К ПРОБЛЕМЕ ПРИЗНАНИЯ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ РЕОРГАНИЗАЦИИ ХОЗЯЙСТВЕННЫХ ОБЩЕСТВ В РОССИЙСКОЙ ЦИВИЛИСТИЧЕСКОЙ ДОКТРИНЕ И СУДЕБНО-АРБИТРАЖНОЙ ПРАКТИКЕ
Т. А. НУЖДИН
Нуждин Т. А., заместитель генерального директора по правовым вопросам ООО «Амуркурорт» (Амурская область, г. Благовещенск), соискатель кафедры гражданского и предпринимательского права юридической школы ФГАОУ ВПО «Дальневосточный федеральный университет» (г. Владивосток).
В предлагаемой статье автором делается попытка комплексного анализа одной из дискуссионных проблем гражданского права — возможность и критерии признания реорганизации хозяйственного общества незаконной. Проводится сравнительно-правовой анализ проблемы в зарубежной доктрине, обзорно-критический анализ соответствующих позиций в отечественной цивилистике, системно исследуется судебно-арбитражная практика, предлагается авторская модель решения соответствующих проблемных вопросов.
В настоящем исследовании мы рассмотрим, наверное, самую главную и дискуссионную гражданско-правовую проблему реорганизации хозяйственных обществ — вопрос о признании такой реорганизации незаконной: критерии «порочности», правовые последствия незаконности. Возможно ли в принципе ставить вопрос о недействительности реорганизации, не создаст ли это дополнительные сложности в реализации прав многих участников гражданского оборота — кредиторов, акционеров (участников), а также регистрирующих органов? Обозначенную проблему попытаемся рассмотреть через следующие составляющие: сравнительно-правовой аспект регулирования механизма недействительности хозяйственных обществ в зарубежных странах; анализ существующих точек зрения в российской цивилистике; анализ судебно-арбитражной практики; проект изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации (далее — ГК РФ) и предложения по разграничению недействительной и несостоявшейся реорганизации; критический ревизионный анализ существующих точек зрения, правовых позиций и предложений и собственные концептуальные предложения по решению проблемы.
Регулирование механизма недействительности хозяйственных обществ в зарубежных странах
Самым сложным вопросом является определение «существенности» нарушений, на основании которых реорганизация может быть признана незаконной. Какого-либо единого подхода в этом отношении в российской науке нет, в связи с чем определенную помощь может оказать позиция, выработанная европейским корпоративным правом, в частности Третьей директивой Совета ЕС от 9 октября 1978 года N 78/855/EEC «О слияниях акционерных обществ» <1> и Шестой директивой Совета ЕС от 17 декабря 1982 года N 82/891/EEC «О разделениях акционерных обществ» <2>. ——————————— <1> Third Council Directive 78/855/EEC of 9 October 1978 based on Article 54 (3) (g) of the Treaty concerning mergers of public limited liability companies // Official Journal L 295, 20.10.1978. P. 36 — 43. <2> Sixth Council Directive 82/891/EEC of 17 December 1982 based on Article 54 (3) (g) of the Treaty, concerning the division of public limited liability companies // Official Journal L 378, 31.12.1982. P. 47 — 54.
Как видно из вышеназванных документов, признание реорганизации незаконной возможно лишь при соблюдении следующих условий: а) решение о незаконности должно выноситься судебным органом; б) решение о незаконности реорганизации может выноситься лишь в том случае, если его основанием служит отсутствие предварительного судебного или административного контроля законности контрольного акта, либо в том в случае, если установлено, что решение общего собрания является ничтожным или оспоримым в соответствии с положениями национального права; в) иск о признании реорганизации незаконной более не может подаваться по истечении шести месяцев со дня, когда реорганизация вступает в силу по отношению к лицу, которое требует признания ее незаконной, либо если недостатки были исправлены; г) когда возможно устранить недостатки, способные повлечь незаконность реорганизации, компетентный судебный орган предоставляет заинтересованным обществам срок на исправление недостатков; д) решение о признании реорганизации незаконной публикуется в порядке, предусмотренном законодательством каждого государства-члена; е) решение о признании реорганизации незаконной само по себе не затрагивает действительность обязательств, возникших для обществ-получателей или в пользу этих обществ до опубликования решения; ж) каждое из обществ-получателей несет солидарную ответственность по своим обязательствам, возникшим после дня вступления решения о реорганизации в силу и до дня опубликования решения о незаконности реорганизации. Государства — члены ЕС могут предусмотреть, что эта ответственность ограничивается чистыми активами, предоставленными обществу-получателю, для которого возникли данные обязательства. В Первой директиве Совета ЕС от 9 марта 1968 года N 68/151/EEC «О координации гарантий в государствах — членах Европейского союза при создании хозяйственных обществ» <3> (далее — Первая директива) в свою очередь сказано, что общество может быть признано недействительным только в случаях, если: ——————————— <3> First Council Directive 68/151/EEC of 9 March 1968 on co-ordination of safeguards which, for the protection of the interests of members and others, are required by Member States of companies within the meaning of the second paragraph of Article 58 of the Treaty, with a view to making such safeguards equivalent throughout the Community // Official Journal L 065, 14.03.1968. P. 8 — 12.
