О НЕКОТОРЫХ ПРОТИВОРЕЧИЯХ В СФЕРЕ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО
РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТНОШЕНИЙ ПРИ ПАТЕНТОВАНИИ ИЗОБРЕТЕНИЙ В
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Н. К. БОРИСОВА
Борисова Наталия Константиновна, соискатель кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Российского государственного торгово-экономического университета.
В статье рассмотрены права заявителей при патентовании изобретений, гарантируемые частью четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации, Европейской патентной конвенцией, Законом Испании о патентах. Методом сравнительно-правового анализа исследованы основные нормы, регламентирующие права заявителей. Автором выявлены отдельные противоречия в отечественном патентном законодательстве.
Ключевые слова: патентное законодательство, защита прав отечественного заявителя, Европейская патентная конвенция.
On certain controversies in the sphere of civil-law regulation of relations of patenting of inventions in the Russian Federation
N. K. Borisova
There were examined the applicant patent rights guaranteed by the Fourth Part of Russian Federation Civil Legislation, by European Patent Convention, by Spain Patent Legislation in this article. The main patent rules for applicants were analyzed by the comparable-law method. Some drawbacks of Russian Patent Legislation were made clear. The suggestions for removal the exposed drawbacks were given.
Key words: patent law, protection of domestic applicant, the European Patent Convention.
Использование правовых механизмов защиты интеллектуальной собственности приобретает решающее значение в XXI в., ориентированном на инновационную технологию. Проблема юридической защиты результатов интеллектуальной деятельности, прав заявителей, авторов (правообладателей) и третьих лиц, заинтересованных в реализации изобретений, особую значимость приобретает в период экономической нестабильности и кризиса.
Целью настоящей статьи является сравнительное исследование правовых норм, действующих в отношении отечественного и иностранного заявителя при патентовании изобретений в Российской Федерации согласно части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации (вступил в силу с 1 января 2008 г., с изменениями, внесенными: Федеральным законом от 1 декабря 2007 г. N 318-ФЗ (Российская газета. N 272. 2007. 5 декабря), Федеральным законом от 30 июня 2008 г. N 104-ФЗ (Российская газета. N 141. 2008. 3 июля); Федеральным законом от 8 ноября 2008 г. N 201-ФЗ), выявление определенных противоречий в этой сфере и выработка рекомендаций по их устранению [1]. В России к изобретениям предъявляется требование мировой новизны.
Поэтому патентованию новшества препятствует раскрытие его сущности в публичных сообщениях, в сведениях об открытом применении изобретения и в других общедоступных источниках как в России, так и за рубежом.
Сведения общего характера, не раскрывающие принципиального решения (сущности изобретения), не порочат новизну изобретения. Не менее важно, насколько доступен для широкого круга лиц сам источник информации об изобретении. Закрытые публикации, закрытая документация, в том числе секретная, во внимание не принимаются. Содержащиеся в них сведения о новых технических достижениях не порочат новизну изобретения, заявленного в общем порядке, установленном законом, т. е. в открытом режиме. Правовой анализ положений статьи 1350, пункт 3, части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации позволяет установить следующее: согласно принятому закону «раскрытие информации автором изобретения, заявителем или любым лицом (далее — заявитель), получившим от них прямо или косвенно эту информацию, в результате чего сведения о сущности изобретения стали общедоступными, не является обстоятельством, препятствующим признанию патентоспособности изобретения при условии, что заявка на выдачу патента на изобретение подана в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности в течение шести месяцев со дня раскрытия информации. Бремя доказывания того, что обстоятельства, в силу которых раскрытие информации не препятствует признанию патентоспособности изобретения, имели место, лежит на заявителе». Следовательно, факт открытой демонстрации изобретения можно толковать как раскрытие изобретения на конференции или в экспозиции на выставке, в том числе за рубежом, при этом указанные факты могут быть по ходатайству заявителя исключены из уровня техники при экспертизе изобретения на новизну, поданной в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности, если только они имели место в течение шести месяцев со дня раскрытия информации. Законом прямо не оговаривается, где и каким образом произошло указанное раскрытие информации (в России или за рубежом). Нет конкретизации по поводу того, что подразумевается под фактом «раскрытия информации». Таким образом, согласно отечественному законодательству подобная льгота по новизне приобретает весьма широкое толкование. В странах Евросоюза согласно Европейской патентной конвенции (далее — ЕПК) такого широкого толкования указанной льготы не предусмотрено [2]. В статье 55 (§ 1) ЕПК четко оговариваются две шестимесячные льготы по новизне, имеющие свои разграничения: a) против очевидного злоупотребления в отношении заявителя или его правопредшественника