ПРИМЕНЕНИЕ НОРМ УПК, РЕГУЛИРУЮЩИХ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ СУДА ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ, ПОСТУПИВШЕМУ ОТ ПРОКУРОРА
В. П. БОЖЬЕВ
Божьев Вячеслав Петрович, заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор.
В статье проанализированы некоторые положения, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2009 г. N 28 «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству».
Ключевые слова: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2009 г. N 28; УПК РФ; деятельность суда; судебное разбирательство; судья; прокурор.
Application of norms of the code of criminal procedure governing court proceedings into a criminal case submitted by a prosecutor V. P. Bozhyev
The article analysed certain regulations contained in Resolution No. 28 of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of December 22, 2009 On Application of Norms of Criminal Procedural Legislation by Courts Governing Preparation of a Criminal Case Submitted for Court Proceedings.
Key words: resolution No. 28 of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of December 22, 2009; the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation; activity of the court, court proceedings, judge, prosecutor.
Несмотря на восьмилетний срок действия УПК РФ до сих пор нет полного единообразия практики применения ряда процессуальных норм на рубеже двух главных стадий уголовного процесса: предварительного расследования и судебного разбирательства. Поэтому является своевременным принятие Пленумом Верховного Суда РФ 22 декабря 2009 г. Постановления N 28 «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству». Судя по содержанию, текст Постановления вышел за рамки предмета, обозначенного в его названии.
Главный вопрос, подлежащий разрешению в стадии назначения и подготовки судебного заседания, — о возможности внесения уголовного дела, поступившего в суд от прокурора, на рассмотрение в судебное разбирательство. Поэтому название Постановления далеко не точно отражает содержание этого акта и смысл его принятия. Однако, если даже освободить название указанного Постановления от акцента на «подготовку уголовного дела», все равно сохранится неточность, так как тема Постановления Пленума ВС РФ значительно шире, в чем, кстати, убеждают как нормы глав 33 — 34 УПК, так и текст принятого Пленумом Постановления. И это правильно, так как до проведения подготовки к судебному разбирательству судья должен уяснить, нет ли препятствий к его проведению. Не случайно в самом начале текста Постановления (п. 2), перечисляя процессуальные и организационные обязанности судьи на этапе, предшествующем судебному разбирательству, Пленум указал, что «…судье надлежит, изучив материалы дела, выяснить, соблюдены ли органами дознания и предварительного следствия требования уголовно-процессуального закона, регулирующего досудебное производство, нет ли обстоятельств, препятствующих либо исключающих его рассмотрение судом, не имеется ли подлежащих разрешению ходатайств и жалоб сторон, оснований для проведения предварительного слушания…». Приведенный фрагмент Постановления подтверждает, что деятельность судьи на рассматриваемом этапе судопроизводства далеко не сводится к действиям по подготовке судебного разбирательства, которые к тому же не являются первоочередными и осуществляются лишь в том случае, если к этому нет препятствий. Однако отсутствие в том или другом случае подготовительных действий (например, ввиду прекращения дела или направления его прокурору) не означает отсутствия этой стадии уголовного судопроизводства. Ознакомившись с поступившим от прокурора уголовным делом, судья может принять решение о направлении его в другой суд по подсудности или о назначении предварительного слушания (ст. 227 УПК). Поскольку судебное заседание по делу не назначено, преждевременно осуществлять действия по его подготовке. Напомним к тому же, что по результатам предварительного слушания решение о назначении судебного заседания является одним из пяти возможных (ст. 236 УПК). И потому, получив от прокурора дело, спешить с проведением подготовки к судебному заседанию нет надобности. Таким образом, по поступившим от прокурора уголовным делам подготовка к судебному заседанию (для проведения судебного разбирательства) имеет место не по всем делам. И хотя это важная часть деятельности судьи, было бы ошибочным сводить к ней всю его процессуальную и организационную деятельность, осуществляемую на рубеже двух главных стадий уголовного судопроизводства — предварительного расследования и судебного разбирательства. И еще одно соображение общего порядка. Как известно, Верховный Суд РФ требовательно относится к правильному использованию юридической терминологии, ориентируя судей на соответствующие законы. К сожалению, разработчики проекта УПК РФ 2001 г. допустили неточности при определении содержания некоторых