(Бараненков В. В.) («Закон и армия», 2005, N 7) («Закон и армия», 2005, N 10)
ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВЫЕ УСЛОВИЯ ФОРМИРОВАНИЯ ВЕДОМСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ ВОЕННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ КАК ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ
В. В. БАРАНЕНКОВ
Бараненков В. В., к. ю.н., доцент, полковник юстиции.
Одним из ключевых вопросов надлежащего правового регулирования финансово-хозяйственной деятельности военных организаций Вооруженных Сил, иных ведомств, в которых законодательством предусмотрена военная служба (далее именуются — ведомства), по-прежнему остается неопределенность гражданско-правового положения значительного количества таких организаций. Анализ существующего состояния гражданско-правового положения военных организаций позволяет выделить ряд нерешенных вопросов: 1. Гражданско-правовое положение целого ряда организаций пока четко не определено (они не являются ни юридическими лицами, ни структурными подразделениями юридических лиц). 2. Ряд учреждений одновременно являются структурными подразделениями других учреждений (например, некоторые управления Минобороны России являются одновременно юридическими лицами), что противоречит ГК РФ. 3. Учредительные документы ряда организаций не соответствуют требованиям ГК РФ (не все учреждения имеют устав). 4. Создание, реорганизация, ликвидация организаций в отдельных случаях происходит без учета требований гражданского, трудового законодательства. В целях упорядочения системы юридических лиц, обеспечения надлежащего контроля их финансово-хозяйственной деятельности, защиты имущественных и неимущественных интересов ведомства в целом и отдельных организаций в частности целесообразно: 1. Организовать систематический учет юридических лиц ведомства, их учредительных документов. 2. Выработать единые подходы к созданию, реорганизации и ликвидации юридических лиц. 3. Разработать примерные уставы для каждого вида организаций ведомства, а также примерные положения об учреждениях каждого вида и внести в законопроект «О военных учреждениях» положение о том, что военные учреждения могут действовать на основании общего положения об организациях данного вида. 4. Организовать приведение гражданско-правового положения военных организаций как юридических лиц в соответствие с законодательством. При формировании системы юридических лиц ведомства следует учитывать следующее: 1. Все штатные организации должны быть или юридическими лицами, или структурными подразделениями юридических лиц. 2. Организации, наделяемые статусом юридического лица, должны быть относительно самостоятельны и обособлены (организационно и имущественно) от других юридических лиц. 3. Юридическое лицо не может быть одновременно структурным подразделением другого юридического лица. 4. Юридические лица — военные организации, полностью или частично финансируемые из федерального бюджета, создаваемые за счет штатной численности ведомства, могут быть только бюджетными учреждениями или федеральными унитарными предприятиями. 5. В случае наделения организации статусом юридического лица она фактически становится организацией центрального подчинения. Передача имущества, закрепленного за такой организацией на праве оперативного управления, другим организациям не допускается ГК РФ. Таким образом, в случае наделения статусом учреждения большого количества организаций ведомства маневр имущественными средствами может быть затруднен. Кроме того, финансовое и материально-техническое обеспечение одних учреждений не может осуществляться за счет других учреждений. 6. Каждое юридическое лицо должно самостоятельно вести бухгалтерский учет, защищать в суде свои имущественные и неимущественные права, что требует создания в каждом юридическом лице мощных соответствующих подразделений, способных обеспечить решение таких задач. 7. Создание большого количества самостоятельных учреждений затруднит контроль их финансово-хозяйственной деятельности, управление ими. 8. Предпринимательская и иные виды приносящей доходы деятельности могут осуществляться военными учреждениями только в случае прямого указания такого вида деятельности в выданном учреждению разрешении на открытие лицевых счетов по учету средств, полученных от предпринимательской и иной приносящей доход деятельности, в органах федерального казначейства (на основании Генерального разрешения, выданного соответствующему федеральному органу исполнительной власти Минфином России). Рассматривая систему юридических лиц ведомства, крайне важно определить «базовые элементы» этой системы — иными словами, какие именно структурные части ведомства должны быть наделены статусом юридического лица, для того чтобы вся организация могла эффективно действовать именно в качестве единой системы. С учетом изложенного в целях обеспечения управляемости организаций ведомства, обеспечения своевременного маневра имуществом, функционирования ведомства как единой финансово-хозяйственной системы целесообразно систему юридических лиц строить по регионально-функциональному принципу, наделяя статусом юридических лиц военные организации, непосредственно подчиненные федеральному органу исполнительной власти, с включением в них подчиненных им организаций в качестве структурных подразделений. С учетом специфики финансового, материально-технического обеспечения система юридических лиц может подразделяться на подсистемы (военных округов и т. д.). Таким образом, «отраслевые» подсистемы юридических лиц (по видам органов) с соответствующей «вертикалью» управления, контроля, финансового и материально-технического обеспечения в целом будут составлять единую систему юридических лиц. Система юридических лиц ведомства может быть построена только по двухуровневому принципу. При этом юридические лица («базовые элементы» системы) наделяются имуществом на праве оперативного управления <*>, составляя при этом как бы один уровень указанной системы, другой же уровень может занимать только субъект права, являющийся собственником указанного имущества или наделенный правомочиями собственника (федеральный орган исполнительной власти). Общее руководство всей системой юридических лиц при этом может осуществляться федеральным органом исполнительной власти, для чего он должен быть наделен соответствующими полномочиями (включая отдельные полномочия собственника государственного имущества). ——————————— <*> Унитарные предприятия наделяются имуществом на праве хозяйственного ведения.
