О ПРАВОВОЙ ИНФОРМИРОВАННОСТИ НАСЕЛЕНИЯ ПО ВОПРОСАМ ОКАЗАНИЯ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ
М. Ю. МИРОНОВА
Миронова Мария Юрьевна, референт государственной гражданской службы 3-го класса, старший специалист 1-го разряда отдела прокуратуры Пензенской области.
В статье анализируются результаты проведенного опроса населения с целью выяснения информированности по вопросам оказания медицинской помощи.
On legal awareness of the population on the issues of rendering of medical assistance M. Yu. Mironova
The article considers the results of poll with the aim of analysis of clarification of knowledge concerning medical aid rendering’s aspects.
Key words: poll, patients, medical aid, informed consent.
В современных условиях получение оперативной и достаточной по содержанию информации о состоянии здоровья населения и об оказании ему медицинской помощи возможно не только по данным обращений пациентов в лечебно-профилактические учреждения (ЛПУ), но и по результатам специальных социологических опросов. Без развернутой медико-социологической характеристики здоровья населения и оценки его правовой информированности об условиях оказания медицинской помощи могут возникать затруднения в процессе разработки целенаправленных социально-экономических программ и при их дальнейшей реализации в зависимости от определенного региона страны. В настоящее время имеется потребность в установлении уровня правовых знаний населения по вопросам оказания медицинской помощи в субъектах Российской Федерации <1>. ——————————— <1> Герасименко Н. Ф., Ершов А. В., Григорьев Ю. И. О правовой информированности населения по вопросам оказания медицинской помощи // Медицинское право. 2011. N 3. С. 42 — 45.
В качестве примера была взята Пензенская область. Для выяснения информированности жителей изучаемого региона по медицинским вопросам нами осуществлено социологическое исследование с проведением анкетирования населения с последующим анализом и оценкой полученных данных. С этой целью использована разработанная нами «Анкета для проведения социологического опроса населения Пензенской области». В состав этой анкеты включено восемь вопросов, отражающих, на наш взгляд, актуальные направления правовых взаимоотношений населения с лечебными учреждениями. В процессе опроса от респондентов требовалось дать один или несколько ответов на каждый вопрос анкеты. Анализ результатов опроса показал следующее. В первую очередь нас интересовало мнение населения области о том, должен ли пациент нести материальную ответственность за вред, причиненный своему здоровью курением, употреблением алкоголя, наркотических средств и иных токсических веществ. Мнение опрошенных жителей разделилось: половина посчитала, что пациент должен нести ответственность за нанесение своему здоровью вреда, другие 50% опрошенных жителей ответили на вопрос отрицательно. На вопрос «Знаете ли Вы свои права при получении медицинской помощи?» основная часть респондентов (83,3%) ответили, что недостаточно информированы о своих правах как пациентов. Проведенный анализ ответов респондентов на этот вопрос свидетельствует о том, что среди основной массы населения имеется только общее представление о правах при получении медицинской помощи. На вопрос «Встречали ли Вы нормативные акты, регламентирующие процесс оказания медицинских услуг?» около 66,6% проанкетированных лиц ответили утвердительно, остальные (33,4%) не встречали нормативных актов, регламентирующих процесс оказания медицинских услуг. При анализе ответов респондентов по блоку вопросов, позволяющих установить отношение населения области к платным медицинским услугам, было установлено, что большая часть (66,6%) опрошенных считают, что при любых обстоятельствах медицина нашего государства должна быть бесплатной, но тем не менее предполагают, что на качество предоставления медицинской помощи все же влияет критерий оплаты медицинских услуг. Для ответа на вопрос о понимании термина «информированное согласие» требовалось дать утвердительный (позитивный) или отрицательный ответ в виде «да» или «нет». Результаты обработки полученных данных выявили следующее. Всего из ответивших на данный вопрос жителей около 70% имеют представление о проблеме информированного согласия и могут более-менее точно дать определение. Остальные затруднились с ответом. На вопрос «Встречались ли Вы в процессе получения медицинских услуг с бланком договора информированного согласия? При каких обстоятельствах?» лишь половина (около 50% опрошенных) встречалась с данным документом и чаще всего при сдаче крови, при вызове на дом бригады скорой помощи и при сдаче лабораторных анализов. Далее был задан, на наш взгляд, уточняющий вопрос «Знаете ли Вы, что можете отказаться от получения медицинской помощи? Если да, бывали ли случаи отказа, например, от госпитализации». Анализ полученных результатов показал, что