Е. Мартынчик, доктор юридических наук, профессор Курского государственного технического университета.
УПК Российской Федерации, содержащий многие нетрадиционные регламентации, в том числе касающиеся статуса прокурора, ролевых функций, в практической деятельности порождает ряд вопросов, требующих осмысления с учетом существующих правовых реалий, которые не всегда учитывают ни теоретики, ни практики.
Вследствие этого появляются явно некорректные суждения и выводы, обусловленные новизной законодательных регламентаций, отсутствием правоприменительной практики, а порой и поверхностным знанием закона. К такого рода суждениям и выводам, на наш взгляд, следует отнести мнение о том, что вступление прокурора в дело частного обвинения не лишает стороны права на примирение (ч. 4 ст. 318 УПК), а прокурор в таком случае поддерживает в суде не государственное, а частное обвинение, идущее от потерпевшего, и потому выступает в качестве субсидиарного обвинителя <*>. ——————————— <*> См., напр.: Демидов И., Тушев А. Отказ прокурора от обвинения // Российская юстиция. 2002. N 8. С. 25.
Но такие выводы и рекомендации не учитывают предписаний нового федерального уголовно-процессуального закона, не обоснованы теоретически и неприемлемы для практики. В самом деле, вправе ли прокурор выполнять процессуальную роль субсидиарного обвинителя по делам частного обвинения? На этот вопрос мы отвечаем категорически — нет. Такой ответ даем прежде всего на основании анализа закона, а также этики прокурора в уголовном процессе. В уголовном судопроизводстве согласно УПК РФ функцию обвинения осуществляют несколько участников стороны обвинения: прокурор, по его поручению — дознаватель и следователь, потерпевший, частный обвинитель (п. 47 ст. 5, ч. 4 ст. 37, п. 16 ч. 2 ст. 42, ч. 1 ст. 43 УПК РФ). Затем закон регламентирует не полномочия стороны обвинения, а каждого входящего в нее субъекта, в том числе прокурора. Причем уголовно-процессуальный закон дифференцирует ролевые функции и полномочия прокурора в зависимости от этапа судопроизводства. В данном виде государственной деятельности прокурор от имени государства осуществляет уголовное преследование (ч. 1 ст. 21 УПК). Направления деятельности прокурора в уголовном процессе более широко и полно регулирует ч. 1 ст. 37 УПК, согласно которой прокурор — это должностное лицо, уполномоченное в пределах установленной законом компетенции осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия. Далее УПК конкретизирует полномочия прокурора на досудебном и судебном производстве по уголовному делу (ч. ч. 2, 3, 4, 5 ст. 37). Важно и то, что полномочия прокурора на каждом из названных этапов уголовного судопроизводства закон определяет также и по делам частного обвинения. По большому счету закон закрепляет особенности компетенции прокурора по этой категории уголовных дел. Состоят же они в том, что прокурор, как равно и с его согласия дознаватель или следователь, вправе возбудить любое уголовное дело частного обвинения и при отсутствии заявления потерпевшего, но при условии, что данное преступление, т. е. одно или несколько из перечисленных в ч. 2 ст. 20 УПК, совершено в отношении лица, находящегося в зависимом состоянии или по иным причинам не способного самостоятельно воспользоваться принадлежащими ему правами (ч. 4 ст. 20 УПК). Пусть и не дословно, приведенное положение воспроизводит ч. 3 ст. 318 УПК, согласно которой уголовное дело частного обвинения может быть возбуждено прокурором в случаях, когда потерпевший в силу беспомощного состояния или по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы (при этом прокурор направляет уголовное дело для производства дознания либо предварительного следствия). Впоследствии, по завершении расследования, такого рода дела поступают к прокурору с обвинительным актом или обвинительным заключением и он решает вопрос о направлении их в суд для рассмотрения. Таким образом, и по делам частного обвинения, если они возбуждены прокурором по установленным законом основаниям и с соблюдением названных в нем условий, прокурор тоже осуществляет уголовное преследование от имени государства, а в суде по ним поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность. Положение же о том, что вступление прокурора в уголовное дело частного обвинения не лишает стороны права на примирение (ч. 4 ст. 318 УПК), неравнозначно праву прокурора вступить в такое дело на этапе судопроизводства у мирового судьи. Ибо во всех случаях закон регламентирует вступление прокурора в уголовное дело частного обвинения с соблюдением требований ч. 4 ст. 20 УПК, т. е. со стадии досудебного производства, на которой он уполномочен осуществлять уголовное преследование по делам частного обвинения независимо от волеизъявления потерпевшего (ч. 3 ст. 21 УПК). Право прокурора вступать в дело частного обвинения на этапе судебного производства законом прямо не предусмотрено. Это значит, что в дела частного обвинения прокурор вправе вступить только в предусмотренном законом порядке, а именно — путем возбуждения и расследования их на досудебном производстве. По таким делам, рассматриваемым в суде, прокурор участвует только и исключительно как государственный обвинитель, т. е. реализует единую публично-правовую роль, возложенную на него законом в судебном разбирательстве уголовных дел. Эта идея четко изложена в ч. 2 ст. 246 УПК, согласно которой участие государственного обвинителя обязательно в судебном разбирательстве уголовных дел публичного и частно-публичного обвинения. Что же касается потерпевшего по делам частного обвинения, возбужденным прокурором и направленным им в суд с обвинительным актом либо обвинительным заключением, то потерпевший не является частным обвинителем. Ведь уголовное дело возбуждено не по его заявлению, а потому потерпевший в таких случаях участвует в судебном разбирательстве как субсидиарный (вспомогательный) обвинитель по отношению к прокурору. Потому закон и не лишает потерпевшего права на примирение с подсудимым (ч. 4 ст. 318 УПК). Кроме того, приведенные суждения подтверждаются еще и тем, что частным обвинителем является лицо, подавшее заявление в суд по уголовному делу частного обвинения в порядке, установленном ст. 318 УПК (ч. 1 ст. 43 УПК), и обвинение по делам данной категории в судебном разбирательстве поддерживает потерпевший (ч. 3 ст. 246 УПК). Мы рассмотрели только процессуально-правовой и практический аспекты проблемы. Но она имеет и этический аспект, проистекающий из статуса, места и роли прокурора в уголовном судопроизводстве, где он как должностное лицо представляет государство, от его имени осуществляет уголовное преследование и поддерживает обвинение в суде. Вот почему и речи быть не может о том, что по делам частного обвинения прокурор поддерживает в суде не государственное, а частное обвинение, идущее от потерпевшего. Закон не допускает подобных метаморфоз в статусе прокурора в суде в зависимости от характера уголовного дела, чтобы не превращать прокурора в младшего партнера кого-либо из участников судебного разбирательства, в том числе потерпевшего. Подобное превращение вряд ли содействовало бы авторитету прокурора, а потому закон и прокурорская этика не допускают его. Как поборник законности и справедливости, прокурор компетентно и с достоинством может выполнить эту роль, не опускаясь до уровня субсидиарного обвинителя по делам частного обвинения. Все изложенное позволяет сформулировать некоторые выводы. В уголовном судопроизводстве прокурор всегда действует от имени государства, стоит на страже публично-правовых интересов, в том числе охраняя права и свободы человека и гражданина. В уголовно-процессуальном законе эта идея проведена логично и последовательно. По делам частного обвинения прокурор на досудебном и судебном производстве осуществляет взаимосвязанные функции — уголовного преследования и поддержания государственного обвинения. В силу этого ни по одной категории уголовных дел прокурор не вправе быть субсидиарным, вспомогательным обвинителем в судебном разбирательстве. Роль субсидиарного обвинителя, помогающего частному лицу поддерживать обвинение, искажает статус и полномочия прокурора в судебном разбирательстве уголовных дел, превращает его в помощника или представителя частного обвинителя. Подобная роль неприемлема для прокурора с точки зрения его профессиональной этики.
