(Кузнецов Д. А.) («История государства и права», 2010, N 10)
ИЗ ИСТОРИИ ОРГАНИЗАЦИИ ОХРАНЫ ПРАВОПОРЯДКА И БОРЬБЫ С ПРЕСТУПНОСТЬЮ НА ЮЖНОМ САХАЛИНЕ (1945 — 1950 ГГ.) <*>
Д. А. КУЗНЕЦОВ
——————————— <*> Kuznetsov D. A. From the history of organization of law enforcement and struggle with criminality in South Sakhalin (1945 — 1950).
Кузнецов Дмитрий Александрович, старший преподаватель Юридического института Сахалинского государственного университета.
Статья посвящена истории организации охраны правопорядка и борьбы с преступностью на Южном Сахалине в 1945 — 1950 гг. В ней, прежде всего, говорится о том, как на юге острова в обстановке перехода от военных действий к мирной жизни происходило становление советских органов управления, государственной безопасности и милиции. Были рассмотрены характерные для того исторического периода особенности, связанные с деятельностью правоохранительных органов по борьбе с преступностью. Особое место в данной статье уделено роли Советской Армии и ее подразделений в деле организации охраны и поддержания правопорядка в населенных пунктах и на транспорте. На основе архивных данных была восстановлена и показана криминогенная обстановка, сложившаяся на Южном Сахалине в первые послевоенные годы.
Ключевые слова: Южный Сахалин, органы внутренних дел, милиция, общественный порядок, борьба с преступностью.
The article is devoted to the history of organization of maintaining order and fighting crimes in the Southern Sakhalin in 1945 — 1950. It describes how in the complex conditions of changing from war activity to the peaceful life was establishing the Soviet bodies of administration, State Security bodies and militia in the south of Sakhalin. It was took into account the particulars characterizing that historical period connected with the activity of the legal bodies. The main place in this article is devoted to the role of the Soviet Army and its departments in the organization of the protecting and maintaining order in the settlements and in the transport. On the base of records it was restored and shown the criminal situation in the Southern Sakhalin during the post-war years.
Key words: South Sakhalin, agencies of internal affairs, militia, pubic order, crime with prevention.
После окончания в августе 1945 г. боевых действий на Южном Сахалине остро встал вопрос об организации советских органов управления и налаживании нормальных условий жизни. К началу установления советской администрации хозяйство здесь было дезорганизовано и частично разрушено. Население многих сел и городов, напуганное военными действиями, бежало в портовые города юга Сахалина: Отомари (Корсаков) и Маока (Холмск), стремясь выехать в Японию. Сотни населенных пунктов оказались брошенными. В городах юга острова скопилось почти 70 тыс. человек беженцев <1>. Огромные массы беженцев, скопившихся в южных районах острова, оставшихся без медицинского обслуживания и продовольственного обеспечения, представляли собой малоуправляемую, взрывоопасную людскую массу. ——————————— <1> Савельева Е. И. От войны к миру (Гражданское управление на Южном Сахалине. 1945 — 1947 гг.) // Сахалин, Курилы: на рубеже веков: Сб-к статей. Южно-Сахалинск, 2002. С. 20.
Десятки тысяч человек скрывались в лесах. Бежавшее население, отступающие японские войска, а частью и наступающие советские войска уничтожали линии связи, транспорт, скот, разрушали предприятия. Японцы, пытаясь скрыть ценное оборудование, материалы, продовольствие, растаскивали все, закапывали в землю, прятали в лесах. В результате поджогов было уничтожено огнем большое количество жилых и производственных строений в населенных пунктах юга острова. Советским войскам недостаточно было разъяснено, что они вступили на нашу территорию, и это привело к ряду бессмысленных разрушений предприятий, учреждений, культовых строений, уничтожению и хищению оборудования, материалов и имущества организаций и населения со стороны отдельных подразделений, командиров и бойцов. Положение усугублялось тем, что советская военная администрация не смогла сразу и должным образом пресечь грабежи, мародерство и порчу имущества <2>. ——————————— <2> Государственный архив Сахалинской области (далее — ГАСО). Ф. 171. Оп. 1. Д. 1. Л. 33.
