ОСОБЕННОСТИ КОМПЕНСАЦИИ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА КАК СПОСОБА ЗАЩИТЫ ТРУДОВЫХ ПРАВ РАБОТНИКА
А. С. ФЕОФИЛАКТОВ
Среди способов защиты прав работника при нарушении его трудовых прав и законных интересов компенсация морального вреда является сравнительно новой формой восстановления прав граждан, осуществляющих трудовую деятельность. Современная юридическая наука и практика за последние годы выработали определенные подходы к решению наиболее сложных вопросов в данной сфере.
Тем не менее анализ трудовых споров, рассматриваемых судебными инстанциями различного уровня, показывает, что имеется ряд достаточно сложных проблем при применении норм трудового законодательства о компенсации морального вреда, причиненного нарушением трудовых прав. Действующий Трудовой кодекс Российской Федерации в ст. 237 предусматривает компенсацию морального вреда работнику, которому неправомерными действиями или бездействием администрации предприятия причинены физические или нравственные страдания. Кроме того, в ст. 394 отдельно устанавливается право суда по требованию незаконно уволенного работника вынести решение о взыскании в его пользу денежной компенсации морального вреда. Институт ответственности за моральный вред, возникший в рамках трудовых отношений, является сравнительно новым для российского законодательства. Несмотря на то что Основы гражданского законодательства 1991 г., а позднее Гражданский кодекс РФ установили данный способ защиты гражданских прав физических лиц, в ранее действовавший Кодекс законов о труде РФ право на компенсацию морального вреда было введено Федеральным законом от 17.03.1997 N 59-ФЗ. Однако еще до внесения соответствующих изменений в КЗоТ РФ судебная практика пошла по пути расширительного толкования правовых норм, предусматривающих случаи компенсации морального вреда, в том числе и в сфере трудового права. Верховный Суд Российской Федерации в Постановлении Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснил, что «отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда. Например, в соответствии с пунктом 3 статьи 1 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик к трудовым отношениям, возникшим после 3 августа 1992 г., может быть применена статья 131 названных Основ, регулирующая ответственность за нанесение морального вреда по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, поскольку отношения, связанные с компенсацией морального вреда, не урегулированы трудовым законодательством. В частности, суд вправе обязать работодателя компенсировать причиненные работнику нравственные, физические страдания в связи с незаконными увольнением, переводом на другую работу, необоснованным применением дисциплинарного взыскания, отказом в переводе на другую работу в соответствии с медицинскими рекомендациями и т. п.» <1>. ——————————— <1> Абзац 3 п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» // Российская газета. N 29. 08.02.1995.
Изначально данная форма ответственности устанавливалась только в случаях незаконного либо с нарушением установленного порядка увольнения работника, а также его перевода на другую работу с нарушением законных интересов. Эта норма толковалась судами таким образом, что основания компенсации морального вреда названы исчерпывающе и в иных случаях требования о возмещении морального ущерба оставлялись без удовлетворения. Так, в частности, С. обратилась в Октябрьский районный суд г. Владимира с иском к производственному предприятию о снятии дисциплинарного взыскания за ненадлежащее исполнение должностных обязанностей и компенсации морального вреда. В обоснование иска С. указала, что замещает на предприятии должность начальника производственного участка. Приказом по предприятию ей был объявлен строгий выговор за снижение производственных показателей участка в третьем квартале 1998 г. В исковом заявлении С. сослалась на отсутствие своей вины в снижении производственных показателей, а также на то, что наложение дисциплинарного взыскания причинило ей моральные страдания, которые она оценивает в 10000 руб. Суд первой инстанции исковое требование удовлетворил частично, признав недействительным приказ об объявлении строгого выговора С., т. к. ответчик не представил доказательств ненадлежащего исполнения С. должностных обязанностей начальника производственного участка. Требования С. о компенсации морального вреда были оставлены без удовлетворения, т. к. ст. 213 Кодекса законов о труде РФ, в редакции, действовавшей на момент разрешения спора в суде, предусматривала право суда решить вопрос о компенсации морального вреда работнику, незаконно уволенному по инициативе администрации либо переведенному на другую работу с нарушением установленного законом порядка <2>. ——————————— <2> Архив Октябрьского районного суда г. Владимира. Дело N 2-1224/99.
