(Дибиров Ю. С.) («Конституционное и муниципальное право», 2010, N 6)
ПРОБЛЕМЫ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫХ ОСНОВ ОРГАНИЗАЦИИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ГЕНЕРАЛЬНОЙ ПРОКУРАТУРЫ И СЛЕДСТВЕННОГО КОМИТЕТА ПРИ ГЕНПРОКУРАТУРЕ РФ <*>
Ю. С. ДИБИРОВ
——————————— <*> Dibirov Y. S. Problems of constitutional-law grounds of organization and activity of the General Procurature and Investigation Committee attached to the General Procurature of the Russian Federation.
Дибиров Ю. С., старший преподаватель Дагестанского государственного технического университета.
С 7 сентября 2007 г. принципиально изменилась система российских правоохранительных органов. Итогом изменений является то, что в силовом блоке установилась новая система сдержек и противовесов. Создание Следственного комитета при Генпрокуратуре — это переходный этап, который завершится созданием федерального следственного комитета, объединяющего все виды следствия: прокурорское, МВД, Госнаркоконтроля и ФСБ.
Ключевые слова: конституционно-правовые основы, Генеральная прокуратура РФ, Следственный комитет при Генпрокуратуре РФ, правоохранительные органы, система, организация, деятельность.
The system of Russian law-enforcement agencies has principally changed from September 7, 2007. The result of these changes is the fact that a new system of checks and balances was created in the power block. The creation of Investigation Committee attached to the General Procurature is a transition stage which will end by creation of the federal investigation committee combining all types of investigations: procurator’s, the Ministry of Internal Affairs, State Drug Control Service and the Federal Security Service.
Key words: constitutional-law grounds, General Procurature of the RF, Investigation Committee attached to the General Procurature of the RF, law-enforcement agencies, system, organization, activity.
На протяжении всей своей истории органы прокуратуры начиная с 1722 г. и по сей день претерпевали изменения. Однако ни один этап реформ не смог изменить основную суть и предназначение органов прокуратуры — она как была, так и остается «оком государевым». Даже в советский период развития, когда Декретом о суде N 1 от 24 ноября 1917 г., который гласил: «Упразднить доныне существующие институты судебных следователей, прокурорского надзора, а равно и институты присяжной и частной адвокатуры» <1>, прокуратура была упразднена, довольно быстро вернулись к этому «буржуазному» органу. Новейший этап реформирования органов прокуратуры связан с принятием 12 декабря 1993 г. новой Конституции РФ. ——————————— <1> СУ РСФСР. 1917. N 4. Ст. 50.
Следует отметить, что включение единственной статьи о прокуратуре в главу, посвященную судебной власти, — решение, породившее огромное количество диспутов и споров в научном мире, так как органы прокуратуры представляют собой самостоятельную систему органов и не относятся к судебной власти, вместе с тем они не относятся и к законодательной власти. А значит, должны относиться к системе исполнительных органов. Но и это исключается в силу принципа разделения властей, так как органы прокуратуры не подотчетны органам исполнительной власти ни на региональном, ни на федеральном уровнях. Да и вообще орган, проверяющий почти все исполнительные органы, не должен и не может находиться в какой бы то ни было зависимости от органов исполнительной власти. Следует обратить внимание на тот факт, что в Конституции СССР 1978 г. прокуратуре была отведена глава. В Конституции РФ 1993 г. этого нет. На наш взгляд, такое решение объясняется, скорее всего, тенденцией к сужению полномочий прокуратуры или же попыткой простой привязки прокуратуры к органам судебной власти. Но в России существует также и институт президентской власти, не входящий ни в одну ветвь власти, но вместе с тем стоящий над ними. На наш взгляд, огромное влияние на коррекцию конституционного статуса Генпрокуратуры оказала и острая дискуссия о месте прокуратуры в механизме государственной власти. Отмечалось, что фактически в 80-е годы XX в. она выполняла функции самого широкого спектра: от контроля за простоем вагонов и уборкой урожая до внешнего надзора. Все это вело к тому, что прокурорские органы, вместо того чтобы сконцентрировать все свое внимание на решении узких задач, стоящих перед ней, а именно проверке законности деятельности органов государственной власти и управления, зачастую выполняли организационные, распорядительные полномочия, т. е. происходила