среди опрошенных представителей населения все имеют представление о том, что могут отказаться от оказания медицинской помощи, однако на практике свое право использовали лишь около половины опрошенных. Полученные результаты проведенного анкетирования указывают на достаточную осведомленность граждан о правовом статусе медицинской помощи. Необходимо отметить, что социологический опрос населения позволяет выявить не только основные проблемные места в их взаимоотношениях с лечебными учреждениями, учесть основные негативные факторы, но и по возможности исключить их. В конечном итоге на основании вышеизложенного можно сделать вывод, что проведение социологических опросов населения в виде анкетирования с детализацией вопросов способствует установлению приоритетных направлений развития отечественного здравоохранения. Считаем, что проведение социологических исследований с использованием анкетирования населения по вопросам медико-социального законодательства и нормотворчества также может способствовать установлению уровня его правовых знаний, путей принятия управленческих решений по дальнейшему развитию деятельности ЛПУ и обеспечению оказания более качественной медицинской помощи пациентам, а также совершенствованию законодательных основ. Кроме того, оно может быть полезным для осуществления эффективной государственной политики как в области охраны здоровья населения в целом, так и в процессе совершенствования деятельности здравоохранения субъектов РФ.
Литература
1. Герасименко Н. Ф., Ершов А. В., Григорьев Ю. И. О правовой информированности населения по вопросам оказания медицинской помощи // Медицинское право. 2011. N 3.
——————————————————————
«Обзор практики рассмотрения дел Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ» (Карасева С. Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2013)
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ ПРЕЗИДИУМОМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РФ
Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 29 октября 2013 года
С. Ю. КАРАСЕВА
Постановление от 17 сентября 2013 г. N 3269/13
К. обратилась с иском к ООО «Д» о взыскании 3985012,33 руб. действительной стоимости доли в уставном капитале. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. К., владевшая по состоянию на 01.08.2011 долей в уставном капитале ООО «Д» в размере 18,8890%, 02.08.2011 направила обществу заявление о выходе из состава участников. Действительную стоимость доли общество ей не выплатило. ООО «Д» указало, что подача К. заявления о выходе не влечет правовых последствий, поскольку устав общества в редакции, утвержденной решением общего собрания участников от 06.11.2009, запрещает выход участника из общества путем отчуждения своей доли обществу. Суды отклонили эти возражения, сочтя, что, поскольку уставом общества в редакции, действовавшей до вступления в силу (01.07.2009) ФЗ от 30.12.2008 N 312-ФЗ «О внесении изменений в часть первую ГК РФ и отдельные законодательные акты РФ», было предусмотрено право участников на выход из общества, это право сохраняется независимо от внесения после 01.07.2009 в устав положения о запрете выхода участника из общества. По мнению судов, такой вывод следует из п. 21 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.03.2010 N 135 «О некоторых вопросах, связанных с применением статьи 5 Федерального закона от 30.12.2008 N 312-ФЗ «О внесении изменений в часть первую ГК РФ и отдельные законодательные акты РФ». Однако суды неверно истолковали этот пункт. Пункт 1 ст. 26 ФЗ от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» в редакции, действовавшей до 01.07.2009, предусматривал право участника в любое время выйти из общества независимо от согласия других его участников или самого общества. Законом N 312-ФЗ, вступившим в силу с 01.07.2009, абз. 1 п. 1 ст. 26 Закона N 14-ФЗ изложен в следующей редакции: «Участник общества вправе выйти из общества путем отчуждения доли обществу независимо от согласия других его участников или общества, если это предусмотрено уставом общества». Согласно п. 21 информационного письма, если устав общества, созданного до 01.07.2009, содержал положение о праве участников на выход из общества, то это право сохраняется у них и после этой даты независимо от того, внесены ли в устав изменения в связи с приведением его в соответствие с новым законодательством. Это разъяснение не распространяется на случаи, когда после 01.07.2009 в устав ООО вносится положение о запрете на выход участников. Новая редакция устава ООО «Д», запрещающая участникам выходить из общества путем отчуждения ему своих долей, утверждена решением общего собрания от 06.11.2009. Таким образом, у судов не было оснований для вывода о сохранении у К. права на выход из ООО «Д» после утверждения новой редакции устава. Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты по делу и в иске отказал.