27 августа 1945 г. создается военная комендатура Тоехарского округа во главе с генерал-лейтенантом Михаилом Васильевичем Алимовым. Под его началом в городах и районах были организованы военные комендатуры со штатом 271 человек и охраной 195 человек во главе с военными комендантами <3>. Создание постов по охране важных объектов позволило предотвратить многие диверсии, поджоги, хищения с промышленных предприятий, а также объектов торговли, культуры и быта. Были предприняты первоочередные меры по изъятию у частных лиц оружия, радиоаппаратуры и автотранспорта. Все радиоприемники были взяты под особый контроль, у неблагонадежных лиц они изымались. ——————————— <3> Государственный архив Хабаровского края (далее — ГАХК). Ф. П-35. Оп. 1. Д. 1854. Л. 30.
Несмотря на старания военных властей, до прибытия 19 сентября 1945 г. на Южный Сахалин заместителя председателя СНК СССР А. И. Микояна и командующего 2-м Дальневосточным фронтом генерала армии М. А. Пуркаева для организации работы гражданского управления здесь фактически царила анархия. В городах оказались большие запасы саке (до 202457 декалитров), и это привело к разгулу, пьянству и своеволию во многих воинских частях. Отсутствие денежного обращения и торговли привело к тому, что продовольствие, материалы, товары, коммунально-бытовое обслуживание — все предоставлялось бесплатно не только для советских войск, но и для японского населения, которое воспользовалось этим и растащило много товаров, материалов, продовольствия из складов и магазинов <4>. ——————————— <4> Савельева Е. И. Общественно-политическая жизнь на Южном Сахалине в послевоенный период (1945 — 1950 гг. // Сахалин и Курилы в войнах XX века: Материалы научной конференции (7 — 10 июня 2005 г.). Южно-Сахалинск, 2005. С. 243.
В обстановке перехода от военных действий к мирной жизни на образованное в сентябре 1945 г. при Военном совете 2-го Дальневосточного фронта Южно-Сахалинское областное управление по гражданским делам, помимо функций административно-хозяйственного руководства, была возложена обязанность по обеспечению общественного порядка на южной части Сахалина. В октябре 1945 г. командующий войсками 2-го Дальневосточного фронта М. А. Пуркаев издал приказ, которым в целях установления единого режима военного времени для всей территории Южного Сахалина и Курильских островов было установлено движение пешеходов, автомобильного и гужевого транспорта с 5.00 до 20.00 часов хабаровского времени. Работа зрелищных предприятий, столовых, ресторанов, бань, промышленных предприятий, транспорта и учреждений была приурочена к указанному времени. Появление военнослужащих и лиц гражданского населения на улицах в другое время разрешалось только по пропускам. Свободное передвижение гражданского населения из одного пункта в другой запрещалось. В экстренных случаях передвижение разрешалось после тщательной проверки военными комендатурами <5>. ——————————— <5> ГАСО. Ф. 171. Оп. 1. Д. 1. Л. 11. 19 — 22.
Возникла насущная необходимость в организации на Южном Сахалине советских правоохранительных органов. Проявляемая медлительность при их создании была очень чувствительна для административного управления. Отсутствие милиции, паспортных столов и загса не давало возможности учесть население, проследить его движение и оформлять акты гражданского состояния. Отсутствие гражданской прокуратуры и советского суда затрудняло введение советских законов и не давало возможности изучить имеющиеся органы японского суда и прокуратуры. В связи с этим на совещании у председателя Совнаркома СССР А. Н. Косыгина было принято решение обязать прокуратуру, Народный комиссариат юстиции и Народный комиссариат внутренних дел СССР ускорить создание органов суда, прокуратуры и милиции на Южном Сахалине. В августе — сентябре 1945 г. многие сотрудники милиции из Александровск-Сахалинского, Охинского, Рыбновского районов Северного Сахалина были направлены на южную часть острова, где наряду с пограничниками приняли самое деятельное участие в укреплении правопорядка. Но тем не менее людских ресурсов для этого не хватало. Особенно остро ощущался недостаток в квалифицированных милицейских кадрах. Первые милицейские подразделения на Южном Сахалине в основном комплектовались за счет недавно демобилизованных военнослужащих. Практически весь личный состав расформированной автоматной роты 2-й Краснознаменной армии 2-го Дальневосточного фронта был передан в подчинение органов НКВД для дальнейшей организации милицейской службы на юге Сахалина. Силами бойцов этого армейского подразделения были сформированы первые штаты участковых уполномоченных районных отделов милиции. В каждый район было назначено в среднем по 12 человек. На них были возложены задачи по поддержанию авторитета новой советской власти среди местного населения, охране и поддержанию общественного порядка, установлению контактов с японским населением для его последующей переписи. Так, к примеру, на одного участкового в Томаринском районе приходилось до 2 тыс. человек местного населения. В ноябре 1945 г. из Амурской области на Южный Сахалин прибыла команда военнослужащих в количестве 473 человек для дальнейшего прохождения службы в органах внутренних дел <6>. ——————————— <6> Сахалинская милиция: история, даты, лица. Южно-Сахалинск, 2004. С. 27.