подмена функций. Помимо этого, высказывалось мнение, что с изменением общественно-экономической формации отпадет необходимость в общем надзоре, так как довлеющий над всеми надзор будет являться тормозом в развитии экономической системы страны. Выдвигались также идеи о возвращении прокуратуры в состав судов, о слиянии прокуратуры с Министерством юстиции. При этом акцент делался на опыте Франции и США <2> — давались такие объяснения: во-первых, они — развитые капиталистические страны, одно упоминание о которых ассоциировалось с демократическими ценностями, а этот период истории нашего государства был ознаменован переходом на капиталистические рельсы; во-вторых, считается, что прокуратура впервые была образована во Франции. ——————————— <2> См. подробнее: Басков В. И. Прокурорский надзор. 2-е изд. М., 1996. С. 49 и далее; Даев В. Г. Концепция прокурорского надзора в свете правовой реформы // Вестн. МГУ. Право. 1990. N 4. С. 38 — 40; Точиловский В. Н. О концепции прокурорской власти // Сов. государство и право. 1990. N 9. С. 46; Савицкий В. М. Кризис прокурорского надзора // Соц. законность. 1991. N 1. С. 46 — 47.
Но вместе с тем в научной литературе и периодической печати приводилось много аргументов, обосновывающих необходимость сохранения и функционирования прокуратуры в том виде, какой она сформировалась, а именно как органа, осуществляющего надзор за исполнением законов. Один из важнейших аргументов в пользу сохранения прокуратуры заключается в том, что многолетняя плодотворная деятельность прокуратуры в качестве органа, охраняющего законность, подтверждает саму целесообразность своего существования, а также доказанную годами эффективность работы <3>. ——————————— <3> См.: Басков В. И. Указ. соч. С. 53 — 54.
О необходимости сохранения прокуратуры в качестве самостоятельного органа говорит и то, что существует потребность обеспечения реальной охраны Конституции РФ и федеральных законов. В случае передачи этой функции другому органу будет крайне затруднительно осуществлять ее на высоком уровне, так как ни аппарат Уполномоченного по правам человека, ни Министерство юстиции, ни другие органы — потенциальные правопреемники не обладают в первую очередь высококвалифицированными специалистами для решения соответствующих задач. Следует также отметить и тот факт, что ликвидировать этот орган, не изменив Конституцию РФ, невозможно, так как он упомянут в ней. А именно этот вывод вытекает в случае лишения прокурорских органов функции надзора. Гораздо более сложным и вместе с тем неоднозначным является образование Следственного комитета при Генпрокуратуре РФ, особенно с учетом их сложных фактических взаимоотношений, спровоцированных, на наш взгляд, замысловатой юридической конструкцией (моделью) Следственного комитета при прокуратуре. Сложившаяся ситуация требует детального анализа. С 7 сентября 2007 г. принципиально изменилась система российских правоохранительных органов. С этого дня вступили в силу поправки в УПК и ряд других законов, касающиеся реформы органов прокуратуры. В ее рамках было создано новое самостоятельное, по сути, ведомство — Следственный комитет при прокуратуре (СКП) РФ, который, несмотря на название, практически никак от прокуратуры не зависит, а вот прокуратура лишилась не только полномочий по расследованию уголовных дел, но и значительной части надзорных функций. Фактически реформа по-новому выстраивает правоохранительную систему в целом, поскольку изменился принцип взаимоотношений силовых ведомств между собой и отчасти их отношений с гражданами. В пользу того, что речь идет, скорее, об отдельном ведомстве, говорят следующие факты: 1. Начальник СК назначается не Генеральным прокурором РФ, а Советом Федерации по представлению Президента РФ. 2. Полномочия СК беспрецедентны. Например, возбуждать уголовные дела в отношении депутатов и прочих чиновников класса А и ниже будет теперь не Генеральный прокурор, а начальник Следственного комитета. Возбудить дело в отношении самого Генерального прокурора может он же. А вот в отношении самого начальника СК — только исполняющий его обязанности. Правда, и в том и в другом случае для этого необходимо заключение коллегии, состоящей из трех судей Верховного Суда РФ, принятое по представлению Президента Российской Федерации. 3. Следственному комитету передано в собственность большое количество зданий, что также свидетельствует о его независимости от прокуратуры. 