АСПЕКТЫ ПРИМЕНЕНИЯ ПРИНЦИПА UBERRIMA FIDES В СТРАХОВОМ ДОГОВОРЕ
А. Ш. АХМЕДОВ
Ахмедов А. Ш., студент/докторант юридического факультета Брунельского университета, Мидлсекс, Западный Лондон, Великобритания (Brunel University), магистр права Университета Восточной Англии, Норидж, Норфолк, Великобритания (University of East Anglia).
Принцип uberrima fides (с лат. — наивысшая добросовестность) является одним из фундаментальных принципов страхового права. Сущность данного принципа заключается в том, что страхователь при заключении, как и после заключения, страхового договора обязан сообщить страховщику сведения или обстоятельства, которые в какой-то мере могут повлиять на определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления. В законодательстве Российской Федерации данный принцип закреплен в ст. 944 и 959 Гражданского кодекса РФ (далее — ГК РФ) и является новым для страхового права РФ, так как был введен вместе со второй частью ГК РФ в 1996 г. Страховое право во многом обязано своим формированием и развитием английскому праву морского страхования. В рамках этого права и формировался принцип uberrima fides, который положил начало отделения страхового договора от других видов договоров. Ведь если для общих договоров не является значительным то условие, что требует сообщения любых сведений, являющихся существенными для договора, то для страхового договора данное условие является основополагающим. Целью данной статьи является обзор и анализ законодательства и судебной практики РФ и Великобритании в сфере страхового права в отношении применения принципа uberrima fides в договоре страхования. Нужно также заметить, что судебная практика РФ в сфере применения данного принципа отсутствует, так как данный принцип не был достаточно четко сформирован в законодательстве РФ.
Обзор судебной практики
Одной из первых и значительных формулировок данного принципа, или протопринципа, стало судебное исследование в английском суде. В деле Carter v. Boehm, судья Лорда Мэнсфилда (Lord Mansfield) истолковывал договор страхования как договор, основывающийся на спекуляции, то есть обстоятельства, на которых основывается возможность наступления страхового случая, в основном известны страхователю и страховщик полагается на сведения, сообщенные последним; также страховщик склонен считать, что сведения, сообщенные страхователем, являются правдивыми и существующими <1>. В противном случае сообщение ложных и несуществующих обстоятельств может значительно повлиять на исчисление или оценку риска, и — как следствие такого деяния — данный договор считается ничтожным. При этом он подчеркивал взаимность данного обязательства, то есть если страховщик заранее знает, что застрахованный товар или вещь не подверглись риску или обязательно не подвергнутся риску, то в этом случае страховой договор также ничтожен. Касательно второго случая, если, например, страховщик знает, что застрахованный корабль прибыл в порт благополучно и при этом страхует его на время прошедшего плавания, то страхователь при обнаружении данного обстоятельства может потребовать возврата страховой премии или премий. ——————————— <1> Carter v. Boehm (1766) 3 Burr 1905. P. 1909 — 1910.
Если вначале данный принцип применялся относительно умышленных действий сторон, то далее он также начал применяться в отношении неосторожных действий сторон. Поводом для этого стало дело Ionides v. Pacific Fire & Marine Insurance Co., в котором суд постановил, что страховой полис может быть признан ничтожным, даже если страхователь неумышленно или неосторожно искажает факты <2>. ——————————— <2> Ionides v. Pacific & Marine Insurance Co. (1871) LR 6 QB. P. 674.
Как следствие обширной судебной практики — в 1906 г. данный принцип был инкорпорирован в Закон о морском страховании Великобритании (далее — ЗМСВ 1906), который впоследствии и стал предметом многих споров и толкований. Статья 17 данного Закона гласила: «Договором морского страхования является договор, основывающийся на наивысшей добросовестности, и если наивысшая добросовестность не соблюдается одной из сторон, то договор может быть расторгнут другой стороной» <3>. Значение данной статьи обусловливалось еще тем фактом, что она значительно расширила диапазон данного принципа, основываясь на судебной практике. Так, п. 1 ст. 18 данного Закона гласил: «…страхователь обязан раскрыть страховщику перед заключением договора любые существенные обстоятельства, известные страхователю, и страхователь обязан знать любое обстоятельство, которое в процессе дела должно быть известным ему». Данная статья значительно расширила обязательства страхователя по отношению страховщика в страховом договоре. ——————————— <3> Marine Insurance Act 1906 г. принят 21 декабря 1906 г.
