(Цыбульник Ю. В.) («Безопасность бизнеса», 2012, N 1)
ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЕ НЕДОСТАТКИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА: ПРИЧИНЫ И СПОСОБЫ ПРЕОДОЛЕНИЯ <*>
Ю. В. ЦЫБУЛЬНИК
——————————— <*> Tsibulnik Yu. V. Definition lacks of the business legislation: reasons and ways of the elimination.
Цыбульник Юлия Васильевна, секретарь судебного заседания судебного участка N 5 Восточного округа г. Белгорода.
В статье определяются подходы к решению актуальных вопросов, которые в настоящее время стоят перед наукой предпринимательского права и перед законодателем. Автор указывает на главные причины возникновения недостатков предпринимательского законодательства, отражает свой подход к пониманию и соотношению некоторых терминов, изучает понятийные проблемы действующего законодательства и вносит предложения по совершенствованию предпринимательского законодательства.
Ключевые слова: термин, дефиниция, терминологическая неопределенность предпринимательского права, правовая лексика.
The article determines approaches to solution of topical issues faced by the science of business law and legislator at present. The author points to the main reasons of the business legislation lacks, reflects her approach for interpretation and correlation several terms, studies the definition problems of the current legislation and makes proposals with regard to changes to the active legislation in the entrepreneurship.
Key words: definition, definition uncertainty of the business law, law vocabulary.
Терминология предпринимательского права, как и само предпринимательское законодательство, находится в постоянном развитии. Это объясняется постоянным развитием экономики, появлением новых форм предпринимательства. Несмотря на развитие науки предпринимательского права и перманентное совершенствование предпринимательского законодательства, правоприменители по-прежнему сталкиваются с одним из существенных дефектов предпринимательского права — его терминологической неопределенностью. Это обусловливает появление различных толкований закона, способствует вынесению неоднозначных, а иногда даже противоположных судебных решений, а также создает благоприятную почву для произвола участников предпринимательских отношений. Термины изначально предназначены для формирования специальной лексики, неточность их применения в тексте нормативного правового акта зачастую приводит к неверному пониманию сути правовой нормы, искажению первоначального замысла законодателя, потере целевого предназначения того или иного правила, а иногда и целого института предпринимательского права. Поэтому представляется актуальной постановка вопроса о терминологической определенности отрасли. Слово «термин» происходит от латинского «terminus» (граница, предел). Лингвисты дают различные определения данному понятию. Так, М. М. Глушко под термином понимает слово или словосочетание для выражения понятий и обозначения предметов, обладающее благодаря наличию у него строгой и точной дефиниции четкими семантическими границами и поэтому однозначное в пределах соответствующей классификационной системы» <1>. А. А. Реформатский считает, что «термины» — это однозначные слова, лишенные экспрессивности» <2>. ——————————— <1> Глушко М. М. Функциональный стиль общественного языка и методы его исследования. М.: Изд-во МГУ, 1974. С. 33. <2> Реформатский А. А. Что такое термин и терминология. М.: Изд-во МГУ, 1959. С. 8.
В «Лингвистическом энциклопедическом словаре» отмечены такие особенности термина, как: системность; наличие дефиниции (для большинства терминов); тенденция к моносемантичности в пределах своего терминологического поля; отсутствие экспрессии; стилистическая нейтральность <3>. ——————————— <3> Лингвистический энциклопедический словарь / Глав. ред. В. Н. Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 2002. С. 508.
В юридической литературе понятию «термин» дается следующая дефиниция: «…слово (или словосочетание), которое употреблено в законодательстве, является обобщенным наименованием юридического понятия, имеющего точный и определенный смысл, и отличается смысловой однозначностью, функциональной устойчивостью» <4>. ——————————— <4> Пиголкин А. С. Язык закона / Под ред. А. С. Пиголкина. М.: Юридическая литература, 1990. С. 65.
Терминология юридического языка неоднородна, однако все термины схожи: каждый из них манифестирует определенное правовое понятие, отражающее объективную действительность. С. П. Хижняк предлагает считать терминологичным в рамках системы терминов права любое слово или словосочетание, обозначающее ключевое понятие правовой нормы, отмечая, что характер терминологичности при этом может быть различным <5>. ——————————— <5> Хижняк С. П. Юридическая терминология: формирование и состав / Под ред. Л. И. Баранниковой. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1997. С. 24.