4. В структуре СК предусмотрены собственные вузы и НИИ. 5. СК может вносить на рассмотрение Президента РФ и Правительства РФ различные законопроекты, вплоть до конституционных актов. А это уже никак не вписывается в полномочия структурного подразделения Генпрокуратуры. На низовом уровне разница в полномочиях прокурора до создания СК и после также свидетельствует об этом, так как, во-первых, прокурор лишился возможности производить следственные действия; во-вторых, прокуроры более не могут возбуждать уголовные дела; в-третьих, прокурор может только требовать уголовное дело для проверки и давать указания по производству тех или иных действий по нему. Сократилось и количество согласований по тяжким делам, теперь только дознаватели должны получать согласие прокурора, а следователи могут принимать решения самостоятельно или с согласия начальника следствия. Если раньше для того, чтобы арестовать человека, следователь сначала получал положительный отзыв от прокурора и только потом обращался в суд, то теперь он может сразу идти в суд. Прокурор не может отстранять следователя от ведения уголовного дела, так как это прерогатива начальника следственного органа. Объединяя три совершенно разные функции: ведение следственных действий, поддержку обвинения в суде и надзор за соблюдением законности, в том числе и в ходе следствия, прокуратура с любой точки зрения была аномальной структурой. Одно и то же ведомство не может вести одновременно и следствие, и надзор за ним. Тем не менее с выделением следствия в отдельную структуру далеко не все так очевидно. С правовой точки зрения правильнее было бы оставить прокуратуре следствие, отобрав надзор, так как прокурор на суде фактически отвечает за результаты работы Следственного комитета. К числу минусов можно отнести, пожалуй, и то, что выведение следствия в отдельную структуру способно повлечь за собой излишнюю бюрократизацию процесса. Несомненным же плюсом является то, что разделение следствия и надзора делает отечественную правоохранительную систему менее коррупционной. 2 декабря 2008 г. Президент РФ подписал Федеральный закон «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации». Принятие этого Закона расширило полномочия следственных органов. Более того, на наш взгляд, сделан шаг по превращению Следственного комитета при прокуратуре в спецслужбу. Большая часть принятых поправок устраняет неточности законодательства, допущенные при создании СКП, и юридические коллизии, имеющиеся в УПК. К примеру, до этого момента руководитель следственного органа не мог возбудить уголовное дело, а теперь он вправе сделать это наряду с дознавателем и следователем. С ходатайством об аресте имел право выходить только следователь, начальник следственного органа был лишен подобной возможности. Новый законопроект ликвидирует это неравенство. Руководителю следственного органа предоставлено право проверять не только материалы уголовных дел, но и материалы проверок сообщений о преступлениях, а также лично рассматривать сообщения о преступлении и участвовать в производстве проверок сообщений о преступлении. Для руководителя следственного органа установлен срок (не позднее 5 суток) рассмотрения требования прокурора об отмене незаконного и необоснованного постановления следователя и устранения иных нарушений законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия. Уточнено, что ходатайство о продлении срока содержания под стражей должно быть представлено в суд по месту производства предварительного расследования либо по месту содержания обвиняемого под стражей. Кроме этого, в частности, установлено, что возбуждение уголовного дела в отношении члена избирательной комиссии, комиссии референдума с правом совещательного голоса принимается не прокурором субъекта РФ, а руководителем следственного органа Следственного комитета при прокуратуре РФ по субъекту РФ. Однако среди поправок есть и такие, которые дают структурам следствия право осуществлять ряд процессуальных действий, в том числе проверок, до возбуждения уголовного дела — т. е. наделяют следователей полномочиями оперативников. Разница между результатами экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, и результатами проверки, сделанной до его возбуждения, существенна — проверка не имеет юридической силы в суде, а экспертиза, напротив, является доказательством. При этом важной деталью является то, что любое следственное действие должно проходить в присутствии адвоката, тогда как проверка такового не предусматривает. Более того, следователи, опять же до возбуждения уголовного дела, смогут брать