Новости по юриспруденции: законы, суды, финансы, недвижимость, кризис, аналитика, бизнес, в мире и т.п.
Соотношение понятий «потребительский договор» и «обязательство, связанное с осуществлением предпринимательской деятельности»: проблемы теории и правоприменения
СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ «ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ ДОГОВОР» И «ОБЯЗАТЕЛЬСТВО, СВЯЗАННОЕ С ОСУЩЕСТВЛЕНИЕМ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ»: ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ
А. Е. КИРПИЧЕВ
Кирпичев Александр Евгеньевич, старший научный сотрудник отдела гражданско-правовых исследований Российской академии правосудия, кандидат юридических наук.
В статье анализируется место обязательственных и иных отношений между потребителями и предпринимателями в российской правовой системе. Хотя в соответствии с точкой зрения концепции предпринимательского (хозяйственного) права потребительские отношения являются типичными гражданско-правовыми, практика свидетельствует о том, что у них много общего с договорными отношениями между предпринимателями.
Correlation between concepts «consumer contact» and «obligation, connected with the entrepreneurship»: problems of theory and the implementation of law A. E. Kirpichev
The author analyzes place of obligations and other relationships between consumers and entrepreneurs in the system of the Russian law. Although according to the view of the Business (Economic) law doctrine, consumer relationships are typical for the Civil Law, but in fact they have much in common with contractual relationships between entrepreneurs.
Key words: consumer contract, entrepreneurial obligations, law of obligations.
Принятие Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012 N 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» <1> (далее также — Постановление Пленума) не только оказало значительное влияние на практику рассмотрения судами и мировыми судьями споров из договоров с участием потребителей (к числу которых согласно Постановлению Пленума относятся помимо розничной купли-продажи и бытового подряда большое число иных договорных конструкций) и применения к ним норм Закона о защите прав потребителей <2>, но и обратило внимание представителей юридической науки на общие и частные вопросы потребительских отношений, нуждающиеся в доктринальной оценке <3>. Как отмечает Я. В. Вольвач, даже применение расширительного подхода Постановления Пленума «не разрешает в полной мере вопрос о сфере отношений, регулируемых законодательством о защите прав потребителей, поскольку, с одной стороны, не ограничивает их круг, а с другой — не закрепляет совокупность признаков, им присущих и отграничивающих эти особые имущественные обязательственные правоотношения от иных правоотношений с участием физических лиц», а затем делает вывод, что одним из путей решения проблемы сферы применения законодательства о защите прав потребителей может стать «разработка всеобъемлющей совокупности признаков более широкого содержания, чем публичность договора и состав участников, например, определяющих цель, основания возникновения, правовую природу возникающих правоотношений» <4>. Между тем данные вопросы остаются нерешенными, хотя в них, как представляется, находится ключ и к решению ряда практических проблем. ——————————— <1> Российская газета. 2012. N 156; СПС «Гарант». <2> Закон Российской Федерации от 07.02.1992 N 2300-1 «О защите прав потребителей» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 3. Ст. 140; СПС «Гарант». <3> См., напр.: Галь И. Г. Обязательства по оказанию медицинских услуг: проблемы теории и практики // Российский судья. 2013. N 3. С. 13 — 17; Синцов Г. В., Гошуляк Т. В. О некоторых аспектах использования в судебной практике Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» // Российский судья. 2012. N 10. С. 42 — 44; Васильева О. В. Защита прав потребителей юридических услуг // Юрист. 2013. N 10. С. 30 — 33. <4> Вольвач Я. В. Законодательное регулирование отношений с участием потребителей // Законодательство и экономика. 2013. N 7; СПС «КонсультантПлюс».
