Кисленко С. Л., доцент кафедры методологии криминалистики ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», кандидат юридических наук.
Среди представителей государственной власти в уголовном судопроизводстве ведущую роль законодатель отводит прокурору. Так, согласно еще Указу Петра I от 7 апреля 1722 г. «О должности генерал-прокурора» последний именовался «оком государевым», «стряпчим о делах государственных» <1>. Согласно Рекомендации Комитета министров Совета Европы от 6 октября 2000 г. N R (2000) 19 «Комитет министров — государствам-членам о роли прокуратуры в системе уголовного правосудия» во всех системах правосудия прокуроры являются представителями государственной власти, которые от имени общества и в государственных интересах участвуют в применении права, если правонарушение влечет уголовное наказание. Подобный статус прокуратуры присущ и отечественному законодательству <2>. ——————————— <1> Позднякова Е. В., Воробьева Ю. В. Экскурс в историю развития органов прокуратуры в России // Правоохранительная деятельность Российского государства: законодательство и практика: Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 10-летию кафедры теории права, государства и организации правоохранительных органов юридического факультета КурскГТУ. Курск, 2008. С. 424. <2> Несмотря на то что прокуратура является органом государственной власти, в настоящее время ее место в организации власти отечественного государства четко не определено. В Конституции Российской Федерации статья о прокуратуре (ст. 129) помещена в главу, посвященную судебной власти. Данное положение вызывает немало споров среди юристов. Не вдаваясь в критический анализ представленных в литературе суждений, отметим, что, на наш взгляд, прокуратура не должна структурно входить ни в одну из имеющихся ветвей государственной власти. Она по своему статусу должна действовать в интересах всех властей, а скорее, выступать инструментом контроля за деятельностью государственных органов и принимать меры по устранению любых нарушений закона, от кого бы такие нарушения ни исходили.
Согласно ч. 1 ст. 37 УПК РФ только прокурор уполномочен осуществлять уголовное преследование от имени государства на протяжении всего уголовного судопроизводства. В отличие от него иные должностные лица реализуют указанную функцию лишь в рамках определенных процессуальных форм, ограниченных досудебным производством по делу. В таком подходе видится первоочередное значение и организующая роль прокуратуры в системе всего уголовного преследования. Не случайно в Приказе Генерального прокурора Российской Федерации от 5 июля 2002 г. N 39 «Об организации прокурорского надзора за законностью уголовного преследования в стадии досудебного производства» прокурор назван руководителем уголовного преследования. В стадии же судебного разбирательства прокурор согласно ч. 2 ст. 35 Федерального закона от 17 января 1992 г. N 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» (далее — Закон) выступает в качестве государственного обвинителя, где, исходя из ч. 3. ст. 37 УПК, поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность. Таким образом, участием прокурора обеспечивается как досудебное, так и судебное производство по уголовному делу. Последнее позволяет отнести прокурора к центральной фигуре в системе государственных органов уголовного преследования. Законодатель в УПК под понятием «прокурор» как носитель функции уголовного преследования использует следующее значение: Генеральный прокурор Российской Федерации и подчиненные ему прокуроры, их заместители и иные должностные лица органов прокуратуры, участвующие в уголовном судопроизводстве и наделенные соответствующими полномочиями Федеральным законом о прокуратуре (п. 31 ст. 5). В данном случае мы сталкиваемся с бланкетной нормой, отсылающей нас к Закону, согласно ст. 54 которого в качестве прокурора, кроме должностных лиц органов прокуратуры, указанных в уголовно-процессуальном законодательстве, выступают старшие помощники и помощники прокуроров — руководителей всех уровней, а также старшие прокуроры и прокуроры соответствующих отделов и управлений. На первый взгляд определение статуса прокурора в уголовном судопроизводстве необходимо искать в Законе. Однако, следуя ч. 2 ст. 1 Закона, прокуроры реализуют уголовное преследование в соответствии с полномочиями, установленными УПК. В самом общем виде такие полномочия очерчены ст. 37 