любые «образцы для сравнительного исследования» — начиная от образцов подписи и заканчивая биообразцами (п. п. 21 — 22 ст. 1 ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 2 декабря 2008 г.). Из всего этого логически вытекает: принятые поправки к УПК совмещают функции следователя и оперативника. На самом деле работа оперативника и следователя во многом схожа, самым главным отличием является, пожалуй, лишь то, что следователь не работает с агентурой. Но есть также и очень важное юридическое отличие. Работа оперативника не предполагает жестких процессуальных рамок, информация, собранная им, помогает следователю выстраивать доказательную базу, и только часть ее (материалы прослушки, контрольные закупки, видеоматериалы) может использоваться как доказательство в суде. Следователь же действует в рамках формализованного процесса расследования уголовного дела, и результат его работы — материалы уголовного дела, которые служат доказательством в суде. Нынешняя система распределения полномочий между прокуратурой, Следственным комитетом, МВД, ФСБ и Госнаркоконтролем предполагает, что ни одно из этих ведомств не контролирует всю цепочку правоохранительных действий от регистрации преступления до поддержки обвинения в суде. Так, сотрудники Следственного комитета могут возбуждать уголовные дела, но оперативные материалы, необходимые для возбуждения дел и их расследования, им поступают из МВД, ФСБ, Госнаркоконтроля. Прокуратура осуществляет надзор за работой следователей, но не имеет права вести следствие самостоятельно. ФСБ, Госнаркоконтроль и МВД располагают как оперативными, так и следственными подразделениями. Однако имеющиеся у них следственные органы могут возбуждать и расследовать уголовные дела только по определенным статьям УК РФ. Является также очень важным, что дела по преступлениям должностных лиц (в том числе и работников правоохранительных органов) расследует только Следственный комитет при прокуратуре. Теперь же после принятия Федерального закона «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 2 декабря 2008 г. Следственный комитет становится в некоторой степени автономным от оперативников из ФСБ, МВД или Госнаркоконтроля, ему позволено самостоятельно собирать часть материалов для уголовных дел. В свете последних изменений в правоохранительной системе можно сделать вывод о том, что создание Следственного комитета при Генпрокуратуре — это переходный этап, который завершится созданием федерального следственного комитета, объединяющего все виды следствия: прокурорское, МВД, Госнаркоконтроля и ФСБ. Теперь, после выведения СК из Генпрокуратуры, для создания единого следственного комитета практически все готово — наиболее многочисленный следственный аппарат еще в середине 90-х годов был выведен из состава МВД. С тех пор любой следователь работает не в «отделении милиции», а «при отделении милиции». К тому же он имеет звание капитана или майора юстиции и подчиняется не начальнику ОВД, а начальнику следствия, которым, в свою очередь, руководит начальник Следственного комитета при МВД. Не принято пока лишь окончательного решения по следственным подразделениям Госнаркоконтроля и ФСБ, отличающимся своей узкой направленностью и относительной малочисленностью. Для объединения всех следователей в одно ведомство понадобится всего один указ и ряд технических поправок в УК и УПК. Итогом всех этих изменений является то, что в силовом блоке установилась новая система сдержек и противовесов, выражающаяся в том, что МВД, ФСБ и Госнаркоконтроль имеют право вести оперативно-розыскную деятельность, Следственный комитет сфокусирован на расследовании уголовных дел, а прокуратура сохраняет за собой функции надзора. На наш взгляд, созрела ситуация, при которой нужно или повернуть реформу вспять, вернувшись к тому, с чего начинали, — дореформенной прокуратуре образца 1995 — 2007 гг., или же принять судьбоносное решение о создании совершенно нового в истории России органа, чего также требует объективное развитие общественных отношений. Представляется наиболее правильным второе, а именно создание объединенного следственного комитета независимого от Генпрокуратуры, но вместе с наделением органов прокуратуры правом надзора за следствием, выражающимся в том, что прокуратура, не вмешиваясь в непосредственную деятельность следователей и не изымая дела из производства, как это имел право делать прокурор в отношении прокурорского следствия в недавнем прошлом, надзирала за законностью при проведении расследования.