1) отсутствует учредительный акт или не соблюдены требования предварительного контроля за созданием общества, установленные государством-участником; 2) учредительный договор или устав общества не содержит сведений о наименовании общества, о вкладах, о размере уставного капитала или о цели деятельности общества; 3) фактическая цель деятельности общества является противозаконной или нарушает общественный порядок; 4) не соблюдены национальные нормы, касающиеся оплаты уставного капитала общества; 5) все учредители общества являлись недееспособными; 6) вопреки национальным нормам общество было создано менее чем двумя учредителями. Е. А. Дубовицкая приводит примеры исключения из тех оснований недействительности компаний, которые обозначены в Первой директиве. Так, в соответствии с французским законодательством компании могут быть признаны недействительными по следующим основаниям: 1) общество создано одним лицом (за исключением обществ с ограниченной ответственностью); 2) не внесены вклады в уставный капитал (абзац первый статьи 1884-10 и статья 1832 Гражданского кодекса Франции); 3) отсутствует affectio societatis, то есть намерение учредителей действовать сообща для достижения общих интересов (статья 1832 Гражданского кодекса Франции; для общества с ограниченной ответственностью (ООО) одного лица affectio societatis не требуется); 4) цель деятельности компании противоречит требованиям закона или общественного порядка (статья 1833 Гражданского кодекса Франции) <4>. ——————————— <4> Дубовицкая Е. А. Европейское корпоративное право: Свобода перемещения компаний в Европейском сообществе. М., 2004. С. 111.
«Не отвечает требованиям Первой директивы и право Великобритании, поскольку оно не гарантирует, что недействительность компании не имеет обратного действия. Аннулирование регистрации, имеющее своим следствием то, что компания рассматривается как несуществующая, противоречит абзацу второму статьи 12 Первой директивы и нарушает устойчивость гражданского оборота» <5>. ——————————— <5> Дубовицкая Е. А. Указ. соч. С. 115.
Таким образом, европейское корпоративное право основывается на том положении, что признание судом реорганизации незаконной — это исключительный случай и, когда нарушения не являются крупными, суд может дать участникам (мажоритарным акционерам) возможность исправить возникшую ситуацию посредством использования механизма ревизии дефектов реорганизации. Е. А. Дубовицкая отмечает, что в европейском корпоративном праве «опасность для оборота имеется прежде всего в тех случаях, когда национальное законодательство не содержит четкого закрытого перечня оснований недействительности, а также когда недействительность компании обладает обратным действием» <6>. ——————————— <6> Дубовицкая Е. А. Указ. соч. С. 114.
