ПРЕДЕЛЫ ОГРАНИЧЕНИЯ ПРАВА АДВОКАТА НА «ГОНОРАР УСПЕХА»
В. А. МИКРЮКОВ
Микрюков Виктор Алексеевич, кандидат юридических наук, адвокат, старший преподаватель кафедры гражданского и семейного права Московской государственной юридической академии имени О. Е. Кутафина.
В. А. Микрюков анализирует практику реализации сформулированного высшими судебными инстанциями подхода о недопустимости удовлетворения требования исполнителя по договору об оказании правовых услуг о выплате вознаграждения, если данное требование обосновывается условием, ставящим размер оплаты услуг в зависимость от решения суда, которое будет принято в будущем. Определена допустимая сфера применения ситуационного судебного ущемления права юридического помощника на «гонорар успеха» с позиции необходимости соблюдения законодательно установленных пределов ограничения гражданских прав.
Ключевые слова: гонорар успеха, условное вознаграждение, ограничение права, правовая услуга.
Limits of restriction of lawyer’s right to the «success fee» V. A. Mikryukov
Doctor of Law, lawyer, senior lecturer of the Kutafin Moscow State Law Academy V. A. Mikryukov analyzes practice of realization of the approach formulated by the supreme judicial instances as regards the restriction that the demand for fees raised by the contractor on provided services of legal counsel may not be honored, if such demand there are treaty term, under which the amount of the service fee depends on verdict, which will be pronounced in future by the court of law. The author defines the permissible scope of application of situational judicial infringement of the right of a legal assistant to claim the «success fee» from the standpoint of necessity of observance of legislated limits of restrictions imposed on civil rights.
Key words: the success fee; contingent legal fee; restriction of right; legal service.
До настоящего времени прямо не урегулированным в отечественном законодательстве, дискуссионным в науке и имеющим неоднозначные варианты решения в судебной и деловой практике остается вопрос о пределах ограничения права адвоката на получение за оказанную клиенту юридическую помощь так называемого гонорара успеха — основного или дополнительного условного вознаграждения, размер и необходимость уплаты которого ставится по договоренности адвоката и клиента в зависимость от достигнутого при помощи адвоката положительного эффекта в виде принятия судом или иным государственным органом выгодного для клиента решения. Подход к согласованию условия о плате за юридические услуги, при котором вознаграждение адвоката за осуществление квалифицированных юридически значимых действий, связанных с отстаиванием интересов доверителей в судах или иных государственных органах, определяется в процентах от выигранной суммы, стоимости отспоренного имущественного блага, величины иного полезного эффекта, достигнутого вследствие принятия желаемого решения юрисдикционного органа, либо сама по себе обязанность клиента выплатить вознаграждение в зафиксированном размере возникает в случае, если помощь адвоката оказалась результативной, ныне весьма распространен <1>. Известно, что имеют место случаи включения адвокатами в договоры об оказании правовой помощи условий о привязке гонорара к достижениям, связанным также с неимущественной выгодой доверителя, хотя такие условия и признаются нежелательными в пункте 3 ст. 16 Кодекса профессиональной этики адвоката от 31 января 2003 года. ——————————— <1> См., например, прайс-листы некоторых московских адвокатов: http://www. advocat-gribkov. ru/price. html; http://www. advokatbykov. ru/pricelist; http://www. advokatsuhovoleg. ru/tseny/ (дата обращения — 20 сентября 2011 г.).
Основанная на признанной в статье 1 Гражданского кодекса РФ в качестве одного из основных начал гражданского законодательства договорной свободе и прямо не запрещенная законодателем при урегулировании конструкций договоров возмездного оказания услуг, подряда, поручения, комиссии, агентирования и способных сочетать их элементы соглашений об оказании юридической помощи практика использования таких механизмов согласования вознаграждения адвоката с последующим принудительным взысканием причитающегося гонорара с неисправного клиента долгое время оценивалась судами в целом позитивно и впервые на высшем уровне была признана порочной Президиумом ВАС РФ в Информационном письме от 29 сентября 1999 г. N 48 <2>. Оценив материалы рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с договорами на оказание правовых услуг, Президиум ВАС РФ сформулировал позицию о недопустимости удовлетворения требования исполнителя о выплате вознаграждения, если данное требование истец обосновывает условием договора, ставящим размер оплаты услуг в зависимость от решения суда или государственного органа, которое будет принято в будущем. ——————————— <2> Здесь и далее доступ к тексту судебных актов обеспечен СПС «КонсультантПлюс».