«Укрупнение» юридических лиц позволяет уменьшить количество управляемых объектов, создать в них работоспособные экономические (бухгалтерские) и юридические подразделения, сконцентрировав в них высококвалифицированных специалистов, обеспечив необходимую централизацию и эффективность управления, бухгалтерского учета, защиты прав и интересов военных организаций. Необходимо также отметить, что в интересах повышения результативности финансово-экономической деятельности ведомства в целом указанные юридические лица должны быть объединены не просто в некую совокупность «под общей вывеской», а в единую хозяйственную систему. В частности, необходим консолидированный бухгалтерский учет, единая система локальных нормативных актов, единая система защиты прав и интересов организаций ведомства. В этих целях представляется целесообразным в проект Федерального закона «О военных учреждениях» внести положения, наделяющие федеральный орган исполнительной власти правом изымать излишнее, неиспользуемое либо используемое не по назначению имущество (по крайней мере — движимое) для их последующей передачи другим структурным подразделениям ведомства. Указанные меры позволят федеральному органу исполнительной власти, не нарушая самостоятельной правосубъектности юридических лиц, входящих в ведомственную систему, оперативно перераспределять между ними материальные средства и иное имущество. Также представляется необходимым наделить федеральный орган исполнительной власти правом самостоятельного создания юридических лиц, а также всеми правами учредителя для осуществления максимально эффективного управления юридическими лицами, входящими в ведомственную систему, в интересах выполнения поставленных перед ведомством задач.
——————————————————————
«Судебные решения, вынесенные Военной коллегией Верховного Суда Российской Федерации в январе 2005 г.» (Редакционный материал) («Право в Вооруженных Силах», 2005, N 6)
СУДЕБНЫЕ РЕШЕНИЯ, ВЫНЕСЕННЫЕ ВОЕННОЙ КОЛЛЕГИЕЙ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ЯНВАРЕ 2005 Г.
Судебные решения Военной коллегии
Перевод военнослужащего к новому месту службы по служебной необходимости возможен без его согласия.
Решение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2005 г. N ВКПИ 04-111 по заявлению Т. Т. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с требованием признать незаконным и недействующим с момента издания пункт 2 статьи 15 Положения о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 года N 1237 «Вопросы прохождения военной службы» (далее — Положение), в части, допускающей перевод военнослужащего, проходящего военную службу по контракту, к новому месту военной службы по служебной необходимости с назначением на равную воинскую должность без его согласия. По его мнению, указанная норма Положения содержит в себе ограничение его права на свободу выбора места пребывания и жительства и противоречит части 1 статьи 27 Конституции Российской Федерации и пункту 5 статьи 3 и статье 6 Федерального закона «О статусе военнослужащих». Военная коллегия нашла заявление Т. не подлежащим удовлетворению по следующим основаниям. В соответствии с частью 1 статьи 27 Конституции Российской Федерации каждый, кто законно находится на территории Российской Федерации, имеет право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства. Это право согласно части 3 статьи 55 Конституции РФ может быть ограничено в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Согласно Федеральному закону от 31 мая 1996 года N 61-ФЗ «Об обороне» в целях обороны создаются Вооруженные Силы Российской Федерации, которые комплектуются военнослужащими и лицами гражданского персонала. Пунктом 2 статьи 1 Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» определено, что военнослужащие обладают правами и свободами человека и гражданина с некоторыми ограничениями, установленными этим Федеральным законом, федеральными конституционными законами и федеральными законами. Так, в соответствии со статьей 6 Закона о статусе военнослужащих право на свободу передвижения реализуется военнослужащими с учетом необходимости поддержания ими боевой готовности воинских частей и обеспечения своевременности прибытия к месту военной службы. Военнослужащие, проходящие военную службу по контракту, имеют право на изменение места военной службы, в том числе на перевод в другую местность, в соответствии с заключенными ими контрактами, с учетом условий прохождения военной службы, состояния здоровья военнослужащих и членов их семей (на основании заключения военно-врачебной комиссии) и по иным основаниям, устанавливаемым Положением о порядке прохождения военной службы. Следовательно, определяя условия, при которых возможно изменение места военной службы, законодатель не ограничился перечислением таковых в самом Законе о статусе военнослужащих, а указал на допустимость возникновения таких оснований в случаях, предусмотренных Положением о порядке прохождения военной службы. Одним из оснований изменения места военной службы согласно пунктам 1 и 2 статьи 15 Положения является перевод военнослужащего, проходящего военную службу по контракту, к новому месту военной службы по служебной необходимости с назначением на равную воинскую должность без его согласия, что в данном случае и имеет место с Т. Указанное обстоятельство обусловлено необходимостью поддержания боевой готовности воинских частей и подразделений и не должно рассматриваться как нарушение конституционных прав военнослужащих, поскольку, как указано выше, именно Конституцией Российской Федерации (статья 55) предусмотрено такое ограничение прав и свобод человека и гражданина, при условии их соразмерности конституционно значимым целям, какими и являются оборона и безопасность Российской Федерации.