Термин «потребительский договор» менее распространен в научной литературе, чем «предпринимательский договор», однако он, как и последний, отсутствуя в законодательстве, встречается в судебной практике, причем нередко они выступают в качестве антонимичных понятий. Так, в одном случае суд указал, что по ФЗ от 26.03.2003 N 35 «Об электроэнергетике» договоры делятся на потребительские и предпринимательские, при этом первые являются публичными, а вторые — нет <5>. ——————————— <5> Решение Арбитражного суда Ростовской области от 13.06.2012 по делу N А53-26391/11 // СПС «КонсультантПлюс».
По мнению С. С. Занковского, обобщающего теорию предпринимательского права по данному вопросу, всем предпринимательским обязательствам присущи общие признаки <6>. ——————————— <6> Занковский С. С. Предпринимательские обязательства. М., 2012. С. 17.
Во-первых, все предпринимательские обязательства, независимо от разновидности, так или иначе опосредуют предпринимательскую деятельность. Во-вторых, субъектный состав таких обязательств представлен государственными или муниципальными органами, коммерческими организациями, в том числе центрами хозяйственных систем, и внутренними подразделениями таких организаций. В-третьих, предпринимательские обязательства немыслимы вне государственного регулирования, которое в той или иной степени предопределяет их содержание и, соответственно, поведение сторон. В-четвертых, обязательства в предпринимательстве, независимо от их вида, снабжены санкциями на случай нарушения. ГК РФ использует весьма близкое к предпринимательским обязательствам понятие обязательства, связанного с осуществлением предпринимательской деятельности. Если рассмотреть данное понятие, то получится, что оно объединяет два достаточно разных явления — обязательства, в которых обе стороны являются предпринимателями или иными хозяйствующими субъектами, и обязательства, в которых таким субъектом является одна сторона. Уже российской юриспруденции начала XX века было известно такое деление основных существовавших тогда видов коммерческих договоров на односторонне-коммерческие и двусторонне-коммерческие. Следует отметить, что если отнесение договоров первого вида к предпринимательским практически не вызывает сомнений у большинства исследователей, то со вторым видом обязательств дело обстоит сложнее. М. Н. Илюшина отмечает, что сама «основная идея формирования категорий «коммерческие» и «предпринимательские» договоры состоит в том, чтобы выделить правовое регулирование потребительских сделок, которые, по общему мнению, становятся все более предметом специального правового регулирования, носящего преимущественно императивный характер и направленного на защиту потребителя, т. е. стороны, вступающей в договор не в процессе осуществления предпринимательской деятельности» <7>. ——————————— <7> Илюшина М. Н. Правовой режим сделок в коммерческих отношениях: вопросы становления в доктрине, законодательстве и правоприменительной практике. М., 2011. С. 16.
К обязательствам, связанным с осуществлением одной стороной предпринимательской деятельности, относятся как обязательства между предпринимателями и некоммерческими организациями или государством, муниципальными образованиями, так и между предпринимателями и потребителями. По поводу данной проблемы в литературе отмечается, что еще в конце XIX — начале XX века российское «право различало односторонние и двусторонние торговые сделки, в зависимости от того, имеются ли признаки, характеризующие сделку как торговую, у одного из контрагентов или у обоих. И германское, и российское дореволюционное законодательство сохраняло указанные различия и связывало с этим серьезные правовые последствия. В силу специальных указаний закона целый ряд правовых постановлений не распространялся на односторонние торговые сделки» <8>. ——————————— <8> Там же. С. 15.
В этой связи с точки зрения субъективного критерия М. Н. Илюшина предлагает разделить все коммерческие (предпринимательские) сделки на две группы: 1) сделки, в которых одной из сторон может быть только предприниматель (к которым она относит в том числе розничную куплю-продажу); 2) сделки, в которых с обеих сторон участвуют предприниматели, вступающие в правоотношения с целью получения прибыли <9>. ——————————— <9> Там же. С. 33 — 34.
