Концептуальные основы изучения исторических условий и правовых основ деятельности органов внутренних дел в период Великой Отечественной войны и первые послевоенные годы

(Емелин С. М.) («Военно-юридический журнал», 2009, N 6)

КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ ИЗУЧЕНИЯ ИСТОРИЧЕСКИХ УСЛОВИЙ И ПРАВОВЫХ ОСНОВ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ В ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ И ПЕРВЫЕ ПОСЛЕВОЕННЫЕ ГОДЫ

С. М. ЕМЕЛИН

Емелин С. М., старший научный сотрудник Академии экономической безопасности МВД России, доцент, кандидат исторических наук.

История органов внутренних дел неразрывно связана с историей нашей страны. За более чем двухвековой период своего существования система Министерства внутренних дел претерпела не одну реформу. Менялись руководители, совершенствовались формы и методы управления. Но основные задачи правоохранительного ведомства, обусловливающие их ключевое место в системе органов государственной власти, оставались незыблемыми. Борьба с преступностью и охрана общественного порядка, обеспечение целостности и стабильности государства, защита конституционных прав граждан и общественных интересов державы — вот те основы, на которых сосредоточены усилия многочисленного отряда правоохранителей и которые ставят перед сотрудниками новые задачи исходя из конкретной исторической ситуации и стадии развития общества. Великая Отечественная война занимает особое место в отечественной истории. В силу исключительности своей роли в истории России, она на протяжении уже более шести десятков лет является важнейшим полем для научных исследований <1>. Справедливо отмечается, что в нашей стране ей посвящено научных работ больше, чем какому-либо иному периоду. И это не случайно. Пожалуй, нет другой подобной проблемы в отечественной историографии, которая вызывала бы постоянный и неизменный интерес огромного числа ученых, в том числе зарубежных. Закрытость многих источников, особенно архивных фондов, многочисленные фальсификации, которые были отражением политической конъюнктуры, к сожалению, являлись постоянными спутниками историографии Великой Отечественной войны на протяжении многих лет. Замалчивались и искажались не только такие важнейшие вопросы, как потери военного корпуса и мирного населения в годы войны, оценка ущерба, нанесенного стране в результате неудач первого периода войны, некомпетентность государственного и военного руководства, злоупотребления и преступная халатность в ходе осуществления военных и иных стратегических операций (в частности, эвакуации вглубь страны огромного числа промышленных предприятий, сформировавших впоследствии материально-техническую и стратегическую основу победы над врагом). В угоду политической конъюнктуре из истории вычеркивались имена крупных государственных деятелей, которые на данном этапе играли ключевую роль в обеспечении функционирования государственных механизмов и, безусловно, внесли свой вклад в достижение победы. Достаточно назвать имя Л. П. Берии, который на протяжении многих лет возглавлял органы внутренних дел, с чьим именем связана работа по созданию атомного оружия и который вошел в Государственный комитет обороны начиная с первого состава. После своего ареста и расстрела Л. П. Берия почти на четыре десятилетия выпал из истории нашей страны, на его имя было наложено табу, и он практически бесследно исчез из историографии. Думается, что при всем критическом и даже негативном отношении к этому руководителю нельзя прибегать к подобным мерам. Замалчивание как отдельных событий, так и исторических деятелей своего времени наносит большой ущерб объективности и непредвзятости изучения истории страны, создает почву для новых фальсификаций и провоцирует развитие антинаучного подхода в изучении исторических событий недавнего прошлого. ——————————— <1> Поляков Ю. А. Великая война: дискуссия продолжается // Свободная мысль. 2000. N 5. С. 7.