В дальнейшем правомерность выработанного арбитражными судами подхода к оценке указанных условий договоров об оказании юридической помощи была проверена Конституционным Судом РФ, который в Постановлении от 23 января 2007 г. N 1-П не только подтвердил эту позицию, но и предпринял попытку вывести запрет на взыскание адвокатами «гонорара успеха» не из буквы, а из духа закона. Конституционный Суд РФ постановил, что в системе действующего правового регулирования отношений по возмездному оказанию правовых услуг положения пункта 1 ст. 779 и пункта 1 ст. 781 ГК РФ не предполагают удовлетворение требования исполнителя о выплате вознаграждения, если данное требование обосновывается условием, ставящим размер оплаты услуг в зависимость от решения суда, которое будет принято в будущем. Мотивировка конституционного Постановления свелась к двум аргументам: гражданско-правовому и конституционному. С гражданско-правовой точки зрения, квалифицировав соглашение об оказании юридической помощи как договор об оказании услуг, Суд расценил включение в этот договор условия о «гонораре успеха» как недопустимое введение сторонами в императивно закрепленную договорную конструкцию не предусмотренного законом элемента предмета договора, а также как неправомерное частноправовое восприятие решений судебных органов в качестве объектов гражданских прав. «Судебное решение не может выступать ни объектом чьих-либо гражданских прав, ни предметом какого-либо гражданско-правового договора», — заявил Конституционный Суд РФ. Применив аргументы из конституционно-правовой сферы, практику привязывания обязанности клиента по выплате вознаграждения и его размера к принятию конкретного судебного решения, Конституционный Суд РФ помыслил как столкновение принципа свободы договора и принципов доступности правосудия, независимости и самостоятельности судебной власти, состязательности и равноправия сторон, которое с учетом нынешнего состояния развития отечественной правовой системы должно быть разрешено не в пользу договорной свободы. «Речь идет о недопустимости распространения договорных отношений и лежащих в их основе принципов на те области социальной жизнедеятельности, которые связаны с реализацией государственной власти», — пояснил высший конституционный орган. Целевое назначение ситуационной судебной нормы о недопустимости соглашений о плате юридическому помощнику за победу в судебном споре — борьба с коррупцией в судах и вообще в системе государственной власти — понятно всем, и представляется вполне очевидным, что известные мотивы и основания принятия политического решения о правовой дискредитации «гонораров успеха» не только не лежат в плоскости гражданско-правового регулирования и не обусловлены природой договора об оказании правовых услуг, но и объективно не вызваны конфликтом разных конституционных принципов при реализации договорной свободы. Поэтому нет смысла пересказывать заслуживающие одобрения аргументы представителей науки и практики, выступивших против попыток отводить тень от репутации правосудия негодными средствами и не оставивших без внимания ни зарубежный опыт позитивного восприятия принципа «гонорара успеха», ни посыл о недопустимости увода условных вознаграждений в «серые схемы», ни тезис о необходимости рассматривать привязку адвокатского вознаграждения к выигрышу дела в суде как отлагательное условие или как метод определения качества оказанной юридической услуги <3>. Представляется важным отметить лишь два момента. ——————————— <3> См.: Чернышев Г. П. О «гонораре успеха» (об условных гонорарах) // Закон. 2007. N 12. С. 57, 58; Захарина М. М. О «гонораре успеха» в России // Адвокат. 2007. N 3. С. 9 — 12; Трухтанов А. С. Еще раз о запрете «гонорара успеха» [Электронный ресурс] // Адвокат. 2007. N 5; СПС «Гарант»; Петелина М. Гонорар компетентности и добросовестности [Электронный ресурс] // Новая адвокатская газета. 2010. N 18. СПС «Гарант»; Сасов К. А. Конституционный Суд РФ и успешная юридическая услуга // Налоговые споры: теория и практика. 2007. N 8. С. 4 — 6.
Во-первых, направленные против «гонораров успеха» доводы гражданско-правового характера даже на первый взгляд выглядят натянутыми. Понимание разницы между «платой за результат» и «платой за деятельность, принесшую результат», делает очевидным, что согласование цены договора об оказании услуг в привязке к некоему эффекту действий исполнителя вовсе не является искажением императивно определенного предметного признака данного договора. Кроме того, инородным элементом в конструкции договора возмездного оказания услуг является лишь овеществленный результат, а не результат как таковой, ибо деятельность исполнителя по оказанию услуги вне связи с ожидаемыми заказчиком последствиями этой деятельности лишена всякого смысла. Такое учитывающее значение результата услуги понимание природы договора об оказании услуг демонстрируют суды, удовлетворяя требования о взыскании вознаграждения, если в материалах дела имеет подтверждение достижение необходимого заказчику результата, к примеру, привлеченный учредителем организации адвокат представил свидетельство о желаемой учредителем государственной регистрации ликвидации организации <4>, или считая услуги неоказанными и отказывая исполнителям во взыскании с заказчиков хотя бы какого-нибудь вознаграждения, если согласованные в договоре результаты оказания услуг не достигнуты, к примеру, если исполнитель совершил мероприятия, необходимые для принятия уполномоченным органом решения о государственной регистрации права на недвижимое имущество клиента, но требуемое решение по каким-то причинам принято не было <5>. ——————————— <4> См.: Постановление ФАС Северо-Западного округа от 3 марта 2011 г. N А56-80701/2009. <5> См.: Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 2 октября 2009 г. N А43-2549/2009; Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 3 сентября 2009 г. N А75-506/2009.
Во-вторых, главным доводом сторонников признанного конституционным запрета является утверждение об особом публично-правовом значении адвокатской деятельности и некоем столкновении интересов в ситуации, когда условие о «гонораре успеха» заставляет адвоката, добивающегося желаемого клиентом исхода дела во что бы то ни стало, игнорировать интересы правосудия, подвергать угрозе принцип независимости суда. Но скрытым остается то, в чем, собственно, заключается эта угроза. Указывая на негативные последствия допущения возможности существования условных адвокатских вознаграждений, на провоцирование социальных издержек публичного характера, частноправовые средства устранения которых на данный момент якобы отсутствуют, сторонники (по крайней мере не противники) рассматриваемого запрета не приводят сколько-нибудь значимых конкретных соображений публичного порядка, требующих отстаивания и принесения в жертву договорной свободы, тем более что доводы о публичной значимости юридических услуг делаются в общем приближении, без необходимых поправок в зависимости от того, кто оказывает правовую услугу (адвокат, предприниматель, иное лицо), кто выступает заказчиком услуги (организация, предприниматель, гражданин, не являющийся предпринимателем), к какому роду желаемого клиентом правового результата привязывается гонорар исполнителя <6>. ——————————— <6> См.: Гаджиев Г. А. Условия договора о «гонораре успеха» // Законодательство. 2007. N 5. С. 11 — 13; Кратенко М. В. Договор об оказании юридической помощи в современном гражданском законодательстве. М.: Статут, 2006. С. 212.