Анализ мнений российской цивилистики
Принимая во внимание, что российская правовая система является континентальной, следует признать, что критерии, выработанные европейским корпоративным правом в отношении признания реорганизации незаконной, могут быть восприняты и отечественным законодательством. Следует согласиться с Ю. Н. Забродиным, В. В. Курочкиным и В. Д. Шапиро, которые пишут, что признание проведенной реорганизации недействительной должно быть только крайней мерой на случай неустранимости допущенных нарушений. Объясняется это тем, что подобная мера отрицательно сказывается на устойчивости торгового оборота, влечет нарушение прав и интересов кредиторов возникших в результате реорганизации компаний. Именно по этой причине иски о признании реорганизации недействительной не могут выполнять функцию эффективного средства защиты прав кредиторов и участников компании. В данной ситуации рациональнее создание такого механизма регулирования и контроля, при котором риск проведения реорганизации с нарушением прав и интересов кредиторов и участников значительно снижается, — введение обязательной экспертной оценки экономической обоснованности предложенного курса конвертации акций, а также справедливости разделительного баланса, обеспечение кредиторам доступа к информации о финансовом положении реорганизуемых компаний, наделение кредиторов правом требовать предоставления обеспечения исполнения обязательств должником, нотариальное удостоверение законности собрания акционеров и его протоколов, регулирование контрольных функций регистрирующих органов <7>. ——————————— <7> Забродин Ю. Н. Управление реструктуризацией компаний: Справочное пособие / Ю. Н. Забродин [и др.]. М., 2010. С. 143.
В связи с этим важным как раз и представляется закрепление конкретного перечня случаев, по которым реорганизация хозяйственного общества может быть признана незаконной. Поэтому мы не можем согласиться с точкой зрения Д. И. Степанова, который пишет следующее: «…учитывая, что реорганизация представляет собой сложный юридико-фактический состав, вероятнее всего, закреплять в законодательном порядке какие-либо специальные основания ее недействительности в целом не требуется. Единственный момент в данном случае, который бы следовало детально урегулировать, — это заявление исков, направленных на устранение юридических фактов, лежащих в основании создания юридического лица: подобные иски, в том числе об аннулировании государственной регистрации, если и могут допускаться, то исключительно в рамках крайне ограниченного во временном отношении срока» <8>. ——————————— <8> Степанов Д. И. Аннулирование реорганизации: повод задуматься над концептуальными подходами в области создания юридических лиц // Закон. 2007. N 3. С. 65.
Данный подход не способствует упорядочиванию судебно-арбитражной практики, с одной стороны, а с другой — есть не что иное, как казуистический уход от проблемы без ее решения по существу. Как считают Е. В. Кафтайлова, О. Ю. Ручкин и Ю. В. Трунцевский, оспаривая реорганизацию, проведенную с нарушениями закона, нужно оспаривать именно акты, опосредующие процедуру реорганизации. К ним можно отнести: 1) решение о реорганизации, в том числе договор о слиянии (присоединении); 2) передаточный акт (разделительный баланс); 3) учредительные документы созданных в процессе реорганизации юридических лиц; 4) акт регистрирующего органа: — о государственной регистрации юридического лица, созданного путем реорганизации; — о внесении в государственный реестр записи о прекращении деятельности юридического лица в результате реорганизации; 5) акты регистрирующих органов о государственной регистрации выпуска ценных бумаг <9>. ——————————— <9> Кафтайлова Е. В. Реорганизация юридических лиц (правовые основы): Научно-практическое пособие / Е. В. Кафтайлова, О. Ю. Ручкин, Ю. В. Трунцевский. М.: Юрист, 2010. С. 44.
Аналогичной точки зрения придерживаются и В. А. Белов с П. В. Шевцовым <10>. ——————————— <10> Корпоративное право: Актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В. А. Белова. М., 2009. С. 484 — 485 (авторы главы — В. А. Белов и П. В. Шевцов).
