Социально-правовая активность является важнейшим структурным элементом общей и профессиональной правовой культуры. Социально-правовая активность — это объективно обусловленная, общественно-полезная, творческая деятельность; она обладает социальной ценностью, характеризуется внешне осознанным уважением к праву и закону, проявляется в свободных добровольных и творческих действиях <1>. Отличительной особенностью социально-активного поведения от иных видов правомерных действий личности является то, что оно основывается не просто на необходимости соблюдения правовых предписаний, но прежде всего на уважении к закону, внутренней установке, убежденности в социальной значимости права, солидарностью с ним, потребностью руководствоваться его положениями в практической деятельности <2>. «Соблюдать… законы, заботясь о своей выгоде, — утверждал Т. Мор, — дело благоразумия; думать, кроме того, о выгоде общества — признак благочестия» <3>. Поэтому часто, демонстрируя социально-активное правомерное поведение, «человек действует не так, как побуждают его собственные интересы, он считает необходимым ограничить себя в возможном фактически осуществлении интересов из-за интересов других. На волю человека, готового действовать по побуждениям своей натуры, оказывает давление фактор, вызывающий в нем сознание своей обязанности» <4>. Именно наличие такой позитивной ответственности и может рассматриваться в качестве меры социально-правовой активности субъекта <5>. ——————————— <1> См.: Правовая культура: проблемы, развитие, поиск: «Круглый стол» журнала «Вестник СПб университета МВД России» // Вестник СПб университета МВД России. 1999. N 1. С. 20. <2> См.: Безруков А. В. Профессиональное правосознание как фактор мотивации правомерного поведения сотрудников ОВД (теоретико-прикладной аспект): Дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2003. С. 89. <3> Мор. Т. Утопия. М., 1978. С. 214. <4> Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. Вып. 1 — 4. М., 1910 — 1912. Вып. 3. С. 619 — 620. <5> Боброва Н. А., Зражевская Т. Д. Ответственность в системе гарантий конституционных норм. Воронеж, 1985. С. 12.
Социально-правовая активность определяется прежде всего «высоким уровнем правосознания, сформировавшегося на основе… убежденности в общественной пользе поступка, осознания долга перед обществом, знания прав и обязанностей, профессионального чувства ответственности» <6>. Но существует и обратная связь. «Социально-правовая активность, — пишет В. А. Щегорцов, — является не только важнейшим показателем характера правосознания, но и фактором, в наибольшей степени влияющим на формирование правосознания» <7>. Поэтому еще одной специфической особенностью правовой активности является ее направленность на осуществление правовых возможностей, способность выражать наличный уровень правосознания и правовой культуры личности <8>. ——————————— <6> Теория государства и права / Под ред. Р. А. Ромашова. СПб., 2000. С. 162. <7> Щегорцов В. А. Социология правосознания. М., 1981. С. 170. <8> Матузов Н. И. Активная жизненная позиция и право // Советское государство и право. 1984. N 3. С. 25.
При рассмотрении сущности социально-правовой активности выделяются различные точки зрения. Одна группа авторов выводит ее из правосознания личности, отношения к нормам права и юридическим явлениям как готовности, установки к практической деятельности людей в сфере реализации права <9>. Для других — феномен социально-правовой активности имеет амбивалентную природу: как внутреннее, субъективное отношение и готовность к инициативной правомерной деятельности и непосредственно сама эта деятельность <10>. Эти подходы по рассматриваемой проблеме не только не противоречат, но и удачно дополняют друг друга. «Социально-правовая активность, — пишет В. В. Оксамытный, — определяется прежде всего сформировавшимся высоким уровнем правосознания, которое выражается в отношении личности к предписаниям права, как осознанно необходимым для общества и для себя лично, готовности творчески использовать предоставляемые правом возможности в своей деятельности, инициативно руководствоваться ими в своем поведении. Социально-правовая активность — это и общественно полезная деятельность, направленная на реализацию общезначимых целей права, и в то же время такая активность показывает определенную степень интенсивности деятельности в социально-правовой сфере — более высокую, чем простое соблюдение и исполнение своих правовых обязанностей, превосходящую обычные требования к должному поведению» <11>. ——————————— <9> См., например, Покровский И. Ф. О правовой активности личности в формировании правосознания // Вестник ЛГУ. Серия «Экономика, философия и право». 1971. Вып. 3. N 17. С. 61; Щегорцов В. А. Социология правосознания. М., 1981. С. 170. <10> Сальников В. П. Правовая культура и поведение советских граждан (вопросы теории): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Л., 1980. С. 13 — 14; Сапун В. А. Социальная структура правосознания и реализация права: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Свердловск, 1978. С. 6. <11> Оксамытный В. В. Правомерное поведение личности. Киев, 1985. С. 127 — 128.