Данная правовая позиция соответствовала законодательству, действовавшему на тот момент, лишь отчасти. В практике также был ряд случаев возмещения морального вреда, причиненного нарушением конституционного права на труд не только неправомерными увольнением и переводом на другую работу, но также и иными способами. Так, например, Верховный Суд РФ рассмотрел в порядке надзорного производства дело по иску Т. к центру занятости населения о компенсации морального вреда, причиненного незаконным отказом в признании безработной. Согласно материалам дела суды первой и кассационной инстанций обоснованно признали, что городской центр занятости населения без надлежащих правовых оснований отказал истице в признании безработной. Однако ее исковые требования в части компенсации морального вреда были оставлены без удовлетворения в связи с тем, что ст. 151 Гражданского кодекса РФ, а также ранее действовавшая редакция КЗоТ РФ не предусматривали взыскания компенсации морального вреда в подобных ситуациях. Отменяя данные судебные акты, Верховный Суд РФ разъяснил, что Законом РФ «О занятости населения в Российской Федерации» (в ред. Федерального закона от 20 апреля 1996 г. N 36-ФЗ с последующими изменениями и дополнениями) предусмотрено право граждан на признание безработными, определены правовые, экономические и организационные основы государственной политики содействия занятости населения, в том числе гарантии государства по реализации конституционных прав граждан Российской Федерации на труд и социальную защиту от безработицы. Статус безработного предусматривает не только выплату пособия, но и поиск подходящей работы. Таким образом, в соответствии с выводами высшей судебной инстанции следовало, что любые формы нарушения права на труд могут повлечь за собой в качестве одной из мер ответственности компенсацию морального вреда, причиненного данным нарушением <3>. ——————————— <3> Определение N 4-В99пр-105. Обзор практики Верховного Суда Российской Федерации за II квартал 1999 года // Бюллетень Верховного Суда РФ. N 1. 2000. С. 14.
Трудовой кодекс Российской Федерации снял существовавшие противоречия в законодательстве и судебной практике по вопросам компенсации морального вреда в трудовых спорах, предусмотрев данный способ защиты прав работника в случае нарушения его законных интересов работодателем без указания конкретных видов и форм нарушений. Правовые положения трудового законодательства о праве на компенсацию морального вреда применяются на практике в их системной взаимосвязи с нормами Гражданского кодекса РФ, в котором институт компенсации морального вреда разработан в значительно большей степени. На сегодняшний день выделяют несколько обязательных оснований, наличие которых влечет за собой удовлетворение исковых требований работника о компенсации морального вреда, причиненного действиями администрации предприятия. 1. Прежде всего, как и любая другая форма защиты нарушенных прав работника, компенсация морального вреда может быть реализована только в случае совершения работодателем действий, противоречащих установленному порядку регулирования трудовых отношений. Как уже подчеркивалось, в настоящее время перечень видов данных нарушений не ограничен нормами Трудового кодекса РФ. Верховный Суд в Постановлении Пленума от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснил, что суд в силу абз. 14 ч. 1 ст. 21 и ст. 237 Кодекса вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного любыми действиями или бездействием работодателя, в том числе при нарушении его имущественных и неимущественных прав <4>. ——————————— <4> Пункт 63 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ. N 6. 2004. С. 4.
На основе изучения материалов правоприменительной практики можно указать наиболее часто встречающиеся формы нарушений прав работников, влекущие удовлетворение требований о компенсации морального вреда: — увольнение с работы или перевод на другую работу; — наложение дисциплинарного взыскания; — необоснованное лишение премий, надбавок и иных выплат работнику стимулирующего характера; — невыплата или несвоевременная выплата заработной платы; — причинение вреда здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей; — необоснованный отказ в приеме на работу; — неправомерное привлечение к материальной ответственности по решению работодателя в случаях, не предусмотренных Трудовым кодексом РФ. При этом исковые требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены одновременно с требованиями о восстановлении нарушенных прав работника либо самостоятельно. В последнем случае работник обязан доказать, что со стороны администрации предприятия имело место нарушение его прав и законных интересов, хотя им отдельно данные действия в судебном порядке не оспаривались. В качестве подобных доказательств выступают, как правило, документы изданные компетентными органами по вопросам, связанным с регулированием трудовых отношений. В частности, М. обратилась с иском к заводу «Белэнергомаш» о компенсации морального вреда. В обоснование своих требований истица указала, что проработала на данном предприятии одиннадцать лет в цехе с неблагоприятными шумовыми условиями. В результате трудовой деятельности ее здоровье существенно ухудшилось, вследствие чего ей была установлена инвалидность по профзаболеванию. Рассматривая дело, суд установил, что завод «виновен в том, что не вел строгий контроль за применением средств индивидуальной защиты, не обеспечил должным образом безопасные условия труда». Основанием для такого вывода послужили выводы инспектора государственной инспекции по труду, которым было вынесено соответствующее предупреждение в адрес руководства завода. Исходя из данных обстоятельств, суды первой и кассационной инстанций признали исковые требования М. обоснованными, поскольку неправомерные действия администрации предприятия причинили ей нравственные и физические страдания <5>. ——————————— <5> Обозрение: Судебные новости. N 6. 2000.
