(Раскостова Р. Ш.) («Наследственное право», 2011, N 3)
НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЕ ЗАВЕЩАНИЯ: АНАЛИЗ ОТДЕЛЬНЫХ ВИДОВ В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ <*>
Р. Ш. РАСКОСТОВА
——————————— <*> Raskostova P. Sh. Invalid testaments: analysis of certain types in judicial practice.
Раскостова Рано Шадимановна, аспирант кафедры гражданского права и процесса Московского государственного областного социально-гуманитарного института.
В статье рассматриваются наиболее актуальные проблемы, возникающие в судебной практике в связи с признанием завещаний недействительными. Особое внимание автором уделено случаям признания завещания недействительным в силу неспособности завещателя понимать значение своих действий или руководить ими.
The article considers the most topical problems arising in judicial practice in connection with recognition of testaments to be invalid. The special attention is drawn to the cases of recognition of testament to be invalid due to incapability of devisor to understand the meaning of his actions or control them.
Key words: inheriting, testament, invalidity of testament, incapacity.
1. В настоящее время все большее распространение получают иски о признании завещания недействительным в силу неспособности завещателя понимать значение своих действий или руководить ими в период, предшествующий смерти. При этом родственники и иные лица (наследники по закону или по завещанию, отмененному последующим завещанием) априори связывают подобную неспособность с достижением преклонного возраста, наркотической и подобной зависимостью, а иногда даже с банальным злоупотреблением спиртными напитками. Состояние, когда лицо не может понимать значение своих действий или руководить ими, в публичном праве обычно именуется невменяемостью и связывается с невозможностью осознавать фактический характер и противоправность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия или иного болезненного состояния психики <1>. В гражданском обороте полностью это справедливо, пожалуй, только в отношении ответственности за вред, причиненный гражданином, не способным понимать значение своих действий (ст. 1078 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ)), поскольку российская цивилистическая деликтология во многом зависима от учений об ответственности в уголовном и административном праве. В случае же совершения сделок указанное психическое состояние лица — неспособность понимать значение своих действий или руководить ими — включает в себя невменяемость <2>, но ею не исчерпывается. Справедливости ради следует указать, что российское гражданское законодательство не указывает причин подобного состояния, и если в публичном праве невменяемость нормативно основывается на заболеваниях или болезненных состояниях психики, то в гражданском праве причины подобного состояния могут быть и не связаны с болезненной психикой. Например, завещание могло быть составлено в состоянии сильного душевного волнения (аффекта), когда способность лица осознавать свое поведение и его последствия утрачена не в полной мере, но в значительной степени понижена в результате эмоциональных переживаний, вызванных критическими для лица обстоятельствами (смерть близкого человека, природный катаклизм и т. п.). Составление завещания в состоянии аффекта может быть установлено посмертными психологической, психиатрической либо комплексной психолого-психиатрической экспертизами. ——————————— <1> См.: ст. 2.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, ст. 21 Уголовного кодекса Российской Федерации. <2> Иную точку зрения см.: Поляков И. Н. Ответственность по обязательствам вследствие причинения вреда. М., 1998. С. 110. Следует отметить, что в науке гражданского права предпринимались попытки терминологического определения подобного состояния. Так, О. А. Красавчиков предложил использовать термин «адееспособность» (см.: Советское гражданское право: Учебник: В 2 т. / Под ред. О. А. Красавчикова. Т. 1. М., 1985. С. 252), однако доктринального одобрения он не получил и используется немногими российскими учеными (см.: Поляков И. Н. Ответственность по обязательствам вследствие причинения вреда. М., 1998. С. 110).