Установленный порядок постановки на учет военнослужащих, нуждающихся в улучшении жилищных условий, не противоречит действующему законодательству.
Решение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 19 января 2005 г. N ВКПИ 04-129 по заявлению С. С. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с ходатайством признать недействующими первое предложение первого абзаца пункта 27 Инструкции о порядке обеспечения жилыми помещениями в Вооруженных Силах Российской Федерации и абзац 14 Примерного положения о жилищных комиссиях, утвержденных приказом Министра обороны от 15 февраля 2000 года N 80 «О порядке обеспечения жилыми помещениями в Вооруженных Силах Российской Федерации». По мнению С., оспариваемые им нормативные правовые акты противоречат Жилищному кодексу РСФСР и Примерным правилам учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и предоставления жилых помещений в РСФСР, утвержденных Постановлением Совета Министров РСФСР от 31.07.84 N 335, поскольку устанавливают иной порядок принятия военнослужащих на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий, чем указанные акты. Военная коллегия Верховного Суда РФ нашла, что заявление С. не подлежит удовлетворению по следующим основаниям. В соответствии со ст. 49 ЖК РСФСР Постановлением Совета Министров РСФСР от 31 июля 1984 года N 335 утверждены Примерные правила учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и предоставления жилых помещений в РСФСР, которыми установлен единый порядок учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и предоставления жилых помещений в домах государственного, муниципального и общественного жилищного фонда, и на основании которых законодательные органы субъектов Российской Федерации обязаны утвердить соответствующие законодательные акты, регулирующие вопросы учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий. Жилищный кодекс РСФСР (ст. 31) и указанные Примерные правила (пп. 11 — 14) устанавливают, что для принятия на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий гражданином подается заявление, которое регистрируется, проверяется и рассматривается соответствующей комиссией, создаваемой при органе местного самоуправления и вносящей этому органу предложение о принятии гражданина на учет или отказе в постановке на учет. В статье 3 Закона РФ «Об основах федеральной жилищной политики» от 24 декабря 1992 года N 4218-1 определена обязанность органов государственной власти и управления обеспечивать право на жилье для отдельных категорий граждан за счет федерального бюджета в порядке, установленном законодательством Российской Федерации. К такой категории граждан относятся военнослужащие, которым статьей 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ государство гарантирует предоставление жилых помещений. В соответствии с пунктом 1 и подпунктом 68 пункта 7 Положения о Министерстве обороны Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16 августа 2004 г. N 1082, Министерство обороны Российской Федерации является федеральным органом исполнительной власти, одной из функций которого является осуществление расквартирования и обустройства войск (сил), управления и распоряжения жилищным фондом, закрепленным за Минобороны России. Подпунктом 7 пункта 10 указанного Положения Министру обороны предоставлено право издавать приказы, директивы, положения, наставления, инструкции, уставы и иные нормативные (правовые, нормативные правовые) акты. В частях 2 и 3 ст. 30 Жилищного кодекса РСФСР определено, что порядок учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, а также определение очередности предоставления гражданам жилых помещений, устанавливается данным Кодексом и другим законодательством Российской Федерации. Приведенные нормы свидетельствуют о наличии у Министра обороны РФ права издавать нормативные акты, определяющие порядок и условия предоставления жилых помещений, закрепленных за Министерством обороны Российской Федерации, включая регламентирование вопросов, связанных с порядком постановки на учет и порядком учета военнослужащих, нуждающихся в улучшении жилищных условий, с учетом специфики военного ведомства. Таким нормативным