В ноябре 1945 г. в г. Сикука (Поронайск) был образован первый на Южном Сахалине отдел МВД. Его начальником был назначен Владимир Степанович Погожинский. Штат отдела состоял из 8 оперуполномоченных и 5 сержантов, выделенных штабом Дальневосточного округа по приказу генерала армии М. А. Пуркаева, осуществлявших несение патрульно-постовой службы <7>. ——————————— <7> Генинг В. О. Поронайский ГОВД: Они делали историю // Губернские ведомости. 2002. 28 сентября. С. 2.
В начале 1946 г. в г. Тоехара было создано Южно-Сахалинское управление МВД СССР. Его возглавил полковник А. Узликов. 21 мая 1946 г. приказом начальника Управления МВД по Южно-Сахалинской области N 301 был образован Эсуторский (Углегорский) городской отдел УМВД. В 1946 — 1947 гг. его начальником являлся капитан милиции Бычков Павел Сергеевич. В 1946 — 1947 гг. городские отделы УМВД были созданы в Томари, Макарове, Холмске, Долинске, Аниве, Невельске, Корсакове <8>. В составе каждого городского отдела имелись отделения уголовного розыска, по борьбе с хищениями социалистической собственности, по борьбе с бандитизмом, старшие инспектора ГАИ и Госпожнадзора. ——————————— <8> Сахалинская милиция: история, даты, лица. Южно-Сахалинск, 2004. С. 67.
Необходимо отметить, что с самого начала своего формирования свою работу милиция Южного Сахалина вела в исключительно трудных условиях. Демобилизованные воины, пришедшие на службу в милицию, в большинстве своем не имели специальной подготовки. Ввиду этого им приходилось и нести службу, и одновременно учиться милицейскому делу. В создаваемых отделах милиции ощущался острый недостаток необходимой оперативной техники, транспорта. Основными транспортными средствами были лошади, велосипеды, реже автомобили. Но чаще всего сотрудники милиции передвигались пешком. Бытовые условия несения службы также не были легкими. Питание милиционеров осуществлялось по красноармейской норме, обмундирование тоже было армейским. Для организации регулирования уличного и дорожного движения в населенных пунктах юга Сахалина из 30 бойцов накануне расформированного в Приморье 403-го линейного батальона связи, 18 декабря 1945 г. в г. Тоехара (Южно-Сахалинск) был сформирован взвод регулировщиков Отдела регулирования уличного движения (ОРУД). В начале 1946 г. бойцы ОРУДа приступили к своей работе. Регулировка перекрестков осуществлялась вручную. Смена регулировщиков длилась по восемь часов без перерыва. Большой проблемой в то неспокойное время было наличие огромного количества водителей, задержанных за управление в состоянии алкогольного опьянения. В основном такие задержания производили смены, дежурившие на городских перекрестках в ночное время. В апреле 1946 г. на Южно-Сахалинской железной дороге (ЮСЖД) были созданы Транспортный отдел Министерства государственной безопасности СССР (начальник — подполковник А. Воробин), Дорожный отдел милиции МГБ (начальник — подполковник милиции Мартынов) и линейные отделения милиции общей численностью 287 человек <9>. ——————————— <9> Сахалинский центр документации новейшей истории (далее — СЦДНИ). Ф. П-4. Оп. 1. Д. 362. Л. 20.
