Татьяна Семикова, медиатор Центра медиации и права.
Конфликты и споры присутствуют в любой сфере человеческой деятельности: на работе, дома, в общественных отношениях. Каким образом разрешать возникающие споры, когда суды перегружены, а судебные решения далеко не всегда исполняются? С 2010 года в России обрел правовую основу институт медиации: с 1 января 2011 г. вступил в силу Федеральный закон «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)».
Медиатор по своей сути помощник, а не арбитр. В процедуре медиации конфликтующие стороны, при кажущейся несовместимости их интересов, самостоятельно приходят к решению, опираясь на профессионализм медиатора. Основной его задачей является организация общения между сторонами, а впоследствии — и организация переговоров между ними. В этом суть медиативного подхода, разработанного Центром медиации и права, — создавать такую среду, в которой люди не только импульсивно общаются, а прежде всего слышат друг друга.
С точки зрения третьей стороны
Ошибкой многих при первом знакомстве с медиацией является мнение о том, что наличие специальных знаний в предметной области конфликта является обязательным условием для медиатора, только в этом случае он сможет консультировать по вопросам, ставшим «основой» конфликта.
Однако консультирование, по сути, не является задачей медиатора. Нельзя воспринимать медиацию в чистом виде как посредничество: приходит третья сторона, которая должна услышать позиции двух сторон и на основе знания права предложить такое решение, которое, с точки зрения этой третьей стороны, позволит им достичь такого компромисса, чтобы этот конфликт прекратился. В таком случае решение не является решением сторон. И подобная процедура не является медиацией в ее современном понимании.
Часто возникает дискуссия о том, должен ли медиатор быть экспертом в той области, в которой возник спор. Допустим, спор возник в сфере строительства космических ракет. Медиатор должен быть обязательно экспертом в этой области? Нет, не должен. Если сторонам нужно экспертное мнение, они могут пригласить эксперта.
По сложившейся практике причины большинства конфликтов практически никак не связаны с сущностными вопросами. Как только устраняются истинные причины конфликта или, точнее сказать, конфликтного взаимодействия, собственных знаний сторон бывает достаточно для того, чтобы быстро найти путь к разрешению спора, удовлетворяющий обе стороны.
Задача медиатора совсем в другом. Если медиатор будет углубляться в факты, в детали спора с точки зрения именно фактологической, то он утратит самое главное, что он должен сделать: он должен помочь сторонам быть в диалоге, он должен им помочь услышать друг друга. Если стороны пытаются разобраться в фактах, конечно, они делают это в присутствии медиатора. Но медиатор при этом не вникает в содержание спора, а помогает сторонам обсудить представляющиеся значимыми вопросы конструктивно. Его задача — поддерживать условия, в которых диалог возможен, сохранить процесс, в котором стороны будут продвигаться к тому решению, которое их самих удовлетворит.
Есть мнение? Держи при себе
Более того, медиатор не должен давать правовую оценку конфликту — это абсолютно противоречит прежде всего Закону о медиации.
Во-первых, если медиатор будет давать правовую оценку конфликту, если он будет консультировать стороны по правовым вопросам, то он рискует утратить беспристрастность, непредвзятость в глазах участников конфликта. Как только один из них расценит сообщаемую информацию как суждение, тотчас же возникает сомнение в нейтральности медиатора, что неизбежно нанесет ущерб совместному процессу поиска решения.
Во-вторых, если оценивать позиции сторон и факты с точки зрения закона, то может возникнуть ситуация, когда одна из сторон воспримет решение как несправедливое. А это противоречит самой природе медиативного соглашения. Ведь в том же суде, а суд всегда будет последней инстанцией, бывают случаи, когда даже та сторона, в пользу которой выносится судебное решение, не всегда им удовлетворена.
В соответствии с действующим законодательством РФ медиатор не вправе вносить, если стороны не договорились об ином, предложения об урегулировании спора. То есть медиатор не должен вносить свои предложения о возможных вариантах урегулирования спора, если сами стороны его об этом не попросят. В случае если стороны его об этом просят, медиатор может это сделать. Но вопрос в другом: будет ли он это делать? Если медиатор видит, что с точки зрения самой процедуры это будет мешать продвижению к решению, которое будет собственным решением сторон, а значит, и более жизнеспособным, он может на этом этапе отклонить просьбу и не последует ей, чтобы не мешать сторонам дойти до своего решения. То, что предложит медиатор, является его собственной интерпретацией того, что в данной ситуации лучше для сторон. А вполне возможно, что у сторон совершенно другие глубинные мотивы. Тогда повышается риск неисполнения данного решения.