правовым актом является приказ Министра обороны РФ от 15 февраля 2000 года N 80, зарегистрированный в Минюсте России 7 июня 2000 года за N 2260, утвердивший Инструкцию о порядке обеспечения жилыми помещениями в Вооруженных Силах Российской Федерации и Примерное положение о жилищных комиссиях. Согласно первому предложению первого абзаца пункта 27 указанной Инструкции для принятия на учет нуждающихся в получении жилых помещений (улучшении жилищных условий) военнослужащими подается в порядке подчиненности рапорт. Абзацем 14 Примерного положения о жилищных комиссиях на жилищную комиссию воинской части возлагается рассмотрение по указанию командира воинской части рапортов о постановке на учет военнослужащих, нуждающихся в улучшении жилищных условий, проверка прилагаемых документов и подготовка решений по ним. В пункте 28 Инструкции установлено, что военнослужащие включаются в списки очередников на получение жилых помещений (улучшение жилищных условий) на основании решений жилищных комиссий, оформляемых протоколом и утверждаемых командирами воинских частей. Таким образом, решение о признании военнослужащего нуждающимся в улучшении жилищных условий и постановке его на учет принимается жилищной комиссией и командиром воинской части. Общие обязанности военнослужащих, установленные Уставом внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, утвержденным Указом Президента РФ от 14 декабря 1993 года N 2140, определяют, что по служебным вопросам военнослужащий должен обращаться к своему, непосредственному начальнику и с его разрешения к следующему по команде начальнику, а по личным вопросам военнослужащий также должен обращаться к непосредственному начальнику, а в случае особой необходимости — к старшему начальнику. В соответствии с п. п. 25 и 132 Инструкции по делопроизводству в Вооруженных Силах РФ, утвержденной приказом Министра обороны РФ от 23 мая 1999 года N 170, рапорт военнослужащего является одним из видов служебного документа, который подлежит регистрации в журнале учета служебных документов воинской части. Вопреки утверждению заявителя, установленный порядок обращения военнослужащего с рапортом о постановке на учет в порядке подчиненности не противоречит действующему законодательству и не нарушает прав военнослужащих, поскольку обусловлен действующим в Вооруженных Силах РФ принципом единоначалия и установленным уставом порядком обращения военнослужащих по команде. Такой порядок не наделяет прямых начальников военнослужащего до командира воинской части правом принятия решения по вопросу постановки на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий и не исключает возможность обращения военнослужащего с рапортом непосредственно к командиру воинской части. В соответствии с Примерным положением о жилищных комиссиях жилищная комиссия воинской части назначается приказом командира воинской части, который осуществляет руководство ее деятельностью. Возложение на командира воинской части обязанности руководить деятельностью жилищной комиссии действующему законодательству не противоречит. Поскольку постановка военнослужащего на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий невозможна без проверки рапорта и приложенных документов жилищной комиссией, командир воинской части обязан передать поступивший к нему рапорт в жилищную комиссию части. В связи с этим утверждение заявителя, что в данном случае оспариваемая норма устанавливает субъективное усмотрение командира воинской части для принятия такого решения, является надуманным. Таким образом, для принятия на учет военнослужащий подает рапорт, который регистрируется в воинской части, проверяется и рассматривается соответствующей жилищной комиссией, вносящей предложение командиру воинской части о принятии военнослужащего на учет или отказе в постановке на учет. Анализ приведенных правовых норм позволяет прийти к выводу, что установленный в Вооруженных Силах РФ порядок постановки военнослужащих на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий не противоречит Жилищному кодексу РСФСР и Примерным правилам учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и предоставления жилых помещений.
