(Волков М. И.) («История государства и права», 2008, N 5)
ОРГАНЫ ПРОКУРАТУРЫ И ГРАЖДАНСКОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО РОССИИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
М. И. ВОЛКОВ
Волков М. И., аспирант Мурманского гуманитарного института.
Правовой статус прокурора в гражданском судопроизводстве предопределялся отсутствием в последнем публичных начал и несвязанностью гражданского оборота с экономической и социальной функциями государства. До революции 1917 г. хотя прокуроры и состояли при судах, но были им неподконтрольны. Наоборот, прокурор наблюдал за соблюдением судами правил их устройства и делопроизводства, участвовал в рассмотрении дисциплинарных дел судебных работников и опротестовывал незаконные решения по ним, направляя свои характеристики на судей министру юстиции <1>. Последствием революции 1917 г. стало усиление вмешательства государства в частноправовые отношения и тем самым в споры, рассматриваемые в рамках гражданского процесса. Это проявилось в том числе в предоставлении прокурору широких полномочий в гражданском судопроизводстве, позволяющих ему «как начать дело, так и вступить в дело в любой стадии процесса, если, по его мнению, этого требует охрана интересов государства или трудящихся масс» (ст. 2 ГПК 1923 г.). Впоследствии регламентация полномочий прокурора в гражданском процессе направлялась на осуществление им надзора за законностью рассмотрения гражданских дел в судах. Исходя из действовавшей Конституции 1936 г., возлагавшей на Генерального прокурора и всех подчиненных ему прокуроров функцию высшего надзора за законностью деятельности всех государственных органов, в том числе и судов, ГПК РСФСР 1964 г. наделил прокурора в гражданском судопроизводстве весьма широкими процессуальными правами. Это было отражено в многочисленных статьях ГПК РСФСР 1964 г., а также в действовавшем в тот период законодательстве о прокуратуре. ——————————— <1> Прокурорский надзор в Российской Федерации: Учебник / Под ред. Ю. Е. Виноградова. М., 2000. С. 34.
Между тем Конституция Российской Федерации 1993 г., закрепив принципы разделения властей, независимость судебной власти, неограниченное право на судебную защиту, не определила место прокуратуры в системе государственных органов и не наделила ее полномочиями по надзору за носителями государственной власти, в том числе и за судебной, что прямо следует из ряда норм Конституции Российской Федерации (ст. ст. 10, 11, 18, 46, 129). В результате социально-экономических изменений в России в 80 — 90-х годах прошлого века, под воздействием судебной реформы произошли серьезные изменения и в концепции прокурорского надзора. С учетом того что надзор прокуратуры за законностью рассмотрения дел судами и в прежнем виде вызывал противодействие, ряд авторов считали, что в условиях формирования правового государства и реализации концепции разделения властей судебная власть приобретает статус независимой и не может оставаться поднадзорной такому государственному органу, каким является прокуратура <2>. Осуществляя правосудие, то есть государственную деятельность, направленную на рассмотрение и разрешение правовых конфликтов, суд становится основным гарантом правопорядка и законности, защиты прав, свобод и законных интересов человека. Активное, профессионально грамотное участие прокуроров в судебной деятельности — серьезная гарантия законности и эффективности судопроизводства. ——————————— <2> Прокурорский надзор: Учебник для вузов / Под ред. А. Я. Сухарева. М.: Издательство НОРМА, 2003. С. 337.
