органов прокуратуры. Генеральный прокурор СССР Р. А. Руденко, отстаивая процессуальную независимость прокуроров и следователей, в буквальном смысле «бился» за следствие, противился попыткам вмешательства в деятельность органов прокуратуры. За создание самостоятельного Следственного комитета ратовал в 1991 г. последний Генеральный прокурор СССР Н. С. Трубин, соответствующий проект закона был внесен на рассмотрение в Верховный Совет Российской Федерации в 1993 г. Однако в те годы идея о создании единого следственного органа воплощения не получила» <1>. ——————————— <1> Звягинцев А. Г. Законоблюстители. Краткое изложение истории прокуратуры в лицах, событиях и документах. М.: ОЛМА Медиа Групп, 2012. 418 с., ил.

05.06.2007 приняты Федеральные законы N 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и в Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» и N 90-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации». В соответствии с ними Следственный комитет при прокуратуре Российской Федерации с 07.09.2007 начал функционировать самостоятельно. Федеральным законом от 28.12.2010 N 403-ФЗ указанное ведомство отделилось от прокуратуры. Именно в этот период происходит окончательное изменение и, с нашей точки зрения, ослабление надзорных функций прокурора, несмотря на то что сущность его деятельности остается прежней — осуществление уголовного преследования от имени государства. Как справедливо отмечает заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор В. П. Рябцев, принятие указанных законов привело к «разрушительным последствиям для прокурорской системы. Этот закон ослабил не только прокурорский надзор за следствием, лишил прокурора полномочий по возбуждению уголовных дел и ведению расследования, но и ослабил функцию прокуратуры по координации деятельности правоохранительных органов» <2>. ——————————— <2> Рябцев В. П. Правовой статус прокуратуры: тенденции и противоречия развития // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2009. N 3(11).

Теперь согласие на возбуждение соответствующего ходатайства следователя возлагается на руководителя следственного органа, наделенного законом давать следователю указания о направлении расследования. Участие прокурора в суде необязательно, поскольку неявка без уважительных причин сторон, своевременно извещенных о времени судебного заседания, не является препятствием для рассмотрения ходатайства. Таким образом, функции прокурора при принятии решения о мере пресечения фактически сведены на «нет». Между тем, в соответствии с ранее действовавшим Приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 06.09.2007 N 136 на прокуроров возлагалось обеспечение обязательного участия в судебном заседании при рассмотрении ходатайств следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, продлении срока содержания под стражей. И только 02.12.2008 Федеральный закон N 87-ФЗ (более года спустя), закрепляя обязательное участие прокурора при рассмотрении в суде постановлений следователя, на законодательном уровне обеспечил выполнение прокурором функций надзора за обоснованностью возбуждения следователем соответствующего ходатайства по мере пресечения. Принимая участие в судебных стадиях уголовного судопроизводства со стороны обвинения, прокуроры строго соблюдают положения ныне действующего Приказа Генерального прокурора Российской Федерации от 02.06.2011 N 162 и указания Генерального прокурора Российской Федерации от 09.11.2011 N 392/49 <3>. ——————————— <3> Приказ Генерального прокурора РФ от 02.06.2011 N 162 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия». Приказ Генерального прокурора РФ от 09.11.2011 N 392/49 «Об усилении прокурорского надзора за исполнением требования уголовно-процессуального законодательства о задержании, заключении под стражу и продлении срока содержания под стражей».

Согласно новым изменениям в уголовно-процессуальный закон руководитель следственного органа и следователь вправе принимать участие в судебном заседании со стороны обвинения при рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения либо продлении срока содержания под стражей. Судебная практика в настоящее время складывается таким образом, что участие представителей следственных органов становится обязательным. Так, п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.10.2010 на суд возлагается обязанность при разрешении ходатайств о продлении срока содержания обвиняемых под стражей выяснять обоснованность утверждений органов предварительного расследования о невозможности своевременного окончания расследования по объективным причинам. Пунктом 13 указанного Постановления Пленума в случае задержания в порядке ст. 91 — 92 УПК РФ лица, объявленного в розыск, на суд возлагается обязанность обеспечить участие в судебном заседании представителя следственного органа <4>. ——————————— <4> Пленум Верховного Суда РФ от 29.10.2009 N 22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста».

При таких обстоятельствах «отсутствие представителя следственного органа может стать причиной отмены принятых судебных решений» <5>. ——————————— <5> Абрамочкин В. В. Заключение под стражу подозреваемых, находящихся в розыске, в случае их обнаружения // Уголовный процесс. 2011. N 5.

Вместе с тем правами участников судебного процесса названные должностные лица законодателем не наделены: они не вправе заявлять отводы, ходатайства, обжаловать состоявшиеся судебные решения, приносить возражения. Из этого следует, что решающее слово как участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения по-прежнему остается за прокурором. Однако для следственных органов мнение прокурора о законности ходатайств, направленных в суд в порядке ст. 108, 109 УПК РФ, не является определяющим. В случаях признания им постановления незаконным нередко в судебном заседании стороной обвинения — прокурором и следователем — высказываются две противоположные позиции. Заведующий отделом НИИ Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, профессор А. Г. Халиулин считает подобную ситуацию недопустимой, поскольку суд, удовлетворяя ходатайства следователей вопреки позиции прокурора, «превращается в арбитра в споре двух участников судопроизводства со стороны обвинения, хотя в соответствии с принципом состязательности сторон он должен разрешать спор между сторонами. Тем самым суд сам становится органом уголовного преследования» <6>. ——————————— <6> Халиулин А. Г. Правовое регулирование досудебного производства по уголовным делам нуждается в исправлении системных ошибок // Законы России: опыт, анализ, практика. 2008. N 11; СПС «КонсультантПлюс».