——————————————————————
«Обзор практики рассмотрения дел Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ» (Карасева С. Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010)
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ ПРЕЗИДИУМОМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РФ
Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 26 февраля 2010 года
С. Ю. КАРАСЕВА
Постановление от 12 января 2010 г. N 10885/09
Между предпринимателем И. и ООО 10.08.2004 заключен договор купли-продажи нежилого помещения, находящегося в нежилом строении. Договор является одновременно актом приема-передачи; расчеты по договору произведены покупателем полностью до его подписания. И. 26.12.2007 представил в УФРС документы на государственную регистрацию права собственности на помещение. УФРС 22.02.2008 отказало в регистрации в связи с тем, что право собственности ООО на данный объект не зарегистрировано в установленном законом порядке. И. обратился с иском к УФРС о регистрации права собственности на нежилое помещение. Решением суда иск удовлетворен. ФАС округа решение отменил, в иске отказал. Из справки «Ростехинвентаризации» от 22.12.2006 следует, что спорное помещение зарегистрировано за ООО на основании договора о выкупе государственного имущества от 29.06.1992. Согласно выписке из ЕГРЮЛ от 26.10.2008 ООО признано банкротом и 19.07.2007 ликвидировано. Суд установил, что И. на законных основаниях владеет и пользуется спорным имуществом как своим собственным. Суд первой инстанции со ссылкой на ст. ст. 131, 165, 223, 549, 551, 554, 556 ГК РФ, п. 1 ст. 4, ст. 16 ФЗ от 21.07.1997 N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» исходил из факта владения и пользования И. спорным объектом как своим собственным, факта продажи ему этого имущества и невозможности осуществления государственной регистрации перехода права собственности в связи с ликвидацией ООО. ФАС округа счел, что И. не доказал наличия законных оснований возникновения права собственности на нежилое помещение как у него, так и у ООО, у которого оно приобретено. При этом суд согласился, что право собственности ООО на спорное помещение возникло до вступления в силу Закона N 122-ФЗ на основании договора о выкупе от 29.06.1992, заключенного с Фондом госимущества, и отметил, что в договоре выкупа не отражены состав и стоимость выкупаемого имущества, что ни в договоре, ни в акте оценки стоимости зданий и сооружений на 01.09.1990 не указаны индивидуально-определенные признаки приобретаемого недвижимого имущества. Кроме того, не представлены договор аренды государственного имущества с правом выкупа и акт приема-передачи имущества к договору выкупа. Также суд отметил, что ввиду отсутствия акта приема-передачи к договору купли-продажи от 10.08.2004, заключенному между ООО и И., последний не доказал получения нежилого помещения от продавца в фактическое владение. По этим причинам суд пришел к выводу о недоказанности И. того, что ООО приобрело право собственности на помещение в установленном порядке. В случае ликвидации юридического лица, являвшегося продавцом по договору купли-продажи недвижимости, до государственной регистрации перехода права собственности на это имущество к покупателю последний вправе требовать такой регистрации на основании своего заявления. При отсутствии в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним записи о государственной регистрации ранее возникшего права собственности продавца на отчуждаемое имущество по правилам п. 2 ст. 6 Закона N 122-ФЗ покупатель обязан доказать наличие права собственности у продавца на приобретаемое у него имущество и наличие законных оснований для перехода данного права к покупателю. И., приобретший нежилое помещение у ООО по договору купли-продажи от 10.08.2004, обратился к УФРС с заявлением о государственной регистрации перехода к нему права собственности на это помещение 26.12.2007, то есть после ликвидации ООО (запись о ликвидации внесена в ЕГРЮЛ 19.07.2007). Как следует из справки «Ростехинвентаризации», по данным на 31.12.1998, то есть в период действия Закона N 122-ФЗ, за ООО было зарегистрировано право собственности на спорное помещение на основании договора о выкупе государственного имущества от 29.06.1992. Однако суд кассационной инстанции не дал надлежащей правовой оценки этому документу. Согласно п. 1 ст. 6 Закона N 122-ФЗ права на недвижимое имущество, возникшие до момента вступления Закона в силу, признаются