ПРАВОМОЧИЕ ВЛАДЕНИЯ В ГРАЖДАНСКИХ ПРАВООТНОШЕНИЯХ <*>
В. Д. РУДАКОВА
——————————— <*> Rudakova V. D. Legal power of possession in civil-law relations.
Рудакова Виктория Дмитриевна, МГЮА имени О. Е. Кутафина.
Данная статья посвящена анализу понятия правомочия владения в современном гражданском праве.
Ключевые слова: цивилистика, институт владения, субъективные права, правомочие владения.
The present article is devoted to analysis of the concept of legal power of possession in contemporary civil law.
Key words: civil law, institute of possession, subjective rights, legal power of possession.
Для современной цивилистической литературы свойственно расширение круга вещных правоотношений посредством отнесения к ним обязательственных правоотношений с сильным вещным элементом. Данная позиция, как правило, обосновывается наличием в содержании данных правоотношений правомочия владения, характерного для вещных правоотношений <1>. На наш взгляд, данная позиция не заслуживает поддержки. Мы не отрицаем наличия правомочия владения в некоторых обязательственных правоотношениях, однако в них оно, на наш взгляд, носит иной характер, чем в вещных правоотношениях, что мы и попытаемся показать в настоящей работе. ——————————— <1> См., например: Белов А. В. Права пользования чужой вещью // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2010. N 1.
По смыслу действующего законодательства владение представляет собой юридически обеспеченную возможность хозяйственного господства над вещью, т. е. фактическое обладание ею. Справедливости ради стоит заметить, что ни один институт в области вещных прав не подвергался столь тщательному исследованию и не вызывал столь бурных дискуссий в среде цивилистов, как институт владения. Представляется необходимым определиться, что в данной работе институт владения будет рассматриваться исключительно как правомочие, входящее в состав субъективных прав. По мнению автора, на данный момент нет нормативного основания для признания владения фактическим состоянием, поскольку в ГК упоминается именно правомочие владения. Хотя в случае приведения ГК в соответствие с Концепцией развития гражданского законодательства владение будет урегулировано не только в качестве правомочия, но и как факт (фактическое отношение) <2>. ——————————— <2> См.: Концепция развития гражданского законодательства РФ. М., 2009. С. 73.
Институт владения был известен еще римскому праву. Его значение заключалось, во-первых, в обеспечении необходимого условия для пользования вещью собственником; во-вторых, в том, что владение являлось составным элементом почти всех способов приобретения права собственности, и наконец, в-третьих, в предоставлении владению как таковому юридической защиты посредством интердиктов <3>. ——————————— <3> Хвостов В. М. Система римского права. СПб., 1998. С. 283.
Для римской юриспруденции, как и для современной цивилистической теории, характерно выделение в структуре владения объективного и субъективного элементов. Объективный элемент составляет фактическое владение, т. е. обладание, непосредственная власть над вещью, а также контроль над ней, т. е. возможность исключения воздействия на нее иного лица. Фактическое владение в данном случае следует отличать от натурального владения, когда невозможность обеспечения власти над вещью непосредственным прикосновением к ней явствует из обстановки, в которой происходит прикосновение. Так, например, занимая место в театральном зале или общественном транспорте, несмотря на то что лицо имеет непосредственное прикосновение к креслу, оно не устанавливает своей власти над вещью. Таким образом, натуральное владение отличается от фактического владения вещью, дающего господство над ней, и является, по сути, юридически безразличным фактом. Субъективный элемент правомочия владения заключается в осознании лицом добросовестного характера своего владения и отсутствия противоправного вторжения в имущественную сферу других лиц при осуществлении фактического владения. Для владельца характерно отношение к принадлежащей ему вещи как к своей собственной. Владение в вещных правоотношениях носит стабильный, бессрочный и самостоятельный характер, кроме того, оно, как правило, выступает необходимой предпосылкой пользования вещью. Представляется, что наиболее полное выражение характер правомочия владения находит в таких вещных правоотношениях, как правоотношение собственности, хозяйственного ведения, оперативного управления, пожизненного наследуемого владения, а также в правоотношении постоянного (бессрочного) пользования земельным участком. Однако следует отметить, что не всем общепризнанным вещным правам присуще правомочие владения. На наш взгляд, правомочия владения лишен обладатель сервитута. И хотя А. В. Кононов в своей работе, посвященной владению и владельческой защите, говорит об усеченном правомочии владения сервитуария, аргументируя это возможностью «долгосрочно и стабильно осуществлять физическое прикосновение к вещи и хозяйственное господство над ней» <4>, нам данная точка зрения представляется не вполне верной. Сервитуарий, по нашему мнению, не может быть признан владельцем части соседнего земельного участка, через который он осуществляет проход, поскольку в случае нарушения его права он не наделен возможностью истребовать часть земельного участка в свое владение, а может лишь предъявить негаторный иск. Данное мнение, на наш взгляд, также подтверждается основным положением теории сервитутов: никто не может иметь сервитута в своей вещи. ——————————— <4> Коновалов А. В. Владение и владельческая защита в гражданском праве. СПб., 2004. С. 98.