В соответствии с Постановлением Совета министров СССР от 27 июня 1947 г., на местах были созданы управления охраны МГБ на железных дорогах. Они совмещали функции государственной и общественной безопасности, вели борьбу с уголовной преступностью. В октябре 1947 г. на базе упраздненного Транспортного отдела МГБ Южно-Сахалинской железной дороги и водного бассейна было образовано Управление охраны Министерства государственной безопасности на Южно-Сахалинской железной дороге и в Сахалинском морском пароходстве. В это же время в составе управления был образован 40-й Отдельный дивизион охраны МГБ. Вся оперативно-служебная деятельность данного подразделения была направлена на борьбу с воровством, хищениями социалистической собственности и нарушителями установленных правил и распорядков на транспорте. В 1946 — 1948 гг. личный состав Дорожного отдела и линейных отделений милиции, выполняя приказы и директивные указания МГБ, провел большую работу по поддержанию общественного порядка при отправке японского населения по репатриации и обеспечении сохранности их имущества. Большая работа была проведена личным составом при формировании и отправке поездов с репатриированным японским населением. В 1947 г. ежеквартально руководством Дорожного отдела было организовано пять одновременных проверок пассажирских и товарных поездов по всей линии ЮСЖД. В результате проведения данных оперативных мероприятий было задержано 368 человек, из которых было выявлено и привлечено к уголовной ответственности 85 человек уголовно-преступного элемента и дезертиров на транспорте <10>. ——————————— <10> СЦДНИ. Ф. П-4. Оп. 1. Д. 362. Л. 4.
В самые первые послевоенные годы была усилена борьба милиции с преступлениями против личности. После войны наблюдался заметный рост этих опасных преступлений во многих регионах, в том числе и на Южном Сахалине. Преступники нередко были вооружены холодным и огнестрельным оружием, в том числе гранатами, карабинами, автоматами. Это придавало преступным проявлениям повышенную опасность, требовало высокого оперативно-служебного мастерства и мужества при задержании преступников. В 1945 — 1946 гг. на территории Южного Сахалина действовали многочисленные вооруженные банды. В момент их ликвидации было изъято огромное количество оружия, а также были вскрыты и ликвидированы диверсионно-террористические и шпионские группы. Также велась работа по выявлению бывших солдат, офицеров японской армии и полицейских, проживавших на нелегальном положении, скрывавшихся в тайге, а также по розыску тайников с оружием и другим военным имуществом. В течение 1946 — 1947 гг. благодаря умелой и правильной постановке оперативной работы милиционерам совместно с сотрудниками госбезопасности удалось провести ряд успешных оперативно-поисковых мероприятий по обнаружению складов с оружием и боеприпасами, а также военно-технических баз, созданных японцами после капитуляции. Весной 1946 г. в 50 км от поселка Котон (Победино) и на территории Томаринского района с помощью местных жителей из числа корейского населения были обнаружены замаскированные в лесу японские склады и тайники с большим количеством стрелкового оружия, боеприпасов и обмундирования. Исходя из сложившейся обстановки, органы милиции и госбезопасности применяли соответствующие методы оперативно-боевой деятельности. От крупных операций по прочесыванию лесов они перешли к отдельным хорошо подготовленным операциям, которые проводились, как правило, мелкими подразделениями. Особое внимание уделялось активному ночному поиску, выставлению засад и секретов на путях возможного передвижения банд. В течение 1946 г. по линии борьбы с бандитизмом было ликвидировано 13 вооруженных банд общей численностью 60 человек, состоявших из бывших японских военнослужащих и членов военизированных формирований (отрядов «Боетай»), представлявших собой довольно серьезную угрозу и опасность ввиду возможности совершения ими диверсионных актов в отношении представителей военной и гражданской администрации. Было арестовано и осуждено 60 человек. Из них к высшей мере наказания были приговорены 4 человека, остальные — к тюремному заключению на срок от 25 до 6 лет. Кроме того, было вскрыто и ликвидировано 18 грабительских вооруженных групп численностью 72 человека, из которых 43 человека — военнослужащие. Все они были арестованы, осуждены и приговорены: к высшей мере наказания — 6 человек, остальные к тюремному заключению на срок от 10 до 5 лет. О конкретных результатах оперативной работы в данном направлении убедительно говорят такие цифры. К началу 1947 г. чекистами и сотрудниками милиции было изъято 556 винтовок, 21 пулемет, 6 минометов, 5 пушек, 2 гранатомета, 32 пистолета, а также большое количество холодного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ. Помимо ликвидации банд и грабительских групп в результате совместных действий милиции и сотрудников госбезопасности на Южном Сахалине была ликвидирована японская диверсионная группа, состоящая из 10 резервистов во главе с бывшим заместителем начальника штаба японских вооруженных сил на Карафуто, подполковником Чикуси Фудзио. 22 августа 1945 г. данный отряд резервистов под командованием капитана Китаяма совершил поджог центральной части г. Сикука (Поронайск), в результате большая часть города была уничтожена огнем, а убытки исчислялись суммой в 6699 тыс. руб. По данному делу были арестованы, осуждены и приговорены: Китаяма — к высшей мере наказания, остальные к тюремному заключению на срок от 25 до 15 лет. За диверсию был арестован японец Ямада, который после проведения национализации в г. Чиннай (Углегорского (Эсуторского) района) совершил поджог склада с рисом, гостиницы и склада Сахалинлесдрева. Ямада был арестован, осужден и приговорен военным трибуналом к высшей мере наказания. В ноябре 1946 г. в поселке Тирикоро (Нерпичье, Поронайский район) был выявлен и арестован отряд японцев из 10 человек во главе с бывшим полицейским Кикучи, деятельность которого была направлена на совершение диверсионных актов. Накануне задержания эта террористическая группа расстреляла трех корейских жителей поселка за лояльное отношение последних к советской власти. При задержании у членов этого отряда было изъято 86 боевых винтовок и 7050 патронов. По данному делу военный трибунал приговорил главарей — Кикучи и Томияма — к высшей мере наказания, остальных — к тюремному заключению на разные сроки от 10 до 5 лет <11>. ——————————— <11> ГАСО. Ф. 53. Оп. 1. Д. 86. Л. 1 — 7.