Гибридный формат
Здесь все зависит от ситуации. Если сторонам необходимо быстро уладить конфликт — как правило, это бывает в деловых конфликтах, — то они могут воспользоваться предложением медиатора. Иногда в таких случаях используют гибридные формы разрешения споров: медиацию и после нее — арбитраж (так называемый мед-арб). То есть стороны вступают в процедуру медиации и одновременно выбирают себе арбитра. И если они вообще не могут договориться или остается несколько вопросов, по которым они не могут достичь согласия, — тогда вступает арбитр и выносит последнее решение. Чаще всего такие случаи возникают вокруг финансовых, коммерческих споров. Использование таких гибридных форматов иногда целесообразно и эффективно, а также ускоряет процесс принятия решений.
А когда мы говорим о классической медиации, то имеем в виду, что люди могут в сотрудничестве и дружественным путем выработать те договоренности, которые будут отвечать их интересам. И эти договоренности стороны будут добровольно исполнять. То есть стороны сами отвечают за свой конфликт и за свои договоренности. Знание законодательства также не всегда помогает медиатору. Конечно, не бесполезно, когда медиатор с любым базовым образованием обладает основами правовых знаний, т. е. когда медиатор ориентируется в тех отраслях права, в которых он занимается урегулированием споров. Но он не обязательно должен быть юристом. В медиации мы право не применяем, а используем его как своего рода рамку, своего рода ограничитель. Мы с правом сверяемся для того, чтобы достигнутые договоренности были реалистичны, чтобы праву не противоречили и не наносили ущерб интересам сторон. Потому что одна из задач медиатора — это не допустить, чтобы были ущемлены права той стороны, которая меньше может себя защитить или готова идти на большие уступки. В противном случае договоренности не будут прочными.
Навыки содействия в ведении конструктивного диалога, которыми обладает медиатор, играют более важную роль в успешном течении медиации, чем технические знания или знания в области юриспруденции. На практике медиаторы, находящиеся в процедуре медиации, редко используют специальные знания в различных областях. Кстати, это касается и судей, которым необходимо вынести решение, и они могут опираться только на знание законодательства. В этом случае появляется необходимость привлечь независимого специалиста, и такая возможность у медиатора есть.
Если же предоставить медиатору возможность давать правовую оценку, а при необходимости — вносить свои предложения об урегулировании спора, то такой процесс назвать медиацией будет сложно. Скорее, это будет юридическим консультированием, и такой способ решать конфликты существует в нашей стране уже давно, но не всегда удовлетворяет потребности сторон в разрешении конфликта.
Таким образом, медиатор не обязан ориентироваться на право, это не является задачей процедуры медиации. Медиатор может, а иногда и должен рекомендовать сторонам обращение к юридической помощи. В большинстве случаев желательно, чтобы адвокаты, юридические консультанты присутствовали на процедуре медиации. Но наличие юридического или другого образования не является достаточным основанием для того, чтобы быть хорошим медиатором.
Человек универсальный
Что касается квалификации медиатора, то следует сказать, что у нас в стране существует полная неразбериха с системами из разряда: аккредитация, сертификация. Квалификационные экзамены сдают адвокаты, нотариусы. У судей есть Высшая квалификационная комиссия. На сегодняшний день медиативная деятельность не является сертифицируемой. Аккредитации медиатор тоже не подлежит.
Медиатор — в некотором смысле человек универсальный, а медиация — это междисциплинарная область. Чтобы стать медиатором и заниматься медиативной практикой, необходимо освоить основы психологии, социологии, антропологии, культурологии и приобрести многие навыки, которые свойственны именно профессии медиатора.
Согласно новому Федеральному закону «Об образовании в Российской Федерации» в связи с тем, что у медиации нет федерального профессионального стандарта, потому что она относится к системе дополнительного образования, утвержденная образовательная Программа по медиации как основное требование вступления в профессию медиатора формально не является обязательной. Такая же участь постигла многие специальности, для которых не предусмотрен профессиональный стандарт и которые приобретаются в рамках системы дополнительного образования. Но Центр медиации и права при активном участии Национальной организации медиаторов и других заинтересованных организаций разработал проект профессионального стандарта «Специалист в области медиации». Сейчас этот проект активно обсуждается профессиональным сообществом.