Подобное состояние может быть вызвано и искусственно, посредством употребления спиртных напитков, наркотических и подобных средств или даже гипноза. При этом не имеет значения, само лицо ввело себя в это состояние или это сделало посредством каких-либо махинаций другое лицо (потенциальный наследник по завещанию, наследник по закону для отмены ранее составленного завещания не в его пользу либо иное лицо по сговору с наследниками). Конечно, на этапе установления дееспособности завещателя нотариус может усомниться в способности обратившегося лица понимать значение своих действий или руководить ими и отказать в удостоверении завещания, но и здесь не исключены ошибки в нотариальной деятельности, а в случае удостоверения завещания у иных лиц подобный риск возрастает. Рассматривая подобные споры, судам необходимо в первую очередь устанавливать, имела ли место неспособность завещателя понимать значение своих действий или руководить ими в момент совершения сделки (завещания), при этом бремя доказывания этих обстоятельств возлагается на истца. Так, представитель И. — И. обратился в суд с иском от ее имени к Л. о признании недействительным завещания умершей Ж. от 21 сентября 2007 г. в пользу ответчицы, мотивируя требования тем, что Ж. в момент составления завещания была не способна понимать значение своих действий и руководить ими. Решением Абаканского городского суда в удовлетворении исковых требований было отказано. Судебная коллегия оставила указанное решение без изменения, указав следующее. Обращаясь в суд с иском, представитель истицы ссылался на недействительность завещания по основаниям, предусмотренным ст. 177 ГК РФ (недействительность сделки, совершенной гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими). В силу п. 1 названной статьи сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Из содержания приведенной нормы следует, что неспособность понимать значение своих действий или руководить ими должна иметь место в момент совершения сделки. При этом бремя доказывания этих обстоятельств возложено на истца. Как видно из материалов дела, 21 сентября 2007 г. Ж. завещала принадлежащую ей на праве собственности квартиру Л. Завещание составлено в письменной форме, удостоверено нотариусом. Текст завещания со слов завещателя записан верно, до подписания оно полностью оглашено нотариусом. От имени завещателя Ж. ввиду ее болезни по ее личной просьбе и в присутствии нотариуса завещание подписано А. В завещании нотариусом указано, что личность завещателя и лица, подписавшего завещание, установлены, дееспособность их проверена. Согласно свидетельству о смерти Ж., 1923 года рождения, умерла 11 марта 2008 г. Из представленной в материалы дела медицинской карты Ж. видно, что ухудшения состояния здоровья, связанного с расстройством психики, у нее до момента смерти не наблюдалось. Из показаний всех допрошенных судом свидетелей, содержание которых отражено в обжалуемом решении, также следует, что Ж. на момент составления завещания была способна понимать значение своих действий и руководить ими. От проведения посмертной психолого-психиатрической экспертизы представитель истицы отказался. При таких обстоятельствах, установив, что оспариваемое завещание отвечает требованиям, изложенным в ст. 1124 и 1125 ГК РФ, суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска, поскольку доказательств в их обоснование не представлено, тогда как в силу ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ) каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. Доводы о несоответствии завещания требованиям закона не были подтверждены доказательствами <3>. ——————————— <3> См.: Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Хакасия N 33-1964/2008.
Подтвердить факт неспособности гражданина, являвшегося полностью дееспособным, понимать значение своих действий и руководить ими на момент составления завещания, могут показания свидетелей, медицинские документы, заключение посмертной судебно-психиатрической и иных экспертиз. Как показывает обобщение судебной практики по указанным делам, суды, как правило, отказывают в удовлетворении указанных исков по причине того, что истцами не было представлено достаточных и бесспорных доказательств. Так, В. в иске к С. просила признать недействительным завещание от 26 марта 2001 г., которым К. завещал принадлежащую ему квартиру ответчице. Свои требования мотивировала тем, что в момент совершения завещания К. в силу своего болезненного состояния не отдавал отчета в своих действиях и не мог руководить ими. Решением Железнодорожного районного суда г. Красноярска по результатам экспертизы иск В. был удовлетворен. Судебной коллегией решение было отменено только по тем основаниям, что Президиумом Краснодарского края было отменено с направлением на новое рассмотрение решение Белореченского районного суда от 12 ноября 2003 г., которым был установлен факт родственных отношений В. с наследодателем К. Казачинским районным судом были удовлетворены требования П. к С. о признании недействительным завещания С. от 28 ноября 1996 г. на имя С. и отказано в удовлетворении встречного иска С. к П. о признании недействительным завещания С. от 1 апреля 1996 г. на имя П. С. и П. в обоснование заявленных требований ссылались на то, что С. в силу возраста и состояния здоровья на момент подписания завещания не могла понимать значения своих действий. Суд, удовлетворяя требования П. и признавая недействительным завещание от 28 ноября 1996 г. на имя С., исходил из того, что согласно проведенным по делу посмертным судебно-психологическим экспертизам, свидетельским показаниям наследодатель страдала психическим расстройством, зрительными и слуховыми галлюцинациями. Определением судебной коллегии по гражданским делам краевого суда решение было отменено, поскольку суд оставил без надлежащего исследования следующие обстоятельства. По делу были проведены три судебно-психиатрические экспертизы, выводы которых сводились к тому, что на 1 апреля 1996 г. (завещание на имя П.) С. могла понимать значение своих действий и руководить ими, а при подписании завещания 28 ноября 1996 г. (на имя С.) психическое расстройство было столь значительным, что лишало ее возможности понимать значение своих действий и руководить ими. В основу указанных заключений положены материалы амбулаторной карты С. Однако судом при оценке заключений судебно-психиатрических экспертиз оставлено без внимания то, что заключением судебно-почерковедческой и технической экспертизы установлено, что амбулаторная карта имеет изменения первоначальных записей путем дописки записей, характеризующих психическое состояние С. Кроме того, судом допущены и другие процессуальные нарушения.
