(Калякин О. А.) («Государственная власть и местное самоуправление», 2011, N 1)
АУТЕНТИЧНОЕ ТОЛКОВАНИЕ — МЕТОД ВОСПОЛНЕНИЯ ПРОБЕЛОВ В НОРМАТИВНЫХ АКТАХ <*>
О. А. КАЛЯКИН
——————————— <*> Kalyakin O. A. Authentic interpretation — method of compensation of lacunas in normative acts.
Калякин Олег Алексеевич, Министр природных ресурсов и экологического контроля Приднестровской Молдавской Республики.
«Все законы, писаные и неписаные, нуждаются в толковании» <1>, поэтому формирование теоретически обоснованной и эмпирически апробированной теории толкования норм права является одной из главных задач правовой науки. В настоящей статье обсуждаются проблемы аутентического толкования, поднятые в российской правовой науке. ——————————— <1> Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского: В 2 т. Т. 2. М., 1991. С. 213.
«All the laws written or no-written need interpretation» therefore formation of theoretically substantiated and empirically approved theory of interpretation of norms of law is one of the main tasks of legal science. The present article discusses the problems of authentic interpretation raised in the Russian legal science.
Key words: interpretation, official interpretation, authentic interpretation.
Непреходящая актуальность этой задачи обусловлена существованием проблемы соотношения «буквы» и «духа» закона; особенно остро эта проблема стоит в странах, относящихся к романо-германской правовой семье <2>. Еще Е. Н. Трубецкой отмечал, что «выяснение духа закона, намерений и целей, имевшихся в виду законодателем, — вот истинная цель и основная задача всякого толкования» <3>. ——————————— <2> См.: Проблемы теории государства и права. М., 2003. С. 625. <3> Трубецкой Е. Н. Энциклопедия права. СПб., 1998. С. 137.
По мнению М. Н. Марченко, необходимость толкования вызывается тем, что в ходе его проведения уточняются не только общее содержание и назначение данной нормы, но и ее более конкретные элементы и обстоятельства, необходимые для правоприменительной деятельности <4>. Аналогично рассматривал проблему толкования нормативных актов и дореволюционный правовед Н. М. Коркунов, который считал, что толкование есть безусловно необходимое условие применения юридических норм <5>. ——————————— <4> Марченко М. Н. Проблемы общей теории государства и права: Учебник: В 2 т. Т. 1. Государство. М., 2011. С. 600. <5> Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права. СПб., 1898. С. 347.
Поэтому представляется, что проблема научного осмысления накопленного научного и практического материала в области толкования нормативных правовых актов является необходимейшим элементом механизма совершенствования как правотворческого процесса, так и всей правоприменительной деятельности современных государств. Этому требованию современного этапа развития российской правовой науки и отвечает рецензируемая монография Ярослава Никитича Колоколова «Аутентическое толкование правовых актов: поиск новых парадигм». Исходя из многоаспектности аутентического толкования, представляющего собой как отдельную форму официального толкования, так и разновидность правотворческой деятельности, а также процесса реализации правовых норм, автор применил к его исследованию комплексный подход, основанный на использовании метода диалектической диалектики, общих приемов (анализа, синтеза, индукции, дедукции и др.) и специальных методов (социологические, статистические, психологические), образовавших в своей совокупности прочную методологическую основу для глубокого и всестороннего познания предмета исследования, а также частноправовых методов, среди которых особо выделим использование исторического, формально-юридического, сравнительно-правового и функционального методов. Так, руководствуясь историческим методом, автор начал изучение предмета исследования с общего обзора становления и развития юридической герменевтики. При этом, оценив вклад в развитие этого направления таких ученых, как Цельс, Гуго Гроций, Фридрих Даниель Шлейермахер, автор сделал вполне обоснованный вывод о том, что юридическая герменевтика не сумела создать рациональной теории толкования. Особенно следует отметить тот факт, что вплоть до начала XIX в. в правоприменительной практике преобладала традиция отрицания толкования <6>. Эта тенденция была характерна и для России. Так, еще Петр I в Артикуле воинском 1715 г. исходил из того, что законы должны иметь столь ясную форму, чтобы не было нужды в особой интерпретации их и чтобы сам законодатель, где