Основным и важнейшим условием социально-активного правомерного поведения является сознательное их усвоение и выработка позитивного отношения к ценностям, регулируемым правом. Правосознание «как важнейший элемент правовой культуры общества конструирует поведение всех участников правовой жизни общества и детерминирует его результаты» <12> и по своей сути является основным мотивационным фактором правомерного поведения, внутренним, личностным регулятором юридически значимого поведения <13>. В свою очередь, правосознание сотрудника органов внутренних дел, как профессионала, должно означать знание и понимание им права, его уважение, солидарность с правовыми требованиями, квалифицированное применение их при анализе и решении конкретных юридических вопросов. ——————————— <12> Проблемы теории государства и права / Под общ. ред. В. П. Сальникова. СПб., 1999. С. 220. <13> См.: Безруков А. В. Профессиональное правосознание как фактор мотивации правомерного поведения сотрудников ОВД (теоретико-прикладной аспект): Дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2003. С. 99.
На основе различий между поведением граждан и сотрудников ОВД И. А. Минникес и А. В. Захарченко выделили несколько типов сотрудников с точки зрения их ориентации на дух и букву закона, а также социальной активности в сфере права: «службист» — умело сочетающий дух и букву закона, но не стремящийся к каким-либо его изменениям и практике реализации; «прагматик» — понимающий дух и букву закона, но заинтересованный прежде всего в «прохождении» дела и в этой связи ориентирующийся на мнение лиц, от которых зависит окончательное решение вопроса; «энтузиаст» — умело сочетающий дух и букву закона, стремящийся в общественных интересах к совершенствованию законодательства и юридической практики; «флюгер» — допускающий отступления от требования закона под давлением вышестоящих или местных руководителей; «педант» — предельно строго руководствующийся буквой закона, но поступающийся подчас его духом ради соблюдения формы; «антипедант» — руководствующийся духом закона, но подчас допускающий отступления от его буквы; «карьерист» — склонный поступиться законом ради продвижения по службе; «бюрократ» — заслоняющийся законом или якобы не замечающий букву закона, выхолащивающий его дух ради своего удобства и спокойствия; «лжеюрист» — попирающий в личных интересах закон, пользующийся своим служебным положением <14>. Данная типология хотя и не является бесспорной (особенно в плане понимания «духа» закона), тем не менее позволяет прийти к выводу, что правовые установки, мотивы правомерного поведения, а значит, и его характер, тип, в большой степени зависят от того, на чьи интересы ориентируются сотрудники ОВД в ходе исполнения своих служебных обязанностей. На этой основе и возникают существенные отличия в качественной оценке одного и того же вида служебного поведения, его правомерности или противоправности, наличия, наконец, самого факта деформации в нем. Они могут быть совсем неоднозначными. ——————————— <14> См. подробнее: Минникес И. А., Захарченко А. В. К проблеме профессионального сознания юристов (по материалам социологического исследования) // Академический юридический журнал. 2000. N 2 (2). С. 14 — 22. Имеются и другие подобные классификации. Так, В. М. Сырых среди правоприменителей различает «законника», «перестраховщика», «юридического нигилиста» и «коррупционера» (см.: Социология права / Под ред. В. М. Сырых. М., 2001. С. 213 — 214).
Происходящие в настоящее время в обществе и государстве реформы, совершенствование, приведение к международным стандартам законодательства Российской Федерации предполагают повышение действенности правового регулирования социальных процессов, укрепление правовой основы государственной и общественной жизни, усиление эффективного воздействия на правоотклоняющееся поведение. Очевидно, что реализация этой стратегии невозможна без поднятия на новый качественный уровень профессионального правового сознания, роста правовой культуры работников правоохранительных органов, в том числе и сотрудников органов внутренних дел. От их правомерного поведения во многом зависит решение многих актуальных задач современного этапа развития общества и государства. Вот почему крайне важно обратить особое внимание на профессиональное правосознание сотрудников ОВД как формирующее социально-активное правомерное поведение.