Таким образом, в приведенном случае иск работника к работодателю о компенсации морального вреда был заявлен самостоятельно без требований о признании неправомерными действий, которыми непосредственно был нанесен моральный вред. Вместе с тем в подавляющем большинстве споров подобного характера наблюдается иная ситуация, когда исковые требования работника носят комплексный характер. В данных делах решение вопроса о взыскании компенсации морального вреда находится в прямой зависимости от того, установит ли суд факт нарушения трудовых прав работника. Вместе с тем следует указать и на то обстоятельство, что в случае отказа в удовлетворении иска по основным требованиям работника к работодателю ему отказывается и во взыскании компенсации морального вреда, поскольку отсутствуют правовые основания для применения данного вида ответственности. Так, в частности, представляет в этой связи интерес следующее дело. С. обратилась с иском в суд и просила признать ее увольнение незаконным, восстановить ее в должности инженера по маркетингу на участке маркетинга и коммерческой деятельности обособленного структурного подразделения Б-го почтамта управления Федеральной почтовой связи С-ой области — филиала ФГУП «Почта России» с 02.06.2004, взыскать заработную плату за время вынужденного прогула и компенсацию морального вреда в размере 5000 руб. по тем основаниям, что приказом от 01.06.2004 она уволена с этой должности в связи с сокращением штата работников с нарушением действующего трудового законодательства. Истица заявила, что на момент ее увольнения имелась вакантная с ноября 2003 г. должность техника по делопроизводству, которая ей не предлагалась. Ей также не была предложена вакантная с мая 2003 г. должность начальника участка условных ценностей. Кроме того, 20.05.2004 уволилась по собственному желанию товаровед В. Истица обратилась в администрацию почтамта о переводе на эту должность, но получила отказ в связи с тем, что должность выведена из штатного расписания. Ответчик заявил, что порядок увольнения по сокращению штата ими был соблюден в полном объеме. С. были предложены все вакантные должности, от которых она письменно отказалась. Должность техника по делопроизводству не была вакантна, но даже при вакантности не была бы предложена С., так как она не соответствует по ее квалификации, деловым и личным качествам и у нее нет необходимого стажа работы. С. не была членом первичной профсоюзной организации, и увольнение было произведено без мотивированного мнения профсоюзной организации. В судебном разбирательстве было установлено следующее: С. действительно работала инженером по маркетингу с 1 февраля 2004 г. 30 марта 2004 г. ее предупредили о предстоящем сокращении штата с 01.06.2004. 31 марта 2004 г. С. предупредили о предстоящем увольнении и предложили список вакансий на 30.03.2004. От предложенных должностей истица отказалась. 30 апреля 2004 г. С. предложили список вакансий на 29.04.2004. От предложенных вакансий истица отказалась. 1 июня 2004 г. истице вновь был предложен список имеющихся вакансий, от которых она также отказалась. После чего С. была уволена по сокращению штата работников в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 81 ТК РФ. В соответствии с требованиями ст. 392 ТК РФ истица была вправе обратиться с требованиями о восстановлении на работе в течение месяца со дня вручения копии приказа или выдачи трудовой книжки. Срок истицей пропущен не был. Со стороны истицы не было представлено доказательств того, что она является членом какого-либо профессионального союза, поэтому соблюдение правил ст. 82 ТК РФ в данном случае невозможно. Право преимущественного оставления на работе, предусмотренное ст. 179 ТК РФ, рассматриваться не может, поскольку должность инженера по маркетингу составляет 1 штатную единицу. Ответчик выполнил требования ст. 180 ТК РФ о сроке предупреждения, а также требование об обязательном предложении имеющихся на момент расторжения трудового договора вакантных должностей. Истица имеет высшее образование по специальности «Инженер-строитель», специального образования не имеет. Таким образом, предложенные вакансии соответствуют ее уровню квалификации и образования, деловым и личным качествам. Поскольку при рассмотрении судом не выявлено нарушений порядка увольнения, суд отказал С. в удовлетворении иска о восстановлении на работе. Требования о взыскании заработной платы и компенсации морального вреда вытекают из иска о восстановлении на работе, поэтому в удовлетворении этих требований истице также отказано <6>. ——————————— <6> Бойкова О. С., Филиппова М. В. Новейшая судебная практика по трудовому законодательству с комментариями: Практическое пособие. М.: Росбух, 2008. С. 121.