понятий, относящихся к предмету упоминаемого Постановления Пленума Верховного Суда РФ. И если бы от авторов текста проекта Постановления N 28 потребовали бы во всех случаях буквально воспроизводить терминологию Кодекса, то неминуемо подтолкнули бы их к грубым ошибкам. Напомним, авторы текста УПК признали стадией уголовного процесса лишь ту часть рассматриваемого в указанном постановлении этапа судопроизводства, которая касается предварительного слушания (см. п. 3 ч. 1 ст. 378 УПК). Между тем согласно закону (прошлому и действующему) буферная стадия между предварительным расследованием и судебным разбирательством охватывает не только предварительное слушание, но и единоличную деятельность судьи, которая проводится по каждому уголовному делу, поступившему от прокурора (см., напр.: ст. ст. 227, 231, 232 УПК). Высказанные соображения позволяют отметить, что, как и прежде (т. е. согласно Уставу уголовного судопроизводства 1864 г. и Уголовно-процессуальным кодексам РСФСР 1922, 1923 и 1960 гг.), первая судебная стадия несет двойную нагрузку: контрольную — по отношению к предварительному расследованию; подготовительную — по отношению к судебному разбирательству. Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении N 28 не только подтвердил наличие этих функций, но и констатировал их тесную взаимосвязь, разъяснив, как следует применять нормы УПК, чтобы не нарушить эту гармонию. В тексте Постановления содержится множество рекомендаций, которые будут полезными не только судьям различных звеньев судебной системы, но также прокурорам, следователям, адвокатам, преподавателям и научным сотрудникам. Поскольку текст Постановления широко опубликован, нет надобности пересказывать то позитивное, что в нем присутствует. Поэтому целесообразно сделать акцент на положениях, которые представляются спорными или (на мой взгляд) недостаточно точными. 1. Заслуживает одобрения стремление Пленума Верховного Суда РФ обратить внимание судов на необходимость тщательного исполнения требований новых норм, инкорпорированных в текст УПК Федеральным законом от 29 июня 2009 г. N 141-ФЗ. При этом подчеркивается, что это необходимо делать не только в судебном разбирательстве, но и на предшествующем ему этапе. Поскольку практика применения норм, содержащихся в гл. 40.1 (ст. ст. 317.1 — 317.9) УПК, небольшая, надо признать, что сформулировать рекомендации по их применению далеко не просто. В тексте Постановления эта задача в основном решена. Однако отдельные положения вызывают возражения. В частности, на наш взгляд, нуждаются в уточнении положения, содержащиеся в ч. 1 п. 10 Постановления. Напомним, что он содержит следующие положения: «При поступлении в суд уголовного дела с представлением прокурора (ст. 317.5 УПК РФ) судья (суд) с участием государственного обвинителя, обвиняемого и его защитника должен удостовериться, что государственный обвинитель подтвердил основания, в силу которых с обвиняемым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве (глава 40.1 УПК РФ)». Оставим в стороне неудачную редакцию приведенного предложения. Важнее другое. С любым уголовным делом, поступившим от прокурора, судья, конечно, обязан ознакомиться. Но в рассматриваемом случае, кроме того, он должен уяснить содержание и смысл представления прокурора об особом порядке проведения судебного заседания по данному уголовному делу. При этом судья должен проверить соблюдение прокурором требований закона о содержании текста указанного документа (см. ч. ч. 1 и 2 ст. 317.5 УПК). Однако вызывает недоумение, почему в тексте Постановления Пленума указано, что судья это делает с участием прокурора, обвиняемого и защитника. Указанное требование представляется неоправданным, так как УПК РФ не предусмотрен особый порядок принятия судьей уголовных дел, направленных ему прокурором для рассмотрения в особом порядке (гл. 40.1). Поэтому содержащееся в тексте Постановления Пленума положение об участии в этом совместно с судьей прокурора и других лиц не основано на законе. В то же время еще раз отметим, что при изучении дела судья обязан удостовериться в соответствии представления прокурора предписаниям ст. 317.5 УПК. Напомним, что согласно ст. 317.6 УПК особый порядок проведения судебного заседания в отношении обвиняемого, с которым заключено соглашение о сотрудничестве, применяется, если суд удостоверится, что: 1) государственный обвинитель подтвердил активное содействие обвиняемого следствию в раскрытии и расследовании преступления; 2) досудебное соглашение о сотрудничестве заключено добровольно при участии защитника. При этом предписано: если суд установит, что эти условия не соблюдены, то он принимает решение о назначении судебного разбирательства в общем порядке (ч. 3 ст. 317.6). Проверить указанные обстоятельства суд может только в судебном разбирательстве (см. ч. ч. 3 — 5 ст. 317.7), тогда как принять решение о порядке проведения судебного разбирательства он