УПК, согласно п. 16 ч. 2 которой круг и возможное расширение указанных полномочий допускается только в пределах уголовно-процессуального законодательства. Возникает вопрос, от какого нормативного акта следует отталкиваться при определении статуса и полномочий прокурора в уголовном судопроизводстве? Если исходить из содержания норм УПК, то согласно ч. 5 ст. 37 полномочия прокурора осуществляются исключительно прокурорами района, города, их заместителями, приравненными к ним прокурорами и вышестоящими прокурорами. Представляется, что подобная формулировка фактически исключает из участия в уголовном судопроизводстве «иных должностных лиц органов прокуратуры», к котором, в частности, относятся: помощники прокуроров и прокуроры отделов и управлений, указанные в ст. 54 Закона. По отношению к прокурору города, района вышестоящими являются прокурор субъекта Российской Федерации и его заместитель, генеральный прокурор Российской Федерации и его заместитель. Прокурор же отдела или управления прокуратуры субъекта Федерации не может являться «вышестоящим» прокурором по отношению к прокурору города или района, поскольку, как отмечается в литературе, не имеет полномочий отменять решения последнего (это вправе сделать лишь прокурор субъекта Российской Федерации и его заместитель) <3>. В связи с этим помощники прокуроров городов (районов), прокуроры и старшие прокуроры отделов и управлений прокуратур субъектов Российской Федерации под действие ч. 5 ст. 37 не подпадают. Помимо этого согласно ст. 1 УПК порядок уголовного судопроизводства, установленный в УПК, обязателен для всех участников, в том числе и прокуратуры. Поэтому термин «подчиненные ему прокуроры», употребляемый в п. 31 ст. 5 УПК, применительно к ст. 37 Кодекса расширительному толкованию не подлежит. ——————————— <3> Сопин В. Вправе ли помощник прокурора поддерживать государственное обвинение? // Российская юстиция. 2003. N 10. С. 33.
Таким образом, при сопоставительном анализе содержания положений УПК и Закона обнаруживаются существенные противоречия в определении прокурора как участника уголовного процесса. Данное обстоятельство породило немало дискуссий в литературе. Особенно остро подобное несоответствие норм закона выражается в вопросе о возможности участия помощников прокуроров в судебном производстве в статусе государственных обвинителей. Одни авторы склоняются к мнению, что под прокурором в уголовном процессе в соответствии со ст. 54 Закона и п. 31 ст. 5 УПК понимаются и помощники <4>, другие же относят к ним только тех прокуроров, которые перечислены в ч. 5 ст. 37 УПК РФ <5>. ——————————— <4> Королев Г. Пора внести ясность: помощник прокурора — государственный обвинитель // Законность. 2003. N 9. С. 10. <5> Исаенко В. Процессуальные полномочия прокурора-криминалиста // Законность. 2005. N 7. С. 17; Аликперов Х. О процессуальной фигуре государственного обвинителя // Российская юстиция. 2003. N 3. С. 45 — 47.
На наш взгляд, имеющиеся на данный момент несоответствия в вопросах процессуального статуса прокурора могут быть устранены путем внесения соответствующих изменений в УПК с учетом сложившейся практики работы органов прокуратуры. Во-первых, необходимо четко обозначить уголовно-процессуальное положение прокурора как участника судопроизводства. Для этого, на наш взгляд, следует изменить формулировку п. 31 ст. 5 УПК, заменив выражение «полномочиями Федеральным законом о прокуратуре» словами «полномочиями в соответствии с настоящим Кодексом». Подобный подход позволит избежать двойного толкования статуса прокурора в уголовном судопроизводстве. Во-вторых, следует привести в соответствие уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие участие прокурора в судопроизводстве. Одни авторы в целях устранения имеющихся противоречий предлагают исключить ч. 5 из ст. 37 УПК <6>. Другие высказываются за необходимость дополнить ст. 37 ч. 7, которая бы предусматривала, что полномочия прокурора, предусмотренные ч. ч. 3, 4 данной статьи, «осуществляются помощниками генерального прокурора, прокурора субъекта Федерации, прокурора района, города, приравненных к ним прокуроров, а равно начальниками и прокурорами отделов (управлений) прокуратуры» <7>. ——————————— <6> Исаенко В. Процессуальные полномочия прокурора-криминалиста // Законность. 2005. N 7. С. 17. <7> Аликперов Х. О процессуальной фигуре государственного обвинителя // Российская юстиция. 2003. N 3. С. 47.