Критику введенного судебной практикой ограничения как явления можно признать отчасти справедливой, но едва ли продуктивной. Какие бы сомнения и критические замечания ни высказывались учеными, практикующими юристами, а зачастую и самими добросовестными клиентами, стремящимися простимулировать привлекаемых помощников к наиболее эффективному труду и заинтересовать последних в достижении желаемого исхода дела, суды при рассмотрении споров адвокатов и их клиентов следуют сформированному высшими судебными инстанциями ограничительному подходу к толкованию положений пункта 1 ст. 779 и пункта 1 ст. 781 ГК РФ. Применение именно такого подхода можно встретить в практике большинства окружных арбитражных судов, которые подтверждают правомерность отказа адвокатам (исполнителям, поверенным) во взыскании с клиентов обусловленной договором премии за успешное ведение дел, связанных с обращением в органы государственной власти <7>. С появлением Информационного письма Президиума ВАС РФ от 29 сентября 1999 г. N 48 и Постановления Конституционного Суда РФ от 23 января 2007 г. N 1-П стало ясно, что право адвоката на «гонорар успеха» существенно ограничено, если не исчезло вовсе. ——————————— <7> См.: Постановление ФАС Центрального округа от 5 марта 2007 г. N А68-ГП-182/А-04; Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 9 января 2008 г. N А33-4830/07-Ф02-9475/07; Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 13 декабря 2010 г. N А82-1699/2010; Постановление ФАС Московского округа от 15 июня 2010 г. N КГ-А40/4882-10; Постановление ФАС Уральского округа от 12 января 2009 г. N Ф09-9730/08-С5; и др.
Исправить ситуацию может лишь федеральный законодатель, благо что Конституционный Суд РФ оставил за последним право с учетом конкретных условий развития правовой системы и исходя из конституционных принципов правосудия предусмотреть возможность иного правового регулирования, в частности в рамках специального законодательства о порядке и условиях реализации права на квалифицированную юридическую помощь. Становится очевидным, что пока не наступила достаточная для прямой легализации «гонораров успеха» зрелость отечественной правовой системы в целом и в сфере оказания квалифицированной юридической помощи в частности и пока законодатели не осознали наступление этого момента, на первый план выходит проблема оценки установленного ограничения через призму положений статьи 1 ГК РФ, согласно которой гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Возникает несколько насущных теоретических и практических вопросов о пределах рассматриваемого судебного толкования с учетом этих законодательных положений. Во-первых, необходимо определиться, до какой степени ущемлено право на получение вознаграждения за результативный адвокатский труд. Исчезло ли это право полностью или ограничено в части? Рассматриваемая правовая позиция ВАС РФ и Конституционного Суда РФ истолковывается многими юристами как абсолютный запрет «гонорара успеха», как недопустимость гражданско-правового оформления обязательности имущественной благодарности клиента за помощь адвоката в судебных победах под страхом недействительности соответствующих договорных условий. «Гонорар успеха» под запретом», — заявляет О. А. Мясников <8>. «Гонорар успеха» канул в небытие», — пишет С. А. Астахов <9>. «Табу на гонорары успеха», — определяет позицию высших Судов А. Корельский <10>. «Включение в договор условия об обязанности достижения результата (например, излечение пациента, выигрыш судебного процесса и т. п.) либо указание на выплату вознаграждения в зависимости от наступления подобных обстоятельств должно признаваться ничтожным», — утверждает А. А. Павлов <11>. ——————————— <8> Мясников О. А. Гражданско-правовые и налоговые аспекты учета расходов на оплату услуг адвоката // Закон. 2007. N 12. С. 51. <9> Астахов С. А. Успех без гонорара [Электронный ресурс] // Ваш налоговый адвокат. 2007. N 9. СПС «Гарант». <10> Корельский А. Возмещение судебных расходов на представителя // Корпоративный юрист. 2009. N 11. С. 53. <11> Комментарии к Гражданскому кодексу РФ. Часть вторая: Учебно-практический комментарий / Под ред. А. П. Сергеева [Электронный ресурс]. М.: Проспект, 2010 (автор главы — А. А. Павлов). СПС «Гарант».
Арбитражные суды со ссылкой на статью 168 ГК РФ начали повсеместно признавать договорные условия о награде адвоката за победу ничтожными как не соответствующие требованиям закона или иным правовым актам и отказывать во взыскании соответствующих гонораров полностью или в части, превышающей цену, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные услуги <12>. Судьи стали активно пользоваться формулировками, которые сделал Конституционный Суд РФ в рамках аргументации существующих, по его мнению, гражданско-правовых препятствий обусловливания адвокатских вознаграждений достижением желаемого клиентом результата, мотивировать недействительность условий о «гонораре успеха» тем, что фактически данные условия предусматривают вознаграждение не за совершение поверенным определенных действий или осуществление определенной деятельности, а за принятие судом выгодного для доверителя решения, а также тем, что согласование подобных условий означает введение иного, не предусмотренного законом, предмета договора возмездного оказания услуг — достижения результата, ради которого он заключается. ——————————— <12> См.: Постановления ФАС Московского округа от 28 марта 2005 г. N КГ-А40/1756-05, от 11 марта 2010 г. N КГ-А40/15276-09; Постановление ФАС Центрального округа от 22 марта 2010 г. N А35-4371/2009; Постановление ФАС Уральского округа от 20 ноября 2006 г. N Ф09-3704/06-С3; Постановление ФАС Поволжского округа от 26 августа 2008 г. N А72-7894/2007; уже упомянутые Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 9 января 2008 г. N А33-4830/07-Ф02-9475/07; Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 13 декабря 2010 г. N А82-1699/2010.