юридически действительными при отсутствии их государственной регистрации, введенной Законом. Государственная регистрация таких прав проводится по желанию их обладателей. При этом государственная регистрация прав, осуществляемая в отдельных субъектах РФ и муниципальных образованиях до вступления в силу Закона, является юридически действительной. Кроме того, в соответствии с п. п. 1 и 2 ст. 33 Закона N 122-ФЗ с момента вступления его в силу и до создания системы учреждений юстиции по государственной регистрации прав на недвижимое имущество такая государственная регистрация проводилась органами, на которые она была возложена. Следовательно, представленная И. справка «Ростехинвентаризации» является доказательством регистрации права собственности ООО на спорное помещение. Соответственно, с учетом п. 1 ст. 2, п. 1 ст. 6 и п. п. 1 и 2 ст. 33 Закона N 122-ФЗ при отсутствии спора о правах на нежилое помещение данная регистрация является доказательством права собственности ООО на него в момент заключения договора купли-продажи от 10.08.2004. При этих обстоятельствах ссылка УФРС на то, что в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним отсутствует запись о государственной регистрации права собственности ООО на помещение, необоснованна. Поскольку право собственности ООО на проданное впоследствии И. помещение было зарегистрировано, а договоры и акты, на основании которых оно приобрело это помещение в собственность в порядке приватизации, так же как и его право собственности на него, никем не оспаривались, отсутствовали основания для вывода о недоказанности И. приобретения ООО права собственности на помещение в установленном порядке. Также не может быть признан обоснованным довод о том, что отсутствие акта приема-передачи помещения от ООО к И. свидетельствует о фактическом непоступлении этого помещения во владение И. и препятствует осуществлению регистрации перехода права собственности. Согласно договору от 10.08.2004 продавец передает, а покупатель принимает нежилое помещение и связанные с его эксплуатацией документы в момент подписания договора, который по обоюдному согласию сторон одновременно имеет силу акта приема-передачи. Кроме того, тот факт, что помещение находится во владении покупателя, был установлен судом первой инстанции. Президиум ВАС РФ отменил Постановление кассационной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Постановление от 22 декабря 2009 г. N 12148/09
ОАО обратилось с иском к предпринимателю Г. о взыскании 158793,75 руб. задолженности за отпущенную тепловую энергию. Решением суда иск удовлетворен частично: взыскано 147899,24 руб. задолженности, в остальной части иска отказано. Суд исходил из того, что при подписании договора на отпуск тепловой энергии в горячей воде от 01.01.2006 стороны не пришли к соглашению по определению подлежащих отпуску объемов тепловой энергии, и сделал вывод об отсутствии договорных отношений между ОАО и Г. Однако при этом суд установил наличие оснований для взыскания с Г. задолженности за фактически принятую тепловую энергию на основании ст. 544 ГК РФ. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. Суды исходили из того, что договор на отпуск тепловой энергии заключен с Г. как с индивидуальным предпринимателем, в договоре указанным как абонент, вследствие чего сочли, что он принял на себя обязательства по данному договору. Кроме того, суды сослались на агентский договор на оказание услуг по начислению платежей за жилищные услуги от 01.01.2006, согласно которому денежные средства, полученные от собственников помещений в многоквартирном доме, Г. аккумулировал на своем расчетном счете и впоследствии перечислял их ОАО. Г. утверждает, что, поскольку договор подписан им по поручению и от имени собственников помещений в многоквартирном доме, которыми выбран способ управления многоквартирным домом — непосредственное управление, то права и обязанности по этому договору возникли у собственников жилых помещений. Поскольку договор на отпуск тепловой энергии заключен именно с Г., указанным в договоре как абонент, то ответственность за неисполнение обязательств несет именно он как сторона договора, принявшая обязательства по этому договору в силу ст. 309 ГК РФ. Собственники квартир в многоквартирном жилом доме не являются сторонами договора на отпуск тепловой энергии, поэтому не могут отвечать по обязательствам, возникшим из данной сделки. Президиум ВАС РФ оставил судебные акты без изменения.