Определение по гражданскому делу
Отсутствие в материалах дела данных о получении заявителем извещения о дате рассмотрения дела президиумом окружного военного суда повлекло отмену определения президиума и последующих судебных постановлений.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 2005 г. N 1н-341/04 по гражданскому делу по заявлению К. Военная коллегия отменила определение президиума Московского окружного военного суда от 17 марта 2004 года, решение 80-го гарнизонного военного суда от 25 июня 2004 года и определение судебной коллегии по гражданским делам Московского окружного военного суда от 16 июля 2004 года по следующим основаниям. Согласно требованиям статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, извещаются или вызываются в суд заказным письмом или судебной повесткой с уведомлением о вручении либо с использованием иных средств связи и доставки, обеспечивающих фиксирование судебного извещения или вызова и его вручение адресату. В соответствии со статьей 385 ГПК РФ суд надзорной инстанции направляет лицам, участвующим в деле, копии определения суда о передаче дела для рассмотрения в суд надзорной инстанции и копии надзорной жалобы или представления прокурора. Время рассмотрения дела суд назначает с учетом того, чтобы лица, участвующие в деле, имели возможность явиться в суд на заседание. Как следует из материалов дела, в адрес К. направлены заказным письмом с уведомлением копии определения судьи о передаче дела в суд надзорной инстанции с разъяснением прав и извещение с указанием времени (18 февраля 2004 года) и места рассмотрения дела, надзорной жалобы командира воинской части, а позже и уведомление телеграфом о переносе рассмотрения дела на 17 марта 2004 года. Однако данных о том, что заявитель получил указанные судебные извещения или не получил по каким-либо причинам, в материалах дела не содержится. Сам же К. в надзорной жалобе утверждает, что о времени и месте рассмотрения дела судом надзорной инстанции уведомлен не был. На основании изложенного Военная коллегия пришла к выводу, что о времени и месте рассмотрения дела президиумом заявитель надлежаще не извещен. Согласно статье 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений нижестоящих судов в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права. В соответствии с пунктом 2 части 2 статьи 364 ГПК РФ рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных о времени и месте судебного заседания, является существенным нарушением норм процессуального права. Таким образом, из-за нарушения президиумом требований статей 113 и 385 ГПК РФ К. был лишен возможности дать свои объяснения по делу в заседании суда надзорной инстанции.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 31 января 2005 г. N 1-073/04 по уголовному делу в отношении Д. и др. 3 июня 2002 года в подъезде дома был тяжело ранен Т. По выводам органов предварительного следствия Д., Б., С, Х. и М. совершили умышленные действия, непосредственно направленные на убийство Т., однако преступление не доведено до конца по не зависящим от них обстоятельствам. В связи с этим Д. предъявлено обвинение в организации и руководстве умышленным убийством из корыстных побуждений или по найму группой лиц по предварительному сговору, т. е. в совершении преступления, предусмотренного ст. ст. 33, ч. 3, и 105, ч. 2, пп. «ж», «з» УК РФ. Б. и М. предъявлено обвинение в пособничестве умышленному убийству из корыстных побуждений или по найму группой лиц по предварительному сговору, т. е. в совершении преступления, предусмотренного ст. ст. 33, ч. 5 и 105, ч. 2, пп. «ж», «з» УК РФ. Х. и С. предъявлено обвинение в покушении на умышленное убийство из корыстных побуждений или по найму группой лиц по предварительному сговору, т. е. в совершении преступления, предусмотренного ст. ст. 30, ч. 3 и 105, ч. 2, пп. «ж», «з» УК РФ. Формулируя первый вопрос присяжным заседателям, судья фактически переписал обвинение, содержащееся в обвинительном заключении в отношении всех подсудимых, не указав лишь их фамилии. Присяжные заседатели ответили на этот вопрос отрицательно, а поэтому подсудимые были оправданы в связи с неустановлением события преступления. Рассмотрев материалы дела и обсудив приведенные в кассационных жалобах и кассационном представлении доводы, Военная коллегия нашла приговор подлежащим отмене по следующим основаниям. В соответствии с ч. 2 ст. 385 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо по жалобе потерпевшего или его представителя лишь при наличии таких нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них. Как видно из материалов дела, такие нарушения имели место. Так, в присутствии присяжных заседателей подсудимые и их защитники неоднократно заявляли, что признательные показания на предварительном следствии были даны после незаконного воздействия на них работников милиции и прокуратуры. На неоднократные замечания председательствующего по делу о недопустимости подобных действий они не реагировали, чем незаконно воздействовали на присяжных заседателей. В свою очередь, сторона обвинения при выступлении в судебных прениях также дала присяжным заседателям повод усомниться в достаточности представленных доказательств для признания подсудимых виновными в предъявленном им обвинении. В частности, государственный обвинитель в своем выступлении заявил, что «конечно, хотелось бы, чтобы были исчерпывающие доказательства — найдено оружие с отпечатками пальцев подсудимых, чтобы лица, совершившие преступление, были задержаны сразу после его совершения, чтобы следователь по «найденному автобусному билету» вычислил преступника. Но, к сожалению, так бывает только в кино и книгах. Жизнь гораздо прозаичней, а изощренность и начитанность растет». Представитель потерпевшего также заявил в судебном заседании, что при наличии достаточных доказательств органы следствия «могли бы их причесать» надлежащим образом. Не в полном соответствии с требованиями ст. 338 УПК РФ сформулирован судьей в письменном виде и вопрос N 1. Его содержание охватывает одновременно организацию убийства, пособничество в нем и непосредственное исполнение, поэтому присяжные заседатели не имели возможности дать утвердительный ответ о доказанности наличия либо отсутствия у подсудимых каждого из упомянутых выше деяний. Несмотря на нечеткое изложение вопроса N 1, с его формулировкой согласилась сторона обвинения и представитель потерпевшего. На несоответствие имеющимся в материалах уголовного дела объективным данным содержащегося в вердикте присяжных заседателей вывода о недоказанности совершения указанного выше преступного деяния не обратили внимание присяжных заседателей не только сторона обвинения, но и председательствующий по делу. Между тем исследованные в судебном заседании доказательства бесспорно свидетельствуют о том, что преступное деяние, повлекшее тяжкий вред здоровью потерпевшего Т., имело место. При таких обстоятельствах содержащийся в вердикте вывод присяжных заседателей о недоказанности совершения преступного деяния следует расценивать как противоречивый и не основанный на исследованных в судебном заседании доказательствах. Поэтому постановленный на основании указанного вердикта оправдательный приговор в связи с неустановлением события преступления нельзя признать законным и обоснованным, поскольку он препятствует реализации участником процесса потерпевшим Т. своих прав на доступ к правосудию, предусмотренных ст. 52 Конституции РФ, ст. 8 Всеобщей декларации прав человека, п. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, о чем справедливо указывается в кассационных жалобах.