На наш взгляд, в данном случае необходимо учитывать специфику прокурора как субъекта уголовно-процессуальных отношений. Очевидно, что прокурор и государственный обвинитель — это самостоятельные (последний не связан выводами обвинительного заключения) участники судопроизводства, наделенные разными полномочиями, реализация которых требует наличия определенных знаний, опыта и статуса. Так, полномочия, предусмотренные ч. 2 ст. 37 УПК, носят в основном властный, распорядительный характер, и их осуществление требует значительного опыта, которым, как отмечается в литературе, помощники прокурора района (города) зачастую не обладают <8>. В данном ракурсе исключать ч. 5 ст. 37 УПК, равно как и расширять ее рамки за счет включения в имеющийся перечень должностных лиц прокуратуры помощников прокуроров, представляется нецелесообразным. Законодатель целенаправленно исходит из позиции закрепления наиболее значимых полномочий за руководящими работниками прокуратуры, и это, на наш взгляд, является вполне оправданным. Подобный подход вытекает из того, что, во-первых, в ходе предварительного расследования наиболее интенсивно затрагиваются права и свободы граждан, что требует более строгого контроля за их соблюдением, а во-вторых, предварительное следствие является тем базисом, на котором строится дальнейшая обвинительная деятельность прокуратуры, и допущенные в процессе расследования ошибки (процессуальные и тактические) существенно снижают эффективность поддержания государственного обвинения в ходе судебного производства по уголовному делу. Поэтому полномочия, предусмотренные ч. 2 ст. 37 УПК, вполне справедливо возложены на прокуроров района, города и их заместителей. ——————————— <8> Королев Г. Пора внести ясность: помощник прокурора — государственный обвинитель // Законность. 2003. N 9. С. 8 — 9.
В рамках анализируемого аспекта справедливо будет и другое замечание, согласно которому функцию государственного обвинителя могут выполнять также далеко не все сотрудники органов уголовного преследования, поскольку «это особый вид деятельности в юриспруденции, который сродни искусству, овладеть всеми тонкостями которого дано не каждому юристу» <9>. Как свидетельствует практика, непосредственно прокуроры и их заместители не способны физически обеспечить поддержание государственного обвинения по всем делам. Решение данного вопроса всецело ложится на плечи помощников. Согласно п. 1.3 Приказа Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 20 ноября 2007 г. N 185 «Об участии прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства» государственных обвинителей назначают руководители соответствующих прокуратур. Кроме того, уголовно-процессуальное законодательство связывает понятие государственного обвинителя не с конкретным лицом, а с определенным кругом должностных лиц органа прокуратуры (п. 6 ст. 5 УПК), к которым, следуя ст. 54 Закона, относятся и помощники прокуроров всех уровней. Подтверждением этого является и содержание ч. 4 ст. 246 УПК, согласно которой государственное обвинение могут поддерживать несколько прокуроров. Вполне очевидно, что речь в данном случае идет не только о руководящем составе органов прокуратуры. ——————————— <9> Аликперов Х. О процессуальной фигуре государственного обвинителя // Российская юстиция. 2003. N 3. С. 47.
В-третьих, прокуратура составляет единую федеральную централизованную систему органов и учреждений и действует на основе подчинения нижестоящих прокуроров вышестоящим. Так, следуя п. 1.6 Приказа Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 20 ноября 2007 г. N 185 «Об участии прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства», поручения о поддержании государственного обвинения подчиненным прокурорам даются в письменной форме (с передачей надзорного производства). Такой порядок позволяет, во-первых, руководителю прокуратуры регулировать нагрузку подчиненных им работников, а во-вторых, своевременно решать вопрос о замене государственного обвинителя. Помимо этого, согласно п. 1.3 Приказа Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 20 ноября 2007 г. N 185 «Об участии прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства» при назначении государственных обвинителей учитываются характер, объем и сложность дела, квалификация и опыт работы прокурора. Данное положение допускает реализовывать элемент специализации в деятельности отдельных прокурорских работников, которым поручается поддержание обвинения в суде. Таким образом, можно отметить, что только руководители прокуратур и их заместители обладают процессуальными полномочиями прокурора как участника уголовного судопроизводства. Другие прокурорские работники участвуют в судопроизводстве по поручению прокурора или заместителя прокурора. Представляется, что подобный порядок должен найти соответствующее закрепление в уголовно-процессуальном законодательстве. На наш взгляд, ч. 3 ст. 37 УПК необходимо изложить в следующей редакции: «В ходе судебного производства по уголовному делу прокурор, а по письменному поручению прокурора иные должностные лица органа прокуратуры поддерживают государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность».