Без коррупции
Отдельно подчеркнем, что одним из неоспоримых достоинств института медиации является отсутствие «коррупционных ловушек» или коррупциогенных факторов. Не секрет, что любая квалификационная цепочка может породить очаги коррупции. Мировая практика свидетельствует о том, что медиатор, как правило, зарабатывает гонорар за проведение процедуры медиации. Понятие «процент от сделки» в медиативной практике отсутствует. Медиатор обучается, выходит на рынок и самостоятельно выстраивает свою карьеру. Одно дело — знать о медиации, но другое дело — стать медиатором и проводить процедуры. В медиации очень важно понимать ее истинную природу, это не просто и не сразу приходит. Очень важно быть открытым к принятию нового. Если человек в принципе не готов усомниться в правильности своей точки зрения, то он для медиации непригоден.
Постепенно медиатор занимается повышением собственной квалификации, самообразованием, работает над собой и зарабатывает авторитет и репутацию.
Вопрос авторитета медиатора неоднозначен и имеет две стороны одной медали. А кто такой авторитетный человек? Человек, имеющий юридическое образование, имеющий опыт работы в этом направлении, который прошел аккредитацию и сдал квалификационный экзамен? Конечно, хорошо, когда медиатор имеет большой жизненный опыт. Но, с одной стороны, обладая высоким авторитетом у сторон, медиатору, возможно, легче будет создать обстановку комфорта и доверия на процедуре медиации. С другой стороны, авторитет медиатора может создавать некоторые сложности при принятии сторонами решения, удовлетворяющего каждого, при этом не оглядываясь на авторитет медиатора и не пытаясь переложить бремя принятия решения на него. Мы привыкли перекладывать бремя решений наших конфликтов на чужие плечи, мы обращаемся к судьям, консультантам, адвокатам и другим специалистам, чтобы те решили за нас, как «победить» конфликт. В медиации сторонам конфликта предоставляется право оставаться «собственниками» своего конфликта, чтобы именно стороны приложили усилия к поиску выхода из сложившейся ситуации, а медиатор будет содействовать сторонам в этом нелегком процессе.
Что касается вопроса подготовки медиаторов в нашей стране, то, например, Центр медиации и права, являясь разработчиком программ подготовки медиаторов, обучает медиации представителей самых разных профессий. При этом предъявляются очень серьезные требования к личности медиатора, так как наличия особых качеств требует сама специфика профессии. Аттестованный профессиональный медиатор должен быть обучен ведению процедуры медиации. Вот почему человек, планирующий стать медиатором, обязан понимать, что, даже пройдя курс обучения и получив свидетельство, дающее право на ведение медиативной практики, он должен будет постоянно совершенствоваться, поддерживая и улучшая приобретенные навыки, проходить дополнительное обучение, углубляя знания и повышая профессиональную компетентность. Подобная практика бытует и в других странах, где медиация существует уже не первый год. Будущих медиаторов лучше начинать учить со сложного подхода, который предполагает ведение процедуры в формате совместных встреч (именно такой методики и придерживается Центр медиации и права). В условиях накаленного конфликта это бывает очень трудно. Чаще всего медиаторы стремятся проводить медиацию при раздельных встречах, в так называемом кокусе, с использованием челночной медиации. Это проще на первый, неискушенный взгляд. Но упрощение процедуры до формата раздельных встреч открывает огромное поле для манипуляций со стороны медиатора, он невольно становится единственным обладателем большого количества информации от каждой из сторон. И как бы медиатор ни старался — он эту информацию интерпретирует по-своему. И это оказывает влияние на динамику того, что происходит в процедуре, а значит, неизбежно и на качество решений, достигаемых сторонами. Безусловно, раздельные встречи хороши там, где это уместно, и когда в них есть необходимость, при условии что медиатор умеет пользоваться этим способом вмешательства, очень полезным, а порой даже неоценимым инструментом. Однако самое сложное — научиться вести процедуру медиации именно в формате совместных встреч.