Приговор отменен в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, нарушением уголовного и уголовно-процессуального законов, назначением несправедливого вследствие мягкости наказания.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 31 января 2005 г. N 5-79/04 по уголовному делу в отношении В. и Ф. Согласно приговору Ф. и В. договорились о завладении имуществом случайных прохожих с применением к ним насилия, опасного для здоровья. 15 декабря 2003 года В. в соответствии с предварительной договоренностью обратился к Л. с просьбой прикурить сигарету, при этом обхватил своими руками руки Л. с целью упреждения возможного сопротивления. Повернувшись к потерпевшей Г. после ее обращения, В. отпустил руки Л., а Ф. в это время нанес потерпевшему удар по голове заранее приготовленной металлической трубой, длиной примерно 50 см и диаметром примерно 3,5 см, сбив его с ног. В. с целью предотвращения сопротивления со стороны Г. схватил ее руками за шею, закрыл рот, чтобы не кричала, и после нанесения ей Ф. двух ударов трубой по голове удерживал потерпевшую в таком положении до прекращения сопротивления. В результате нанесения Ф. нескольких ударов трубой по голове потерпевший Л. скончался на месте преступления, а Г. причинен вред здоровью средней тяжести. После этого, обыскав потерпевших и салон автомобиля, Ф. и В. похитили деньги и имущество потерпевших на общую сумму 5690 рублей и скрылись с места преступления. Ф. осужден за умышленное убийство, сопряженное с разбоем, и за разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору с применением предмета, используемого в качестве оружия, и с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего Л., а В. — за разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору с применением предмета, используемого в качестве оружия, соответственно на 15 и 8 лет лишения свободы. Ф., В. в умышленном убийстве по предварительному сговору группой лиц, сопряженном с разбоем, и оба подсудимых в покушении на умышленное убийство двух лиц по предварительному сговору группой лицу, сопряженном с разбоем, признаны невиновными. Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации пришла к выводу, что приговор подлежит отмене в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам содеянного, нарушениями уголовного и уголовно-процессуального законов, несправедливостью назначенного Ф. и В. наказания вследствие мягкости по следующим основаниям. Судом приняты во внимание не все имеющиеся в материалах уголовного дела доказательства и не выяснен ряд обстоятельств, которые повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного приговора, а также дана односторонняя оценка представленных стороной обвинения доказательств. Так, признавая необоснованным обвинение В. в умышленном убийстве Л. по предварительному сговору группой лиц, сопряженном с разбоем, окружной военный суд указал в приговоре об отсутствии доказательств того, что умыслом В. охватывалось причинение Ф. смерти потерпевшему. Однако данный вывод нельзя признать бесспорным, поскольку согласно закону при совместных насильственных действиях двух и более лиц, непосредственно участвовавших в процессе лишения жизни потерпевшего, необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из соучастников. Для установления умысла на убийство суд не должен ограничиваться только заявлением осужденных в судебном заседании о том, что они не хотели лишать жизни потерпевших. С целью проверки такого заявления суду необходимо было дать оценку орудию преступления, принять во внимание способ причинения телесных повреждений, их локализацию, количество и характер, конкретную роль каждого осужденного в процессе подготовки к преступлению, во время и после его совершения, а также наступившие последствия. Кроме того, при даче подсудимыми непоследовательных противоречивых показаний суд в соответствии с законом обязан принять надлежащие меры к выяснению причин этого и к их устранению. Согласно материалам уголовного дела насилие, опасное для жизни обоих потерпевших, было применено после того, как последним стало известно о принадлежности В. и Ф. к конкретной воинской части, о чем Ф. давал последовательные