Терминологию предпринимательского права можно охарактеризовать как систему терминов, включающую в себя как общеупотребительную лексику (например, «договор», «риск», «торговля», «рынок»), так и специальную (например, «инвестиция», «инновационная деятельность»). Общеупотребительная лексика, на первый взгляд, имеет абсолютно понятный смысл, в связи с чем не нуждается в пояснении. Однако в процессе терминологизации, при переходе из обычной лексики в специализированный юридический словарь, эти слова становятся терминами предпринимательского законодательства, требующими адекватного применения и правильного понимания всеми субъектами правоприменительной деятельности. Если же термин допускает различную интерпретацию, обозначает иное понятие, нежели вытекает из общего смысла текста нормативного акта, неоднозначно воспринимается в контексте, не корреспондирует с другими терминами, возникает проблема терминологической неопределенности источников предпринимательского права. Лексико-правовой анализ текстов нормативных правовых актов трудового права позволяет выделить следующие признаки терминологической неопределенности отрасли. 1. Использование чрезмерного количества законодательных дефиниций. Очевидно, что в некоторых законах вполне возможно обойтись без определений общеизвестных терминов, которые не меняют своего первоначального смысла в новых условиях. Так, например, дефинирование таких терминов, как «международный стандарт» и «национальный стандарт», в ст. 2 Федерального закона от 15.12.2002 N 184-ФЗ «О техническом регулировании» <6> считаем лишним, вполне достаточно содержащегося в данном нормативном акте общего определения понятия, выраженного термином «стандарт». ——————————— <6> Собр. законодательства Рос. Федерации. 2002. N 52 (ч. 1). Ст. 5140.
Смысл данных терминов ясен и без дополнительного пояснения. Поэтому их законодательные определения являются плеоназмами, т. е. словесными излишествами, не несущими необходимой смысловой нагрузки и загромождающими нормативный текст <7>. ——————————— <7> Туранин В. Ю. Теория и практика использования законодательных дефиниций. М.: МЭСИ, 2009. С. 15.
2. Неточное разъяснение смысла ключевого термина законодательного акта. Данная проблема связана с несоответствием дефиниций сути определяемых понятий (терминов). Так, на наш взгляд, неточно сформулирована дефиниция юридического термина «коммерческая тайна» в ст. 3 Федерального закона от 29.07.2004 N 98-ФЗ «О коммерческой тайне» <8>. Один из основных терминов определяется как «режим конфиденциальности информации, позволяющий ее правообладателю при существующих или возможных обстоятельствах увеличить доходы, избежать неоправданных расходов, сохранить положение на рынке товаров, работ, услуг или получить иную коммерческую выгоду». Анализируя определение данного понятия, можно прийти к заключению о том, что коммерческая тайна представляет собой не саму информацию, потенциально являющуюся конфиденциальной, как это, по сути, устанавливает ст. 139 ГК РФ, а порядок или условия, при которых информация является конфиденциальной, что отражает суть формулировки «режим конфиденциальности информации». При этом возникает вопрос о том, как соотносить термины «информация, составляющая коммерческую тайну», «обладатель информации, составляющей коммерческую тайну», которые активно употребляются в Законе и, по сути, должны корреспондировать основному термину. ——————————— <8> Собр. законодательства Рос. Федерации. 2004. N 32. Ст. 3283.
На наш взгляд, при определении термина «коммерческая тайна» следует сделать акцент не на режиме конфиденциальности, а на самой информации, указав при этом в тексте Закона, что «коммерческая тайна — это конфиденциальная информация, знание которой позволяет ее обладателю при существующих или возможных обстоятельствах увеличить доходы, избежать неоправданных расходов, сохранить положение на рынке товаров, работ, услуг или получить иную коммерческую выгоду». Следует также отметить, что допущена существенная неточность при разъяснении смысла одного из ключевых терминов и в Федеральном законе от 25.02.1999 N 39-ФЗ «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений» <9>. Так, в ст. 1 данного Закона термин «инвестиция» определяется как «денежные средства, ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права, иные права, имеющие денежную оценку, вкладываемые в объекты предпринимательской деятельности в целях получения прибыли и (или) достижения иного полезного эффекта». Как следует из данной законодательной дефиниции, инвестиции необходимо понимать как отдельные объекты гражданских прав, вкладываемые в определенную деятельность в целях получения прибыли и (или) достижения иного полезного эффекта. Однако, если исходить из сущности инвестиции, опираться на известные корни данного термина, можно сделать вывод о том, что инвестиция — это не то, что вкладывается, это сам процесс вложения. ——————————— <9> Собр. законодательства Рос. Федерации. 1999. N 9. Ст. 1096.