* * *
2. Особую категорию недействительных завещаний составляют те, которые ничтожны в силу отсутствия свидетеля при составлении, подписании и удостоверении завещания в случаях, когда присутствие свидетеля обязательно (п. 3 ст. 1124 ГК РФ), или могут быть признаны недействительными в силу несоответствия свидетелей требованиям, предъявляемым законом (п. 2 ст. 1124 ГК РФ). Несмотря на прозрачность норм материального права в этом вопросе (четкое установление случаев, когда присутствие свидетелей является обязательным, и пр.), в судебной практике, в том числе на уровне второй инстанции, встречаются неправосудные решения. Так, Ф. обратилась в суд с иском к Ф. о признании завещания действительным, исковые требования мотивировала тем, что ее мать Ф., находясь на лечении в больнице, удостоверила своей подписью завещание на принадлежащий ей жилой дом. Завещание удостоверено дежурным врачом А. 16 февраля 2007 г. Ф. умерла. Недостатки в виде отсутствия подписи свидетеля Ш., передачи завещания Ф., а не нотариусу являются препятствием для оформления наследственных прав по завещанию, в связи с чем просила признать завещание действительным. Ф. обратился в суд со встречным иском к Ф. о признании этого же завещания недействительным, мотивируя требования тем, что при составлении завещания отсутствовал свидетель, оно не было направлено нотариусу, а передано в руки Ф., истица присутствовала при его составлении, следовательно, была нарушена тайна завещания. Решением Абаканского городского суда исковые требования были удовлетворены, в удовлетворении встречного иска отказано. Удовлетворяя исковые требования о признании завещания действительным, суд исходил из того, что завещание было удостоверено в присутствии свидетеля Ш., однако то обстоятельство, что оно свидетелем не подписано и само завещание не направлено нотариусу, не может повлечь его недействительности, поскольку не влияет на понимание волеизъявления завещателя, а потому допущенные при его составлении нарушения не влекут его недействительности. Судебная коллегия не согласилась с данным выводом суда первой инстанции, отменив решение, указала следующее. Согласно п. 1 и 2 ст. 1127 ГК РФ приравниваются к нотариально удостоверенным завещаниям завещания граждан, находящихся на излечении в больницах, госпиталях, других стационарных лечебных учреждениях или проживающих в домах для престарелых и инвалидов, удостоверенные главными врачами, их заместителями по медицинской части или дежурными врачами этих больниц, госпиталей и других стационарных лечебных учреждений, а также начальниками госпиталей, директорами или главными врачами домов для престарелых и инвалидов. Завещание, приравненное к нотариально удостоверенному завещанию, должно быть подписано завещателем в присутствии лица, удостоверяющего завещание, и свидетеля, также подписывающего завещание. В соответствии с п. 3 ст. 1124 ГК РФ в случае, когда в соответствии с правилами настоящего Кодекса при составлении, подписании, удостоверении завещания или при передаче его нотариусу присутствие свидетеля является обязательным, отсутствие свидетеля при совершении указанных действий влечет за собой недействительность завещания, а несоответствие свидетеля требованиям, установленным п. 2 настоящей статьи, может являться основанием признания завещания недействительным. В силу п. 4 ст. 1125 ГК РФ, если завещание составляется и удостоверяется в присутствии свидетеля, оно должно быть им подписано и на завещании должны быть указаны фамилия, имя, отчество и место жительства свидетеля в соответствии с документом, удостоверяющим его личность. Как видно из материалов дела, Ф. в Абаканской городской больнице составила завещание, в котором завещала земельный участок и дом истице. Завещание удостоверено дежурным врачом Абаканской городской больницы А. Ф. умерла 16 января 2007 г. После ее смерти открылось наследство на домовладение. Свидетели А. и З. показали, что свидетелем при подписании завещания являлась Ш. Однако подпись Ш. в завещании отсутствует. Согласно п. 1 и 3 ст. 1131 ГК РФ при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Не могут служить основанием недействительности завещания описки и другие незначительные нарушения порядка его составления, подписания или удостоверения, если судом установлено, что они не влияют на понимание волеизъявления завещателя. В силу ст. 168 