показания в ходе предварительного следствия и в судебном заседании до допроса В. О предварительном сговоре на убийство Л. и Г. неоднократно давал признательные показания на предварительном следствии и В. Вопреки требованиям закона суд не дал надлежащей оценки названным показаниям этих лиц и не проанализировал их в совокупности с другими доказательствами, имеющимися в материалах уголовного дела. Как установлено судом, одновременному нападению на потерпевших Л. и Г. предшествовала подготовка, заключавшаяся в подборе орудия преступления, в обсуждении способности каждого соучастника нанести сильные удары по голове, в проверке большого участка прилегающей к месту преступления территории на наличие посторонних лиц, могущих изобличить их в совершении преступления или воспрепятствовать его совершению. Кроме того, несмотря на показания потерпевшей Г. о том, что она слышала о договоренности Ф. и В. в процессе нападения не оставлять свидетелей своих действий, что является подтверждением прямого умысла на убийство обоих потерпевших, суд в приговоре не дал им оценки, а положил в его основу показания подсудимых, отрицавших умысел на лишение жизни, приведя мотив, вызывающий сомнение в своей обоснованности. Не получили оценки в приговоре противоречивые показания В. о моменте и причинах прекращения им насилия в отношении потерпевшей Г. и показания Ф. в ходе предварительного следствия о том, что на его вопрос о состоянии Г. после применения к ней насилия В. ответил, что она уже не дышит. При таких обстоятельствах нельзя признать обоснованным оправдание Ф. и В. в покушении на убийство Г. без всесторонней проверки и оценки в совокупности с другими доказательствами, в том числе и с показаниями свидетелей В., Б. и Г., которым виновные рассказали об обстоятельствах совершенного ими убийства двух потерпевших. Также необоснованным является категорический вывод суда об отсутствии данных о практическом участии защитников в производстве следственных действий. Названный вывод противоречит материалам уголовного дела, из которых видно, что оба виновных с момента задержания были обеспечены защитниками, участвовавшими в различных следственных действиях, и претензий в связи с выполнением последними своих обязанностей, а также замечаний по процедуре следственных действий их участниками не высказывалось. К тому же вопреки этому выводу судом признаны допустимыми доказательствами все процессуальные действия по делу с участием защитников. Ссылка в приговоре на отсутствие в обвинительном заключении причин, не зависящих от виновных, в силу которых они не лишили жизни Г., как на одно из оснований оправдания Ф. и В. в покушении на ее убийство, опровергается фабулой обвинительного заключения. Не является бесспорным основанием для признания В. непричастным к убийству потерпевшего Л. то, что он до нанесения Ф. удара отпустил руки потерпевшего. Как установлено судом, действуя в соответствии с предварительной договоренностью с Ф., В. сначала попросил у Л. прикурить, чем отвлек внимание потерпевшего на себя, а затем удерживал его руки с целью упреждения возможного сопротивления, а перед нанесением Ф. ударов трубой по голове отпустил руки потерпевшего независимо от своей воли. Вызывает сомнение также переквалификация действий В. с п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ на ч. 2 той же статьи, которая обосновывается отсутствием у него умысла на причинение Л. тяжкого вреда здоровью и признанием эксцесса исполнителя у Ф. при лишении жизни потерпевшего. Такой вывод окружного военного суда сделан без должного учета и оценки представленных стороной обвинения доказательств о предварительном сговоре Ф. и В. на убийство потерпевших Л. и Г. С учетом изложенных обстоятельств приговор подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство, поскольку без всесторонней их проверки и оценки не представляется возможным решить вопросы о правильной юридической квалификации противоправных действий Ф. и В. и о назначении им справедливого наказания, соответствующего характеру и степени общественной опасности преступлений, наступивших последствий, личности осужденных и роли каждого из них в совершении преступлений.