нужно, присоединял от себя толкование к закону <7>. Также рекомендовала поступать и Екатерина II в Наказе Комиссии о составлении проекта нового Уложения (X, 152, 153, 157; XIX, 448) <8>. Вплоть до второй половины XIX в. в ст. 65 части I тома I Свода законов Российской империи была закреплена норма, согласно которой законы должны быть исполняемы по точному и буквальному смыслу, без всякого изменения или распространения, при этом «без доклада Императорскому Величеству никакое место, не исключая и высших правительств, не имеет права переменять в законе ни единой буквы и не допускать обманчивого непостоянства самопроизвольных толкований». Ситуация коренным образом стала меняться только во второй половине XIX в., когда с принятием Судебных уставов 1864 г. <9> и формированием новой концепции правосудия <10> в трудах представителей отечественной юридической науки — Г. Ф. Шершеневича, Е. В. Васьковского, В. М. Коркунова, В. М. Хвостова, Е. Н. Трубецкого, И. Я. Фойницкого — стала разрабатываться теория толкования законов как реакция на смену юридической парадигмы во взглядах на роль толкования (прежде всего, официального) в отправлении правосудия. Следует отметить, что к анализу взглядов российских ученых дореволюционного периода на проблемы аутентичного толкования автор обращался и ранее <11>. ——————————— <6> См.: Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. Вып. 1 — 4. М., 1910 — 1912. Вып. 4. С. 727, 728. <7> См.: Законодательство Петра I. М., 1997. С. 751 — 791. <8> Екатерина II. О величии России. М., 2003. С. 91, 92, 133. <9> Судебные уставы 20 ноября 1864 г. с изложением рассуждений, на коих они основаны. СПб., 1867. <10> См.: Озерскис А. П. Новая концепция правосудия во второй половине XIX века // История государства и права. 2008. N 7. С. 37 — 38. <11> См.: Колоколов Я. Н. Проблемы аутентичного толкования нормативных правовых актов в трудах российских ученых дореволюционного периода // История государства и права. 2010. N 2. С. 45 — 48.
Дальнейшее развитие теория толкования нормативных актов получила в советский период в работах таких ученых, как С. С. Алексеев, Н. С. Александров, С. И. Вильнянский, Н. Н. Вопленко, П. Е. Недбайло, Р. С. Рез, Ю. Г. Ткаченко и др., которые внесли большой вклад в понимание видов и форм официального толкования, вместе с тем по разным причинам аутентичное толкование как самостоятельная форма официального толкования ими не выделялось и комплексно не исследовалось. И лишь в современный период работами В. А. Петрушева, А. С. Пиголкина, В. М. Сырых, А. Ф. Черданцева и других началось исследование аутентичного толкования как особого вида юридической деятельности на стадиях законотворчества и реализации права. Исходя из формально-юридического метода, автором был сформулирован современный подход к раскрытию понятия аутентичного толкования. При этом автором был использован интересный прием: с одной стороны, значение и роль аутентичного толкования познается через призму взаимоотношений и связи аутентичного толкования и правотворчества (при этом исследуется весь диапазон высказанных на этот счет мнений — от позиции В. М. Сырых, который фактически не проводит границы между аутентическим толкованием и правотворчеством <12>, до точки зрения В. С. Нерсесянца, рассматривавшего аутентическое толкование как толкование нелегальное и неправовое <13>). С другой стороны, сущность аутентичного толкования познается через призму исследования содержания отдельных постановлений и определений Конституционного Суда Российской Федерации (среди которых выделяются Постановления Конституционного Суда РФ от 28 марта 2000 г. N 5-П, от 25 января 2001 г. N 1-П и от 6 апреля 2006 г. N 3-П, а также Определения Конституционного Суда РФ от 28 декабря 1995 г. N 137-О, от 15 февраля 2005 г. N 5-О). При этом автор делает вывод, что и процедура аутентичного толкования, и форма интерпретационного акта определены Постановлением Конституционного Суда РФ от 17 ноября 1997 г. N 17-П «По делу о проверке конституционности Постановлений Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 21 июля 1995 года N 1090-I ГД «О некоторых вопросах применения Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» и от 11 октября 1996 г. N 682-II ГД «О порядке применения пункта 2 статьи 855 Гражданского кодекса Российской Федерации». ——————————— <12> См.: Сырых В. М. Теория государства и права. М., 1998. С. 233. <13> См.: Нерсесянц В. С. Общая теория права и государства. М., 2002. С. 501 — 502.