должен в предшествующей стадии (назначения судебного заседания и его подготовки). При этом следует иметь в виду, что, назначив проведение судебного заседания в особом порядке, судья затем (в судебном разбирательстве) может убедиться, что условия и основания заключения соглашения о сотрудничестве не соблюдены. В этом случае он, согласно закону, должен прекратить дальнейшее проведение судебного разбирательства в особом порядке и назначить рассмотрение дела в общем порядке. Этот путь указан в ч. 6 ст. 316 УПК. На применение порядка судебного заседания, предусмотренного ст. 316 УПК, прямо ориентирует ч. 1 ст. 317.7 УПК. 2. Стремясь активизировать деятельность судов по рассмотрению уголовных дел судами первой инстанции в соответствии с правилами, предусмотренными гл. 40 УПК, Пленум в Постановлении N 28 вновь (не в первый раз) обратился к интерпретации положений ст. 314 УПК. При этом он признал допустимым рассмотрение уголовного дела в особом порядке, если решение об этом органом расследования принято по ходатайству обвиняемого, поданного при отсутствии согласия на то потерпевшего, мнение которого следователем не выяснено. Пленум счел допустимым «при отсутствии препятствий» к рассмотрению уголовного дела в особом порядке назначить судебное заседание «с учетом положений главы 40 УПК РФ», рекомендуя мнение потерпевшего в таких случаях выяснять в подготовительной части судебного заседания. Если же потерпевший возражает против заявленного ходатайства обвиняемого, судебное заседание, как считает Пленум, продолжается в общем порядке (ч. 3 п. 11 Постановления N 28). Эта противоречивая позиция вызывает недоумение. С одной стороны, Пленум рекомендует в подготовительной части судебного разбирательства выяснить у потерпевшего, согласен ли он на заявление ходатайства обвиняемым, причем оговаривает, что при отсутствии такового судебное заседание продолжается в общем порядке. Выходит, отсутствие согласия потерпевшего на заявление ходатайств обвиняемым не является препятствием для назначения судебного заседания «с учетом положений главы 40 УПК РФ». В то же время отсутствие его согласия в подготовительной части препятствует дальнейшему рассмотрению дела в особом порядке. Иначе говоря, Пленум ВС РФ попытался (разумеется, безуспешно) совместить несовместимое. Напомним, что в ч. 3 п. 4 Постановления от 5 декабря 2006 г. N 60 Пленум вполне обоснованно подчеркнул, что ходатайство о применении особого порядка судебного разбирательства «…может быть удовлетворено лишь в том случае, если оно заявлено до назначения судебного заседания». Нам могут возразить, указав, что Пленум в Постановлении N 28 исходит из того, что ходатайство обвиняемым подано на предварительном следствии. Указанный довод не может быть принят, поскольку необходимо учитывать, что, если даже обвиняемый так поступил, это не имеет юридического значения ввиду того, что согласно предписаниям ч. 1 ст. 314 УПК без согласия потерпевшего обвиняемый не вправе подать подобное ходатайство. Следовательно, если он все же подал такое заявление, оно не является юридическим фактом и потому не может влечь никаких процессуальных последствий. 3. Сокращение полномочий прокурора по осуществлению надзора за исполнением законов следователями существенно ослабило эффективность прокурорского надзора в этой сфере, что недавно подтвердил Генеральный прокурор РФ <1>. Вынужденное снижение активности прокурора на указанных этапах уголовного судопроизводства, надо полагать, повышает ответственность суда при принятии решений о назначении судебного заседания для рассмотрения уголовного дела по существу. При этом надлежащему исполнению судом его контрольных функций, как представляется, должен способствовать прокурор. Между тем положения, содержащиеся в тексте ст. 234 УПК, не вполне этому соответствуют. Согласно предписаниям ч. 4 этой статьи неявка участников процесса (в том числе прокурора), своевременно извещенных о времени проведения предварительного слушания, не препятствует его проведению. Иное правило установлено лишь в отношении обвиняемого (ч. 3 ст. 234). Пленум безуспешно попытался в этой части «поправить» действующий закон. И все же есть основания признать позицию Пленума Верховного Суда правильной: прокурор обязан участвовать в предварительном слушании, но не в силу ч. 4 ст. 234, как указал Пленум, а согласно предписаниям ч. 3 ст. 37 УПК. Именно положениями этой статьи на прокурора возложено исполнение исключительно важной и ответственной задачи — поддержание государственного обвинения, обеспечение его законности и обоснованности в ходе судебного производства, начало которому предусмотрено в первой судебной стадии уголовного процесса — подготовки к судебному заседанию. Такая позиция ориентирует судей и прокуроров на реально существующую норму УПК. Попытка же увидеть в ч. 4 ст. 234 УПК то, чего там нет, бесперспективна. ——————————— <1> См.: Российская газета. 2010. 12 января.