Убийство ошибочно дополнительно квалифицировано и как нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 2005 г. N 5-74/04 по уголовному делу в отношении К. По приговору Северо-Кавказского окружного военного суда К. признан виновным в том, что 18 января 2004 года, находясь в состоянии опьянения и безразлично относясь к последствиям, из хулиганских побуждений дважды выливал на сослуживца Ф. и поджигал дизельное топливо. В результате возгорания обмундирования, пропитанного дизельным топливом, потерпевшему причинен термический ожег, повлекший смерть Ф. в больнице 25 января 2004 года. Эти действия К. квалифицированы окружным судом как умышленное убийство из хулиганских побуждений и нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими, повлекшее тяжкие последствия. Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации исключила из обвинения К. ч. 3 ст. 335 УК РФ по следующим основаниям. В судебном заседании установлено, что инициатором распития спиртных напитков ночью 18 января 2004 года был Ф. В материалах дела не содержится каких-либо доказательств, подтверждавших нарушение К. в этом эпизоде уставных правил взаимоотношений между военнослужащими. Допрошенные в суде потерпевший В., свидетель В. и сам подсудимый показали, что у последнего с потерпевшим Ф. сложились приятельские отношения. В ходе употребления спиртных напитков К. незаконных требований к Ф. не предъявлял. Таким образом, действия К. в отношении Ф., выразившиеся в поджоге его одежды, охватываются п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ и дополнительной квалификации не требуют.
Если виновный осуждается за преступления, совершенные до вынесения первого приговора, то окончательное наказание назначается по правилам, предусмотренным ч. 5 ст. 69, а не ч. 1 ст. 70 УК РФ.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 25 января 2005 г. N 1-078/04 по уголовному делу в отношении М. и др. 19 августа 2003 года М. был осужден гарнизонным военным судом к двум годам содержания в дисциплинарной воинской части. 24 августа 2004 года Московский окружной военный суд признал М. виновным в преступлениях, совершенных 1 мая 2003 года, и окончательное наказание назначил по совокупности приговоров. Срок отбывания наказания определен с момента задержания за последнее преступление с 22 октября 2003 года. Изменяя приговор, Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации указала: «Поскольку после вынесения в отношении М. 19 августа 2003 года Московским гарнизонным военным судом обвинительного приговора по делу установлено, что он виновен еще и в другом преступлении, совершенном им до вынесения приговора суда по первому делу, то окончательное наказание ему должно было быть назначено в соответствии с требованиями ч. 5 ст. 69 УК РФ, а не по правилам ч. 1 ст. 70 УК РФ. Соответственно, и срок отбывания наказания М. следует исчислять не с 22 октября 2003 года, как это указано в приговоре, а с 30 июня 2003 года».
Лишение осужденного воинского звания признано ошибочным.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 20 января 2005 г. N 4н-0301/04 по уголовному делу в отношении П. Военным судом Безречненского гарнизона командир воинской части полковник П. признан виновным в мошенничестве, совершенном в группе с бухгалтером части по предварительному сговору с использованием служебного положения, а также в служебном подлоге и был осужден к штрафу в размере 90000 рублей с лишением воинского звания и юбилейных медалей. Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации нашла, что приговор и кассационное определение Восточно-Сибирского окружного военного суда подлежат изменению по следующим основаниям. В соответствии со ст. 48 УК РФ суд при осуждении за совершение тяжкого и особо тяжкого преступления с учетом личности виновного может лишить его воинского звания и государственных наград. В силу ст. 45 УК РФ данное наказание может быть назначено только как дополнительное. Применение его является правом, а не обязанностью суда. Отсюда следует, что сам по себе факт совершения тяжкого или особо тяжкого преступления не может служить обязательным основанием для лишения воинского звания. При решении этого вопроса суд должен учитывать и данные о личности виновного. В нарушение требований ст. ст. 48, 60 УК РФ суд назначил П. дополнительное наказание в виде лишения воинского звания без учета данных о личности виновного, которые изложены в приговоре: ранее он ни в чем предосудительном замечен не был, по военной службе характеризовался положительно, к уголовной ответственности привлекался впервые, имеет на иждивении малолетнего ребенка, добровольно частично возместил причиненный ущерб. При рассмотрении дела суд не учел, что он более тридцати лет прослужил в армии, состояние его здоровья, ходатайства командования и сослуживцев о смягчении наказания, смерть первой жены и плохое состояние здоровья второй жены, у которой имеется двое несовершеннолетних детей, один из которых болеет. Кроме того, лишение осужденного воинского звания суд мотивировал негативным влиянием, которое данное преступление оказало на отношение подчиненных к командиру как эталону для всех военнослужащих, а также тем, что он являлся инициатором совершенного преступления. Однако, назначая ему вместо лишения свободы основное наказание в виде штрафа, суд учел вышеуказанные фактические обстоятельства содеянного, обстоятельства, смягчающие его вину, и положительные данные о личности, которые существенно уменьшали степень общественной опасности совершенного П. преступления. При таких данных решение суда о назначении осужденному дополнительного наказания в виде лишения воинского звания является непоследовательным, противоречит требованиям статьи 60 УК РФ и не может быть признано справедливым. В связи с вышеизложенным Военная коллегия исключила указание о лишении П. воинского звания «полковник».