Постановление от 10 сентября 2013 г. N 4096/13
Т. обратился с иском к ЗАО «Мини-футбольный клуб «Д» и К. о солидарном взыскании 9464757 руб. вексельного долга. Решением суда иск удовлетворен за счет общества; в иске к К. отказано. Апелляционный суд решение в части отказа в иске к К. отменил, производство по делу в этой части прекратил со ссылкой на неподведомственность; в остальной части решение оставил без изменения. ФАС округа Постановление отменил, дело направил в апелляционный суд для рассмотрения по существу. При новом рассмотрении апелляционный суд решение суда первой инстанции оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. Иск предъявлен на основании четырех простых векселей на общую сумму 9464757 руб., выданных обществом 13.10.2008, сроками оплаты по предъявлении, но не ранее 14.02.2009, 14.06.2009, 14.01.2010, 14.07.2010. Согласно векселям общество обязалось безусловно уплатить Т. или по его приказу любому другому лицу указанные в них суммы. От имени общества векселя подписаны генеральным директором К. Также на лицевой стороне всех векселей проставлен аваль. Учиненная от имени авалиста подпись не расшифрована, но визуально соответствует подписи К., выполненной им от имени общества. Суды руководствовались ст. ст. 1, 47, 70, 75, 77 Положения о переводном и простом векселе, введенного в действие Постановлением ЦИК и СНК СССР от 07.08.1937 N 104/1341, и исходили из того, что Т. является законным векселедержателем простых векселей, которые по форме и содержанию соответствуют Положению. Отказ в иске к К. мотивирован тем, что истец не доказал обстоятельство подписания К. векселей в качестве авалиста и, соответственно, наличие у него солидарной обязанности по оплате вексельного долга. Поскольку подписи на спорных векселях от имени авалиста хотя и тождественны визуально подписям К., учиненным от имени общества, но выполнены без расшифровки, установить их принадлежность К., по мнению судов, не представляется возможным. Суды указали, что вопросы идентификации подписей на векселях не входят в компетенцию суда, а ходатайства о назначении судебной экспертизы с целью подтверждения принадлежности К. учиненной от имени авалиста подписи Т. не заявлял. Эти выводы не соответствуют вексельному законодательству и процессуальному праву, так как суды необоснованно возложили на истца бремя доказывания обстоятельств, которые он доказывать не должен. Статьей 30 Положения предусмотрено, что платеж по переводному векселю может быть обеспечен полностью или в части вексельной суммы посредством аваля. Это обеспечение дается третьим лицом или даже одним из лиц, подписавших вексель. В силу ст. ст. 31, 77 Положения аваль выражается словами «считать за аваль» или всякой иной равнозначной формулой; он подписывается тем, кто дает аваль. Для аваля достаточно одной лишь подписи, поставленной авалистом на лицевой стороне переводного векселя, если только она не поставлена плательщиком или векселедателем; аваль должен содержать указание, за кого он дан; в простом векселе при отсутствии такого указания аваль считается данным за векселедателя. Согласно ст. 32 Положения авалист отвечает так же, как и тот, за кого он дал аваль. Его обязательство действительно даже в том случае, если то обязательство, которое он гарантировал, окажется недействительным по какому бы то ни было основанию, иному, чем дефект формы. В соответствии со ст. 47 Положения все выдавшие, акцептовавшие, индоссировавшие переводный вексель или поставившие на нем аваль являются солидарно обязанными перед векселедержателем. Векселедержатель имеет право предъявления иска ко всем этим лицам, к каждому в отдельности и ко всем вместе, не будучи принужден соблюдать при этом последовательность, в которой они обязались. Поскольку в силу п. 1 ст. 142 ГК РФ осуществление права, удостоверенного ценной бумагой, возможно только при ее предъявлении, истец, обратившийся в суд с требованием об исполнении вексельного обязательства, должен представить суду подлинный документ, на котором он основывает свое требование. Документ может считаться подлинным при наличии на нем подписей, выполненных собственноручно лицами, которые приняли на себя обязательства по векселю. Статьей 17 Положения установлена презумпция действительности прав из векселя, что предполагает и презумпцию действительности подписей вексельных должников. Исходя из этого права истца из векселей (как законного держателя ценных бумаг) предполагаются существующими и действительными, а бремя доказывания обратного лежит на вексельном должнике. То есть, если ответчик оспаривает обстоятельство подписания им векселей, он (а не истец) вправе в порядке ст. 161 