Полагаем, что именно этот критерий не учтен профессором кафедры уголовного права и уголовного процесса Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Н. Н. Ковтуном, подвергшим критике статью А. Г. Халиулина о необходимости наделения прокурора дополнительными полномочиями <7>. ——————————— <7> Ковтун Н. Н. К дискуссии об «утраченных» полномочиях прокурора. Есть ли предмет для дискуссий? // Российская юстиция. 2010. N 5.

При этом, как показывает практика, спор в судебном процессе между участниками со стороны обвинения в последнее время возникает нередко и, к сожалению, ведет к негативным последствиям. Так, в производстве Следственного департамента МВД России находилось уголовное дело, возбужденное по ч. 4 ст. 159, ч. 3 ст. 174.1 УК РФ. По подозрению в совершении указанных преступлений 27.10.2010 задержана П., в отношении которой постановлением Тверского районного суда г. Москвы избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. В дальнейшем срок содержания под стражей неоднократно продлевался. В ходе судебных заседаний прокурором ходатайства следователя не поддерживались, поскольку обвиняемая, как следовало из материалов дела, ранее избранной меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении не нарушала, систематически являлась по вызовам следователя и участвовала в следственных действиях. Кроме того, прокурором обращалось внимание, что предмет расследования сводился к спору хозяйствующих субъектов о выполнении либо невыполнении субподрядчиком строительных работ, их стоимости, наличии оснований для взаиморасчетов между сторонами сделки оспариваемым имуществом. Спустя год данное уголовное дело и уголовное преследование было прекращено в связи с отсутствием в действиях П. состава преступления. По уголовному делу, возбужденному 15.02.2011 в отношении Н., М. и др. по ч. 4 ст. 159 УК РФ, мера пресечения в виде заключения под стражу обвиняемым изменена на подписку о невыезде и надлежащем поведении спустя 4 месяца в связи с переквалификацией их действий по ч. 2 ст. 171 УК РФ. Как и в предыдущем случае, прокурор возражал против удовлетворения ходатайства следователя. Обвиняемый Е. был освобожден из-под стражи администрацией СИЗО-2 ФСИН России в связи с отсутствием решения о продлении предельного срока содержания под стражей. И снова за 3 месяца до этого прокурор отказался в судебном заседании поддержать соответствующее ходатайство следователя. А по уголовному делу в отношении Д., К. и др., расследуемому Главным следственным управлением Следственного комитета РФ, прокурором дважды не поддерживались ходатайства о продлении сроков содержания под стражей в связи с волокитой и нарушением норм ст. 6.1 УПК РФ о разумном сроке уголовного судопроизводства. Анализируя подобные ситуации, профессор А. Г. Халиулин предлагает предоставить прокурору, участвующему в судебном заседании, право отзывать ходатайство следователя с рассмотрения суда. В случае неподдержания прокурором постановления об избрании меры пресечения или о продлении срока содержания обвиняемого под стражей суду следует прекращать производство поданному ходатайству («по аналогии с отказом прокурора от обвинения») <8>. ——————————— <8> Халиулин А. Г. Указ. раб.

Мнение о возвращении прокурору дополнительных полномочий, которыми он обладал до принятия ФЗ от 05.06.2007, высказал А. П. Кругликов, профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики Волгоградского государственного университета. Обосновывая свою позицию, он акцентировал внимание на том, что ч. 1 ст. 21 УПК РФ предписано осуществление преследования от имени государства по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения в первую очередь за прокурором, а затем — следователем и дознавателем. При этом «если исходить из буквы и духа закона», то, по мнению автора, именно на прокурора в первую очередь возлагается обязанность осуществления уголовного преследования <9>. ——————————— <9> Кругликов А. П. Проблемы уголовно-процессуальных отношений прокурора со следователем и руководителем следственного органа // Российская юстиция. 2011. N 10; СПС «КонсультантПлюс».

По утверждению профессора кафедры уголовного процесса Нижегородской академии МВД РФ, доктора юридических наук А. С. Александрова, «публичные органы уголовного преследования, относящиеся к стороне обвинения, выступают как «процессуальные средства», с помощью которых прокурор осуществляет функцию обвинения. Органов уголовного преследования может быть много. Обвинительная власть должна быть одна, и распоряжаться ею должен прокурор». Адвокат МКА «Адвокатское партнерство», первый вице-президент Гильдии российских адвокатов Ю. А. Костанов, рассуждая о последствиях реализации предложения председателя Следственного комитета Российской Федерации А. И. Бастрыкина, высказанного в январе 2012 г. на расширенном заседании коллегии СК России, об исключении следователя из стороны обвинения и наделении его полномочиями самостоятельной стороны, считает, что подобная ситуация приведет к «снижению объективности судебного разбирательства» <10>. ——————————— <10> Костанов Ю. А. Необходимость возвращения прокурорского надзора за следствием // Уголовный процесс. 2012. N 5.

Несмотря на многочисленные споры между сторонниками «за» и «против» о целесообразности дискуссии об «утраченных» полномочиях прокурора, полагаем, что в настоящее время назрела необходимость внесения изменений в уголовно-процессуальное законодательство по вопросам избрания и продления меры пресечения. Так, постановления следователя о возбуждении ходатайства перед судом об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и продлении срока содержания под стражей обязательно должны согласовываться с прокурором в том порядке, который предусматривался Федеральным законом от 18.12.2001 N 177-ФЗ. В противном случае принцип состязательности сторон в том понятии, которое в это вкладывал законодатель, теряет свой смысл.

——————————————————————