Исследование проблематики, связанной с деятельностью органов внутренних дел, всегда было затруднено ввиду того особого места, которое занимают правоохранительные структуры в государстве. Методологическая основа исследований в полной мере была обусловлена текущей политической конъюнктурой и определенной логикой в духе «холодной войны». На практике это выразилось в создании биполярного поля относительно функционирования органов: с одной стороны, велась популяризация их деятельности и пропаганда ратных подвигов, с другой, что проявилось в публикациях начиная с конца 1980-х гг., — отображение карательной сущности органов внутренних дел, разоблачение сталинских репрессий. Во многом подобный подход объясняется слабостью источниковой базы исследования данной проблемы, закрытостью значительной части деятельности органов внутренних дел. До сих пор сохраняются грифы секретности на значительной части документов, касающихся различных вопросов их работы, в том числе нормативного правового обеспечения, структуры, показателей и основных результатов деятельности, проблем и трудностей, с которыми они сталкивались в повседневной службе, злоупотреблений и нарушений со стороны должностных лиц. Особенно это характерно для такого драматического для нашей страны и общества времени, как конец 1930-х гг., Великая Отечественная война и первые послевоенные годы. В этот период все направления государственной и общественной жизни, в том числе и обеспечение правопорядка и общественной безопасности, были подвергнуты серьезным изменениям. Многоплановость правоохранительной деятельности определяет как многообразие видов правоохранительных органов, так и многообразие выполняемых ими социальных функций. Поскольку органы внутренних дел в России традиционно играют роль одного из основных звеньев государственного управления, то они, наряду с правоохранительными функциями, осуществляют и функции управленческие (исполнительные), а также хозяйственные, напрямую не связанные с обеспечением общественного порядка. Деятельность Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) СССР берет начало с июля 1934 г., когда было упразднено ОГПУ и его функции в полном объеме переданы новому ведомству. Последующие годы характеризовались нарастанием размаха репрессий, пик которых приходится на 1937 — 1938 гг., когда было арестовано 1,5 млн. человек и из них около 800 тыс. расстреляно <2>. Произошел ряд судебных процессов, участниками которых стали руководители промышленности, известные военачальники, многие представители когорты видных большевиков. Сами по себе инсценированные, инициированные Сталиным и ставшие отображением политической жизни и политической борьбы в стране, процессы создавали нужную атмосферу для подготовки грядущего террора против всего народа, повышая градус массовой истерии и шпиономании. Все эти судебные постановки стали своего рода визитной карточкой сталинского НКВД. ——————————— <2> Лубянка. ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ: Справочник. 1917 — 1991. Серия «Россия. XX век. Документы». М., 2003. С. 6.

В органах и подразделениях НКВД СССР с конца 1938 г. происходит значительное обновление кадрового состава в связи с массовыми увольнениями и репрессиями в отношении оперативных работников, связанных с нарушением законности в годы Большого террора. Некоторое ослабление влияния НКВД связано с тем, что ведомство было поставлено под жесткий контроль партийных органов, в частности, право утверждения на должности сотрудников было передано партийным органам. В то же время Политбюро во главе с И. В. Сталиным не допустило кампании по привлечению к ответственности подавляющей части нарушителей законности, поскольку они выполняли приказы вышестоящего руководства, высших партийных органов. В круг виновных попал главным образом руководящий состав центра и областей во главе с бывшим наркомом Н. И. Ежовым. Репрессиям в тот период были подвергнуты многие руководители территориальных подразделений на Южном Урале. Большая часть сотрудников была уволена со службы <3>. ——————————— <3> Лубянка. Сталин и НКВД-НКГБ-ГУКР «СМЕРШ». 1939 — март 1946 // Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. Серия «Россия. XX век. Документы». М., 2006. С. 5.