АПК РФ заявить о фальсификации подписи на векселе; в этом случае суд принимает предусмотренные федеральным законом меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства, в том числе назначает экспертизу, истребует другие доказательства или принимает иные меры. Т. в соответствии со ст. 65 АПК РФ при обращении с иском в суд предъявил подлинные векселя, которые содержат все необходимые реквизиты, указанные в ст. 75 Положения, в том числе подписи векселедателя и авалиста. При этом из материалов дела не следует, что К. заявлял возражения в отношении предъявленного к нему иска, в частности, оспаривал факт подписания им векселей в качестве авалиста. Таким образом, в связи с представлением Т. в суд оригиналов векселей, платеж по которым обеспечен авалем, и ввиду отсутствия у авалиста возражений, касающихся факта подписания им векселей, у судов не имелось оснований для отказа в иске о взыскании вексельного долга с солидарного должника. Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты по делу в части отказа в иске к К. и в этой части иск удовлетворил, в остальной части оставил судебные акты без изменения.
Постановление от 9 июля 2013 г. N 2315/13
ООО «Н» обратилось с заявлением о признании недействительным решения Департамента средств массовой информации и рекламы об аннулировании разрешений на установку рекламных конструкций. Решением суда в удовлетворении требования отказано. Апелляционный суд решение отменил, требование удовлетворил. ФАС округа оставил Постановление апелляционной инстанции без изменения. Объекты наружной рекламы и информации ООО «Н» присоединены к имуществу г. Москвы на основании долгосрочных договоров от 29.01.2009, заключенных с Комитетом рекламы, информации и оформления как представителем собственника имущества — правопредшественником Департамента, в соответствии с разрешениями на установку рекламных конструкций. Места и способ размещения рекламных конструкций определены данными договорами и разрешениями, эти объекты представляют собой стационарные установки над проезжей частью. В связи с принятием Правительством Москвы Постановления от 19.07.2011 N 319-ПП «О внесении изменений в Постановление Правительства Москвы от 21.11.2006 N 908-ПП», запрещающего установку и эксплуатацию объектов наружной рекламы и информации над проезжей частью дорог и улиц на территории города, и на основании п. 2 ч. 18 ст. 19 ФЗ от 13.06.2006 N 38-ФЗ «О рекламе» Департамент принял оспариваемое решение. Суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для признания этого решения незаконным, поскольку договоры на установку рекламных конструкций прекратились в связи с принятием Постановления N 319-ПП, и применил п. 2 ч. 18 ст. 19 Закона о рекламе. Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о нарушении Департаментом п. 2 ч. 18 ст. 19 Закона о рекламе в части соблюдения порядка расторжения договоров и указал, что спорные конструкции не имеют отношения к рекламным конструкциям, размещение которых не допускается в силу Постановления N 319-ПП. Суд исходил из того, что оспариваемое решение и уведомление об отказе от договоров на установку конструкций направлены департаментом одновременно и получены ООО «Н» 21.11.2011, то есть на следующий день после даты, с которой разрешения аннулируются. В связи с этим суд пришел к выводу, что на 20.11.2011 у департамента отсутствовало подтверждение прекращения данных договоров. Вывод о том, что место и способ размещения спорных конструкций не подпадает под действие Постановления N 319-ПП, обоснован судом со ссылкой на письма Главного управления по обеспечению безопасности дорожного движения МВД России, ФАС России и заключение независимой экспертизы, в которых отмечено, что эти конструкции не нависают над проезжей частью. Согласно п. 2 ч. 18 ст. 19 Закона о рекламе решение об аннулировании разрешения принимается органом местного самоуправления муниципального района или органом местного самоуправления городского округа в течение месяца с момента направления ему собственником или иным законным владельцем недвижимого имущества, к которому присоединена рекламная конструкция, документа, подтверждающего прекращение договора, заключенного между таким собственником или таким владельцем недвижимого имущества и владельцем рекламной конструкции. Эти документы носят информативный характер и необходимы для аннулирования разрешения ввиду отсутствия оснований для размещения рекламных конструкций на недвижимом имуществе собственника или иного законного владельца такого имущества. В данном случае представителем собственника недвижимого имущества, уполномоченным на заключение и расторжение договоров на