ГК Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Отсутствие свидетеля при составлении, подписании и удостоверении завещания в случаях, когда присутствие свидетеля обязательно (п. 3 ст. 1124 ГК Российской Федерации), свидетельствует о ничтожности завещания и является основанием для признания его судом недействительным. Таким образом, отсутствие подписи в завещании Ш. влечет его недействительность в силу ничтожности. Ссылка истицы на заявление Ш., в котором последняя утверждает себя как свидетеля при составлении завещания Ф., не может быть принята во внимание как основанная на неверном толковании норм материального права, поскольку, таким образом, завещание свидетелем не удостоверяется. Кроме того, судом установлено, что в нарушение положений п. 3 ст. 1127 ГК Российской Федерации завещание врачом не было направлено нотариусу, а выдано Ф. (наследнику), присутствовавшей при составлении и подписании завещания Ф. в ее пользу, тогда как ст. 1123 ГК Российской Федерации гарантирована тайна завещания. Она прямо запрещает лицам, которым в силу участия в составлении завещания становится известно о его содержании, разглашать данные сведения, запрещается также распространять сведения о самом факте совершения завещания, о его изменении или отмене <4>. ——————————— <4> См.: Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Хакасия N 33-571/2008.
Данное решение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Хакасия считаю неверным по следующим обстоятельствам. Во-первых, ссылка на ст. 1123 ГК РФ, которой гарантирована тайна завещания, значения вообще не имеет, поскольку с нарушением тайны завещания закон не связывает его недействительность, а только право завещателя требовать компенсации морального вреда и (или) применения иных способов защиты гражданского права, предусмотренных ГК РФ. Во-вторых, факт, что завещание в нарушение положений п. 3 ст. 1127 ГК РФ не было направлено врачом нотариусу, а выдано непосредственно Ф. (наследнику), объясняется тем, что наследница (надо полагать, по воле завещателя) присутствовала при составлении и подписании завещания. В законе нет прямого запрета на это (присутствие наследника по завещанию при совершении завещания), поэтому завещатель был вправе совершить завещание в таком порядке. Тот факт, что завещание было отдано в руки наследнику, не может влиять на действительность или недействительность завещания, хотя бы потому, что завещание как сделка считается оконченным с момента удостоверения его соответствующим должностным лицом (если завещание составляется в порядке ст. 1127 ГК РФ). Все иные действия находятся за рамками завещания как юридического факта (юридического действия), о действительности которого рассматривался спор, поэтому нарушение врачом порядка отправки завещания не может влечь его недействительности, иначе бы это прямо нарушало ч. 4 ст. 35 Конституции Российской Федерации. Установление факта подобного нарушения должностного лица может поставить вопрос о применении к нему мер дисциплинарной или иной публично-правовой ответственности, но никак не о недействительности завещания. И в-третьих, соотношение норм п. 2 ст. 1127 ГК РФ и п. 3 ст. 1124 ГК РФ в сфере недействительности завещаний следует квалифицировать как общее и специальное. Даже если в качестве контраргумента будет высказано то, что п. 2 ст. 1127 ГК РФ собственно правил о недействительности завещаний не устанавливает, поэтому такое соотношение необоснованно, на это можно возразить следующее. Норма п. 2 ст. 1127 ГК РФ устанавливает императивное требование о порядке совершения завещания с участием свидетеля, нарушение которого может влечь квалификацию завещания ничтожным в порядке ст. 168 ГК РФ! Поэтому подобное сравнение п. 2 ст. 1127 ГК РФ (через ст. 168 ГК РФ) и п. 3 ст. 1124 ГК РФ в качестве общей и специальной нормы более чем корректное. Тем самым п. 2 ст. 1127 ГК РФ содержит специальную норму, буквальное толкование которой позволяет сделать однозначный вывод, что завещание является ничтожным, если свидетель отсутствовал при составлении, подписании, удостоверении завещания, чего в нашем случае не было (доказано присутствие свидетеля Ш.). Тот факт, что свидетель не поставил свою подпись, можно квалифицировать по п. 3 ст. 1131 ГК РФ как незначительные нарушения, которые не могут служить основанием недействительности завещания, поскольку не влияют на понимание волеизъявления завещателя.