Более того, наметилась устойчивая тенденция к формированию практики удовлетворения исковых требований клиентов к своим юридическим помощникам о возврате ранее добровольно выплаченных условных вознаграждений, привязанных к результату. Суды не останавливаются на выводе о недействительности договоров в соответствующей части и оценивают уплату «гонорара успеха» через призму статьи 1102 ГК РФ: суммы вознаграждения, превышающие размер, определенный с учетом положений статьи 424 ГК РФ, квалифицируются как неосновательное обогащение исполнителей и взыскиваются в пользу заказчиков <13>. ——————————— <13> См.: Постановление ФАС Дальневосточного округа от 1 апреля 2008 г. N Ф03-А59/08-1/717; Постановления ФАС Московского округа от 4 февраля 2010 г. N КГ-А40/15382-09, от 28 мая 2009 г. N КГ-А41/4010-09-П; Постановления ФАС Поволжского округа от 25 августа 2009 г. N А72-8131/2008, от 21 января 2010 г. N А12-4960/2009; Постановление ФАС Северо-Западного округа от 11 января 2010 г. N А66-794/2009.
Обращает на себя внимание интересный, но недостаточно взвешенный подход судей к разрешению дел о взыскании гонораров правовых помощников, продемонстрированный в одном из Постановлений ФАС Московского округа. Так, адвокатское бюро и клиент договорились о достаточно большом фиксированном вознаграждении за ведение судебного дела о взыскании убытков с третьего лица в пользу клиента. Соглашением об оказании юридических услуг было установлено, что доверитель обязан уплатить бюро вознаграждение в течение пяти банковских дней с момента подписания сторонами акта о выполнении поручения. Адвокаты успешно защитили права доверителя. На расчетный счет последнего поступили взысканные при помощи бюро средства в размере, существенно превышающем согласованную стоимость адвокатских услуг. Сторонами был подписан акт об оказанных услугах, которым доверитель подтвердил, что услуги оказаны надлежащим образом и в полном объеме, однако вознаграждение клиент адвокатам не заплатил. При рассмотрении исковых требований адвокатского бюро о взыскании с клиента стоимости оказанных услуг в указанной ситуации суд, сославшись на Постановление Конституционного Суда РФ от 23 января 2007 г. N 1-П и положения статьи 10 ГК РФ, квалифицировал попытку получения адвокатами вознаграждения, размер которого многократно превышает рыночную стоимость подобных услуг, как злоупотребление правом, взыскал в пользу бюро малую сумму, определенную произвольно с учетом положений статьи 424 ГК РФ, а в остальной части иска отказал <14>. Видимо, сопоставив размер согласованного адвокатского вознаграждения и сумму взысканных в пользу доверителя убытков, суд пришел к выводу, что величина гонорара исполнителя в действительности рассчитана в процентах к сумме иска, хотя и неявно, но поставлена в зависимость от результата действий адвокатов. Иное понимание указанного судебного Постановления приводит к выводу о том, что суд, посчитав адвокатов чересчур алчными, попытался, подобно римским императорам, обуздать их непомерную жадность <15>. Между тем не основанное на указании закона произвольное ограничение судом размера не поставленного под неприемлемое условие вознаграждения является ничем иным, как прямым нарушением принципа недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела. ——————————— <14> См.: Постановление ФАС Московского округа от 12 января 2011 г. N Ф05-10394/2008. <15> См.: Васьковский Е. В. Организация адвокатуры. Часть I. Очерк всеобщей истории адвокатуры. СПб.: Типография П. П. Сойкина, 1893. С. 61.
В целом такое расширительное толкование пределов установленного ограничения поддержать нельзя, ибо оно явно не укладывается в рамки смысла положений, закрепленных в статье 1 ГК РФ. Думается, что привязка адвокатского вознаграждения или его размера к факту принятия благодаря действиям адвоката государственным органом какого-либо решения или к желаемому клиентом содержанию такого решения не порочит соответствующее договорное условие. Многие судьи при вынесении решений об отказе в принудительном взыскании с клиентов сумм вознаграждений, привязанных к вынесению акта суда или иного государственного органа, воздерживаются от констатации ничтожности соответствующих условий договоров об оказании правовой помощи, ограничиваясь простой ссылкой на Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 29 сентября 1999 г. N 48 и Постановление Конституционного Суда РФ от 23 января 2007 г. N 1-П или воспроизводя (переписывая) правовую позицию принявших эти акты, которая сводится исключительно к тезису о недопустимости удовлетворения требования о принудительном взыскании «гонорара успеха», но не более того <16>. ——————————— <16> См.: Постановления ФАС Московского округа от 28 декабря 2006 г. N КГ-А40/12552-06, от 15 июня 2010 г. N КГ-А40/4882-10; Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 24 марта 2009 г. N Ф04-1287/2009(3147-А75-8); Постановление ФАС Северо-Западного округа от 9 апреля 2009 г. N А05-1951/2006; Постановление ФАС Поволжского округа от 1 ноября 2007 г. N А55-19504/06; Постановление ФАС Уральского округа от 17 августа 2006 г. N Ф09-7094/06-С1.