2. Вторым обязательным условием взыскания в пользу работника с работодателя компенсации морального вреда является причинение физических и нравственных страданий потерпевшему лицу, что прямо предусматривается ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации. Трудовое законодательство не раскрывает понятия физических и нравственных страданий применительно к отношениям между работником и работодателем. Однако здесь судебные инстанции руководствуются общими категориями, выработанными правоприменительной практикой по гражданским делам. В частности, Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъясняет, что физические страдания — это претерпевания физической боли, повреждение здоровья, травма, профессиональное заболевание или увечье. Примерный перечень нравственных страданий включает в себя переживания, связанные с утратой родственников, невозможностью продолжать трудовую или общественную деятельность, умалением деловой репутации работника и т. п. <7>. В любом случае исковое заявление о компенсации морального вреда должно содержать в себе конкретный характер страданий морального характера, что напрямую влияет на решение вопроса о взыскании компенсации и ее размере. ——————————— <7> Абзацы 1 и 2 п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» // Российская газета. N 29. 08.02.1995.
Доказывание факта причинения физических и моральных страданий осуществляется по общим правилам гражданского судопроизводства, при этом допускаются любые виды доказательств, подтверждающие физические и нравственные страдания истца. Так, например, при рассмотрении Верховным Судом Российской Федерации по первой инстанции дела по иску В. к Правительству Российской Федерации и Федеральной службе России по обеспечению государственной монополии на алкогольную продукцию о восстановлении на работе, оплате вынужденного прогула и компенсации морального вреда в качестве доказательств физических страданий истицы была представлена справка медицинского учреждения о длительном (более полугода) заболевании истицы. Ухудшение здоровья В. имело место после издания оспоренного ею Постановления Правительства Российской Федерации и, как следствие, освобождения от занимаемой должности. Поскольку Суд пришел к выводу о неправомерности освобождения В. от руководителя указанной Федеральной службы, с ответчиков была взыскана компенсация морального вреда в размере 10000 руб. <8>. ——————————— <8> Решение Верховного Суда Российской Федерации от 17.12.1997 N ГКПИ97-400. Документ опубликован не был.
Факт причинения морального вреда может доказываться также и свидетельскими показаниями, которые подтверждают нравственные переживания работника. Проблема доказывания факта причинения морального вреда имеет особое практическое значение. В трудовых спорах работники, как правило, испытывают затруднения при решении данного вопроса, т. к. нравственные страдания зачастую невозможно каким-либо образом зафиксировать для их последующего подтверждения. С тем чтобы усилить правовые гарантии компенсации морального вреда работникам, ряд авторов предлагают установить презумпцию факта причинения морального вреда в случаях незаконного увольнения гражданина или его перевода на другую работу. Так, в частности, А. И. Ставцева и Н. Н. Шептулина, анализируя правоприменительную практику по данной категории споров, утверждают о фактическом существовании подобной презумпции, т. е. работодатель считается причинившим работнику моральный вред неправомерным увольнением, если не докажет в судебном разбирательстве иное <9>. Данную позицию разделяют также и Б. И. Сосна и Г. К. Аворник, предлагая ее закрепить на законодательном уровне, дополнив ст. 394 Трудового кодекса Российской Федерации <10>. ——————————— <9> Ставцева А. И., Шептулина Н. Н. Ответственность руководителя организации за нарушение законодательства о труде. М., 2000. С. 88. <10> Сосна Б. И., Аворник Г. К. Возмещение морального вреда, причиненного нарушением социальных прав работника // Безопасность бизнеса. N 2. 2004. С. 23.