* * *
3. Существенной новеллой для российского наследственного правопорядка стала возможность совершения завещания в чрезвычайных обстоятельствах (ст. 1129 ГК РФ), ставшего новым видом завещания. Однако, допуская завещание в простой письменной форме без нотариального или чьего-либо удостоверения, закон предусматривает ряд дополнительных требований, при одновременном соблюдении которых изложение гражданином последней воли в простой письменной форме может быть признано завещанием и привести к наступлению соответствующих последствий. Это написание завещателем в присутствии двух свидетелей собственноручно и подписание документа, из содержания которого следует, что этот документ представляет собой завещание. Кроме того, в силу сложившихся обстоятельств гражданин должен быть лишен возможности составить завещание в обычном порядке. Следующее требование, соблюдение которого необходимо, — это подтверждение судом общей юрисдикции факта совершения завещания в чрезвычайных обстоятельствах. Само понятие чрезвычайных обстоятельств в статье не раскрывается. Установление таких обстоятельств закон возлагает на суд. Судебная практика исходит из того, что чрезвычайные обстоятельства — это объективно сложившаяся ситуация, при которой существует реальная угроза жизни завещателя. Требование о подтверждении завещания должно быть заявлено независимо от того, оспаривает кто-либо завещание или нет. Если его никто не оспаривает, то требование о подтверждении завещания подлежит рассмотрению в порядке особого производства по заявлению заинтересованных лиц, а в случае спора — в порядке искового производства в силу ч. 3 ст. 263 ГПК РФ. Вместе с тем указанные выше требования материального закона не всегда учитываются при рассмотрении дел данной категории. Так, П. обратилась в суд с иском к М. о признании завещания недействительным и подтверждении факта совершения завещания в чрезвычайных обстоятельствах, мотивируя требования тем, что 3 октября 2002 г. умерла ее бабушка — Л., после смерти которой осталось наследственное имущество — квартира. В 1996 г. Л. составила завещание на указанную квартиру сестре М. Истица, являясь наследницей первой очереди, просила признать завещание недействительным, указав, что в период с 1987 г. по день смерти бабушка постоянно болела, будучи инвалидом I группы по зрению. С 2000 г. у Л. началось обострение заболевания, поэтому она хотела переделать завещание. 15 августа 2002 г. по просьбе Л. в присутствии свидетелей было составлено новое завещание, отменяющее действие старого. Истица считает, что по состоянию здоровья Л. находилась в таком положении, которое явно угрожало ее жизни, в силу сложившихся чрезвычайных обстоятельств она была лишена возможности совершить завещание с требованиями закона, поэтому просила подтвердить факт составления завещания при чрезвычайных обстоятельствах 15 августа 2002 г. и признать недействительным завещание от 2 августа 1996 г. на имя М. Решением Ленинского районного суда г. Красноярска в удовлетворении иска было отказано. Определением Судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда решение было отменено и направлено на новое рассмотрение. При этом суд кассационной инстанции исходил из того, что суд первой инстанции не допросил свидетелей, присутствовавших при составлении завещания, лечащего врача, не истребовал медицинские документы о состоянии здоровья Л. и сведения о назначении ей лекарственных препаратов, содержащих наркотические вещества. Отменяя определение судебной коллегии, Президиум Красноярского краевого суда признал, что суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что состояние здоровья Л. на день составления завещания не является юридически значимым обстоятельством, а завещание от 15 августа 2002 г. не имеет юридической силы, так как оно не соответствует требованиям ст. 1129 ГК РФ, поскольку в том числе составлено и подписано не собственноручно Л., а другим лицом.