или b) в том случае, когда разглашение явилось прямым или косвенным результатом того факта, что заявитель или его правопредшественник поместил изобретение на официальных или официально признанных выставках в силу подписанной 22 ноября 1928 г. в Париже и пересмотренной в последний раз 30 ноября 1972 г. Конвенции о международных выставках. В той же статье 55 (§ 2) ЕПК сделано разъяснение: «В случае, предусмотренном в п. «b», § 1 применим лишь тогда, когда заявитель укажет при подаче заявки на европейский патент, что изобретение было действительно выставлено, и представит соответствующее свидетельство в сроки и в соответствии с условиями, предусмотренными Инструкцией к Конвенции». Правило 23 Инструкции к ЕПК четко регламентирует обязательства заявителя по представлению так называемого выставочного свидетельства: «…заявитель должен в четырехмесячный срок, исчисляемый с даты подачи заявки на европейский патент, представить свидетельство, указанное в статье 55, § 2, выданное в период проведения выставки администрацией, обеспечивающей охрану промышленной собственности на этой выставке и удостоверяющей, что изобретение действительно было экспонировано». При этом заявитель обязан представить такое свидетельство, в котором должен присутствовать определенный комплекс конкретных сведений, касающихся даты открытия выставки, даты первого раскрытия изобретения, если эти две даты не совпадают. К свидетельству заявитель обязан также приложить документы, позволяющие идентифицировать изобретение, с пометкой от администрации соответствующей выставки об аутентичности [3]. Национальные патентные законодательства государств ЕС также жестко регламентируют рассмотренную норму. В частности, Законом о патентах Испании предусматривается в статье 7 раздела II «Патентоспособность», что раскрытие изобретения не принимается во внимание в определении известного уровня, если оно имело место в течение шести месяцев, предшествующих подаче заявки в Ведомство по патентам и товарным знакам Испании [4]. При этом оговаривается, «что указанное раскрытие изобретения произошло из-за или вследствие:
a) очевидного злоупотребления в отношении заявителя или его законного правопреемника;
b) факта, что заявитель или его законный правопреемник раскрыл изобретение на официальной или официально признанной выставке. Если при подаче заявки заявитель сделал заявление о том, что его изобретение демонстрировалось на выставке, и в подкрепление такого заявления он представляет соответствующее свидетельство в срок и при условиях, изложенных в инструкциях;
c) испытаний, проведенных заявителем или его законным правопреемником, при условии, что они не предлагают к продаже работу изобретения или само изобретение» [4, С. 246 — 247]. В § 3, пункт 4, Патентного закона ФРГ регламентируется, что «раскрытие изобретения не принимается во внимание, если оно совершено ранее чем за шесть месяцев до подачи заявки и прямо или косвенно объясняется очевидным злоупотреблением в ущерб заявителю или его правопредшественнику или тем фактом, что заявитель или его правопредшественник выставили изобретение для обозрения на официальных или официально признанных выставках в смысле Конвенции о международных выставках, подписанной 22 ноября 1928 г. в Париже». Особо оговаривается, «что предложение 1 пункта 2 применяется только тогда, когда заявитель при подаче заявки указывает, что изобретение действительно было выставлено для обозрения и что он в течение четырех месяцев после подачи представит об этом справку. Об указанных в предложении 1 п. 2 выставках сообщается федеральным министром юстиции в «Вестнике федеральных законов» [5, С. 294]. Как видно из рассмотренных правовых и нормативно-правовых актов, законодательство экономически развитых стран в отличие от отечественного патентного законодательства ставит заявителя в очень жесткие правовые рамки. В условиях действия ЕПК и Инструкции к ЕПК, а также в рассмотренных национальных патентных законодательствах заявителю (как собственному, так и иностранному) не предоставляется льгот по новизне изобретения, имеющих столь широкое толкование, как в отечественном патентном законодательстве. В то же время иностранный заявитель в нашей стране как бы априори получает определенные правовые преимущества по сравнению с теми правами, которые ему предоставлены в его европейском государстве. Таким образом, при рассмотрении обстоятельств раскрытия информации, относящейся к изобретению, не препятствующих признанию патентоспособности изобретения, устанавливаемых в пункте 3 статьи 1350 Гражданского кодекса Российской Федерации, необходимо конкретизировать эти обстоятельства. Целесообразно обязать заявителя представить юридически заверенный документ, подтверждающий факт, сроки и обстоятельства раскрытия указанной информации, ограничив при этом фактическую доступность сведений об изобретении территорией Российской Федерации.
Сравнительное аналитическое исследование части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации и соответствующих правовых норм европейских стран позволяет обнаружить заметные расхождения в толковании так называемого конвенционного приоритета. Отечественное патентное законодательство предоставляет иностранным заявителям — гражданам стран — участниц Парижской конвенции [6] по охране промышленной собственности более благоприятный режим.