Соглашаясь с предложениями специалистов о необходимости внесения дополнений в трудовое законодательство по рассматриваемой проблеме, хотелось бы отметить, что работник в большинстве случаев изначально при возникновении любого трудового спора находится в худшем, по сравнению с работодателем, положении. Обусловливается это юридической неосведомленностью работника, ухудшением его материального положения, в случае нарушения его трудовых прав, также значительным временным промежутком, который проходит с момента обращения в суд за защитой интересов работника и их фактическим восстановлением. Поэтому презумпция причинения морального вреда нарушением трудовых прав граждан должна вводиться в отношении всех форм нарушений без их ограничения, в том числе и имущественного характера. Поскольку конституционное право человека на труд, предусмотренное и международными актами о правах личности, предполагает соответствующее материальное возмещение затрат на осуществление работником трудовой деятельности. Трудовой кодекс РФ не предусматривает возможности заключения трудовых договоров безвозмездного характера, следовательно, любая возможная форма ограничения законных прав работника посягает на его неимущественное право на труд, что непосредственно причиняет ему нравственные страдания. Таким образом, причинение морального вреда не должно требовать доказывания, а, напротив, работодатель обязан доказать отсутствие факта нравственных страданий работника. 3. Помимо нарушения прав работника и факта причинения морального вреда, необходимым основанием применения данного вида ответственности является вина работодателя в совершении нарушения, повлекшего физические или нравственные страдания для потерпевшего лица. Принцип виновного привлечения к ответственности в трудовых отношениях установлен в ст. 419 Трудового кодекса РФ, в соответствии с которой к дисциплинарной, гражданско-правовой, административной, уголовной ответственности за нарушение трудового законодательства и иных нормативных актов, содержащих нормы трудового права, привлекаются лица, виновные в данном нарушении. Возможности привлечения к ответственности в случае отсутствия вины должны быть прямо предусмотрены действующими законодательными актами. Так, в частности, если моральный вред причинен работнику источником повышенной опасности, который находится в ведении работодателя, ему в соответствии со ст. 1079 Гражданского кодекса РФ возмещается вред независимо от наличия вины законного владельца. Исходя из судебной практики применения норм о взыскании с работодателя компенсации морального вреда за нарушение трудовых прав работников, следует указать, что в большинстве случаев вопрос о наличии вины работодателя остается без надлежащего внимания. Так, в случае, если речь идет о взыскании компенсации в связи с принятием в отношении работника неправомерных актов работодателем, суд, установив их несоответствие законодательству и наличие нравственных или физических страданий работника, взыскивает в его пользу соответствующую денежную сумму в зависимости от обстоятельств дела. При этом, анализируя доказательства причинения морального вреда, одновременно решается вопрос взаимосвязи страданий работника с действиями и решениями работодателя. Так, в частности, рассматривая в качестве суда кассационной инстанции жалобу на решение Тверского областного суда по делу по иску Б. к государственному предприятию о восстановлении на работе, признании срочного трудового договора на определенный срок, взыскании заработной платы и компенсации морального вреда, Верховный Суд РФ разъяснил ряд важных аспектов. Основанием для обращения Б. в суд явилось то обстоятельство, что предприятие, являющееся по отношению к ней работодателем изначально заключило с ней срочный трудовой договор без наличия обстоятельств, с которыми Трудовой кодекс РФ связывает возможность заключения трудовых договоров. Позднее заключенный с ней трудовой договор был в одностороннем порядке изменен в части уменьшения ее заработной платы, а позднее она была уволена в связи с истечением срока ее допуска к государственной тайне. Помимо требований о восстановлении ее нарушенных трудовых прав, Б. просила суд взыскать в ее пользу компенсацию морального вреда, который был вызван действиями работодателя и подтверждался фактом болезни в период после увольнения. Решением суда первой инстанции исковые требования Б., в том числе и о компенсации морального вреда, были удовлетворены в полном объеме. В кассационной жалобе, помимо прочего, ответчик указал на отсутствие в деле доказательств, подтверждающих вину предприятия в обострении хронических заболеваний Б., которыми она страдал и ранее. Отказывая в удовлетворении кассационной жалобы, Верховный Суд РФ подтвердил выводы областного суда о том, что ответчиком совершены виновные неправомерные действия в отношении истицы, включающие в себя необоснованное заключение срочного трудового договора, уменьшение заработной платы истицы, незаконное увольнение с работы. Признанные недействительными в судебном порядке решения принимались работодателем осознанно, в связи с чем наступили физические страдания истицы, выразившиеся в заболевании после увольнения <11>. Таким образом, в данном споре и иных аналогичных ситуациях вина работодателя является вполне очевидной, если имеются доказательства причинения морального вреда работнику в связи с нарушением его трудовых прав. ——————————— <11> Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 13.04.2004 N 35-Г04-5 // Бюллетень Верховного Суда РФ. N 10. 2004. С. 12.