Само по себе привязывание размера вознаграждения юридического помощника к желаемому клиентом результату оказываемых услуг отнюдь не мешает судам при рассмотрении споров клиентов с налоговыми органами по вопросу о правомерности отнесения добровольно выплаченного гонорара на затраты, уменьшающие налогооблагаемую базу по налогу на прибыль, принимать решения в пользу налогоплательщиков, признавать такие расходы экономически и юридически обоснованными <17>, хотя, если бы суды последовательно считали договорные положения об условных вознаграждениях за правовую помощь ничтожными, подобная практика была бы невозможной. ——————————— <17> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 18 марта 2008 г. N 14616/07.
Именно такое, буквальное, узкое понимание содержания появившегося в судебной практике казуального ограничения представляется единственно правильным, соответствующим воле выразивших его высших судебных инстанций. С одной стороны, условные вознаграждения не одобряются государством и принудительное их взыскание не производится, с другой стороны, признается нормальным добровольное поощрение клиентом своего юридического помощника за результативную услугу, при том, что клиент может отнести уплаченные в качестве гонорара суммы на расходы в налоговом учете с изъятием части, превышающей определенные в русле положений статьи 424 ГК РФ параметры. Следует учесть, что сама по себе формальная законность договорных положений об условных вознаграждениях юридических помощников косвенно подтверждена Президиумом ВАС РФ в Информационном письме от 5 декабря 2007 г. N 121, в котором условия о «гонораре успеха» оценивались в рамках обобщения практики разрешения споров о взыскании судебных расходов с проигравшей стороны. Суд выразил позицию о том, что для возмещения судебных расходов стороне, в пользу которой принят судебный акт, значение имеет единственное обстоятельство — понесены ли соответствующие расходы. Независимо от способа определения размера вознаграждения (почасовая оплата, заранее определенная твердая сумма гонорара, абонентская плата, процент от цены иска) и условий его выплаты (например, только в случае положительного решения в пользу доверителя) требование о возмещении судебных расходов подлежит удовлетворению с учетом оценки их разумных пределов <18>. Руководствуясь этим письмом, суды смотрят на соглашения о вознаграждении за достигнутый результат нейтрально, без негативной окраски, подвергая оценке в публичных целях лишь размер вознаграждения <19>. При этом урезание величины относимых на проигравшую сторону затрат по выплате таких вознаграждений отнюдь не говорит о некоей частичной недействительности условий о «гонораре успеха» и ограничении свободы договора, а является отражением установления баланса публичных и частных интересов в механизме распределения судебных расходов <20>. ——————————— <18> Некоторые юристы склонны расценивать содержащуюся в этом информационном письме правовую позицию Президиума ВАС РФ не только как некоторый отход от ранее высказанной позиции, но и как прямое подтверждение законности соглашений об установлении вознаграждения адвоката по принципу «гонорара успеха» (см.: Пепеляев С. Г. О развитии практики взыскания с государственных органов ущерба, причиненного их неправомерными действиями [Электронный ресурс] // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2010. N 3. СПС «Гарант»; Щербакова М. А. Забудьте о награде за успех [Электронный ресурс] // Ваш налоговый адвокат. 2008. N 7. СПС «Гарант»; Зубкова Н. Расходы на борьбу с налоговой: вспомнить все [Электронный ресурс] // Московский бухгалтер. 2008. N 21. СПС «Гарант»). <19> См.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 26 апреля 2007 г. N Ф04-1793/2007(32917-А03-30). <20> См.: Постановление ФАС Московского округа от 12 ноября 2010 г. N КА-А40/10624-10.
Наконец, если вознаграждение за достигнутый положительный результат выплачено заказчиком добровольно или его размер определен уже после достижения исполнителем такого результата, представляется необходимым не только считать соответствующие договорные условия правомерными, но и предоставлять исполнителям возможность защитить право на согласованный гонорар в судебном порядке — обязать клиента выплатить неуплаченное и оставить в неприкосновенности добровольно уплаченное вознаграждение. Судебная практика обнаруживает подтверждение этой позиции. Так, в отдельных ситуациях суды совершенно справедливо признают правомерным превращение «гонорара успеха» в «просто гонорар», не усматривая какой-либо зависимости размера адвокатского вознаграждения, определенного сторонами в дополнительном соглашении или акте, подписанном по результатам оказанной услуги и уже вынесенного решения, от решения суда, которое будет принято в будущем. В подобных случаях суды удовлетворяют требования адвокатов о взыскании долга по оплате оказанных услуг, установив, что сторонами зафиксирован сам факт оказания исполнителем юридических услуг, связанных с урегулированием ведущегося клиентом спора, а также факт получения заказчиком конкретной выгоды, за которую дополнительным соглашением стороны согласовали определенный размер итогового разового вознаграждения <21>. Удовлетворяя требования о взыскании вознаграждения за положительный результат при наличии подписанных актов об оказании услуг, доводы клиентов о недействительности условных гонораров отклоняются также с учетом проверки соответствия конкретного размера вознаграждения критерию разумности с учетом положений статьи 424 ГК РФ <22>. Учет суммы положительного экономического выигрыша клиента при определении размера вознаграждения не рассматривается как отклонение от выработанных высшими судебными инстанциями обязательных к исполнению рекомендаций <23>. ——————————— <21> См.: Постановления ФАС Северо-Западного округа от 22 ноября 2007 г. N А56-2985/2007; от 28 сентября 2010 г. N А56-81520/2009; Постановление ФАС Поволжского округа от 4 мая 2006 г. N А55-5241/2005. <22> См.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 19 августа 2008 г. N Ф04-5062/2008(10074-А46-9). <23> См.: Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 30 августа 2007 г. N А31-289/2006-14.