С. С. Занковский в связи с данной проблемой разграничивает понятия «предпринимательский договор» и «договоры с участием лица, занимающегося предпринимательской деятельностью» <10>. Характеризуя договор розничной купли-продажи, данный автор пишет, что «продавец и покупатель подчинены разным правовым режимам. Первый действует на основании публичных и частноправовых норм, последний не выходит за пределы частной сферы. Продавец подчинен актам государственного регулирования предпринимательства, покупателю достаточно норм гражданского права, к тому же в этих пределах он может воспользоваться полномочиями, имеющимися у него в силу Закона о защите прав потребителей. Данный договор, если и можно назвать предпринимательским, то лишь в части, относящейся к продавцу, но не к покупателю; иными словами, он являлся бы предпринимательским обязательством лишь отчасти и уже этим отличался бы от договоров между предпринимательскими структурами» <11>. ——————————— <10> Занковский С. С. Указ. соч. С. 20. <11> Там же. С. 20 — 21.
Нельзя не согласиться с тем, что именно потребительские договоры, как правило, противопоставляются предпринимательским, но в то же время именно наличие предпринимателя, хозяйствующего субъекта в обязательстве с участием гражданина-потребителя превращает такой договор в потребительский. Именно участие в потребительских договорах предпринимателей увеличивает императивность правового регулирования такого договора, поэтому потребительские договоры необходимо отличать от «бытовых обязательств», т. е. обязательств, в которых обеими сторонами являются граждане, не являющиеся предпринимателями. Хотя данный термин и не является устоявшимся (С. Ю. Филиппова, например, противопоставляет предпринимательским договорам бытовые <12>), в то же время из общей характеристики реформы обязательств в сфере предпринимательской деятельности, которую дает данный автор, представляется возможным сделать вывод, что бытовыми данный автор называет все договоры с участием физического лица хотя бы на одной стороне <13>, что представляется не вполне верным, т. к. договоры с участием предпринимателя хотя бы на одной стороне подпадают под действие большого числа специальных правил ГК РФ, не распространяющихся на договоры граждан между собой (например, правила п. 3 ст. 401 ГК РФ, п. 4. ст. 469, п. 3 ст. 481, п. 3 ст. 809, абз. 2 п. 1 ст. 972). ——————————— <12> Филиппова С. Ю. Реформирование гражданского законодательства об обязательствах в сфере предпринимательской деятельности: гражданский оборот — место для экспериментов? // Право и бизнес: Сборник I Ежегодной международной научно-практической конференции, приуроченной к 80-летию со дня рождения профессора В. С. Мартемьянова. М.: Юрист, 2012. С. 482. <13> Там же. С. 474 — 483.
Таким образом, можно сделать вывод, что обязательства, урегулированные гражданским законодательством, подразделяются по характеристике исполнения, т. е. по характеру поведения их сторон, на бытовые и связанные с осуществлением предпринимательской деятельности, среди последних выделяются предпринимательские обязательства и потребительские обязательства (потребительские договоры) <14>. ——————————— <14> В отличие от предпринимательских обязательств, которым нередко присуще возникновение из сложного юридического состава (фактического состава), договорные обязательства с участием потребителей возникают непосредственно из договора, и поэтому их можно без ущерба смыслу именовать потребительскими договорами.
Однако представляется, что в условиях интенсивного развития правоприменительной практики по спорам о защите прав потребителей для научного осмысления ряда особенностей потребительских отношений следует пользоваться достижениями не только цивилистики, но и науки предпринимательского права, что обусловливается продемонстрированной выше связью правовой природы предпринимательских обязательств и потребительских договоров. А. М. Ширвиндт обращает внимание на тот факт, что «углубленного изучения может требовать целесообразность установления в отечественном праве функциональной связи между договорами о приобретении товаров, выполнении работ или оказании услуг и кредитными договорами, заключаемыми потребителем с целью финансирования первых» <15>. Представляется, что такая постановка вопроса должна рассматриваться с учетом теоретических наработок теории предпринимательского (хозяйственного) договора, одной из черт которого справедливо называлась «сложная многосубъектная структура договорных связей» <16>. ——————————— <15> Ширвиндт А. М. Ограничение свободы договора в целях защиты прав потребителей в российском и европейском частном праве // Вестник гражданского права. 2013. N 1; СПС «КонсультантПлюс». <16> Яковлев В. Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений // Яковлев В. Ф. Избранные труды. М.: Статут, 2012. Т. 2: Гражданское право: история и современность. Кн. 1; СПС «КонсультантПлюс».