Следует указать на то обстоятельство, что ряд авторов предлагают установить на законодательном уровне презумпцию причинения морального вреда работнику в связи с нарушением его трудовых прав. В частности, С. К. Селезнева подчеркивает: «работники, будучи юридически неосведомленными и экономически зависимыми от работодателя, как правило, не в состоянии доказать факт причинения им морального вреда. Работодатель же имеет достаточно ресурсов для доказывания своей невиновности. Поскольку в условиях рыночной экономики незаконное увольнение лишает работника средств к существованию, что неизбежно вызывает нравственные страдания уволенного, следовало бы дополнить ст. 394 ТК РФ нормой, согласно которой работодатель считается причинившим работнику моральный вред, если не докажет, что данное незаконное увольнение или перевод не причинили работнику морального вреда» <12>. С данной позицией следует согласиться еще и потому, что фактически данная презумпция в настоящее время уже существует, поскольку в изученных судебных актах по трудовым делам, где работники требовали компенсировать моральный вред, судебные инстанции практически никогда не анализировали вопрос о характере и степени моральных страданий работников. ——————————— <12> Селезнева С. К. Вопросы возмещения морального вреда, причиненного в рамках трудового правоотношения // Юридический мир. 2007. N 2. С. 11.
4. Одной из самых противоречивых проблем правоприменительной практики является определение размера компенсации морального вреда в трудовых спорах. Ни трудовое, ни гражданское законодательство не предусматривают порядка определения суммы, подлежащей взысканию при восстановлении трудовых прав работника, оставляя данный вопрос на усмотрение судебного органа, рассматривающего дело. Вместе с тем в науке неоднократно делались попытки установить систему расчета компенсации морального вреда по трудовым и иным спорам гражданско-правового характера. Например, Б. И. Сосна и Г. К. Аворник предлагают установить нижний и верхний пределы компенсации морального вреда в трудовом законодательства, с учетом которых суду будет предоставлена возможность, в зависимости от обстоятельств дела, решить вопрос о размере компенсации. Ими же предложено определить минимальный размер в сумме месячной заработной платы работника, а максимальный — в сумме семи заработных плат. Однако данный подход в определенной степени нельзя признать справедливым, поскольку компенсация морального вреда является денежной суммой, компенсирующей физические и нравственные страдания работника, которые не находятся в прямой зависимости от условий его труда и содержания заключенного им трудового договора. Нравственные переживания работника, получающего заработную плату небольшого размера, не являются меньшими, что страдания гражданина с более крупным доходом. Л. Чиканова предлагает установить в ст. 394 Трудового кодекса РФ размер компенсации морального вреда в случае необоснованного отказа работодателя в приеме на работу. При этом минимальный размер данной компенсации не должен быть менее той суммы, которую он получил бы, выполняя работу, в которой ему было отказано, за все время со дня отказа в приеме на работу и до вынесения судом соответствующего решения, но не более чем за один год <13>. ——————————— <13> Чиканова Л. Права работников и работодателей при приеме на работу // Хозяйство и право. N 10. 2004. С. 57.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» указал на то, что размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела, с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных, заслуживающих внимания, обстоятельств, а также требований разумности и справедливости. Вместе с тем в практике рассмотрения трудовых споров, связанных с компенсацией морального вреда, не наблюдается единообразия по вопросу суммы взысканий за моральные издержки работников в аналогичных случаях нарушения их законных прав и интересов. Так, например, по делу по иску Х. к Управлению внутренних дел Читинской области в пользу истца было взыскано в связи незаконным увольнением в качестве компенсации морального вреда денежная сумма в размере 8 тыс. руб. <14>. Тогда как по делу по иску П. к ГУВД г. Москвы об изменении формулировки увольнения также в связи с незаконностью увольнения за грубое нарушение дисциплины судом в пользу П. было взыскано 500 тыс. руб. в качестве данной компенсации <15>. ——————————— <14> Обзор судебной практики Верховного Суда РФ по гражданским делам // Бюллетень Верховного Суда РФ. N N 8 — 10. 1998. <15> Некоторые вопросы судебной практики по гражданским делам Верховного Суда РФ // Бюллетень Верховного Суда РФ. N 9. 1999. С. 19.