По нашему мнению, данная позиция является принципиально неверной. Реорганизация есть сложный юридико-фактический состав, состоящий из ряда элементов, совокупность которых и образует его. Оспаривание какого-либо элемента этого сложного юридико-фактического состава в отрыве от других неправильно, так как признание такого элемента незаконным автоматически ставит вопрос о легитимности других. Анализируя действующую судебно-арбитражную практику, можно увидеть, что к основным спорным ситуациям, связанным с реорганизацией юридических лиц, относятся следующие: 1) неуведомление кредиторов в предусмотренный законом срок; 2) нарушение прав миноритарных акционеров (участников) на получение информации о проведении реорганизации; 3) нарушение имущественных прав миноритарных акционеров (участников), голосовавших против реорганизации или не участвовавших в собрании, на котором было принято решение о реорганизации; 4) процессуальные нарушения при проведении общего собрания участников (акционеров) в ходе реорганизации — отсутствие кворума, подписание протокола собрания неуполномоченным лицом, нарушение процедуры подготовки к заседанию общего собрания акционеров (участников) и т. д.; 5) нарушение порядка и сроков эмиссии акций в ходе осуществления процедуры реорганизации; 6) злоупотребление правом на реорганизацию, то есть участники юридического лица проводят реорганизацию исключительно с тем, чтобы уйти от налоговых и иных обязательств, когда в арбитражный суд в отношении данного юридического лица уже подано заявление о несостоятельности (банкротстве). Использование механизма реорганизации в данном случае будет объясняться только желанием участников уйти от гражданско-правовой ответственности (например при реорганизации в форме разделения (выделения) в части перераспределения активов организации таким образом, что все или большая часть активов остается у одного юридического лица, а у другого (других) — только долги и ничего больше); 7) нарушение законодательства о конкуренции (при создании компаний монополистического типа), когда органы Федеральной антимонопольной службы, с целью поддержания конкуренции на товарном рынке, подают заявления в арбитражный суд об осуществлении принудительной реорганизации юридических лиц в форме разделения (выделения); 8) нарушение законодательства о государственной регистрации со стороны регистрирующих органов (налоговых органов и учреждений юстиции) при совершении регистрационных действий, связанных с реорганизацией; 9) восстановление прав по утраченному корпоративному контролю в связи с признанием реорганизации незаконной. Последствиями многих из вышеназванных споров (кроме пункта 7) являются признание реорганизации недействительной или незаконной, аннулирование регистрационной записи в Едином государственном реестре юридических лиц (далее — ЕГРЮЛ) регистрирующего органа о проведенной реорганизации. К сожалению, анализ диссертационных исследований, посвященных проблематике реорганизации юридических лиц в целом и хозяйственных обществ в частности, показывает, что правовые последствия недействительности реорганизации недостаточно хорошо исследованы современными цивилистами и те пути, которые предлагают исследователи, не совсем адекватно отражают потребности гражданско-правового оборота. По вопросам правовых последствий признания реорганизации недействительной в литературе сложились следующие четыре основные точки зрения. 1. Признание реорганизации недействительной влечет безусловную ликвидацию юридического лица. Как отмечает Е. П. Дивер, действующее законодательство не закрепляет последствий признания реорганизации недействительной, в связи с чем судебная практика идет по пути применения последствий, предусмотренных пунктом 2 статьи 61 ГК РФ (ликвидация юридического лица, созданного в результате реорганизации) <11>. ——————————— <11> Дивер Е. П. Правовое регулирование реорганизации коммерческих организаций: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2002. С. 12.
ФАС Волго-Вятского округа в Постановлении от 14.01.2003 N 1254/5 и ФАС Западно-Сибирского округа в Определении от 28.03.2005 N Ф04-1718/2005(9798-А45-34), основываясь на информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее — ВАС РФ) от 09.06.2000 N 54 «О сделках юридического лица, регистрация которого признана недействительной», отметили, что признание судом недействительной регистрации юридического лица само по себе не является основанием для того, чтобы считать ничтожными сделки этого юридического лица, совершенные до признания его регистрации недействительной, — из смысла этого письма в системном анализе с пунктом 2 статьи 51 ГК РФ вытекает, что правовым последствием признания действий по реорганизации юридического лица недействительными является его ликвидация.
Действительно, согласно пункту 2 статьи 61 ГК РФ юридическое лицо может быть ликвидировано по решению суда в случае допущенных при его создании грубых нарушений закона, если эти нарушения носят неустранимый характер. Е. П. Дивер, критикуя данное положение, делает вывод о том, что последствия, предусмотренные пунктом 2 статьи 61 ГК РФ для случаев признания недействительной государственной регистрации юридических лиц, не отражают правовой природы создания юридических лиц в порядке реорганизации и не обеспечивают достижения целей, которые преследуют заинтересованные лица при обжаловании проведенной реорганизации <12>. ——————————— <12> Дивер Е. П. Указ. соч. С. 213.