С ноября 1938 г. НКВД СССР возглавил Л. П. Берия. Свою деятельность на посту наркома он начал с «нормализации» дел в НКВД, выразившейся в тотальной смене ежовских кадров и в пересмотре части политических дел. Но бериевская «микрореабилитация» долго не продлилась. Эта тенденция довольно быстро сошла на нет, и уже с конца 1939 г., наряду с ослаблением массового террора в большинстве республик СССР, происходит расширение масштабов карательной политики на территории западных областей Украины и Белоруссии, прибалтийских государств. Политика советизации в этих регионах проводилась с опорой на репрессии. Органы внутренних дел и госбезопасности совместно с войсками Красной Армии выполняли волю Политбюро, которое давало установки на слом сложившихся органов государственной власти и управления, нивелирования социальной структуры через аресты и депортацию населения. В категории «классово-враждебных» включали представителей различных некоммунистических партий и движений, ликвидируя тем самым любые проявления инакомыслия. Такая политика являлась прямым продолжением того, что происходило в СССР в 1920 — 1930-х гг. В дальнейшем она нашла свое продолжение и в годы войны. С августа 1941 г. НКВД начал тотальное выселение всех немцев из европейской части СССР в Сибирь и Среднюю Азию, в 1943 — 1944 гг. за Урал были выселены калмыки, карачаевцы, балкарцы, чеченцы, ингуши, крымские татары <4>. В дальнейшем на НКВД был возложено осуществление контроля и надзора за переселенцами, в число которых попали и бывшие кулаки, и бывшие участники «контрреволюционных» организаций на территории Южного Урала. ——————————— <4> См.: Лубянка. ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ: Справочник. 1917 — 1991. С. 7.

Руководство страны в стремлении держать под постоянным контролем не только указанные категории населения, но и сами органы внутренних дел постоянно меняло их структуру. В начале 1941 г. произошло разделение функций советского карательного ведомства. Третьего февраля 1941 г. НКВД был разделен на два наркомата — НКГБ (в который перешли подразделения государственной безопасности) во главе с бериевским выдвиженцем В. Н. Меркуловым и НКВД (за которым осталось руководство всей лагерной сферой, милицией и войсками), руководство которым сохранил Л. П. Берия. Вскоре после начала войны с Германией в связи с необходимостью жесткой централизации 20 июля 1941 г. НКГБ и НКВД были вновь объединены в один наркомат во главе с Берией. В апреле 1943 г. вновь, как и в 1941 г., были организационно разделены функции внутренних дел, государственной безопасности и военной контрразведки. Были организованы: 14 апреля — Народный комиссариат государственной безопасности (НКГБ) с задачами тайной полиции во главе со все тем же Меркуловым и 19 апреля — Главное управление контрразведки СМЕРШ («Смерть шпионам») во главе с В. С. Абакумовым, формально подчиненное Наркомату обороны. В годы Великой Отечественной войны реорганизация НКВД, проводившаяся лично под контролем Сталина, привела к созданию разветвленной системы органов, обеспечивавших безопасность фронта и тыла. В 1943 г. они представляли собой огромную армию сотрудников, которые осуществляли многочисленные функции правоохранительного, контрразведывательного и правоохранительного обеспечения войсковых и специальных операций, осуществляли охрану тыла. Достаточно сказать, что численность только истребительных батальонов, сформированных из числа сотрудников НКВД, к концу 1944 г. превышала 300 тыс. человек <5>. ——————————— <5> См.: Лубянка. Сталин и НКВД-НКГБ-ГУКР «СМЕРШ». 1939 — март 1946. С. 6.

Все решения о реорганизации органов внутренних дел принимались руководством ВКП(б) — КПСС и оформлялись протоколами Политбюро (Президиума) ЦК, а затем в советском порядке — постановлениями Центрального исполнительного комитета СССР, указами Президиума Верховного Совета СССР и постановлениями Совета Народных Комиссаров (Совета Министров) СССР. Те же инстанции рассматривали и утверждали структуру центрального аппарата органов госбезопасности и внутренних дел при очередной их реорганизации, а Политбюро и Секретариат ЦК компартии еще проводили персональные назначения, утверждая в номенклатурных должностях лиц руководящего состава органов госбезопасности и внутренних дел <6>. ——————————— <6> К номенклатурным должностям относились в разное время наркомы-министры союзных и автономных республик, начальники управлений органов госбезопасности, начальники отделов центрального аппарата и местных органов, а также некоторые другие должности. См.: Лубянка. Сталин и НКВД-НКГБ-ГУКР «СМЕРШ». 1939 — март 1946. С. 8 — 9.