Столь сложная обстановка потребовала принятия дополнительных и неотложных мер против посягательства на жизнь и здоровье людей, на общественную безопасность и имущество граждан. Четвертого июня 1947 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР была установлена более строгая уголовная ответственность за кражу личного имущества граждан и разбой. В уголовное законодательство была введена норма, предусматривавшая ответственность за недонесение о достоверно известном готовящемся или совершенном разбое. Важным показателем успешной совместной работы милиционеров и контрразведчиков на Южном Сахалине является тот факт, что в 1946 — 1947 гг. здесь практически не было допущено ни одной крупной диверсии на жизненно важных объектах, таких как железная дорога, морские порты, системы связи и коммунального хозяйства. Приказом Южно-Сахалинского областного управления по гражданским делам от 22 марта 1946 г. была организована усиленная сторожевая и военизированная охрана объектов государственного значения, к которым относились районные отделы НКВД, электростанции, банки, почтовые отделения. Формирование гражданских охранных команд предусматривалось за счет русского населения и частично — корейского после его тщательной проверки <12>. Но, к сожалению, в непростой и тяжелой ситуации деятельность этих охранных структур не всегда оказывалась эффективной. ——————————— <12> ГАСО. Ф. 171. Оп. 3. Д. 1. Л. 9.
Одним из важнейших мероприятий, проведенных на Южном Сахалине органами МВД, стало проведение учета и паспортизации проживающего (японского и корейского) населения. 2 февраля 1946 г. СНК СССР принял Постановление «О выдаче временных удостоверений и прописке японского населения на Южном Сахалине». В соответствии с этим решением была проведена документизация всех проживающих на Южном Сахалине японцев и корейцев. В результате проведенной работы за март — апрель 1946 г. органами МВД Южно-Сахалинской области было учтено 279404 человека. По национальному составу население распределилось следующим образом: 254299 японцев, 24774 корейца, 79 китайцев, 152 айна. В первой половине мая 1946 г. все подготовительные мероприятия были закончены, почти во всех органах МВД были начаты выдача временных удостоверений и прописка японского населения. На пунктах выдачи временных удостоверений в распоряжение начальника УМВД были выделены квалифицированные переводчики из редакции газеты «Новая жизнь», контрразведки СМЕРШ, воинских частей и других подразделений. В период проведения этой важной работы каких-либо враждебных настроений, провокационных действий со стороны японского и корейского населения не было. Как исключение имел место ряд случаев, когда отдельные личности из числа бывших торговцев, предпринимателей высказывали различные кривотолки <13>. ——————————— <13> ГАСО. Ф. 171. Оп. 3. Д. 6. Л. 45 — 53.
