Одним из ключевых факторов развития гражданского права является римское частное право, оказавшее на него значительное влияние. Многие принципы и подходы, выработанные в римском праве, сохраняют свое значение и в настоящее время. Посмотрим, как применяет постулаты римского права наша отечественная судебная практика.
Pacta sunt servanda
Принцип pacta sunt servanda означает, что обязательства должны исполняться надлежащим образом. В российском гражданском праве этот принцип закреплен в ст. 309 ГК РФ, в силу которой обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований — в соответствии с обычаями делового оборота или иными, обычно предъявляемыми требованиями.
Данная норма используется в обоснование заявленных исковых требований об исполнении самых различных обязательств (по оплате товаров, работ или услуг, по выполнению тех или иных действий и т. д.). В описательно-мотивировочной части своих решений некоторые суды приводят данную норму, дополнительно снабжая ее в скобках указанной римской формулой (Постановление ФАС ПО от 25.11.2011 по делу N А06-2296/2010). Видимо, суды считают, что в таком виде принцип надлежащего исполнения обязательств становится еще более незыблемым и основательным.
Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд при разрешении одного дела указал на необходимость добросовестного и надлежащего исполнения сторонами принятых на себя контрактных обязательств, при этом, как было отмечено в его решении, «суд исходит из общеправовых принципов pacta sunt servanda и favor contractus (favor negotii), которые направлены на сохранение взаимных обязательств сторон и недопустимость одностороннего уклонения от их исполнения» (Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.07.2012 N 15АП-6949/2012). Отметим, что принцип favor contractus (favor negotii) означает благоприятствование сделке.
Par in parem non habet imperium
Принцип par in parem non habet imperium означает, что равный над равным власти не имеет. Проиллюстрировать его можно следующим примером.
Иностранное частное предприятие (далее — заявитель) обратилось в арбитражный суд с ходатайством о признании и приведении в исполнение иностранного судебного решения о взыскании с Банка внешнеэкономической деятельности СССР (Внешэкономбанка СССР) суммы основного долга и процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами.
В ходе рассмотрения дела было установлено, что заявитель имел во Внешэкономбанке СССР банковский валютный счет, на котором находились денежные средства, однако в соответствии с п. 6 Положения Президиума Верховного Совета РФ от 13.01.1992 N 2172-1 «О Банке внешнеэкономической деятельности СССР» использование валютных средств, зачисленных на счета предприятий во Внешэкономбанке СССР до 31.12.1991, было приостановлено.
Отказывая в удовлетворении заявления о признании и приведении в исполнение иностранного судебного решения об обязании Внешэкономбанка осуществить возврат заявителю принадлежавших ему денежных средств и процентов за их неправомерное использование, суд первой инстанции руководствовался следующим.
Соглашение между правительствами государств — участников Содружества Независимых Государств от 13.03.1992 о принципах и механизме обслуживания внутреннего долга бывшего СССР отнесло к государственному внутреннему долгу только задолженность правительства бывшего СССР населению по остатку вкладов в сберегательных банках, по выпущенным и непогашенным государственным займам выпуска 1982 и 1990 годов. Ввиду отсутствия правового регулирования вопроса о судьбе валютных вкладов клиентов бывшего Внешэкономбанка СССР на уровне СНГ государства-члены регламентировали данный вопрос на национальном уровне. Российская Федерация выступила правопреемником по обязательствам бывшего СССР перед российскими физическими лицами, Правительством РФ, российскими предприятиями, организациями, учреждениями, в том числе банками, по валютным счетам во Внешэкономбанке СССР. При этом вопрос о правопреемстве по внутреннему валютному долгу в отношении других лиц (не являющихся резидентами РФ) остался неурегулированным.
Возникновение финансового обязательства у РФ в отношении иностранных лиц возможно только при условии одностороннего признания правопреемства в отношении указанного финансового обязательства либо посредством заключения двусторонних или региональных международных договоров.
В отсутствие такого регулирования принятое иностранным судом решение является вмешательством в выполнение государством суверенных функций по урегулированию порядка погашения государственного внутреннего валютного долга в отношении иностранных лиц, что является нарушением международно-правового принципа par in parem non habet imperium, на котором основывается государственный суверенитет.
Подобное нарушение суд первой инстанции справедливо расценил как нарушение публичного порядка РФ, служащего в силу п. 7 ч. 1 ст. 244 АПК РФ основанием для отказа в признании и приведении в исполнение решения иностранного суда.