Также формально-юридический метод позволил автору подробно исследовать такие структурные элементы аутентичного толкования юридических норм, как объект, предмет, субъект, способ и результат толкования. Их характеристика дала возможность автору определенным образом систематизировать весь научный и нормативный материал. Так, например, исходя из анализа субъектного состава аутентичного толкования, автор сформулировал современную классификацию видов аутентичного толкования: — даваемое органами законодательной власти РФ; — Государственной Думой Федерального Собрания РФ постановлений об амнистии; — Президентом РФ своих указов; — Правительством РФ, входящими в него министерствами и ведомствами собственных постановлений и распоряжений; — субъектами РФ региональных законов; — Конституционным Судом РФ вынесенных им решений; — общественными организациями своих правовых актов. Данная классификация является более расширенной по сравнению с теми классификациями, которые приводились в социалистической теории права <14>, и более отвечающей современным реалиям развития правотворческого процесса в Российской Федерации. При этом подход, избранный автором, позволил ему дать подробную характеристику отдельным видам аутентичного толкования, раскрыв компетенцию отдельных органов и организаций по толкованию собственных нормативных актов, тем самым раскрыв содержание аутентичного толкования на современном этапе. ——————————— <14> См., напр.: Вопленко Н. Н. Официальное толкование норм права. М., 1976.
Не менее плодотворным было использование автором сравнительно-правового метода. Руководствуясь им, автором, через призму общей характеристики процесса становления и развития теории и практики толкования нормативных актов, был проведен сравнительный анализ сущности и роли толкования вообще и аутентичного толкования в частности на разных стадиях этого процесса. Также, характеризуя отдельные виды аутентичного толкования на современном этапе, автор, по существу, провел их сравнительно-правовой анализ, выделив как общие, так и особенные, присущие каждому отдельному виду, черты. Особый интерес представляет собой избранный автором прием, когда на основе исследования нормативного материала Свода законов Российской империи 1835 г. и развернувшейся на рубеже XIX — XX вв. научной дискуссии о правовом значении Свода, когда одни правоведы рассматривали его всего лишь как новую форму прежних законов (Н. М. Коркунов, Е. М. Победина), а другие — как новый закон (Г. Ф. Шершеневич, П. П. Цитович, М. А. Лозина-Лозинский, Н. И. Лазаревский, А. М. Каминка, Л. И. Петражицкий, Э. Э. Понтович), был сделан вывод, что Свод законов является ярким примером аутентичного толкования изданных до 1832 г. узаконений, причем в нем одновременно содержатся как объект толкования, так и само разъяснение. Указанный вывод стал возможен именно на основе применения сравнительно-правового метода, поскольку особенности нормативного материала Свода закона Российской империи выявлены путем его сравнения с более поздней по времени практикой развития аутентичного толкования. Кроме того, в целях обеспечения повышения эффективности и качества актов аутентичного толкования, автор анализирует правила обычного права, каноны толкования (canons of construction), используемые в англосаксонской системе права, каноны создания и толкования нормативных текстов, разработанных Карлом Ллевеллином, а также английский Закон об объединении законодательных актов Парламента и о дальнейшем сокращении языка, используемого в актах Парламента от 30 августа 1889 г. Использование функционального метода позволило автору выявить и в самом общем виде охарактеризовать следующие функции аутентичного толкования: познавательную, объяснительно-разъяснительную, конкретизационную, функцию исправления, функцию раскрытия содержания нормы, функцию дополнения и развития толкуемой нормы, регламентирующую, правообеспечительную, сигнализаторскую, контрольную и компенсационную. В целом можно констатировать, что использованный автором комплексный подход к исследуемой теме позволил ему в самом общем виде сформулировать целый ряд принципиальных положений, на основе которых может быть создана общая теория аутентичного толкования. Анализ нормативного и практического материала позволил автору определить место и роль аутентичного толкования в правотворческом процессе и в системе официального толкования, выработать критерии оценки эффективности аутентичного толкования, а также высказать ряд ценных предложений и рекомендации по совершенствованию аутентичного толкования и законодательства о правотворческой деятельности, которые, будучи внедренными, будут безусловно способствовать повышению эффективности правоприменительной практики. Кроме того, это позволило автору высказать свое мнение по целому ряду актуальнейших правовых проблем современности, к каковым прежде всего относится проблема применения смертной казни. Таким образом, монография Я. Н. Колоколова является серьезным и основательным исследованием, снабженным библиографией и дополнительными материалами, которое, без сомнения, сыграет важную роль в осмыслении проблем становления, развития и современного состояния аутентичного толкования нормативных правовых актов и будет способствовать повышению эффективности и качества правотворческого процесса и правоприменительной деятельности органов государственной власти Российской Федерации.