* * *
4. При рассмотрении споров о недействительности завещаний необходимо учитывать тот факт, когда была совершенна эта сделка. К завещаниям, совершенным до введения в действие части третьей ГК РФ, применяются правила об основаниях недействительности завещания, действовавшие на день совершения сделки (ст. 7 ФЗ от 26 ноября 2001 г. N 147-ФЗ «О введении в действие части третьей ГК РФ»). Так, М. и Ж. предъявили в суде иск к К., П., М., П. о признании завещания действительным. Свои требования мотивировали тем, что М. и М. 3 апреля 1995 г. было составлено завещание, согласно которому все принадлежащее им имущество завещалось в равных долях им, истцам. После смерти М. в конце 2003 г. обратились к нотариусу, однако в выдаче свидетельства о праве на наследство по завещанию им было отказано по тем основаниям, что завещание составлено с нарушением закона, так как подписано двумя гражданами. Решением Ачинского городского суда в удовлетворении иска о признании завещания действительным было отказано. Отменяя решение суда, судебная коллегия по гражданским делам краевого суда не согласилась с выводом суда о том, что завещание не соответствует требованиям ст. 540 ГК РСФСР, действовавшей на момент составления оспариваемого завещания, в силу того, что составлено и подписано от имени двух наследодателей. Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении требований, исходил из положений п. 78 Инструкции о порядке совершения нотариальных действий государственными нотариальными конторами РСФСР, утв. Приказом Минюста от 6 января 1987 г. N 01/16-01. Коллегия указала, что на этом основании нельзя сделать вывод о нарушении требований закона, поскольку Инструкция является подзаконным нормативным актом. Действия, совершенные в нарушение положений Инструкции, не могут быть признаны не соответствующими требованиям закона, а потому не могут повлечь за собой недействительность сделки. Судебной коллегией было обращено внимание на то, что завещание удостоверено должностным лицом соответствующего органа исполнительной власти в порядке, предусмотренном ст. 37 Основ законодательства РФ о нотариате.
* * *
5. В качестве одного из оснований недействительности завещания закон указывает распоряжение чужим имуществом, не принадлежащим завещателю (ст. 1118 ГК). Однако закон не содержит требования о том, что завещанное имущество должно принадлежать завещателю на праве собственности на день совершения завещания. В ст. 1120 ГК РФ идет речь о завещании любого имущества, включая и то имущество, которое завещатель может приобрести в будущем. Представлять доказательства того, что завещателю принадлежит на праве собственности указанное имущество, необходимо будет наследнику только при оформлении наследственных прав в силу требований ст. 1112 ГК РФ. Наследодатель вправе составить завещание в отношении имущества, которое он может приобрести в будущем. При совершении завещания не требуется представления завещателем правоустанавливающих документов на имущество. Вместе с тем завещанное имущество может являться предметом наследования только в том случае, если к моменту открытия наследства оно принадлежит наследодателю на праве собственности. Например, Судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда при рассмотрении дела N 33-696-07 по кассационной жалобе С. на решение Октябрьского районного суда г. Иркутска по иску С. к П. о признании завещания недействительным установила следующее. В обоснование своих исковых требований истица указала, что ее мать Б. являлась членом садоводства с начала 80-х годов, где имела участок. Она и ее брат П. являются наследниками первой очереди по закону. После смерти матери С. узнала, что членская книжка выписана на имя П. на основании нотариально удостоверенного завещания. В соответствии со ст. 1120 ГК РФ завещатель вправе совершить завещание, содержащее распоряжение любым имуществом, в том числе и тем, которое он может приобрести в будущем. На момент составления завещания и на момент смерти матери не были составлены надлежащим образом документы, свидетельствующие о праве собственности на земельный участок и домовладение. Следовательно, не установлено, на какое имущество было составлено завещание. Наличие членской книжки не свидетельствует о праве собственности. В соответствии с ч. 3 ст. 264 ГК РФ владелец земельного участка, не являющийся собственником, не вправе распоряжаться этим участком, если иное не установлено законом или договором. Следовательно, завещание не имеет юридической силы. На протяжении последних лет до смерти они жили в одной квартире, вели совместное