установку рекламных конструкций, и органом, к компетенции которого отнесены выдача и аннулирование разрешений на установку и эксплуатацию рекламных конструкций, является один и тот же орган — Департамент. Суды установили, что основанием для вынесения оспариваемого решения послужило принятие Постановления N 319-ПП, в силу которого стало невозможным исполнение обязательств по договорам на установку рекламных конструкций, расположенных над проезжей частью дорог. Вступившими в законную силу судебными актами по другому делу в удовлетворении требования о признании п. п. 1.4 — 1.11 Постановления N 319-ПП не соответствующими Закону о рекламе и недействующими отказано. При рассмотрении данного дела суды пришли к выводу, что Постановление N 319-ПП принято в рамках дискреционных полномочий Правительства Москвы как органа, регулирующего и координирующего вопросы градостроительной деятельности, архитектуры, благоустройства, к элементам которых относятся в том числе наружная реклама и информация. Закон о рекламе является специальным законом, отражающим специфику отношений в сфере производства, распространения, размещения рекламы и содержащим нормы, устанавливающие специальные требования и ограничения в этой сфере, что следует из п. п. 3, 4 ст. 15, п. п. 4, 5 ст. 20 Закона. Пунктом 1 ст. 417 ГК РФ предусмотрено, что, если в результате издания акта государственного органа исполнение обязательства становится невозможным полностью или частично, обязательство прекращается полностью или в соответствующей части. Таким образом, действие договоров на установку рекламных конструкций прекратилось после издания Постановления N 319-ПП не в связи с односторонним отказом Департамента от исполнения договоров по его воле, как сочли суды апелляционной и кассационной инстанций, а в силу данной нормы. Односторонний же отказ от договора всегда имеет место по воле одной из сторон договора. В связи с этим выводы относительно несоблюдения Департаментом порядка расторжения договоров не могут быть признаны обоснованными. Не могут быть признаны обоснованными и выводы о том, что, поскольку спорные конструкции не нависают над проезжей частью, их размещение не подпадает под действие Постановления N 319-ПП. В соответствии с п. 1.4 Постановления N 319-ПП установка и эксплуатация объектов наружной рекламы и информации над проезжей частью дорог и улиц не разрешается. Данный пункт не содержит изъятий в зависимости от размещения объектов наружной рекламы и информации над проезжей частью без нависания, а прямо запрещает их размещение, не приводя каких-либо исключений. Поэтому вывод апелляционной инстанции со ссылкой на заключение экспертизы и письма, определяющие способ размещения над проезжей частью как «без нависания», по сути, свидетельствует о необоснованном ограничении судом содержания п. 1.4 Постановления N 319-ПП. Президиум ВАС РФ отменил постановления апелляционной и кассационной инстанций, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Постановление от 9 июля 2013 г. N 3173/13
ООО «Э» обратилось с иском к банку о взыскании 859368,89 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами в связи с нарушением обязательств по договору банковского счета. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение оставил без изменения, произвел замену наименования ООО с «Э» на «Д». ФАС округа оставил судебные акты без изменения. Между банком и ООО «Э» заключен договор от 25.12.2006 банковского счета в российских рублях юридического лица — резидента РФ, согласно которому банк обязался осуществлять расчетно-кассовое обслуживание клиента в соответствии с требованиями действующего законодательства. ООО «Э» 15.02.2012 представило в банк платежное поручение на сумму 82280000 руб. в пользу компании (Республика Кипр). Основанием послужила покупка 99% уставного капитала ООО «Х» в соответствии с нотариально оформленным договором от 14.02.2012 купли-продажи части доли в уставном капитале, заключенным между компанией и ООО «Э». Полагая, что указанная в качестве основания платежа сделка преследует цель уклонения от процедур обязательного контроля, банк запросил документы, подтверждающие легальность получения на счет ООО «Э» денежных средств, в том числе легальность поступления 38000000 руб. по договору подряда как авансового платежа за выполнение строительно-монтажных работ, 120000000 руб. и других сумм за период с 30.12.2011 по 09.02.2012. Поскольку запрашиваемые документы клиент не представил, банк отказал в исполнении данного платежного поручения. Суды, руководствуясь ст. ст. 395, 856, 859 ГК РФ, ФЗ от 07.08.2001 N 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», исходили из