Такая довольно долгая история судебной практики предшествовала окончательному формированию в английском праве страхования. Несмотря на убедительные довода судов, а также академических кругов, спор относительно толкования данного принципа остается открытым.
Применение uberrima fides до заключения договора
В основном принцип uberrima fides применяется в двух случаях: до заключения и после заключения страхового договора. Применение принципа до заключения договора предусмотрено ст. 944 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), которая гласит: «При заключении договора страхования страхователь обязан сообщить страховщику известные страхователю обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства неизвестны и не должны быть известны страховщику». Существенным отличием в формулировке принципа в законодательстве РФ является отсутствие четкого определения существенного обстоятельства, хотя п. 1 данной статьи утверждает, что «существенными признаются во всяком случае обстоятельства, определенно оговоренные страховщиком в стандартной форме договора страхования (страхового полиса) или в его письменном запросе». Из вышеуказанного видно, что закон не определяет содержание данного термина, но обусловливает его критерием формы изложения. В отличие от российского законодательства английское законодательство дало четкое определение существенному обстоятельству. Так, второй пункт ст. 18 ЗМСВ 1906 гласит: «Любое обстоятельство является существенным, которое повлияло бы на решение предусмотрительного страховщика в установлении размера премии или определении того, возьмет ли он на себя такой риск». Камнем преткновения стало толкование фразы «повлияла бы на решение предусмотрительного страховщика». Проблема в том, что данная фраза давала повод разночтениям, то есть не было ясно, что означает слово «решение». Означает ли оно окончательное решение или процесс принятия решения? И второе: будет ли отличаться окончательное решение, которое было принято при знании страховщиком о скрытых обстоятельствах, от того, которое было принято при незнании или неведении данных обстоятельств? Данный вопрос основательно рассматривался в деле Container Transport International Inc. v. Oceanus Mutual Underwriting Association (Bermuda) Ltd., в котором суд постановил, что обстоятельство является существенным, если его нераскрытие привело бы страховщика к принятию иного решения, чем то, которое было принято при раскрытии данных сведений <4>. При этом суд объяснял свое решение следующим аргументом: если бы страховщик, зная обстоятельства, принял одинаковое решение, тогда в чем разница между двумя решениями? ——————————— <4> Container Transport International Inc. and Reliance Group Inc. v. Oceanus Mutual Underwriting Association (Bermuda) Ltd. (The CTI case) [1984] 1 Lloyd’s Rep. P. 476.
Данный аргумент был решительно отвергнут в деле Pan Atlantic Insurance Co. Ltd. v. Pine Top Insurance Co. Ltd., в котором суд окончательно установил, что обстоятельство является существенным, если его нераскрытие повлияло бы на процесс принятия решения предусмотрительного страховщика в установлении размера страховой премии и принятии риска <5>. При этом свое решение судья Мастилл (Justice Mustill) объяснял следующими аргументами: ——————————— <5> Pan Atlantic Insurance Co. Ltd. v. Pine Top Insurance Co. Ltd. [1995] 1 A. C. (H. L.). P. 501.
— во-первых, формулировка самого слова «повлиять» не подразумевает «изменить решение»; — во-вторых, значение союза «ли» в фразе «повлияло ли бы» говорит о том, что нераскрытие данного обстоятельства повлияло бы на умственный процесс принятия решения страховщика. Далее, ст. 944 ГК РФ в отличие от ЗМСВ 1906 г. не предусматривает взаимного обязательства со стороны страховщика раскрывать сведения или обстоятельства, ставшие ему известными в момент заключения страхового договора, которые значительно уменьшают или вовсе исключают наступление страхового случая. Также проблемным является толкование п. 2 ст. 944. Как можно толковать фразу «при отсутствии ответов страхователя на какие-либо вопросы страховщика»? Значит ли это, что страховщик обязан допытаться у страхователя обо всех существенных обстоятельствах? Или действие данного пункта ограничивается следующим пунктом, в котором говорится, что страховщик имеет право расторгнуть договор, если страхователь сообщает заведомо ложные сообщения, который является логическим дополнением ст. 179 ГК РФ? Хотя даже при таком толковании нельзя ограничить действие п. 2 ст. 944 ГК РФ. Такое довольно противоречивое толкование принципа uberrima fides дает повод обеим сторонам в страховом договоре защищать свои позиции в равной мере. С другой стороны, на страховщике лежит обязательство оценивать риск самостоятельно <6>. Однако не всегда оценка рисков со стороны страховщика дает доступ последнему ко всем обстоятельствам. ——————————— <6> Статья 945 ГК РФ.