Lex posterior derogat legi priori
Принцип lex posterior derogat legi priori означает, что последующий закон отменяет предыдущий. Даже если в последующем законе отсутствует специальное предписание об отмене ранее принятых законоположений, в случае коллизии между ними действует последующий закон; вместе с тем независимо от времени принятия приоритетными признаются нормы того закона, который специально предназначен для регулирования соответствующих отношений (Постановление КС РФ от 29.06.2004 N 13-П).
Однако данное правило неприменимо в ситуации, когда закон, принятый позднее, не порождает, не изменяет или не отменяет права и обязанности субъектов соответствующих правоотношений. Так, Федеральный закон о федеральном бюджете создает надлежащие финансовые условия для реализации норм, закрепленных в иных федеральных законах, изданных до его принятия и предусматривающих финансовые обязательства государства, то есть предполагающих предоставление каких-либо средств и материальных гарантий и необходимость соответствующих расходов. Как таковой он не порождает и не отменяет прав и обязательств и потому не может в качестве lex posterior (последующего закона) изменять положения других федеральных законов, в том числе федеральных законов о налогах, а также материальных законов, затрагивающих расходы Российской Федерации, и тем более лишать их юридической силы (Постановление КС РФ от 23.04.2004 N 9-П).
Lex specialis derogat generali
Суть принципа lex specialis derogat generali (специальный закон отменяет (вытесняет) общий закон) сводится к тому, что в случае конкуренции норм общего (generalis) и специального (specialis) характеров предпочтение при толковании и применении должно отдаваться специальным нормам. При этом под общими понимаются обычно нормы, регулирующие определенный род общественных отношений, а под специальными — нормы, регулирующие вид этого рода.
В качестве примера lex specialis можно назвать УПК РФ, который специально регулирует отношения в сфере уголовного судопроизводства. При рассмотрении одного дела КС РФ отметил следующее. Закрепляя права обвиняемого, Конституция РФ исходит из особого статуса этого субъекта уголовно-процессуальных отношений и необходимости установления дополнительных гарантий защиты его законных интересов. Соответствующие гарантии предусмотрены в уголовно-процессуальных нормах, специально определяющих статус обвиняемого и имеющих приоритет (в качестве lex specialis) перед нормами, регулирующими какие-либо общие правила. Следовательно, нормы отраслевого законодательства, носящие общий характер, не могут применяться в отношении обвиняемого без учета особенностей его правового положения, в том числе вытекающих из предписаний ст. ст. 48, 49 и 51 Конституции РФ (Определение КС РФ от 01.12.1999 N 211-О).
Primus iter pares
Принцип primus iter pares означает «первый среди равных». Таким свойством обладает, к примеру, ГК РФ — кодифицированный акт российского гражданского законодательства, имеющий приоритет перед остальными законами. В соответствии с абз. 2 п. 2 ст. 3 ГК РФ нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать ГК РФ. При несоответствии тех или иных правовых норм положениям ГК РФ они не подлежат применению.
Если же специальные правила в иных законах не противоречат ГК РФ, обладающему перед ними приоритетом, то такие правила подлежат применению к соответствующим отношениям. Несоответствие ГК РФ специальных правил должно прямо следовать из содержания тех или иных норм: ГК РФ должен содержать прямой запрет либо исключать возможность установления других предписаний. В ином случае установление иных правовых норм является допустимым.
Так, при рассмотрении одного страхового спора суд отклонил довод апелляционной жалобы о том, что страховое возмещение может быть осуществлено исключительно в виде выплаты денежных средств страховщиком страхователю, застрахованному лицу, выгодоприобретателю, а перечисление средств станции технического обслуживания автомобилей как третьему лицу не соответствует п. 3 ст. 10 Закона РФ от 27.11.1992 N 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации». Данный довод несостоятелен и не может служить основанием к отмене обжалуемого решения суда, поскольку в соответствии с абз. 2 ч. 2 ст. 3 ГК РФ нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать Гражданскому кодексу, в том числе его ст. 929, которая не содержит указанного ограничения.
В то же время, отметил суд, сама указываемая заявителем жалобы ст. 10 Закона N 4015-1 содержит положение, определяющее, что условиями страхования имущества и (или) гражданской ответственности в пределах страховой суммы может предусматриваться замена страховой выплаты (страхового возмещения) предоставлением имущества, аналогичного утраченному имуществу (п. 4 ст. 10 Закона N 4015-1). Кроме того, судебная коллегия посчитала, что перечисление денежных средств третьему лицу за фактически выполненный ремонт поврежденного транспортного средства страхователя не свидетельствует о том, что страховое возмещение осуществлено не в форме выплаты денежных средств, а в ином порядке (Апелляционное определение Тюменского областного суда от 18.07.2012 по делу N 33-3169/2012).