В 1946 — 1947 гг. в жизни острова очень большое значение имели вопросы, связанные с приемом советских переселенцев и репатриации японского населения. Самым больным вопросом во время проведения репатриации стал ущерб, причинявшийся японским гражданам в результате переселения, невольного оставления ими довольно хорошо обжитых мест. Репатриируемым приходилось часто оставлять ценное имущество, наживавшееся годами. Прежде всего это относилось к недвижимости: жилым и хозяйственным постройкам, посевам, хозяйственному инвентарю, скоту и т. п. В ходе репатриации японского населения были допущены многочисленные случаи преступного злоупотребления со стороны лиц, ответственных за ее организацию и проведение. Репатриационные комиссии в городах и районах области не обеспечивали должной транспортировки японских граждан к месту их отправки в г. Холмск. Отдельные шоферы брали у японцев десятки тысяч рублей для доставки их семей к сборным пунктам <14>. Были зафиксированы многочисленные случаи ограбления репатриантов в дороге и утери их вещей. В отношении отдельных японских граждан, увольняемых в связи с репатриацией с работы, были допущены нарушения трудового законодательства. Отдельные должностные лица, отвечающие за репатриацию, пытались использовать служебное положение для личного обогащения и наживы за счет японцев, занимались взяточничеством, вымогательством, самовольно занимали квартиры и дома выезжающих японцев. Были факты, когда члены репатриационных комиссий на местах часть имущества, оставляемого японцами и подлежащего сдаче в торгующие организации, не включали в составляемые описи, а фактически распределяли его между собой, растаскивали. Такие преступные деяния, как правило, получали строгую государственную и партийную оценку <15>. ——————————— <14> СЦДНИ. Ф. П-4. Оп. 1. Д. 306. Л. 23. <15> Подпечников В. Л. Репатриация // Краеведческий бюллетень. 1993. N 1. С. 107 — 108.
В период репатриации значительно увеличилось число поджогов жилых и производственных зданий и лесных массивов, участились факты вредительства, особенно в бумажной и угольной промышленности. Произошел ряд крушений поездов, грузовых и пассажирских, повлекших человеческие жертвы. Все это заставило принимать оперативные меры по пресечению диверсионной деятельности японцев. О времени репатриации их стали извещать не раньше чем за 24 часа до отправления в лагерные пункты. При этом все денежные расчеты производились без задержки. Одновременно был усилен паспортный режим. Лица, вызывающие подозрение, репатриировались незамедлительно. Охрана наиболее важных народнохозяйственных объектов стала осуществляться круглосуточно. С июня 1946 г. на Сахалин в большом количестве по вербовке и переселению стало прибывать русское население. В потоке устремившихся переселенцев и вербованных на остров проникало немало «криминальных элементов», среди которых были и крупные по меркам преступного мира тех лет «авторитеты», которых органам милиции приходилось специально отслеживать. Так, известно, что в 1947 г. в Углегорск из Омска прибыл крупный вор Кукурузин, ориентировки на которого были разосланы по всем районным и городским отделам милиции <16>. Прибывавшие на остров «криминальные элементы», как правило, концентрировались в портовых городах юга — Корсакове, Холмске, Невельске — там, где было легче затеряться, прокормиться и при случае легко попасть на судно, следовавшее на материк. ——————————— <16> Гапоненко К. Е. Час пик. Милиция и мы. Южно-Сахалинск, 2007. С. 20.
Среди негативных явлений, способствовавших росту преступности на Южном Сахалине до 1948 г., можно назвать бесхозяйственность и безнадзорность со стороны руководителей ряда народнохозяйственных учреждений, низкую организацию труда рабочих на предприятиях угольной, лесной и рыбной промышленности, ведущую к задержкам выплаты заработной платы и, как следствие, толкающую рабочих к воровству, низкую организацию быта и задержку заработной платы вербованным рабочим, также ведущую к воровству. Особую тревогу и опасения у правоохранительных органов вызывали военнослужащие дислоцированных на юге острова дисциплинарных и рабочих батальонов. Личный состав этих подразделений был буквально перенасыщен преступным элементом. Солдаты самовольно оставляли расположения частей и зачастую, будучи в состоянии алкогольного опьянения, совершали преступления, отличавшиеся особой жестокостью. Ежемесячно десятки открытых вооруженных грабежей, краж имущества с предприятий торговли и быта, случаев нанесения тяжких телесных повреждений гражданскому населению и убийства с целью завладения их личным имуществом были отмечены в Холмском и Поронайском районах. Но во многом благодаря профессионализму и мужеству сотрудников уголовного розыска и участковых милиционеров большинство этих тяжких преступлений было раскрыто. Пожалуй, самым распространенным видом преступления в первые послевоенные годы на юге Сахалина было хищение государственной (социалистической) собственности. Четвертого июня 1947 г. Президиум Верховного Совета СССР издал знаменитый Указ «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества», который не только устанавливал более суровое наказание за посягательство на народное добро, но и значительно повысил ответственность должностных лиц за сохранность социалистического имущества. Во исполнение Указа милиция существенно активизировала борьбу с такими хищениями. В 1948 г. в г. Холмске была разоблачена преступная деятельность группы, состоящей из пяти работников — механизаторов ОРСа треста «Холмскуголь» вместе с его начальником Климентовым <17>. В течение продолжительного времени преступные лица занимались хищением государственной собственности, распродавали промышленные и продуктовые товары, предназначенные для работников шахт. Они подделывали документы, оформляли фиктивные ордера, а товары продавали по спекулятивным ценам. Подобная преступная деятельность была пресечена в Холмском рыбкоопе и базе рыболовсоюза. Ущерб, нанесенный государству, составил 300 тыс. руб. Все преступные лица были привлечены к уголовной ответственности. А в суровой беспощадности советского суда не было никаких сомнений. Так, хищение социалистической собственности организованной группой или в крупных размерах влекло лишение свободы на срок от 10 до 25 лет. ——————————— <17> Гапоненко К. Е. Указ. соч. С. 21.