Переходя к анализу обязательственных правоотношений, необходимо отметить, что законодатель прямо указывает на наличие правомочия владения в отдельных обязательственных правоотношениях. Так, например, в соответствии со статьей 606 ГК по договору аренды арендодатель обязуется предоставить имущество во временное владение и пользование или просто во временное пользование арендатору. Также правомочие владения упоминается в ГК применительно к договору ссуды, хранения, доверительного управления имуществом, а также к такому способу обеспечения обязательств, как залог. Во всех указанных правоотношениях правомочие владения, несомненно, имеет конституирующее значение. Однако, на наш взгляд, данное правомочие все же имеет несколько иной характер, чем правомочие владения в вещных правоотношениях. И если объективный элемент владения в вещных и обязательственных правоотношениях полностью совпадает и представляет собой фактическое господство над вещью, контроль над ней, то субъективный элемент имеет существенные различия. Конечно, титульному владельцу свойственно добросовестное отношение к находящейся в его владении вещи и осознание того, что он осуществляет владение вещью без нарушения правопорядка. Однако следует заметить, что титульный владелец не может относиться к вещи, находящейся в его владении в силу заключенного договора, как к принадлежащей ему, т. е. как к своей собственной. Очевидно, что в рамках обязательственного правоотношения отношение владельца к вещи отличается от отношения к вещи владельца в рамках вещного правоотношения. Таким образом, можно прийти к выводу, что либо в рамках обязательственного правоотношения существует иное вещное правомочие, отличное от правомочия владения, и нам остается лишь сожалеть об ограниченности перечня вещных правомочий в гражданском праве, либо что в обязательственных правоотношениях правомочие владения приобретает особую форму, модифицируется. Для разрешения этого вопроса представляется необходимым снова обратиться к римскому праву. Римские юристы помимо владения (possessio), под которым понималось фактическое господство над вещью (corpus), соединенное с намерением владеть ею от своего имени (animus), выделяли также держание (detentio). Под ним римские юристы понимали фактическую власть над вещью без намерения обладать ею исключительно для себя. В качестве субъектов detentio рассматривались арендаторы, хранители, ссудополучатели, узуфруктуарии, опекуны, прокураторы <5>. При этом оба рассмотренных понятия связывали с реализацией правомочия владения. ——————————— <5> Хвостов В. М. Указ. соч. С. 274.
На наш взгляд, именно с держанием как разновидностью владения мы имеем дело в обязательственных правоотношениях. Кроме того, различия правомочий владения, существующих в рамках вещных и обязательственных правоотношений, также обусловлены существованием относительного правоотношения, связывающего собственника (обладателя иного вещного права) и владельца по договору. Именно это относительное правоотношение и определяет основания владения титульного владельца, в связи с чем последний реализует свое абсолютное право владения «с оглядкой» на договор, лежащий в основе титула <6>. Объем правомочий лица, которому вещь передается во владение, владение и пользование или просто в пользование, в рассматриваемых правоотношениях определяется именно договором. Кроме того, владение может быть прекращено в любой момент в связи с исполнением обязательства или вследствие расторжения договора. Поэтому владение по договору, в отличие от владения субъекта вещного права, не будет носить стабильный и бессрочный характер. ——————————— <6> Коновалов А. В. Указ. соч. С. 87.
Кроме того, владение в обязательственных правоотношениях не всегда выступает предпосылкой правомочия пользования. Интерес субъекта обязательственного права может быть сосредоточен именно в самом правомочии владения как в гарантии исполнения субъективной обязанности (залог) <7> или получения вознаграждения (хранение). ——————————— <7> В данной работе автор исходит именно из обязательственной природы залога, поскольку правомочия обладателя данного права могут определяться договором (пункт 3 статьи 346 ГК), а владение не носит стабильный и бессрочный характер и может прекратиться в любой момент с исполнением обязательства, обеспечением которому служил залог. Что же касается вещно-правовой защиты и права следования, присущего залогу, то, на наш взгляд, данные признаки не могут служить отличительными для вещных прав, поскольку присущи в том числе и некоторым обязательственным правам.
Подводя итог, необходимо отметить, что в содержание определенных обязательственных правоотношений входит вещное правомочие владения, однако его характер и значение, как мы показали, отличаются от аналогичного правомочия в вещных (абсолютных) правоотношениях. Именно это, на наш взгляд, еще раз подтверждает разницу между двумя рассмотренными группами правоотношений и не допускает их смешение.