У. Ю. Мамедов, в свою очередь критикуя данный подход, отмечает: «В некоторой степени статья 61 ГК РФ перекликается со статьей 25 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц». Однако последняя, как представляется, имеет ряд существенных изъянов. Во-первых, если следовать логике данного Закона, то получается, что при допущении грубых и неисправимых нарушений подлежат ликвидации и юридические лица, возникшие вследствие реорганизации. Выбор ликвидации юридического лица как единственного способа устранения нарушений закона или последствий такого нарушения представляется ограниченным, неэффективным и допускающим возможность злоупотреблений. Во-вторых, данным положением Закона строго ограничивается круг лиц, которые вправе обратиться с иском в суд по вопросам незаконности образования юридического лица, одним лишь регистрирующим органом (что является в силу этой же нормы его правом, но не обязанностью), тем самым нарушается право иных лиц на защиту нарушенных прав вследствие незаконной регистрации. В-третьих, введение такого нового основания для ликвидации юридического лица, как неоднократное и грубое нарушение законов или иных нормативных правовых актов о государственной регистрации юридических лиц, с одной стороны, создает абсолютную неясность с деликтоспособным лицом (это юридические лица — учредители или само регистрируемое юридическое лицо), с другой, допуская системность нарушений законодательства при регистрации, ставит под сомнение смысл проверки регистрирующим органом учредительных документов на предмет соответствия законодательству и право регистрирующего органа в силу части 2 пункта 1 статьи 51 ГК РФ на отказ в государственной регистрации при нарушении порядка образования юридического лица или несоответствия его учредительных документов закону, что полностью упущено в статье 23 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц» <13>. ——————————— <13> Мамедов У. Ю. К вопросу о признании судом недействительной реорганизации юридического лица и применении последствий такого признания в российском корпоративном праве (практический аспект) // Юрист. 2002. N 6. С. 32 — 36.
Точку зрения У. Ю. Мамедова разделяет и В. Я. Рихтерман, отмечая, применительно к реорганизации в форме разделения, что, в отличие от ликвидации, последствия разделения преодолеть более реально, поскольку принадлежавшее реорганизованному юридическому лицу имущество передается в порядке правопреемства. В данном случае может идти речь о так называемой оборотной реорганизации, то есть процедуре восстановления правоспособности и имущественного положения юридического лица, реорганизованного в результате исполнения неправомерного решения органа государственной власти. В связи с чем, по мнению В. Я. Рихтерман, необходимо теоретически смоделировать процедуру поворотной реорганизации двумя способами. Первый заключается в том, что участники акционерных обществ, созданных или продолжающих свою деятельность по результатам реорганизации, принимают решение о проведении новой реорганизации в форме, противоположной проведенной (разделение — слияние; выделение — присоединение). При этом законодательно исключается необходимость получения предварительного согласия антимонопольного органа на осуществление такой процедуры, но сохраняются положения о необходимости уведомления кредиторов и соблюдения прав акционеров. Убытки, причиненные тем, что в ходе первоначальной и поворотной реорганизаций были прекращены имущественные права, не подлежащие передаче, а также досрочным исполнением обязательств перед кредиторами, могут быть взысканы в судебном порядке в соответствии со статьей 1069 ГК РФ из государственной казны. Вторым возможным способом преодоления незаконной реорганизации может стать, по мнению В. Я. Рихтерман, специальная процедура поворотной или восстановительной реорганизации, которая, будучи предусмотренной законом, позволит вместо проведения новой полноценной реорганизации восстановить первоначальный статус и имущественное положение реорганизованного юридического лица в упрощенном порядке (в случае выделения). Кроме того, возможно также предусмотреть в действующем законодательстве специальную процедуру восстановления правоспособности юридического лица, прекратившего свое существование в результате разделения, и прекращения юридических лиц, созданных в результате реорганизации <14>. ——————————— <14> Рихтерман В. Я. Правовое регулирование принудительной реорганизации акционерных обществ: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2010. С. 119 — 120.
2. Полное (двустороннее) восстановление положения, существовавшего до нарушения права. Разработчиком данного подхода выступает У. Ю. Мамедов. Находит этот подход отражение и в судебной практике.