Согласно словарному толкованию термин инвестиция понимается как «долгосрочное вложение капитала в какие-либо предприятия» <10>. Однако отметим, что данное понятие несколько неточно отражает суть инвестиций, т. к. они могут быть как долгосрочными, так и среднесрочными, и краткосрочными. Первоначальное значение данного термина также свидетельствует о процессе, о динамике, а не о конкретных объектах. Слово «инвестиции» (англ. — investment, нем. — investition) происходит от латинского слова «investio» — «одевать, украшать, облачать» <11>. В терминологическом словаре по инвестициям под последними понимается «использование денег для получения больших денег. Для извлечения дохода или достижения прироста капитала либо для того и другого» <12>. ——————————— <10> Туранин В. Ю. Указ. соч. С. 35. <11> Надель-Червинская М. П., Червинский П. П. Большой толковый словарь иностранных слов. Ростов н/Д, 1997. Т. 1. С. 495. <12> Розенберг Джерри М. Инвестиции: терминологический словарь. М.: ИНФРА-М, 1997. С. 173.
На основании изложенного считаем, что законодательная дефиниция термина «инвестиции» подлежит корректировке в следующем виде: инвестиции — это вложение денег, ценных бумаг, иного имущества, в т. ч. имущественных и других прав, имеющих денежную оценку, в объекты предпринимательской и (или) другой деятельности в целях получения прибыли и (или) достижения иного полезного эффекта. В настоящее время в правовом регулировании рынка ценных бумаг можно констатировать наличие множества понятий, носящих в отношении друг друга коллизионный характер. Следует отметить, что дефиниция «инвестиционная ценная бумага» не существует для российского законодателя, а построение нормативной базы в отношении инвестиционной деятельности посредством выпуска и обращения ценных бумаг исходит из определений «ценная бумага» и «эмиссионная ценная бумага». Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ <13> (далее — ГК РФ) предусматривает, что ценной бумагой является документ, удостоверяющий с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов имущественные права, осуществление или передача которых возможны только при его предъявлении (ст. 142 ГК РФ). С передачей ценной бумаги переходят все удостоверяемые ею права в совокупности. Кроме того, в случаях, предусмотренных российским законодательством, или в установленном им порядке для осуществления и передачи прав, удостоверенных в ценной бумаге, достаточно доказательств их закрепления в специальном реестре. ——————————— <13> Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. N 32. Ст. 3301.
То есть ГК РФ предусматривает общее понятие, в то время как Федеральный закон от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг» <14> дает следующее понятие эмиссионных ценных бумаг. ——————————— <14> Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. N 17. Ст. 1918.
«Эмиссионная ценная бумага — это ценная бумага, в т. ч. и бездокументарная, которая характеризуется одновременно следующими признаками: — закрепляет совокупность имущественных и неимущественных прав, подлежащих удостоверению, уступке и безусловному осуществлению с соблюдением предусмотренной законом формы и порядка; — размещается выпусками; — имеет равный объем и сроки осуществления прав внутри одного выпуска вне зависимости от времени приобретения бумаги». В самом законодательном понятии существует явное противоречие. При внимательном рассмотрении можно отметить, что ГК РФ при определении понятия ценной бумаги исходит из принципа, что последняя удостоверяет лишь имущественное право, в то время как Федеральный закон «О рынке ценных бумаг» гласит, что ценная бумага — любая ценная бумага, которая закрепляет совокупность имущественных и неимущественных прав. В данном случае налицо неоднозначность трактовки термина «ценная бумага». Тем самым наглядной представляется коллизия между определениями «ценная бумага» и «эмиссионная ценная бумага». 3. Использование термина, не соответствующего понятию. Например, в ст. 1 Федерального закона от 24.11.1996 N 132-ФЗ «Об основах туристической деятельности в Российской Федерации» <15> законодатель сформулировал определение понятия «турист». Туристом признается «лицо, посещающее страну (место) временного пребывания в лечебных, оздоровительных, рекреационных, познавательных, физкультурно-спортивных, профессионально-деловых, религиозных и иных целях без занятия деятельностью, связанной с получением дохода от источников в стране (месте) временного пребывания, на период от 24 часов до 6 месяцев подряд или осуществляющее не менее одной ночевки в стране (месте) временного пребывания». Указание на временные рамки и обязанности ночевки лишает правового статуса туриста, например, лицо, которое может находиться в стране (месте) своего временного пребывания менее 24 часов, не совершив в нем ни одной ночевки. Решение данной проблемы предлагает В. Ю. Туранин. Он исходит из того, что определение термина «турист» необходимо изменить относительно внутреннего туризма, представив определение понятия «турист» следующим образом: «турист» — лицо, посещающее страну (место) временного пребывания в лечебно-оздоровительных, рекреационных, познавательных, физкультурно-спортивных, профессионально-деловых, религиозных и иных целях без занятия деятельностью, связанной с получением дохода в стране (месте) временного пребывания, находящееся в стране временного пребывания от 24 часов до 6 месяцев подряд или осуществляющее там не менее одной ночевки <16>. Однако как быть с гражданином, который отправляется в туристическую поездку в другую страну на срок менее 24 часов, без совершения ночевки (например, поездка гражданина или организованной группы из г. Белгорода в г. Харьков (Украина) в познавательных целях, осуществляемая через туристическое агентство)? Многие туристические агентства активно пропагандируют и осуществляют указанный нами вид деятельности, привлекая потенциальных клиентов, гарантируя им безопасность таких поездок, не обладая для этого соответствующей правовой основой. Включение таких ограничений, на наш взгляд, существенно сужает правовой смысл данного понятия. В этой связи считаем, что определение термина «турист» нуждается в корректировке. ——————————— <15> Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. N 49. Ст. 5491. <16> Туранин В. Ю. Указ. соч. С. 44.