При разделении функций государственной безопасности и охраны общественного порядка в 1941 и в 1943 гг. милиция оставалась в составе НКВД — МВД, но в 1949 г. вновь была включена в МГБ. Это ярко иллюстрирует, на наш взгляд, тот факт, что реальное назначение центральных учреждений госбезопасности всегда было шире функций тайной полиции. Они были ориентированы на решение чекистскими методами целого ряда политических или хозяйственных задач. Начиная с предвоенных лет огромные людские и материальные ресурсы были направлены в оборонные отрасли промышленности, которые развивались форсированными темпами. В условиях начавшейся Второй мировой войны советское руководство осознавало необходимость укрепления боеготовности Красной Армии, вооружения ее новыми образцами военной техники. Нужно подчеркнуть, что функции (негласного, а иногда и гласного) контроля, возложенные на органы внутренних дел, часто тесно переплетались с хозяйственными функциями, в числе которых были организация и руководство специальными подразделениями, проверочно-фильтрационными лагерями, работой промышленности, использование труда заключенных и многих других задач. В качестве примера можно привести деятельность особых отделов (либо уполномоченных) на конкретных промышленных предприятиях. Для партии органы НКВД, с одной стороны, оставались источником информации о положении дел в отраслях оборонного комплекса страны, с другой — являлись действенным рычагом и средством контроля за выполнением планов. Как и в предшествующие годы, одним из «приемов устрашения» руководящего состава наркоматов, сотен тысяч людей, занятых в производстве продукции для нужд армии, являлись аресты и последующие обвинения во «вредительской» работе. После окончания Великой Отечественной и Второй мировой войны, с расширением влияния СССР на страны Восточной Европы и началом нового этапа конфронтации между бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции, обострение межгосударственных отношений самым непосредственным образом отразилось на внутренней политике страны. Как и в предвоенные годы, главным приоритетом оставалось развитие оборонного комплекса страны, который поглощал все больше государственных средств. Не происходило существенных изменений в материальном благосостоянии населения. Это шло вразрез с мироощущением народа-победителя, который не только не чувствовал никаких социально-экономических улучшений, но позже столкнулся с ужесточением политики по ряду направлений общественной и духовной жизни. В послевоенные годы органы внутренних дел и государственной безопасности, находившиеся под неослабным контролем И. В. Сталина, оставались главным орудием карательной политики правящего режима. В условиях нарастания военного противостояния с Западом советское руководство вновь обращается к репрессиям, усиливает карательные акции в отношении так называемых потенциальных врагов внутри страны. Как и в предшествующие годы, ужесточение карательной политики сопровождалось кадровыми перестановками и арестами сотрудников органов госбезопасности, обвиненных в недостаточной активности в борьбе с «врагами» Советского государства <7>. ——————————— <7> См.: Лубянка. Сталин и МГБ СССР. Март 1946 — март 1953: Документы высших органов партийной и государственной власти. Серия «Россия. XX век. Документы». М.: МДФ Материк, 2007. С. 5 — 6.

Таким образом, в последние предвоенные годы, в период Великой Отечественной войны, а также во время перехода к мирной жизни влияние органов внутренних дел на все сферы общества оставалось значительным. По-прежнему сохранялась карательная направленность органов внутренних дел, с их стремлением взять все направления жизни под жесткий и всеобъемлющий контроль. Сами органы внутренних дел являлись составной частью сложившейся жестокой, основанной на насилии бюрократической системы. Современное развитие Российской Федерации ставит новые приоритеты в деятельности органов внутренних дел. Главным образом это касается совершенствования законодательства, регулирующего организацию и функционирование правоохранительных структур, повышения эффективности оперативно-служебной деятельности. Решение этих важных задач невозможно без учета имеющегося исторического и правового опыта. В условиях реформирования органов и подразделений системы МВД России, направленного на решение вышеуказанных задач, это приобретает немалое научное и практическое значение. Критическое переосмысление многих стереотипов об их обязанностях и задачах, месте и роли в государстве требует тщательной научно-теоретической проработки, что позволит по-новому взглянуть на многие проблемы истории нашей страны, в том числе и связанные с деятельностью органов внутренних дел, осмыслить позитивный и главным образом негативный опыт и ошибки прошлого с целью не допустить их в будущем.

——————————————————————