Применение принципа uberrima fides после заключения договора
Применение принципа после заключения договора предусмотрено ст. 959 ГК РФ, которая гласит: «В период действия договора имущественного страхования страхователь (выгодоприобретатель) обязан незамедлительно сообщать страховщику о ставших ему известными значительных изменениях в обстоятельствах, сообщенных страховщику при заключении договора, если эти изменения могут существенно повлиять на увеличение страхового риска». В этой статье принцип uberrima fides был сформулирован довольно четко, так как она указывала, что страхователь должен сообщить те изменения страховщику, которые могут существенно повлиять на увеличение страхового риска. В данном случае эта статья перекликается со ст. 18 Закона о морском страховании Великобритании, которую мы уже обсуждали. В данном случае, как и в случае до заключения договора, закон не принимает во внимание право страховщика расторгнуть договор, если страхователь не сообщает об обстоятельствах, которые не были сообщены им при заключении договора, когда о наличии их существования спрашивал страховщик. Данное обстоятельство значительно меняет содержание принципа наивысшей добросовестности в том смысле, что страховщик не застрахован от умышленного сокрытия сведений страхователем при заключении договора. С другой стороны, закон устанавливает, что существенное нарушение договора имеет место тогда, когда такое нарушение совершается одной стороной, и вследствие которого для другой стороны нанесен «такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что вправе была рассчитывать при заключении договора» <7>. ——————————— <7> Статья 450 ГК РФ.
В данном случае получается, что страхователь не нарушает условий договора, если не отвечает на вопросы страховщика при заключении договора, то есть не сообщает обстоятельства умышленно или неумышленно, таким образом ограничивая действие ст. 450 в рамках страхового договора. Здесь возникает другой вопрос: регулируются ли условия страхового договора общими условиями договоров? В этом отношении А. А. Иванов считает, что «обязанность страхователя сообщить о существенных для определения страхового риска обстоятельствах следует трактовать достаточно широко», при этом он ссылается на ст. 450 ГК РФ, которую мы уже упоминали <8>. Также он считает, что при умышленном сообщении страхователем заведомо ложных сообщений страховщику применяется ст. 179 ГК РФ, которая гласит, что сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной. Но тогда данная статья входит в противоречие с п. 2 ст. 944, и в таком случае вполне возможно, что, когда страховщик задает вопросы при заключении договора, страхователь намеренно не будет отвечать или скрывать существенные сведения, то есть обманом может ввести в заблуждение страховщика и таким образом побудить его заключить договор. ——————————— <8> Гражданское право / Под ред. А. П. Сергеева и Ю. К. Толстого. 4-е изд. Т. 2. Москва, 2004. С. 580 — 585.
Заключение
В заключение надо заметить, что принцип uberrima fides недостаточно конструктивно сформирован в законодательстве РФ в силу следующих обстоятельств: — отсутствие судебной практики в данной сфере; — новизна данного принципа для страхового права РФ; — отсутствие комплексной доктрины применения принципа uberrima fides в страховом праве РФ. Как следствие данных обстоятельств — существует серьезная помеха для применения, т. е. отсутствует возможность расторжения договора по причине нарушения данного принципа не только со стороны страхователя, но и страховщика. Хотя многие страховые фирмы и агентства подчеркивают важность данного принципа для страхового бизнеса. В данном случае законодателю следует обобщить международную практику применения uberrima fides, в частности практику английских судов. Хотя законодатель уже предусмотрел некоторые аспекты расторжения договоров для общих договоров. С другой стороны, страховой договор является специфическим видом договоров.