Постановление от 15 декабря 2009 г. N 12367/09
Страховая компания обратилась с иском к ООО о взыскании по правилам суброгации 395301,22 руб., составляющих стоимость недостающего груза. В качестве ответчиков также привлечены авиакомпания и коммерческое агентство аэропорта. Решением суда иск удовлетворен: с авиакомпании взыскано 159834,96 руб., с агентства — 235184,11 руб. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. Суды исходили из того, что ответчики, в том числе авиакомпания как перевозчик в силу ст. 796 ГК РФ, должны нести ответственность за недостачу груза в размере его стоимости. Страховая компания застраховала груз, переданный его владельцем (страхователем) авиакомпании для доставки получателю. При принятии груза получателем обнаружена недостача двух мест, признанная страховым случаем и компенсированная страховой компанией посредством выплаты страхователю страхового возмещения. Суды установили обстоятельства образования недостачи груза и лиц, обязанных отвечать за нее. Размер же ответственности авиакомпании за недостачу установлен судами вследствие неправильного применения норм права. Определяя размер ответственности авиаперевозчика, суды руководствовались правилами ст. 796 ГК РФ, согласно которым ущерб в случае недостачи груза возмещается перевозчиком в размере стоимости груза. Однако по вопросу об ответственности перевозчика за нарушение обязательств ст. 793 ГК РФ отсылает к транспортным уставам и кодексам. В частности, размер ответственности авиаперевозчика за недостачу груза определяется по правилам ст. 119 Воздушного кодекса РФ, которую авиакомпания просит применить к отношениям, возникшим в связи с недостачей. Суды не применили ст. 119 Воздушного кодекса РФ, сочтя, что она регулирует ответственность воздушного перевозчика в правоотношениях с пассажирами. Между тем наименование этой статьи и содержащаяся в ней терминология: пассажир, багаж, груз, грузоотправитель, грузополучатель — указывают на то, что она применяется к правоотношениям по перевозке с участием как физических, так и юридических лиц. На основании пп. 2 п. 1 ст. 119 Воздушного кодекса РФ авиаперевозчик несет ответственность за недостачу груза в случае сдачи его к перевозке без объявления ценности, что имело место в данном случае, в размере стоимости груза, но не более чем в размере двух установленных федеральным законом минимальных размеров оплаты труда за килограмм веса груза (в редакции, действовавшей в период осуществления авиаперевозки). В силу п. 2 ст. 965 ГК РФ по таким же правилам авиакомпания должна нести ответственность за данную недостачу перед страховщиком, занявшим место владельца застрахованного груза после выплаты ему страхового возмещения. Согласно расчету авиакомпании, составленному применительно к требованиям ст. 119 Воздушного кодекса РФ, с нее в пользу страховой компании следует взыскать 2860 руб. Президиум ВАС РФ отменил судебные акты в части взыскания с авиакомпании 156974,96 руб. ущерба и в этой части в иске отказал, в остальной части судебные акты оставил без изменения.