4. Использование новых терминов, в т. ч. иностранных, без определения их значения в контексте. Наглядным примером может служить Федеральный закон от 10.12.2003 N 173-ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле» <17>. В первую очередь появилась необходимость уточнения и законодательного закрепления системообразующих понятий для целей государственного регулирования валютных отношений. Это относится к целому спектру ключевых понятий. К ним относятся такие дефиниции, как «валюта», «деньги», «валютный курс», «валютная операция», «валютная сделка» <18>. ——————————— <17> Собр. законодательства Рос. Федерации. 2003. N 50. Ст. 5849. <18> Губарева Т. И. Валютное регулирование: динамика парадигмы в условиях новых вызовов // Финансовое право. 2009. N 6. С. 8 — 9.
Публично-правовые мероприятия обусловливают необходимость определения таких понятий, как «валютное регулирование», «валютный контроль», «валютное правонарушение», «валютная ответственность». Данный Закон не дает понятия валютной операции, но дает перечень операций, относящихся к валютным. Некоторые исследователи считают такой способ определения валютных операций неприемлемым. Так, А. С. Селивановский указывает, что «законодательное определение представлено экстенсивным перечислением операций и не отражает сущности этих отношений, поскольку не содержит указания на их общие признаки и специфику по сравнению с отношениями, не связанными с обращением валютных ценностей» <19>. На наш взгляд, анализ Федерального закона «О валютном регулировании и валютном контроле» позволяет сделать вывод о том, что к валютным операциям относятся действия, направленные на исполнение или иное прекращение обязательств с валютными ценностями и использование их в качестве средства платежа, а также в иных случаях, предполагающих переход прав собственности на валютные ценности, а также ввоз на таможенную территорию России и вывоз с таможенной территории России валютных ценностей, а также валюты Российской Федерации. ——————————— <19> Селиванов А. С. Проблемы совершенствования понятийного аппарата валютного законодательства: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2000. С. 16.
Разрешить проблемы терминологической неопределенности помогут следующие меры: унификация терминологии, исключение синонимов и омонимов; замена неточных и неясных слов и словосочетаний на однозначно толкуемые термины; дефинирование терминов при необходимости их уточнения или придания им специального содержания, отличного от общепринятого. Унификация по-разному характеризуется в юридической литературе: как требование к языку законодательства, как направление терминологической работы, как совокупность приемов и средств, направленных на достижение смысловой однозначности терминов в пределах определенной терминологической системы. Унификация предполагает в качестве цели достижение единообразного применения юридической терминологии, устранение излишней синонимии, противоречий и разночтений в значении и написании терминов <20>. ——————————— <20> Фомина Л. Ю. Унификация нормативной правовой терминологии: Дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2006. С. 19.