Исходя из изложенного, можно утверждать, что право адвоката на «гонорар успеха» не исчезло. В современном механизме регулирования договорных отношений доверителей и их юридических помощников имеет место не общий запрет условий о гонораре за победу, а частное ситуационное ограничение устанавливаемого договором субъективного гражданского права адвоката на принудительное получение такого гонорара <24>. ——————————— <24> В общем приближении такой вариант регулирования адвокатских вознаграждений напоминает нечто среднее между четким запретом гонораров согласно принятому в 204 г. до н. э. в Риме Закону о дарах и приношениях, по смыслу которого римские адвокаты республиканского периода не имели права заключать условия о гонораре и требовать его по суду, но могли получать подарки от клиентов, и прямым разрешением соглашений о разумной по делу плате в императорский период с наделением адвокатов правом иска о гонораре, ограниченном определенным размером (см.: Васьковский Е. В. Указ. соч. С. 51, 54, 60, 61).
При этом следует четко представлять, каких именно побед исполнителей коснулось установленное ограничение. Привязка вознаграждения к каким именно ожидаемым клиентом достижениям лишает юридического помощника возможности принудительно реализовать право на гонорар? Распространяется ли ограничение на условия о «гонораре успеха», предусматриваемые сторонами в договорах об оказании иных, неюридических услуг, в договорах, регулирование которых не охватывается положениями главы 39 ГК РФ? Несмотря на то что Президиум ВАС РФ сформулировал позицию о недопустимости удовлетворения исков исполнителей о взыскании вознаграждений, обусловленных результатом лишь правовой услуги, причем не любым результатом, а принятием решения суда или иного государственного органа, и то, что Конституционный Суд РФ дал соответствующее этой позиции толкование пункта 1 ст. 779 и пункта 1 ст. 781 ГК РФ применительно к условным гонорарам юридических, а не иных помощников, указав на недопустимость привязки гонорара к еще более узкому кругу результатов (только к решениям судов), в практике арбитражных судов зачастую находит отражение расширительное толкование правовой позиции высших судебных инстанций, в соответствии с которым делается вывод о возможности применения ограничения права юридических помощников на вознаграждение, привязанное не только к будущим решениям государственных органов, но и к любым другим желаемым клиентами результатам, не зависящим полностью от деятельности исполнителей. Например, судьями негативно воспринимаются условия об установлении размера вознаграждения юридического консультанта в процентном отношении к сумме уменьшения налогового бремени клиента <25>. Имеет место практика признания ничтожными договорных условий, привязывающих выплату вознаграждения к факту взыскания в пользу заказчика денежных средств по исполнительному листу при помощи исполнителя <26>. Суды считают недопустимой целью юридических услуг исполнителя достижение результата в виде признания заказчика победителем торгов <27>, со ссылкой на ничтожность условий о «гонораре успеха» отказывают адвокатам во взыскании с заказчика вознаграждения за оказание услуг, результатом которых является сокращение затрат заказчика на приобретение необходимого количества электроэнергии при расчетах с энергоснабжающей организацией (консультирование по вопросам законодательства о тарифах, помощь в заключении со снабжающей организацией договора энергоснабжения, предусматривающего оплату по более выгодному для заказчика тарифу) <28>. Существуют примеры споров, при разрешении которых суды приходят к мнению о том, что не отвечает законодательно установленным признакам возмездного поручения условие договора об уплате привлеченному для заключения с третьим лицом сделки представителю вознаграждения в зависимости от исполнения третьим лицом своих обязательств по сделке, совершение которой является предметом договора <29>. Обращает на себя внимание позиция, изложенная в одном из Постановлений ФАС Московского округа. Опираясь на толкование пункта 2 информационного письма Президиума ВАС РФ от 29 сентября 1999 г. N 48, суд указал, что условие об оплате по договору возмездного оказания услуг не может быть поставлено в зависимость от действий не только суда или иного государственного органа, но и действий иных лиц, не являющихся стороной по договору. Суд почему-то противопоставил положения пункта 1 ст. 157 ГК РФ нормам о договорах об оказании услуг и указал, что элемент риска, характерный для сделок с отлагательным условием по смыслу пункта 1 ст. 157 ГК РФ… противоречит существу договора возмездного оказания услуг, предмет которого должен включать обязанность заказчика по оплате услуг <30>. Более того, некоторые правоведы считают необходимым распространять установленное ограничение на право исполнителей быть вознагражденными за достижение обусловленных договором результатов при оказании любых видов оказываемых услуг — медицинских, информационных, рекламных, образовательных и других <31>. Это мнение в ряде случаев также положительно воспринимается судебной практикой <32>. ——————————— <25> См.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 17 марта 2009 г. N Ф04-1957/2008(2565-А46-31). <26> См.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 10 ноября 2010 г. N А46-8197/2007. <27> См.: Постановление ФАС Московского округа от 11 марта 2010 г. N КГ-А40/15276-09. <28> См.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 21 января 2010 г. N А03-3041/2009. <29> См.: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 21 ноября 2007 г. N Ф08-7716/07. <30> См.: Постановление ФАС Московского округа от 11 мая 2006 г. N КГ-А40/3650-06. Аналогичную позицию в Постановлении от 28 июля 2010 г. N А45-25099/2009 выразил ФАС Западно-Сибирского округа, указав на недействительность условия договора об оказании услуг, в котором исполнение договорных обязательств поставлено в зависимость от действий третьих лиц, не являющихся сторонами обязательства. Отметим, что в плане оценки толкования пункта 1 ст. 157 ГК РФ эта позиция расходится с господствующим в литературе мнением о том, что действие третьего лица принципиально может выступить в качестве отлагательного условия (см.: Практика применения Гражданского кодекса РФ, части первой / Под. общ. ред. В. А. Белова. М.: Юрайт, 2010. С. 252). Пример правильного толкования в Постановлении от 2 августа 2006 г. N Ф08-3460/2006 продемонстрировал ФАС Северо-Кавказского округа, признав за сторонами договора об оказании услуг право ставить размер вознаграждения исполнителя в зависимость от действий третьих лиц. <31> См.: Гражданское право: Учеб. В 3 т. Т. 2 / Под ред. А. П. Сергеева. М.: РГ-Пресс, 2009. С. 501 (автор главы — А. А. Павлов). <32> См.: Постановление ФАС Московского округа от 28 апреля 2007 г. N КГ-А40/3299-07-П; Постановление ФАС Поволжского округа от 11 сентября 2007 г. N А57-14866/2006.
