Прокурор в уголовном судопроизводстве наделен полномочиями, различающимися в зависимости не только от того, в какой форме осуществляется предварительное расследование (дознание или предварительное следствие), но и от того, каким образом при их реализации реализуется его надзорная функция.
Так, в соответствии с ч. 1 ст. 37 УПК прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, предусмотренной УПК РФ, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия. В ходе дознания фактически все возможности прокурора имеют властный характер, тогда как при производстве предварительного следствия прокурор, обнаруживший нарушения закона со стороны следователя, вправе лишь направлять в адрес следователя письменные требования об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия.
Сопоставление положений закона, касающихся полномочий прокурора по отношению к процессуальной деятельности органов дознания и органов предварительного следствия, позволяет обнаружить два существенных противоречия, причем одно из них носит расширительный, а второе — ограничительный характер.
Во-первых, сравним содержание п. 3 ч. 2 ст. 37 УПК, в котором закреплено полномочие прокурора «требовать от органов дознания и следственных органов устранения нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе дознания или предварительного следствия», с положениями, закрепленными ч. 6 этой же статьи и ч. 3 ст. 38 УПК. Отметим, что в указанных нормах содержится механизм урегулирования вопросов, возникающих при несогласии следователя с письменным требованием прокурора, причем полномочие прокурора «требовать» жестко увязано с формой его реализации — составлением письменных требований. Что же касается органов дознания, то здесь прокурор наделен более широкими полномочиями — давать дознавателю письменные указания о направлении расследования, производстве процессуальных действий (п. 4 ч. 2 ст. 37 УПК), самостоятельно отменять незаконные или необоснованные постановления дознавателя (п. 6 ч. 2 ст. 37 УПК). При обнаружении любых нарушений закона прокурор дознавателю письменных требований не направляет, поскольку постановления и указания прокурора являются для дознавателя обязательными. Таким образом, полномочия прокурора, закрепленные п. 3 ч. 2 ст. 37 УПК, должны быть скорректированы и могут применяться лишь при осуществлении прокурором надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия. Одновременно в этой же статье 37 целесообразно уточнить порядок составления прокурором письменного требования об устранении нарушений федерального законодательства и дальнейшего движения данного документа.
Во-вторых, в п. п. 14 и 15 ч. 2 ст. 37 УПК закреплены внешне сходные полномочия прокурора — утверждать обвинительное заключение или обвинительный акт по уголовному делу, а также возвращать уголовное дело следователю, дознавателю со своими письменными указаниями о производстве дополнительного расследования, об изменении объема обвинения или для пересоставления обвинительного заключения или обвинительного акта и устранения выявленных недостатков. Однако, развивая эти полномочия в иных статьях Кодекса, законодатель пошел по пути их дифференциации. Например, получив от дознавателя уголовное дело с обвинительным актом, прокурор в числе иных полномочий имеет право и прекратить уголовное дело по предусмотренным законом основаниям. По уголовному делу, поступившему с обвинительным заключением от следователя, прокурор аналогичным полномочием не обладает.
Представляется, что такая дифференциация имеет право на существование, поскольку следователь, относящийся к стороне обвинения, на основе собранных и проверенных доказательств самостоятельно формулирует объем обвинения и дает юридическую квалификацию содеянного. Наряду с этим в законе не отражена ситуация, когда следователь, возможно, и правильно сформулировал объем обвинения, верно применил положения уголовного закона, однако подтверждающих это доказательств в уголовном деле явно недостаточно.
В этой связи представляется целесообразным, чтобы у прокурора при поступлении к нему уголовного дела была возможность возвращать уголовное дело следователю и в случаях, когда требуется собрать дополнительные доказательства, подтверждающие позицию стороны обвинения. Если же в ходе последующего досудебного производства собрать данные доказательства не представится возможным или ранее выдвинутое обвинение вообще будет опровергнуто, то следователь обязан самостоятельно прекратить уголовное преследование ввиду непричастности подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК).
Этим полномочием прокурор теоретически может воспользоваться и ранее, еще до окончания предварительного следствия. Федеральным законом от 2 декабря 2008 г. N 226-ФЗ ст. 37 УПК дополнена ч. 2.1, в которой закреплена возможность прокурора по его мотивированному письменному запросу знакомиться с материалами уголовного дела, которое находится в производстве как дознавателя, так и следователя. По нашему мнению, после привлечения конкретного лица в качестве обвиняемого прокурор вправе обращать внимание следователя на отсутствие достаточных доказательств, подтверждающих причастность этого лица к совершению преступления. В настоящее время единственной формой прокурорского реагирования является составление письменного требования об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия. Однако то, что досудебное производство по уголовному делу еще не окончено, позволит следователю в своих письменных возражениях руководителю следственного органа приводить весьма веские доводы в поддержку своей позиции. Представляется, что в данном случае целесообразным было бы предоставить прокурору новое полномочие — направлять в адрес следователя письменное предостережение о недопустимости нарушения закона, установив непосредственно в УПК процедуру, закрепленную в настоящее время Законом о прокуратуре.