Однако конвенционная льгота, закрепленная в статье 1382, пункт 1, ставит при этом в неравные условия отечественного и зарубежного заявителя. Так, указанная норма предусматривает: «Приоритет изобретения… может быть установлен по дате подачи первой заявки на изобретение… в государстве — участнике Парижской конвенции по охране промышленной собственности (конвенционный приоритет) при условии подачи в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности заявки на изобретение… в течение двенадцати месяцев с указанной даты. Если по независящим от заявителя обстоятельствам заявка, по которой испрашивается конвенционный приоритет, не могла быть подана в указанный срок, этот срок может быть продлен федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности, но не более чем на два месяца». Таким образом, возникает явное противоречие. С одной стороны, к важнейшим конвенционным правам, которые государства — участники Парижской конвенции обязаны предоставить гражданам и организациям участвующих в ней государств, относятся: право иностранцев пользоваться национальным режимом, т. е. теми же правами, которые имеют в данной области собственные граждане и организации страны, где испрашивается правовая охрана изобретения или иного объекта промышленной собственности (прежде всего, путем выдачи патента или иного охранного документа). При этом в соответствии с Парижской конвенцией (статья 4) дата подачи заявки в одной из стран-участниц признается датой, определяющей приоритет последующих заявок на тот же объект, поданных тем же заявителем или его правопреемником в других странах — участницах Конвенции. С другой стороны, согласно пункту 1 статьи 1382 имеет место явное расширение прав иностранных заявителей в части использования конвенционного права, т. е. изначально заявителям — гражданам стран — участниц Парижской конвенции, предоставляются не столько равные, сколько более широкие права, нежели нашим отечественным заявителям, ибо для иностранных заявителей предусматривается льгота в отношении возможности продления срока конвенционного приоритета на два месяца (что в итоге составляет четырнадцать месяцев). Ни в одном европейском национальном патентном законодательстве не предусматривается увеличение срока конвенционного приоритета для иностранных заявителей, являющихся гражданами стран — участниц Парижской конвенции, поскольку это могло быть истолковано как своего рода дискриминация прав собственных граждан. Так, в статье 28(1) Закона о патентах Испании декларируется, что «любое лицо, подавшее заявку на патент, полезную модель, свидетельство о полезности или авторское свидетельство в любую из стран — участниц Парижского союза, а также их правопреемники при подаче заявки на патент в Испанию на то же самое изобретение пользуются правом приоритета по Парижской конвенции» [4]. Таким образом, соблюдается равноправие всех заявителей независимо от гражданства. В связи с изложенным, на наш взгляд, целесообразно рекомендовать:
— внести ограничения в пункт 3 статьи 1350 части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации, указав, что льгота по новизне изобретения может иметь место только в случае раскрытия информации, относящейся к изобретению, на территории Российской Федерации, а факт раскрытия информации должен быть подтвержден юридически заверенной справкой с указанием места и сроков раскрытия информации, относящейся к изобретению;
— скорректировать пункт 1 статьи 1382 части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации, ограничив конвенционный приоритет для изобретения 12 месяцами для заявителя — гражданина страны — участницы Парижской конвенции, что обеспечит равный правовой режим для отечественного и зарубежного заявителей.
ЛИТЕРАТУРА
1. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть четвертая // Российская газета. N 232. 2008. 11 ноября.
2. Конвенция о выдаче европейских патентов (Европейская патентная конвенция) от 5 октября 1973 г., с изменениями от 17 октября 1991 г., 13 декабря 1994 г., 5 декабря 1996 г., 10 декабря 1998 г., 16 июня 1999 г., 13 октября 1999 г., 11 октября 2000 г., 28 июня 2001 г., 13 декабря 2001 г. 6-е изд., испр. и доп. М.: Изд. ИНИЦ Роспатента, 2002. С. 217.
3. Инструкция к Конвенции о выдаче европейских патентов. Вступление в силу (в последней измененной редакции) 11 октября 2000 г. 6-е изд., испр. и доп. М.: Изд. ИНИЦ Роспатента, 2002. С. 217.
4. Испания. Закон о патентах 11/1986 года от 20 марта 1986 г. (с последними изменениями, введенными Законом 50/1998 от 30 декабря 1998 г. по тарифам, административным мерам и мерам социальной политики). В кн.: Законы зарубежных стран по изобретениям и полезным моделям. Т. 2. М.: ФИПС, 2005. С. 240 — 276.
5. Патентный закон ФРГ от 1981 г., с изменениями, внесенными Законом от 15 августа 1986 г., от 7 марта 1990 г., от 23 марта 1993 г. В кн.: Зарубежное патентное законодательство. 2-е изд., доп. Т. 2. М.: ИНИЦ Роспатента, 1998. С. 292 — 366.
6. Парижская конвенция — Парижская конвенция по охране промышленной собственности. Принята в Париже 20 марта 1883 г. СССР присоединился к Конвенции 1 июля 1965 г. и на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 сентября 1968 г. N 3104-VII ратифицировал Стокгольмский акт Конвенции // Ведомости Верховного Совета СССР. 1968. N 40. Ст. 363.