Постановление от 8 декабря 2009 г. N 10220/09
ООО «Я» обратилось с иском к ООО «К» и З. о признании недействительными соглашения о выплате действительной стоимости доли участнику ООО «К» З. и договора о залоге недвижимости, заключенного между З. и ООО «К». Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение отменил, иск удовлетворил. ФАС округа Постановление апелляционной инстанции оставил без изменения. Участники ООО «К» З. и И. 29.12.2006 направили обществу заявления о выходе из его состава. В соответствии со ст. 26 ФЗ от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» участник общества вправе в любое время выйти из него независимо от согласия других участников или общества. В случае выхода участника его доля переходит к обществу с момента подачи заявления о выходе. При этом общество обязано выплатить действительную стоимость его доли, определенную на основании данных бухгалтерской отчетности общества за год, в течение которого было подано заявление о выходе. На внеочередном общем собрании участников 21.05.2007 определены размеры действительной стоимости долей, подлежащих выплате З. и И., и сроки выплаты. На этом же собрании доли, принадлежащие обществу, распределены оставшемуся участнику — Д., который стал владельцем 100% долей в уставном капитале ООО «К» и его генеральным директором. Решения приняты единогласно и в установленном порядке оспорены не были. Во исполнение этих решений генеральный директор Д. (действующий от имени общества) и З. 21.05.2007 подписали соглашение о размере действительной стоимости доли и сроках ее выплаты и договор о залоге недвижимого имущества, согласно которому в обеспечение обязательств по своевременной выплате доли, предусмотренных соглашением, ООО «К» (залогодатель) передает в залог З. (залогодержателю) часть нежилых помещений, расположенных в административном здании общества. Через год после подписания этих документов ООО «Я» по договору купли-продажи от 01.07.2008 приобрело у Д. 3% долей в уставном капитале ООО «К». Став участником ООО «К», ООО «Я» полагает, что заключенными 21.05.2007 соглашением и договором о залоге нарушены его права и законные интересы. Суд первой инстанции счел этот довод необоснованным, поскольку, заключая договор купли-продажи по приобретению долей в уставном капитале ООО «К», оно знало или должно было знать о наличии оспариваемых им соглашения и договора о залоге и могло отказаться от покупки доли. Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции, но не учел следующее. Согласно ст. 4 АПК РФ заинтересованное лицо вправе обратиться в суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов. Из материалов дела следует, что ООО «Я» стало участником ООО «К» 01.07.2008, то есть после подписания соглашения и договора о залоге. Это значит, что указанные документы в момент их совершения не могли затрагивать права и интересы ООО «Я» как участника ООО «К», поэтому оно не может быть признано лицом, обладающим правом требования признания их недействительными. Президиум ВАС РФ отменил Постановления апелляционной и кассационной инстанций, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Постановление от 1 декабря 2009 г. N 7726/09
ТСЖ обратилось с требованием о признании недействительным отказа Департамента земельных ресурсов в выдаче документов в режиме одного окна и обязании его сформировать земельный участок в границах, утвержденных на общем собрании участников ТСЖ. Решением суда требования удовлетворены. ФАС округа решение оставил без изменения. ТСЖ было создано физическими лицами — собственниками индивидуальных жилых домов, расположенных на территории бывших деревень, впоследствии включенных в границы города, и юридическими лицами. Его создание не противоречит ст. 136 ЖК РФ. Кроме того, жилищным законодательством предусматривается возможность создания ТСЖ собственниками жилых и нежилых помещений в многоквартирном доме. В целях реализации решения внеочередного общего собрания участников ТСЖ от 10.05.2008 представителем ТСЖ в Департамент подано заявление о формировании земельного участка для предоставления его в общую долевую собственность участников ТСЖ, в котором были описаны границы этого участка. Департамент письмом от 07.06.2008 отказал в формировании земельного участка в заявленных границах ввиду отсутствия на нем многоквартирных жилых домов, а также в связи с обременением частей данного участка правами третьих лиц. Суды руководствовались ст. 36 ЗК РФ и п. 1 ст. 16 ФЗ от 29.12.2004 N 189-ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации», указав, что в существующей застройке земельные участки, на которых находятся сооружения, входящие в состав общего имущества многоквартирного дома, жилые здания и иные строения предоставляются в качестве общего имущества в общую долевую собственность домовладельцев в порядке и на условиях, установленных жилищным законодательством. Однако суды неправомерно применили к спорным правоотношениям п. 1 ст. 16 Закона N 189-ФЗ. Данной статьей регулируются отношения по приобретению прав на земельный участок в существующей застройке, на котором расположены многоквартирный дом и иные входящие в состав такого дома объекты недвижимого имущества и который является общей долевой собственностью собственников помещений в многоквартирном доме. Между тем ТСЖ создавалось не с целью эксплуатации многоквартирного жилого фонда. Оно объединяет собственников индивидуальных жилых домов, у большинства из которых земля находится в пожизненном наследуемом владении. Следовательно, требование ТСЖ о приобретении спорного участка в собственность не основано на законе. Президиум ВАС РФ отменил судебные акты и в удовлетворении требований отказал.