4. Пленум правильно ориентировал суды на то, что неявка защитника, когда его участие обязательно, исключает проведение предварительного слушания. Указанный вывод в Постановлении N 28 (как и в части участия прокурора) сделан якобы в соответствии с положениями ч. 4 ст. 234 УПК. Между тем на такой правовой основе скорее можно сделать противоположный вывод по сравнению с тем, который представлен в Постановлении, так как ею (ч. 4 ст. 234) установлено, что неявка других (кроме обвиняемого), своевременно извещенных участников производства по уголовному делу не препятствует проведению предварительного слушания. Авторам Постановления, делая правильный вывод, следовало ссылаться не на ст. 234 УПК, а на ст. ст. 16 (ч. ч. 2 и 3), 49 (ч. 3) и 51 УПК об обеспечении обвиняемому права на защиту, основу которых составляют положения ст. 48 Конституции РФ. Преувеличение регулятивного значения положений ч. 4 ст. 234 УПК не только ошибочно, но и вредно. Оно не учит практических работников системному анализу уголовно-процессуальных норм, умению в сложных ситуациях отыскивать необходимое положение закона. Важно при этом постоянно учитывать, что УПК РФ представляет собой очень сложную систему норм, среди которых бывает непросто найти те из них, которые обеспечат принятие правильного решения. 5. Обращая внимание судей на необходимость тщательного подхода к разрешению ходатайств, заявленных по поступившему уголовному делу, Пленум не вполне точен, когда ориентирует удовлетворить лишь те из них, которые не требуют проверки (ч. 1 п. 3). Такая позиция в ряде случаев может быть «удобна» для отдельных исполнителей, но она не соответствует предписаниям, содержащимся в ч. 4 ст. 235 УПК, которая определила бремя доказывания, лежащее на сторонах при рассмотрении ходатайств об исключении доказательств. Полагаю, что нет смысла в УПК возлагать бремя доказывания на того или иного участника процесса в связи с заявленным ходатайством, а удовлетворять лишь те из них, которые не требуют проверки. 6. Представляется не вполне убедительным положение ч. 2 п. 7 Постановления, констатирующего право судьи отказать в удовлетворении ходатайства о проведении предварительного слушания, заявленного стороной с нарушением установленного ч. 3 ст. 229 УПК срока (3 суток) по неуважительной причине. Авторы текста Постановления, видимо, не вполне учли смысл процессуальных сроков, устанавливаемых законом, и их различие. Прежде всего необходимо иметь в виду, что процессуальные сроки должны строго соблюдать как властные субъекты уголовно-процессуальных отношений (судьи, следователи, прокуроры и др.), так и субъекты, не наделенные такими полномочиями. Интересы расследования и судебного рассмотрения уголовных дел обусловливают необходимость ограничения сроков не только в целом для производства в стадиях процесса, но и для отдельных этапов той или иной стадии. В ряде случаев (указанных в законе) лицам, ответственным за ведение дела, предоставлено право (при наличии оснований и условий) восстановить пропущенный срок или продлить его действие. Но с учетом характера и специфики уголовно-процессуальных отношений это допускается только в случаях, специально предусмотренных законом. Таких случаев, как известно, ст. 29 УПК не предусмотрено. Поэтому судьи не вправе восстановить (или продлить) пропущенный срок. Истечение же срока означает для судьи потерю права на рассмотрение заявленного ходатайства и принятие по нему решения, независимо от того, по какой причине пропущен срок участником процесса. В данной статье акцент сделан лишь на тех положениях недавно принятого Постановления Пленума Верховного Суда РФ, которые носят спорный характер или могут быть восприняты неоднозначно. Основная же масса рекомендаций и разъяснений, данных в тексте Постановления, не носит дискуссионного характера. От этого они не становятся менее актуальными.