Действительно, на практике нередки случаи, когда судам приходится отказывать потребителям в требованиях, связанных с судьбой кредитного договора при расторжении договора купли-продажи, для исполнения обязанностей по которому был заключен кредитный договор. Суды указывают, например, что «расторжение договора купли-продажи товара не может расцениваться как существенное изменение обстоятельств и являться основанием к расторжению кредитного договора» <17> либо что «непредоставление продавцом достоверной информации о потребительских свойствах товара и возможное впоследствии расторжение договора купли-продажи не может расцениваться как существенное изменение обстоятельств и служить поводом к расторжению кредитного договора» <18>. Встречается и противоположная практика, когда суд апелляционной инстанции указывает, что «суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что в данном случае договор потребительского кредита является производным от договора купли-продажи, и правомерно, руководствуясь ст. 451 ГК РФ, удовлетворил требование истца о его расторжении» <19>. Такие выводы в судебной практике достаточно редки, хотя они корреспондируют с высказанными некогда в теории хозяйственного права идеями объединения цепочки обязательственных правоотношений в конструкцию единого сложного обязательства, позволяющую рассмотреть его едино, с учетом воли всех участников составляющих его правоотношений <20>. Современный исследователь В. В. Кулаков также отмечает важность общности цели для конструирования единого сложного отношения и пишет, что «сложное обязательство следует считать единым, а не простой совокупностью обязательств, когда все его элементы со всеми осложнениями связаны общей целью (направленностью)» <21>. Действительно, в потребительских договорах и заключаемых для их оплаты договорах потребительского кредитования имеется единая цель — приобретение товара покупателем-потребителем. ——————————— <17> Апелляционное определение Суда Еврейской автономной области от 26.10.2012 по делу N 33-514/2012 // СПС «КонсультантПлюс». <18> Апелляционное определение Суда Еврейской автономной области от 28.09.2012 по делу N 33-467/2012 // СПС «КонсультантПлюс». <19> Апелляционное определение Хабаровского краевого суда от 29.06.2012 по делу N 33-4214/2012 // СПС «КонсультантПлюс». <20> См., например: Лаптев В. В. Предмет и система хозяйственного права. М., 1969. С. 103 — 112. <21> Кулаков В. В. Обязательство и осложнения его структуры в гражданском праве России: Монография. 2-е изд., перераб. и доп. М.: РАП; Волтерс Клувер, 2010; СПС «КонсультантПлюс».
