Кенсовский Павел Павлович, преподаватель кафедры международного права Кубанского государственного университета.
Вопросы, относящиеся к высшему профессиональному образованию, обусловливают острую проблему совершенствования правового обеспечения сферы образовательных услуг, особую актуальность она получила в условиях растущего многообразия национальных образовательных систем как непосредственно в Европе, так и во всем мире, а также усилившейся интеграции Российской Федерации в единое европейское образовательное пространство посредством добровольного присоединения в 2003 г. к Болонской декларации. В результате такого присоединения Россия приступила к реализации основных принципов Болонского процесса.
Ключевые слова: национальная образовательная система, европейское образовательное пространство, Болонский процесс, общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры.
The questions, referring to high vocational training, quip problem of the improvement of the legal ensuring the sphere of the educational services, special urgency she has got in condition of the increasing variety of the national educational systems both right in Europe, and all over the world, as well as increased integrations to Russian Federation in united european educational space by means of voluntary joining in 2003 to Bolonskoy declarations. As a result such joinings Russia have proceed with realization of the cardinal principles Bolonskogo process.
Key words: national educational system, european educational space, bolonskiy process, obschepriznannye principles and rates of the international right, international agreements.
В условиях растущего многообразия национальных образовательных систем как в Европе, так и во всем мире, в условиях усилившейся интеграции Российской Федерации в единое европейское образовательное пространство [1] (в частности, подписание Россией Болонской декларации [2] в сентябре 2003 г.) вопросы, относящиеся к высшему профессиональному образованию, обусловливают острую проблему совершенствования правового обеспечения сферы образовательных услуг.
Принимая во внимание, что право на образование и свобода выбора представляют собой одно из основных прав человека, закрепленное как на международном, так и на национальном уровнях, следует определить четкие механизмы их реализации, что, безусловно, будет выступать ключевым фактором ответственности законодательной, исполнительной и судебной власти различных государств перед гражданским обществом. Огромная географическая протяженность, глобальная роль в мировой политике, стремление к развитию собственной образовательной системы в масштабах общеевропейской цивилизации — все это предопределило глобальное реформирование российской образовательной системы.
Добровольно присоединившись к Болонскому процессу в 2003 г., Российская Федерация сделала первый шаг на пути к европейской интеграции в единое европейское образовательное пространство. Выступая на международном семинаре (29 — 30 октября 2003 г.), посвященном первым шагам интеграции российского образования в Европу, В. М. Филиппов подчеркнул, что «вхождение России в единое образовательное пространство является не только очередным шагом в процессе общеевропейской интеграции, но также отвечает внутренней потребности российского рынка образовательных услуг» [3].
Подписав в 2003 г. Болонскую декларацию, Российская Федерация приступила к реализации основных принципов Болонского процесса:
введение общепонятных, сравнимых квалификаций в области высшего образования (Болонье, 1999 г.);
переход на двухуровневую систему высшего образования (Болонье, 1999 г.);
обеспечение качества высшего образования, разработка сопоставимых критериев и методологий (Болонье, 1999 г.);
введение оценки трудоемкости (курсов, программ, нагрузки) в терминах зачетных единиц/кредитов (Болонье, 1999 г.);
обеспечение мобильности студентов и преподавателей (Болонье, 1999 г.);
обеспечение автономности и ответственности вузов (Саламанка, 2001 г.);
придание европейского измерения высшему образованию, повышение его социальной роли, привлекательности, конкурентоспособности и доступности, развитие системы дополнительного образования (Саламанка, 2001 г.);
создание единого европейского исследовательского пространства (Саламанка, 2001);
социальная направленность Болонского процесса (Прага, 2001 г.);
введение докторантуры в качестве третьей ступени высшего образования (Берлин, 2003 г.);
выдача единого европейского приложения к диплому (Берлин, 2003 г.);
участие обучающихся в управлении образованием (Берлин, 2003 г.);
признание степеней и периодов обучения, включая улучшение качества процесса, связанного с признанием иностранных квалификаций (Берген, 2005 г.); социальное измерение (Берген, 2005 г.); обеспечение трудоустройства выпускников (Лондон, 2007 г.);
международная открытость и прозрачность высшего образования (Левен/Лувен-Ла-Нев, 2009 г.);
придание научному сообществу ключевой роли в формировании единого европейского пространства высшего образования (Вена, 2010 г.).
В связи с чем возникает вопрос о правовой природе этих принципов, их юридическом характере и, несомненно, степени обязательности для России как с точки зрения внутринационального законодательства, так и с точки зрения международного права.
В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Верховный Суд Российской Федерации в Постановлении Пленума от 10 октября 2003 г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ» [4] указал, что под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо.
Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях придерживается аналогичной позиции, указывая, что общепризнанные принципы представляют собой разновидность норм международного права, его нормативную основу, служат его фундаментом, а также отражают коренные (фундаментальные) интересы государств и народов (Постановление Конституционного Суда РФ от 13 марта 1992 г. по делу о проверке конституционности Декларации о государственном суверенитете Республики Татарстан от 30 августа 1990 г.) [5].
В связи с чем Б. Л. Зимненко справедливо отмечает, что «единообразное применение общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ является залогом эффективной реализации Российской Федерацией ее международно-правовых обязательств» [6].