того, что ООО «Э» представило банку необходимые документы для проведения расчетной операции по данному платежному поручению на сумму 82280000 руб. — нотариально заверенный договор купли-продажи доли, на основании которого совершалась спорная операция; банк не привел доказательств того, что эта сделка осуществлена в целях легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, или финансирования терроризма, а также что ее целью является уклонение от процедур обязательного контроля, предусмотренных Законом N 115-ФЗ; у банка не было оснований для отказа от исполнения платежного поручения по причине непредставления клиентом документов, обосновывающих поступление на его счет денежных средств. К числу требований, предъявляемых к операциям по исполнению кредитными организациями платежных поручений, относятся требования Закона N 115-ФЗ, которые возлагают на банки как на организации, осуществляющие операции с денежными средствами или иным имуществом, ряд публично-правовых обязанностей, к которым относятся: идентификация клиента; документальное фиксирование информации об отдельных видах совершаемых банковских операций; а также отказ в выполнении распоряжения клиента о совершении операции, за исключением операций по зачислению денежных средств, поступивших на счет физического или юридического лица, по которой не представлены документы, необходимые для фиксирования информации в соответствии с Законом N 115-ФЗ. Согласно пп. 1 п. 1 ст. 7 Закона N 115-ФЗ в обязанность банка по идентификации клиента включается установление места государственной регистрации и адреса местонахождения клиента — юридического лица, и эта обязанность осуществляется банком в течение всего периода нахождения клиента на расчетно-кассовом обслуживании как при заключении договора банковского счета, так и в последующем — при совершении расчетных операций. Данная правовая позиция изложена в Постановлении Президиума ВАС РФ от 27.04.2010 N 1307/10. Банком установлено, что представленные ООО «Э» в 2006 году при заключении договора банковского счета сведения относительно своего местонахождения являлись недостоверными, поскольку по указанному в договоре адресу расположены жилые помещения, принадлежащие на праве собственности физическим лицам, а также центр развития предпринимательства. Исполнительный орган ООО «Э» либо другой орган или лицо, имеющие право действовать от его имени без доверенности, также по этому адресу не находились. Обязанность по документальному фиксированию информации об операциях с денежными средствами или иным имуществом возложена на кредитные организации п. 2 ст. 7 Закона N 115-ФЗ, согласно которому кредитные организации должны разработать правила внутреннего контроля и программы его осуществления. При этом Закон не устанавливает перечень данных, подлежащих обязательному фиксированию, тем самым позволяя кредитной организации самостоятельно определять объем соответствующих сведений. Основаниями для документального фиксирования информации о соответствующих операциях и сделках являются: запутанный или необычный характер сделки, не имеющей очевидного экономического смысла или очевидной законной цели; ее несоответствие целям деятельности организации, установленным учредительными документами; выявление неоднократного совершения операций или сделок, характер которых дает основание полагать, что целью их осуществления является уклонение от процедур обязательного контроля, предусмотренных Законом; иные обстоятельства, дающие основания полагать, что сделки осуществляются в целях легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, или финансирования терроризма. При реализации правил внутреннего контроля в случае, если операция, проводимая по банковскому счету клиента, квалифицируется банком в качестве операции, подпадающей под какой-либо из критериев, перечисленных в п. 2 ст. 7 Закона N 115-ФЗ и, соответственно, являющихся основаниями для документального фиксирования информации, банк вправе запросить у клиента представления не только документов, выступающих формальным основанием для совершения такой операции по счету, но и документов по всем связанным с ней операциям, а также иной необходимой информации, позволяющей банку уяснить цели и характер рассматриваемых операций, в том числе документов, подтверждающих источники поступления денежных средств на счет клиента, что согласуется с разъяснениями ЦБ РФ, изложенными в письме от 03.09.2008 N 111-Т, и Сорока рекомендациями ФАТФ. Имевшиеся в распоряжении банка сведения о финансовых операциях, проводимых ООО «Э» по счету, а именно: поступление 30.12.2011 платежа в размере 38000000 руб. по договору подряда в качестве