При подобных различиях в подходах по определению компенсации морального вреда судебными органами вполне обоснованным стало установление верхнего и нижнего пределов размера компенсации морального вреда за нарушение трудовых прав работника, при этом данные границы не должны ставиться в зависимость от заработной платы работника, т. к. степень нравственных страданий личности не зависит от ее доходов и социального статуса. Логичным было бы закрепление твердых денежных сумм в Трудовом кодексе РФ, которые могли бы применять при взыскании с работодателя компенсации морального вреда, что обеспечило бы интересы каждой из сторон трудового договора, оградив от необоснованно высоких и низких сумм, взыскиваемых по рассматриваемой категории споров. Следует отдельно указать на то обстоятельство, что в соответствии со ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда за нарушение трудовых прав работника может быть установлен соглашением сторон, в том числе в тексте трудового договора, заключаемого при трудоустройстве. В этом случае суд при рассмотрении иска о взыскании компенсации морального вреда не вправе определить иной размер компенсации, за исключением установленного соглашением сторон. Данный вывод подтверждается правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации по следующему делу. Р. работал в ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» в должности коммерческого директора с 12 апреля 2004 г.; Е. работал в ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» в должности исполнительного директора с 1 мая 2004 г., М. работала в ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» в должности юрисконсульта с 15 июня 2004 г. 14 июля 2004 г. между ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» и истцами были заключены трудовые договоры: с Р. — N 005 с приложением N 1, с Е. — N 003 с приложением N 1, с М. — N 007 с приложением N 1. 31 мая 2005 г. сторонами трудовых отношений были изменены некоторые условия вышеназванных трудовых договоров и приложений N 1 к ним, что было оформлено соответственно трудовыми договорами с Р.- N 005/1 с приложением N 1, с Е. — N 003/1 с приложением N 1, с М. — N 007/1 с приложением N 1. Трудовые договоры между ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» и истцами были прекращены по п. 7 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ на основании отказа работников от продолжения работы в связи изменением существенных условий трудовых договоров: с Р. — 30 ноября 2005 г., с Е. — 30 ноября 2005 г., с М. — 21 февраля 2006 г. Поскольку в период действия трудовых договоров и при увольнении истцов ответчик не выполнил своих обязательств по выплате денежных сумм, предусмотренных условиями трудовых договоров и приложений N 1 к ним, заключенных 31 мая 2005 г., истцы обратились в суд с исками к ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» о взыскании указанных денежных выплат. Ответчиком ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» предъявлены встречные иски к Р., Е. и М. о признании недействительными трудовых договоров от 31 мая 2005 г. N 003/1, 005/1, 007/1 и приложений N 1 к ним, заключенных между истцами и ОАО «ФК «Спартак-Москва», поскольку указанные договоры со стороны работодателя заключены лицом, не имеющим полномочий на их заключение и подписание, кроме того, условия трудовых договоров о выплатах работникам денежных средств в иностранной валюте нарушают действующее законодательство, а именно ст. 317 Гражданского кодекса РФ и ст. 131 Трудового кодекса РФ, что влечет их ничтожность. Решением Басманного районного суда г. Москвы от 26 января 2007 г. исковые требования удовлетворены частично. С ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» в пользу Р. взысканы: материальная помощь к отпуску — 60000 (шестьдесят тысяч) руб., выходное пособие при расторжении трудового договора — 1398672 (один миллион триста девяносто восемь тысяч шестьсот семьдесят два) руб. 47 коп., единовременная компенсационная выплата при расторжении трудового договора — 52600 (пятьдесят две тысячи шестьсот) долл. США по курсу Центрального банка РФ на день исполнения решения суда, компенсация морального вреда — 1000 (одна тысяча) руб., судебные расходы по оплате услуг представителя — 10000 (десять тысяч) руб. В удовлетворении остальной части исковых требований Р., Е., М. к ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» отказано. Признаны недействительными трудовой договор от 31 мая 2005 г. N 005/1 и приложение N 1 к нему, заключенные между ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» и Р., трудовой договор от 31 мая 2005 г. N 003/1 и приложение N 1 к нему, заключенные между ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» и Е., трудовой договор от 31 мая 2005 г. N 007/1 и приложение N 1 к нему, заключенные между ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» и М. Рассмотрев в целом данное дело в качестве надзорной инстанции, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ сделала ряд важных заключений по вопросам применения нормы о компенсации морального вреда работнику. В частности, было указано на следующие обстоятельства. Требования истцов о компенсации морального вреда суд признал обоснованными. Между тем, руководствуясь ст. 237 Трудового кодекса РФ, суд сам определил размер указанной компенсации, проигнорировав то обстоятельство, что конкретный размер компенсации морального вреда в случае незаконных действий работодателя определен сторонами при заключении трудового договора. В соответствии со ст. 237 Трудового кодекса РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Из материалов дела видно, что п. 5.2 трудовых договоров, заключенных между ОАО «Футбольный клуб «Спартак-Москва» и истцами, определен размер компенсации морального вреда, подлежащий возмещению в случае неправомерных действий работодателя. Поскольку стороны трудового договора пришли к соглашению о размере компенсации морального вреда и закрепили его в трудовых договорах и это условие трудового договора не противоречит закону и может рассматриваться как улучшение положения работника по сравнению с нормами федерального законодательства, суд в решении обязан был мотивировать свой вывод об определении размера компенсации, отличного от условий трудового договора. Фактически судом в этой ситуации к трудовому договору вновь ошибочно применен механизм гражданского права для признания гражданско-правовой сделки частично недействительной <16>. ——————————— <16> Определение Верховного Суда РФ от 14.11.2008 N 5-В08-84.