Другим неожиданным примером применимости общих положений предпринимательского права является его положение о том, что «в некоторых случаях субъективные права и обязанности в этой отрасли права возникают вне правоотношений» <22>. Одним из самых неисследованных положений законодательства о защите прав потребителей представляется существование у потребителя прав не только по отношению к его непосредственному договорному контрагенту — продавцу или исполнителю, но и по отношению к изготовителю, который обязан, например, установить срок службы, срок годности товара (ст. 5 Закона о защите прав потребителей), обеспечить возможность ремонта и технического обслуживания товара (ст. 6 Закона о защите прав потребителей), устранить недостаток товара (ст. 20 Закона о защите прав потребителей). Хотя указанный Закон в преамбуле говорит об отношениях, возникающих между потребителями и изготовителями при продаже товаров, очевидно, что первые две из приведенных в качестве примера обязанностей изготовителя существуют до продажи товара потребителю и даже до того, как потребитель проявит заинтересованность в покупке товара (что влечет у него появление права на информацию), и относятся непосредственно к правовому статусу изготовителя. В данных случаях наличие у изготовителя обязанности вне правоотношения, соответствующего теории предпринимательского права, не удивительно, поскольку изготовитель является предпринимателем. Правовая квалификация третьего примера осложнена позицией, изложенной в Постановлении Пленума, согласно которой «правами стороны в обязательстве в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации пользуется не только гражданин, который имеет намерение заказать или приобрести либо заказывающий, приобретающий товары (работы, услуги), но и гражданин, который использует приобретенные (заказанные) вследствие таких отношений товары (работы, услуги) на законном основании (наследник, а также лицо, которому вещь была отчуждена впоследствии, и т. п.)». Получается, что права потребителя по отношению к изготовителю возникают в результате его участия в договорном обязательстве с продавцом и передаются в дальнейшем иным собственникам или даже пользователям товаров. Представляется, что обязательственное правоотношение между потребителем и изготовителем возникает только при нарушении вследствие действий изготовителя (например, изготовление и передача в имущественный оборот некачественного товара), а до того момента право потребителя существует вне правоотношения и следует судьбе товара, хотя данная позиция нуждается в дополнительном обосновании. ——————————— <22> Лаптев В. В. Предпринимательское (хозяйственное) право и реальный сектор экономики. М.: Инфотропик Медиа, 2010; СПС «Гарант».
Таким образом, подводя итоги изложенному, можно сделать вывод, что потребительский договор является частным случаем обязательства, связанного с осуществлением предпринимательской деятельности, но не предпринимательского обязательства. Однако данное обстоятельство не препятствует возможности применения к таким договорам ряда указанных теоретических положений о предпринимательских обязательствах, не противоречащих существу потребительских отношений, однако существенным образом отличающих потребительские договоры и предпринимательские обязательства от третьей группы обязательственных отношений, регулируемых гражданским законодательством — «бытовых» договоров, т. е. договоров, обеими сторонами которых выступают граждане, не являющиеся индивидуальными предпринимателями.
Литература
1. Васильева О. В. Защита прав потребителей юридических услуг // Юрист. 2013. N 10. С. 30 — 33. 2. Вольвач Я. В. Законодательное регулирование отношений с участием потребителей // Законодательство и экономика. 2013. N 7; СПС «КонсультантПлюс». 3. Галь И. Г. Обязательства по оказанию медицинских услуг: проблемы теории и практики // Российский судья. 2013. N 3. С. 13 — 17. 4. Занковский С. С. Предпринимательские обязательства. М., 2012. 5. Илюшина М. Н. Правовой режим сделок в коммерческих отношениях: вопросы становления в доктрине, законодательстве и правоприменительной практике. М., 2011. 6. Кулаков В. В. Обязательство и осложнения его структуры в гражданском праве России: Монография. 2-е изд., перераб. и доп. М.: РАП, Волтерс Клувер, 2010; СПС «КонсультантПлюс». 7. Лаптев В. В. Предмет и система хозяйственного права. М., 1969. 8. Лаптев В. В. Предпринимательское (хозяйственное) право и реальный сектор экономики. М.: Инфотропик Медиа, 2010; СПС «Гарант». 9. Синцов Г. В., Гошуляк Т. В. О некоторых аспектах использования в судебной практике Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» // Российский судья. 2012. N 10. С. 42 — 44. 10. Филиппова С. Ю. Реформирование гражданского законодательства об обязательствах в сфере предпринимательской деятельности: гражданский оборот — место для экспериментов? // Право и бизнес: Сборник I Ежегодной международной научно-практической конференции, приуроченной к 80-летию со дня рождения профессора В. С. Мартемьянова. М.: Юрист, 2012. 11. Ширвиндт А. М. Ограничение свободы договора в целях защиты прав потребителей в российском и европейском частном праве // Вестник гражданского права. 2013. N 1; СПС «КонсультантПлюс». 12. Яковлев В. Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений // Яковлев В. Ф. Избранные труды. М.: Статут, 2012. Т. 2: Гражданское право: история и современность. Кн. 1.