Стоит отметить, что концепция судебной правовой реформы с учетом расширения принципов диспозитивности и состязательности исходила из необходимости изменения процессуального положения прокурора в гражданском процессе. Частично эта концепция была реализована в Федеральном законе «О прокуратуре Российской Федерации», и главное изменение, внесенное в него, коснулось того, что данный Закон, предусматривая основания и формы участия прокурора в гражданском судопроизводстве, не относил их к надзорной деятельности. Между тем ст. 12 ранее действовавшего ГПК РСФСР 1964 г. соответствующие формы и основания участия прокурора в гражданском процессе определяла как возложение надзора за точным и единообразным исполнением законов в гражданском судопроизводстве на Генерального прокурора и всех подчиненных ему прокуроров. Некоторые авторы указывали, что эта норма не соответствует Конституции Российской Федерации и Федеральному закону «О прокуратуре Российской Федерации», и отмечали, что, несмотря на ее отмену 7 августа 2000 г., по существу процессуальное положение прокурора по ГПК РСФСР 1964 г. не изменилось, поскольку все остальные нормы, определяющие задачи прокурора в гражданском процессе, методы и формы их осуществления были определены ст. 41 и рядом других статей ГПК РСФСР 1964 г., а также ст. ст. 21, 22, 33, 35, 36 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации». Однако несомненным является и другое: участие прокуратуры в судебной деятельности, в рассмотрении дел судами в условиях построения правового государства приобретает особо важное значение. Так, с 1 февраля 2003 г. введен в действие новый Гражданско-процессуальный кодекс Российской Федерации и, соответственно, признан утратившим силу Гражданско-процессуальный кодекс РСФСР. Общие положения об участии прокурора в деле закреплены в ст. 45 ГПК РФ, которая определяет возможность обращения прокурора в суд с заявлением в защиту прав, свобод и охраняемых законом интересов других лиц и вступления в процесс для дачи заключения по делам определенных ГПК РФ и другими федеральными законами категорий, а о его правах и обязанностях как лица, участвующего в деле, — в статье 35 ГПК РФ. Прокурор вправе принести представление в суд второй и надзорной инстанций на судебное постановление лишь в случае, если он участвует в деле. Правом на подачу указанных представлений в вышестоящие суды обладает прокурор, являющийся лицом, участвующим в деле, с точки зрения положений ст. ст. 34, 35, 45 ГПК РФ, независимо от того, явился ли он в заседание суда первой инстанции. По прошествии нескольких лет после узаконения данных новшеств мы, несомненно, видим появившиеся проблемы гражданско-процессуального законодательства. Сохранив за прокуратурой функцию защиты прав и свобод человека и «обрезав» у нее полномочия по обращению в суд с иском и участию в гражданском процессе — в защиту этих прав, как точно определил В. Маевский — это «все равно, что, предварительно обезножив человека, предлагать бежать ему стометровку» <3>. В России многие люди просто боятся обращаться в суд с жалобами на незаконные действия руководителей коммерческих структур. У них нет денег на адвокатов, сил годами ходить в суд по своему иску, желания бороться с ветряными мельницами. Мало того что после этого не найдешь работу, можно потерять гораздо большее. Предпринимательские структуры обслуживают, как известно, не только юридические конторы и коррумпированные чиновники, но нередко и бандиты. В этих условиях наличие у прокурора надзора за исполнением законов всеми этими органами и организациями, а также право предъявлять и поддерживать иски в суде от имени государства в защиту законных интересов граждан, а также право опротестовывать незаконные решения суда — объективная необходимость. ——————————— <3> Маевский В. Страсти по судебной реформе // Российская юстиция. 2001. N 11. С. 18 — 21.
Необходимо признать, что справедливо отмечал теперь уже бывший Генеральный прокурор России В. В. Устинов в своей статье «Наша главная задача — защита человека», опубликованной в «Российской газете» 30 апреля 2002 г.: «Достойно определиться в новой ситуации в связи с судебной реформой. Если более широко, то я считаю, что главное назначение прокуратуры — укрепление государственности. Мы всегда отстаивали и будем отстаивать интересы государства Российского. И, конечно же, важнейшей нашей задачей остается защита каждого гражданина, защита прав человека. И не случайно более полутора миллионов человек обратились в прошлом году за защитой своих прав именно к нам. Это говорит о том, что нам доверяют. И мы это ценим» <4>. ——————————— <4> Устинов В. В. Наша главная задача — защита человека // Российская газета. 2002. 30 апреля.