Однако, доктрина международного права не дает четкого ответа на то, что следовало бы понимать под «общепризнанными принципами и нормами международного права». С. В. Черниченко раскрывает понятие «принципы международного права» через категорию «общепризнанных норм международного права», понимая под ними «общепризнанные нормы международного права наиболее общего характера. Они составляют своеобразный каркас международного права, практически все члены межгосударственного сообщества прямо или косвенно выразили согласие на их обязательность» [7].
Г. М. Вельяминов понимает под общепризнанными принципами «отдельные особо важные принципиальные нормы международного права или же комплексы норм, группирующиеся вокруг основного концептуального правила — принципа и конкретизирующие его» [8].
Е. Т. Усенко определяет общепризнанные принципы как «основные, наиболее общие нормы, которые вместе с тем выражают идеи, лежащие в основе всей системы международного права в целом» [9].
Г. В. Игнатенко, рассматривая нормативную структуру международного права, пришел к выводу о том, что наряду с универсальными общепризнанными принципами и нормами международного права в нее также входят и региональные принципы, которые связывают государства, расположенные в одном географическом регионе [10].
Таким образом, анализируя юридический характер и правовую природу принципов международного права и европейского образовательного пространства, необходимо заметить, что между ними нельзя ставить знак тождества, так как природа общепризнанных принципов международного права универсальна, то есть они носят всеобъемлющий характер, а природа принципов Болонского процесса региональна, то есть они распространяют свою деятельность только на территорию определенного географического региона. Для других образовательных пространств правовая природа принципов, возникающих в сфере образования, также не тождественна принципам Болонского процесса, так как некоторые страны одновременно могут являться членами разных образовательных пространств (СНГ [11], ШОС [12], АСЕАН [13]), и тогда речь должна идти не столько об их унификационном характере, сколько об их гармонизирующем воздействии.
В связи с чем, применяя вышеизложенное к квалификации принципов Болонского процесса, можно сделать ряд выводов:
принципы, закрепленные в документах Болонского процесса, не являются общепризнанными, так как не выступают в роли основополагающих императивных норм международного права, принимаемых и признаваемых международным сообществом государств в целом; по своей сути принципы Болонского процесса — это региональные принципы, сформировавшиеся в конкретном географическом регионе, которые лишь формулируют и провозглашают ряд важнейших общих целей и задач, достижение которых будет способствовать формированию единого общеевропейского пространства высшего образования;
основная функция принципов заключается в гармонизации образовательных систем и подходов к развитию высшего образования в европейском регионе;
принципы Болонского процесса побуждают государства-участников к реформированию национальной образовательной системы;
большинство документов Болонского процесса не имеют общеобязательной силы, так как не являются международными договорами, а лишь выступают в роли международных актов, не содержащих юридически обязывающих положений;
принципы Болонского процесса нуждаются в официальном толковании как с точки зрения международного права, так и с точки зрения юридической науки.
Таким образом, применительно к Российской Федерации принципы Болонского процесса должны быть имплементированы в национальную правовую систему путем принятия соответствующего государственного, правительственного или ведомственного решения (нормативно-правового акта либо комплекса актов), регламентирующего(-их) их правовую природу, устанавливающего четкий механизм реализации этих принципов и критерии юридической ответственности за деликт.
Литература
1. Понимание Европейского пространства высшего образования. Коммюнике Конференции министров по высшему образованию (Берлин, 19 сентября 2003 года) // Болонский процесс: на пути к Берлинской конференции (европейский анализ). М., 2004. С. 406.
2. Хронология событий Болонского процесса // Вестник Совета ректоров вузов Северо-Западного Федерального округа. 2003. N 3. С. 4 — 5.
3. Филиппов В. М. Международный семинар «Россия и европейское пространство высшего образования: планы и перспективы после Берлинской конференции» 29 — 30 октября 2003 г. // http:// www. rcenter. spb. ru/ bolonsk/ communic. shtml.
4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ»// Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. N 12.
5. Постановление Конституционного Суда РФ от 13 марта 1992 г. N П-РЗ-I «По делу о проверке конституционности Декларации о государственном суверенитете Республики Татарстан от 30 августа 1990 г.» // Вестник Конституционного Суда РФ. 1993. N 1. С. 49.
6. Зимненко Б. Л. О применении норм международного права судами общей юрисдикции. М., 2005. С. 18.
7. Черниченко С. В. Нормы и принципы международного права. М., 1998. С. 13.
8. Вельяминов Г. М. Международное экономическое право и процесс: академический курс. М., 2004. С. 101.
9. Усенко Е. Т. Соотношение категорий международного и национального (внутригосударственного) права // Советское государство и право. 1983. N 10. С. 49.
10. Игнатенко И. И. Международное право: Учебник. М., 2002. С. 96 — 97.
11. Межгосударственная программа реализации Концепции формирования единого (общего) образовательного пространства Содружества Независимых Государств (далее — Программа) разработана в соответствии с Концепцией формирования единого (общего) образовательного пространства Содружества Независимых Государств, утвержденной решением Совета глав правительств СНГ от 17 января 1997 года // Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ «Содружество». 1997. N 1.
12. Соглашение между правительствами государств — членов Шанхайской Организации Сотрудничества о сотрудничестве в области образования (Шанхай, 15 июня 2006 г.) // Бюллетень международных договоров. 2008. N 10. С. 4 — 7.
13. Региональная конвенция о признании учебных курсов, дипломов о высшем образовании и ученых степеней в государствах Азии и Тихого океана (Бангкок, 16 декабря 1983 г.) // Международные нормативные акты ЮНЕСКО / Сост. И. Д. Никулин. М., 1993. С. 101 — 110.