Нельзя не сказать, что в научной литературе высказываются мнения о необходимости изменения законодательства о компенсации морального вреда работнику. В частности, предлагается ввести новые формы компенсации нравственных страданий трудящихся граждан. Например, А. Л. Шведов, основываясь на опыте законодателей стран ближнего и дальнего зарубежья, считает необходимым ввести в трудовое законодательство России такую форму компенсации морального вреда, как извинение, которое может быть частным или публичным. Зачастую, по мнению автора, такой способ защиты может в значительной степени восстановить нарушенные права работника. Им же предлагается предусмотреть в Трудовом кодексе РФ как способ компенсации морального вреда предоставление со стороны работодателя работнику льгот и преимуществ, при условии что трудовые отношения продолжаются <17>. ——————————— <17> Шведов А. Л. Право работника на компенсацию морального вреда // Адвокат. 2005. N 3. С. 22.
5. Отдельного внимания заслуживает также вопрос применения сроков исковой давности по делам о взыскании компенсации морального вреда за нарушение трудовых прав работников. Статьей 392 Трудового кодекса РФ установлены сокращенные сроки обращения в суд за разрешением трудового спора; так, работнику предоставляется возможность в течение месяца предъявить иск о восстановлении на работе и в течение трех месяцев — защитить интересы по другим категориям требований к работодателю. Иск о компенсации морального вреда работнику может быть заявлен, как уже подчеркивалось, как одновременно с заявлением о восстановлении нарушенных трудовых прав, так и самостоятельно после разрешения основного спора по существу. В некоторых ситуациях требования работником о защите трудовых прав в суд не заявляют, например, если они были восстановлены работодателем добровольно (погашены долги по зарплате и т. п.). Однако данное обстоятельство в соответствии с законодательством не является препятствием для обращения с иском о взыскании компенсации морального вреда. По мнению ряда авторов, на требования работника о компенсации морального вреда не распространяются установленные Трудовым кодексом РФ сроки для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора <18>. Аналогичной позиции придерживается и А. М. Куренной, подтверждая, что требования о компенсации морального вреда нельзя относить к категории индивидуальных трудовых споров, т. к. ими защищаются неимущественные права работника <19>. ——————————— <18> См., напр.: Сосна Б. И., Аворник Г. К. Указ. соч. С. 23. <19> Куренной А. М. Практический комментарий к законодательству о трудовых спорах.
Приведенные точки зрения мотивируются положениями ст. 208 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым исковая давность не распространяется на требования о защите нематериальных благ и неимущественных прав, а также п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда». Вместе с тем реальное рассмотрение требований работника о взыскании компенсации морального вреда без правового исследования факта нарушения его трудовых прав зачастую невозможно, т. к. основанием для взыскания является исключительно нарушение прав истца работодателем. Исходя из этого, в практике имеют место ситуации, при которых требования о компенсации морального вреда работнику остаются без удовлетворения из-за того, что им был пропущен срок, установленный для обращения за восстановлением своих трудовых прав. Однако в подобных ситуациях решение суда в части отказа в иске о компенсации морального вреда мотивируется не пропуском срока без уважительных причин, а отсутствием доказательства нарушения трудовых прав истца, если их невозможно получить иным образом.