15 мая 1947 г. в г. Южно-Сахалинске было создано единое Сахалинское областное управление Министерства внутренних дел (УМВД). Его начальником был назначен командированный из Москвы 43-летний генерал-лейтенант Иван Самсонович Шередега. И. С. Шередега возглавлял УМВД Сахалинской области вплоть до 19 ноября 1949 г. <18>. Его организаторские способности, твердая воля, жесткость, целеустремленность и требовательность к своим подчиненным способствовали тому, что криминогенную обстановку в области в конце 1948 — начале 1949 г. удалось относительно стабилизировать. ——————————— <18> Буяков А. М. Органы государственной безопасности Приморья в лицах: 1923 — 2003. Владивосток, 2003. С. 195 — 196.
15 сентября 1947 г. Приказом начальника УМВД Сахалинской области генерал-лейтенанта И. С. Шередеги за N 35 были объявлены штаты городских и районных отделов милиции. 22 сентября 1947 г. им же был издан Приказ N 37 «О расстановке личного состава Управления МВД по Сахалинской области <19>. ——————————— <19> ГАСО. Ф. 53. Оп. 1. Д. 331. Л. 22.
При УМВД области было создано управление уголовного розыска, первым руководителем которого стал Михаил Иванович Кондратюк. В штат входило 90 человек. В 1947 г. в составе управления уголовного розыска отделы по борьбе с убийствами, кражами, мошенничеством, детской преступностью, группа служебного собаководства <20>. Были определены первые штаты управления Государственной автомобильной инспекции (ГАИ УМВД) Сахалинской области. Его первым начальником был назначен младший лейтенант милиции Александр Александрович Евстратов. В его подчинении находилось всего 12 милиционеров. Основными направлениями работы областной ГАИ были технический осмотр, регистрация транспорта и подготовка водительских кадров для области. ——————————— <20> Елисеев В. «Авторитеты не в цене»: 5 октября уголовному розыску России исполняется 90 лет // Губернские ведомости. 2008. 2 октября. С. 8.
В докладе, подготовленном начальником управления милиции УМГБ Сахалинской области полковником милиции Наймушиным 12 мая 1950 г., отмечалось неуклонное снижение уголовной преступности. Если в 1948 г. было зарегистрировано 1188 уголовных преступлений, то в 1949 г. всего 922 преступления. Таким образом, количество уголовных преступлений в 1949 г. по сравнению с 1948 г. уменьшилось на 22,4% <21>. В первом квартале 1950 г. также наблюдалась дальнейшая тенденция к снижению уголовной преступности. ——————————— <21> СЦДНИ. Ф. П-4. Оп. 1. Д. 664. Л. 281.
В целях усиления борьбы с уголовно-преступным элементом, охраны общественного порядка и укрепления паспортно-пограничного режима в городах и рабочих поселках области был проведен ряд профилактических мероприятий. Для их выполнения наряду с работниками милиции привлекались военнослужащие пограничных войск, члены бригад содействия милиции, работники домовой администрации. С января по май 1950 г. был разыскан 1941 преступник, скрывавшийся от органов власти. Проведенные мероприятия также способствовали дальнейшему снижению преступности и раскрываемости преступлений, которая в первом квартале 1950 г. составила 93,8% <22>. ——————————— <22> Там же. Л. 282.