хозяйство. С. фактически содержала мать и ухаживала за ней. Завещание было составлено 30 января 2003 г. На протяжении последних лет жизни у Б. были проблемы со здоровьем. Она находилась под наблюдением врачей по месту жительства, а некоторое время — в стационаре. О том, что Б. написала завещание в пользу П., Б. никогда не говорила. Истица считает, что ее брат использовал болезненное состояние матери и под его воздействием Б. составила завещание. В настоящее время членский билет выдан на имя брата. С. желает разделить принадлежащий матери земельный участок и получить членский билет на свою долю. С. просит признать завещание от 30 января 2003 г. недействительным. Ответчик П. указал, что после оформления завещания мать сообщила ему, что сделала завещание на его имя, Б. стала собирать документы для оформления в собственность земельного участка: обратилась с заявлением в земельный комитет, оформила согласование границ. Однако довести до конца это не успела вследствие смерти. Кроме того, при жизни Б. обратилась в правление для переоформления садового участка на имя П. Состоялось собрание, ее просьба была удовлетворена, и вскоре мать умерла. Так получилось, что дата выдачи книжки является датой смерти его матери. Б. инвалидности не имела, на учете в ИОПНД не состояла, работала на инженерной должности в отделе снабжения. Решением суда в удовлетворении исковых требований о признании завещания недействительным С. отказано. В кассационной жалобе С. указывает, что в соответствии со ст. 223 ГК РФ на момент смерти ма тери не было регистрации права собственности на садоводческий участок и домик, ответчик не мог представить суду ни одного доказательства, что Б. купила садоводческий участок и домик в 1976 — 1977 гг. Также был нарушен устав СНТ, так как в соответствии с пп. 1 п. 4.3 члены СНТ не имеют права продать, подарить, завещать, передать в залог, сдать в аренду, срочное пользование, обменять, заключить договор ренты или договор пожизненного содержания. При составлении завещания Б. вышла за пределы прав, предоставленных Уставом СНТ как члена и гражданина садового земельного участка, предоставленного на праве постоянного (бессрочного) пользования, и суд это не учел. Суд не нашел доводов для удовлетворения кассационной жалобы. Требованиями ст. 223 ГК РФ установлено, что моментом перехода права собственности приобретателя по договору является государственная регистрация его права, если иное не предусмотрено законом. Однако Б. был приобретен садовый участок в 1976 — 1977 гг., т. е. до принятия части второй ГК РФ. И в соответствии со ст. 6 ФЗ «О введении в действие части второй ГК РФ» требования о государственной регистрации договоров применяются к договорам, заключенным после 1 марта 1996 г. Таким образом, Б. не обязаны были в силу закона оформить государственную регистрацию собственности на садовый дом, и отсутствие такой регистрации не может служить основанием для признания завещания Б. недействительным. Из пояснений сторон суд установил, что умершая Б., имея в собственности садовый дом и в пользовании — земельный участок, осуществила свою последнюю волю, оформив завещание на имя П. Обсуждая довод истца об отсутствии правовых оснований для такого распоряжения, суд не принял его, поскольку ст. 1118 ГК РФ законом не ограничено право завещать имущество, как оформленное в собственность, так и не прошедшее такое оформление. Б. не должна была предъявлять документы и доказывать наличие или отсутствие прав собственности на садовый дом и земельный участок нотариусу. Также в соответствии со ст. 20 Земельного кодекса Российской Федерации право постоянного (бессрочного) пользования находящимися в государственной или муниципальной собственности земельными участками, возникшее у граждан и юридических лиц до введения в действие указанного закона (до 25 октября 2001 г.) сохраняется. Завещатель пользовалась участком на праве постоянного (бессрочного) пользования и не успела оформить участок в собственность, но подала заявление в Управление землеустройства о выполнении геодезических работ для проведения кадастрового учета земельного участка. Не представлено истицей и доказательств недействительности завещания в силу состояния здоровья Б. Судом установлено, что наследодатель страдала общим заболеванием, не связанным с нарушением психики в период 2006 г. Кроме того, завещание было оформлено 30 января 2003 г., более трех лет до смерти Б. <5>. ——————————— <5> См.: Обзор по результатам обобщения практики рассмотрения районными судами г. Иркутска дел о признании завещаний недействительными.