В общем приближении мотивы подобного подхода легко объяснимы: поскольку любые результаты юридической помощи (выигрыш дела в суде, получение лицензии, регистрация юридического лица, согласование сделки в антимонопольном органе и т. п.) являются по существу однопорядковыми, и все договорные конструкции по оказанию услуг имеют единую гражданско-правовую природу, правовое регулирование отношений, связанных с оплатой услуг, должно быть одинаковым вне зависимости от вида услуги и подразумеваемого заказчиком результата. Представляется однако, что какие-либо основания к расширительному толкованию анализируемого ограничения с учетом положений статьи 1 ГК РФ отсутствуют. Достаточно вспомнить, что едва ли не единственный аргумент Конституционного Суда РФ против предоставления принудительной защиты праву на «гонорар успеха» — это соображение об особой публичной значимости именно юридических, а не иных услуг, а цель установленного ограничения — борьба с коррупцией в системе государственной власти. Ограничение защиты права исполнителя на вознаграждение, привязанное к результатам услуг фактического характера, равно как и право адвоката на гонорар, обусловленный результатом, не связанным с обращением в суды или иные государственные органы, явно выходит за рамки заявленных высшими судебными инстанциями целей и лишено конституционно-правового обоснования. Создается впечатление, что приведенная Конституционным Судом РФ гражданско-правовая аргументация ограничения права на вознаграждение, обусловленное результатом, была дана в руки судьям исключительно для того, чтобы принимаемые ими решения об отказе во взыскании «гонораров успеха» имели более твердую почву, нежели не носящие нормативного характера рекомендации Президиума ВАС РФ. Поэтому пределом применения созданного судебной практикой ситуационного ограничения права на «гонорар успеха» выступает правовой, потенциально или действительно юридически значимый для клиента характер действий исполнителя. Не одобряемым государством обусловливанием вознаграждения адвоката следует считать его прямую или косвенную привязку лишь к государственно-правовому результату — к самому факту принятия решения суда или иного государственного органа или к содержанию такого решения. Если вознаграждение по договору об оказании юридической помощи поставлено в зависимость от результата действий самого исполнителя (готовая жалоба, заполненное заявление о государственной регистрации юридического лица) или действий частного лица (уступка контрагента по сделке в переговорном процессе, мировое соглашение с противной стороной в споре, исполнение обязательства контрагента перед клиентом), право на получение такого вознаграждения должно обеспечиваться принудительной защитой. Необходимо отметить еще один аспект толкования установленного ограничения. В литературе вполне обоснованно отмечается, что соглашение адвоката и клиента об оказании юридической помощи не всегда укладывается в конструкцию договора возмездного оказания услуг и часто квалифицируется как поручение, комиссия или агентирование <33>. Поэтому, с учетом того что правовая позиция о неправомерности удовлетворения исков исполнителей о взыскании вознаграждений, обусловленных принятием решения суда, сформулирована Конституционным Судом РФ применительно к истолкованию пункта 1 ст. 779 и пункта 1 ст. 781 ГК РФ, напрашивается вывод о допустимости условий о «гонорарах успеха» адвокатов в договорах, регулирование которых не охватывается положениями главы 39 ГК РФ. Между тем такой вывод не воспринимается в судебной практике. Попытки адвокатов в судебном порядке взыскать вознаграждение, обусловленное достижением юридически значимого для клиента результата, со ссылкой на то, что заключенный с клиентом договор не является договором об оказании услуг, к успеху не приводят. Суды либо просто применяют судебное ограничение «гонораров успеха» вне зависимости от квалификации договорных отношений заказчика и его юридического помощника, либо квалифицируют в качестве услуги практически любую правовую помощь вне зависимости от истинной юридической природы сложившихся между сторонами отношений <34>. Хотя даже сторонники лишения права на «гонорар успеха» судебной защиты вынуждены отмечать, что из буквального смысла Информационного письма Президиума ВАС РФ от 29 сентября 1999 г. N 48 и Постановления Конституционного Суда РФ от 23 января 2007 г. N 1-П следует, что условие о «гонораре успеха» противоречит сущности только договора о возмездном оказании услуг, и признавать «принудительную переквалификацию судами договоров… весьма спорной в свете принципа недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела» <35>, думается, что такое расширение пределов действия исследуемого ограничения с точки зрения положений статьи 1 ГК РФ оправданно. Иначе, если опять вспомнить цель установленного ограничения, становится очевидным, что неприменение запрета «гонораров успеха» лишь в сфере отношений по оказанию услуг, подпадающих под регулирование нормами главы 39 ГК РФ, лишает введенный запрет всякого смысла. ——————————— <33> См., например: Пак М. З. О юридической природе договора на оказание правовых услуг [Электронный ресурс] // Адвокат. 2006. N 1. СПС «Гарант». <34> См.: Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 23 ноября 2009 г. N А43-290/2008-29-1; Постановление ФАС Московского округа от 28 мая 2009 г. N КГ-А41/4010-09-П. <35> См.: Гаджиев Г. А. Указ. соч. С. 10.