предоплаты на выполнение строительно-монтажных работ при отсутствии у общества допуска к проведению таких работ в соответствии с ч. 2 ст. 52 Градостроительного кодекса РФ, а также штата квалифицированных работников; поступление 24.01.2012 выручки в размере 80000000 руб. от погашения векселей ОАО «О» и последующий перевод 26.01.2012 денежных средств в размере 120000000 руб. на счет генерального директора ООО «Э»; а также то обстоятельство, что договор купли-продажи 99% уставного капитала ООО «Х», заключенный между компанией и ООО «Э», был подписан со стороны компании лицом, одновременно являвшимся генеральным директором ООО «Х», в совокупности с представлением ООО «Э» недостоверных сведений о его местонахождении свидетельствовали о подозрительном характере операции и являлись достаточным основанием для осуществления банком ее документального фиксирования. В связи с этим направление банком в адрес ООО «Э» запроса о необходимости представления дополнительных документов об источниках поступления на счет денежных средств за определенный период согласуется с целями противодействия легализации денежных средств и не выходит за пределы полномочий, предоставленных в этой части кредитным организациям. Непредставление запрошенных документов являлось в силу п. 11 ст. 7 Закона N 115-ФЗ достаточным основанием для отказа в выполнении распоряжения клиента о совершении операции. Согласно ст. 866 ГК РФ банк может быть привлечен к ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение поручения клиента. Однако такое неисполнение должно носить неправомерный характер. В данном случае, отказывая в исполнении платежного поручения, банк действовал в рамках возложенных на него Законом N 115-ФЗ публично-правовых обязанностей по осуществлению контроля за расчетными операциями. Пунктом 12 ст. 7 данного Закона предусмотрено, что отказ от выполнения операций в соответствии с п. 11 этой статьи не является основанием для возникновения гражданско-правовой ответственности организаций, осуществляющих операции с денежными средствами или иным имуществом, за нарушение условий соответствующих договоров. Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты по делу и в иске отказал.
Постановление от 17 сентября 2013 г. N 3364/13
В ходе проверки деятельности ОАО «Т» в связи с обращением Я. о соблюдении законодательства о защите прав потребителей, Управлением Роспотребнадзора установлено, что в договоре электроснабжения от 30.07.2011, заключенном между Я. и ОАО «Т», содержится условие о том, что все споры, разногласия и требования, возникающие между сторонами на основании этого договора или в связи с ним, в том числе касающиеся его исполнения, нарушения, прекращения или недействительности, подлежат разрешению в Третейском энергетическом суде в соответствии с его регламентом; решение данного суда является окончательным. Сочтя, что это условие договора ущемляет права потребителя, управление составило протокол о правонарушении, предусмотренном ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ, и вынесло постановление от 24.05.2012 о привлечении ОАО «Т» к административной ответственности в виде штрафа в размере 10000 руб. ОАО «Т» обжаловало постановление в суд. Решением суда требование удовлетворено. Апелляционный суд решение оставил без изменения. Суды сделали вывод об отсутствии в действиях ОАО «Т» состава вмененного ему правонарушения, однако не учли следующее. Частью 2 ст. 14.8 КоАП РФ установлена ответственность за включение в договор условий, ущемляющих предусмотренные законом права потребителя. Договор электроснабжения заключен по типовой форме, утвержденной указанием директора ОАО «Т» от 20.01.2011, с заранее определенными условиями. В соответствии с п. 2 ст. 17 Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 «О защите прав потребителей» иски о защите прав потребителей могут быть предъявлены по выбору истца в суд по месту нахождения организации, месту жительства или пребывания истца, месту заключения или исполнения договора. Пунктом 1 ст. 16 этого Закона определено, что условия договора, ущемляющие права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами РФ в области защиты прав потребителей, признаются недействительными. Следовательно, включение в типовой договор с гражданами-потребителями условия о рассмотрении спора в третейском суде лишает потребителя права на выбор по своему усмотрению судебной защиты нарушенных или оспариваемых прав и ущемляет установленные законом права, что образует состав правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ. Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты по делу и в удовлетворении требования отказал.