Сложная терминологическая система предпринимательского законодательства как составная часть русского языка не может быть свободной от естественных лексико-семантических особенностей последнего, в частности от синонимии и омонимии. Причем в некоторых случаях этого невозможно избежать, поскольку предпринимательское законодательство использует термины иных отраслей. Например, слова-синонимы «несостоятельность» и «банкротство», определенные в рамках гражданского законодательства. Полагаем, что законодатель пока не использовал в полной мере потенциал такого приема юридической техники, как дефинирование, хотя, на наш взгляд, это самый эффективный способ устранения терминологической неопределенности. Как известно, существуют различные способы определения терминов, которые можно охарактеризовать как имплицитные или эксплицитные. К первым относятся родо-видовые определения (или классификационные) и казуистические (или описательные). Имплицитные определения характеризуются абстрактным характером, что дает правоприменителю повод и возможность толковать их с учетом конкретных обстоятельств. Эксплицитный тип определения (так называемое перечневое определение) представляет собой специфический, но достаточно характерный именно для правовых текстов вариант уточнения объема содержания понятия. Перечневое определение терминов оформляется путем перечисления составляющих данный класс элементов. Это, как правило, наиболее точный способ выявления содержания понятия, особенно если перечень носит закрытый характер. Поэтому законодатель не может использовать в данном случае открытый перечень отношений, которые подпадают под действие предпринимательского законодательства, а приводит вполне конкретный, закрытый и не подлежащий расширительному толкованию список. Другое дело — насколько корректно и доступно для понимания сформулированы отдельные виды отношений, непосредственно связанных с предпринимательскими. Недаром ставится вопрос о введении дополнительных критериев для отбора отношений, которые должны быть включены в предмет отрасли <21>. ——————————— <21> Концепция развития российского законодательства / Под ред. Т. Я. Хабриевой, Ю. А. Тихомирова, Ю. П. Орловского. М.: Городец, 2004. С. 551.
Итак, для преодоления терминологической неопределенности в предпринимательском праве необходимо строгое соблюдение выработанных совместными усилиями специалистов в области юриспруденции и лингвистики требований к юридической терминологии, в частности: соответствие выбранных слов и словосочетаний (терминов) правовому понятию; адекватность понятийного содержания термина его словесному обозначению; наличие правовой дефиниции термина при необходимости пояснить его значение; полнота контекстуального определения термина при отсутствии легальной дефиниции; отсутствие синонимов и омонимов в тексте нормативного акта. Устранение терминологической неопределенности в предпринимательском праве должно служить решению глобальной задачи — совершенствованию понятийного аппарата как информативной составляющей предпринимательского права.
Литература
1. Гражданский кодекс РФ (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ // СЗ РФ. 1994. N 32. Ст. 3301. 2. Федеральный закон от 22.04.1996 N 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг» // СЗ РФ. 1996. N 17. Ст. 1918. 3. Федеральный закон от 24.11.1996 N 132-ФЗ «Об основах туристической деятельности в Российской Федерации» // СЗ РФ. 1996. N 49. Ст. 5491. 4. Федеральный закон от 25.02.1999 N 39-ФЗ «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений» // СЗ РФ. 1999. N 9. Ст. 1096. 5. Федеральный закон от 15.12.2002 N 184-ФЗ «О техническом регулировании» // СЗ РФ. 2002. N 52 (ч. 1). Ст. 5140. 6. Федеральный закон от 10.12.2003 N 173-ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле» // СЗ РФ. 2003. N 50. Ст. 5849. 7. Федеральный закон от 29.07.2004 N 98-ФЗ «О коммерческой тайне» // СЗ РФ. 2004. N 32. Ст. 3283. 8. Глушко М. М. Функциональный стиль общественного языка и методы его исследования. М.: Изд-во МГУ, 1974. 117 с. 9. Губарева Т. И. Валютное регулирование: динамика парадигмы в условиях новых вызовов // Финансовое право. 2009. N 6. С. 8 — 11. 10. Концепция развития российского законодательства / Под ред. Т. Я. Хабриевой, Ю. А. Тихомирова, Ю. П. Орловского. М.: Городец, 2004. 11. Лингвистический энциклопедический словарь / Глав. ред. В. Н. Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 2002. 12. Надель-Червинская М. П., Червинский П. П. Большой толковый словарь иностранных слов. Ростов н/Д, 1997. Т. 1. 13. Пиголкин А. С. Язык закона / Под ред. А. С. Пиголкина. М.: Юридическая литература, 1990. 200 с. 14. Реформатский А. А. Что такое термин и терминология. М.: Изд-во МГУ, 1959. С. 121. 15. Розенберг Джерри М. Инвестиции: терминологический словарь. М.: ИНФРА-М, 1997. 848 с. 16. Селиванов А. С. Проблемы совершенствования понятийного аппарата валютного законодательства: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2000. 17. Туранин В. Ю. Теория и практика использования законодательных дефиниций. М.: МЭСИ, 2009. 96 с. 18. Фомина Л. Ю. Унификация нормативной правовой терминологии: Дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2006. 19. Хижняк С. П. Юридическая терминология: формирование и состав / Под ред. Л. И. Баранниковой. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1997. 136 с.