Можно утверждать, что пределом применения созданного судебной практикой ситуационного ограничения права на «гонорар успеха» выступает правовой, юридически значимый характер действий исполнителя, связанный с обращением в суд или иные государственные органы. Не имеет значения конкретная гражданско-правовая модель договора, которым оформлены отношения заказчика и исполнителя. Главное, чтобы согласованный сторонами предмет договора укладывался в понимание предмета соглашения об оказании юридической (правовой) помощи, при этом ориентиром в понимании того, что есть юридическая помощь, могут стать, к примеру, положения пункта 2 ст. 2 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», в котором в общем виде определяется круг действий адвокатов при оказании юридической помощи, а также Перечень видов деятельности, включенных в группировку 74.11 «деятельность в области права» в «ОК 029-2007 (КДЕС Ред. 1.1). Общероссийский классификатор видов экономической деятельности», утвержденный Приказом Ростехрегулирования от 22 ноября 2007 г. N 329-ст. Таким образом, оценив в целом различные судебные подходы к разрешению споров, связанных реализацией в договорной практике системы оплаты услуг правовых помощников по принципу «гонорара успеха», можно заключить следующее. Во-первых, действующее законодательство не дает оснований для вывода о противоречии условий о «гонораре успеха» гражданско-правовой природе соглашений об оказании правовых услуг, а публично-правовая аргументация общего запрета «гонораров успеха» не выдерживает критики. Во-вторых, при отсутствии прямого волеизъявления законодателя о легализации или запрете «гонораров успеха» фактически введенную высшими судебными инстанциями ситуационную норму об ограничении права юридических помощников на принудительное взыскание с клиентов вознаграждения, обусловленного принятием выгодного для клиентов решения суда или иного государственного органа, приходится воспринимать как данность. Однако с учетом положений статьи 1 ГК РФ, закрепляющей общие пределы ограничения гражданских прав, ее не следует толковать и применять расширительно. В-третьих, сами по себе условия о привязке вознаграждения исполнителя к результату оказываемой им правовой помощи должны признаваться действительными. Добровольно выплаченный «гонорар успеха» не может считаться неосновательно полученным и обратному взысканию на подлежит; соответствующие требованию разумности расходы по его уплате могут быть отнесены на счет проигравшей стороны или учтены в составе расходов в целях налогообложения. В-четвертых, недопустимым к принудительному взысканию можно признавать лишь такой гонорар, который имеет договорную привязку исключительно к желаемому клиентом государственно-правовому результату действий правового помощника — к самому факту принятия в будущем решения суда или иного государственного органа или к содержанию такого решения. Право на получение вознаграждения, согласованного к выплате уже после достижения ожидаемого заказчиком результата или обусловленное иным результатом, должно подлежать судебной защите. В-пятых, установленное ограничение не должно распространяться на отношения заказчиков и исполнителей в рамках договоров об оказании иных (неюридических) услуг. Пределом применения ограничения права на «гонорар успеха» выступает сфера правовых услуг, связанных с обращением в суды или иные государственные органы.
Библиография
Астахов С. А. Успех без гонорара // Ваш налоговый адвокат. 2007. N 9. Васьковский Е. В. Организация адвокатуры. Часть I. Очерк всеобщей истории адвокатуры. СПб.: Типография П. П. Сойкина, 1893. Гаджиев Г. А. Условия договора о «гонораре успеха» // Законодательство. 2007. N 5. Гражданское право: Учеб.: в 3 т. Т. 2. / Под ред. А. П. Сергеева. М.: РГ-Пресс, 2009. Захарина М. М. О «гонораре успеха» в России // Адвокат. 2007. N 3. Зубкова Н. Расходы на борьбу с налоговой: вспомнить все // Московский бухгалтер. 2008. N 21. Комментарии к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть вторая: Учебно-практический комментарий / Под ред. А. П. Сергеева. М.: Проспект, 2010. Корельский А. Возмещение судебных расходов на представителя // Корпоративный юрист. 2009. N 11. Кратенко М. В. Договор об оказании юридической помощи в современном гражданском законодательстве. М.: Статут, 2006. Мясников О. А. Гражданско-правовые и налоговые аспекты учета расходов на оплату услуг адвоката // Закон. 2007. N 12. Пак М. З. О юридической природе договора на оказание правовых услуг // Адвокат. 2006. N 1. Пепеляев С. Г. О развитии практики взыскания с государственных органов ущерба, причиненного их неправомерными действиями // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2010. N 3. Петелина М. Гонорар компетентности и добросовестности // Новая адвокатская газета. 2010. N 18. Практика применения Гражданского кодекса РФ, части первой / Под. общ. ред. В. А. Белова. М.: Юрайт, 2010. Сасов К. А. Конституционный Суд РФ и успешная юридическая услуга // Налоговые споры: теория и практика. 2007. N 8. Трухтанов А. С. Еще раз о запрете «гонорара успеха» // Адвокат. 2007. N 5. Чернышев Г. П. О «гонораре успеха» (об условных гонорарах) // Закон. 2007. N 12. Щербакова М. А. Забудьте о награде за успех // Ваш налоговый адвокат. 2008. N 7.