Самый наглядный пример — Постановление Президиума ВАС РФ от 20.10.2010 N 5032/10, где сказано, что согласно статьям 51 и 57 ГК РФ под государственной регистрацией юридического лица понимается внесение соответствующей записи в государственный реестр. Следовательно, признание судом недействительной записи, внесенной в государственный реестр, о государственной регистрации юридического лица, созданного путем реорганизации в форме преобразования, означает, что такое юридическое лицо прекращает действие. Это влечет за собой не только аннулирование записи о возникновении вновь созданного юридического лица, но и восстановление в реестре юридического лица, существовавшего до преобразования, причем правоспособность последнего восстанавливается и оно считается действующим. Иное порождало бы неопределенность в правовом статусе юридического лица после признания в судебном порядке его преобразования незаконным. В рассматриваемом деле судами не учтено, что в силу особенностей такого вида реорганизации, как преобразование, признание его судом недействительным не означает необходимости ликвидации правопреемника для восстановления в правах правопредшественника, поскольку в данном случае меняется лишь организационно-правовая форма юридического лица, а количество юридических лиц остается неизменным. Согласно пункту 3 статьи 49 ГК РФ правоспособность юридического лица возникает в момент его создания и прекращается в момент внесения записи о его исключении из государственного реестра. Из названной нормы следует, что юридическое лицо, созданное по законодательству Российской Федерации, реорганизация которого в форме преобразования признана судом незаконной, не может считаться недействующим <15>. ——————————— <15> См. также: Постановления ФАС Центрального округа от 04.05.2005 N А08-3966/04-6, ФАС Уральского округа от 12.03.2007 N Ф09-1598/07-С4.
Обосновывая свою позицию, исследователь пишет: «Представляется, что последствием признания судом недействительной регистрации возникновения юридического лица вследствие реорганизации может быть лишь «возврат» к прежнему положению. И данный «возврат» по действующему законодательству не может быть в виде ликвидации или «обратной» реорганизации в силу ряда обстоятельств. Во-первых, в силу статей 57 — 60 ГК РФ реорганизация — это самостоятельная, «самодостаточная» процедура, инициируемая в отношении правомерно образованных юридических лиц. Хотя ГК РФ не содержит прямого указания на последнее, однако это следует, как представляется, из смысла и логики статей 51, 57 — 60 ГК РФ. Во-вторых, пункт 2 статьи 57 ГК РФ допускает принудительную реорганизацию юридического лица по решению суда, но только в формах разделения и выделения и только лишь в случаях, установленных законом. Последнее очень существенно, так как законом не предусмотрена принудительная реорганизация юридического лица по решению суда на основании нарушения законодательства при его возникновении вследствие реорганизации. В-третьих, ликвидация юридического лица по основаниям пункта 2 статьи 61 ГК РФ (а именно в связи с допущением при его создании нарушений законодательства) относится только к случаям нарушения законодательства при учреждении юридического лица» <16>. ——————————— <16> Мамедов У. Ю. Указ. соч. С. 34.
В связи с изложенными теоретическими выводами У. Ю. Мамедов предлагает включить в ГК РФ норму о том, что реорганизация юридического лица, проведенная с нарушениями законодательства, если такие нарушения носят неустранимый характер, может повлечь признание судом недействительность такой регистрации (то есть самого факта регистрации как записи в реестре). При этом последствия такого признания по выбору законодателя могут быть определены в двух вариантах: — первый — это принудительная реорганизация юридического лица по основаниям нарушения порядка реорганизации юридического лица по решению суда; — второй — это аннулирование в реестре недействительной записи о незаконной реорганизации юридического лица и соответствующего свидетельства о регистрации, а также восстановление в реестре тех юридических лиц, которые были реорганизованы, с восстановлением (с выдачей новых) свидетельств о регистрации (о восстановлении в реестре) <17>. ——————————— <17> Мамедов У. Ю. Указ. соч. С. 34.
Позиция У. Ю. Мамедова в цивилистической доктрине была подвергнута резкой критике рядом ученых, таких как Е. В. Бакулина, В. А. Белов и П. В. Шевцов. Исследователи отмечают, что данный подход не учитывает сложности с восстановлением членства в «старых» акционерных обществах, а также не отражает всей полноты практических действий, которые нужно совершить для «возврата» имущества правопредшественникам. Кроме того, здесь возникают проблемы определения судьбы прав и обязанностей (включая обязанности публично-правового происхождения — налоговые, таможенные, трудовые, в области социального обеспечения и т. д.), созданных после реорганизации юридических лиц <18>. ——————————— <18> Бакулина Е. В. К вопросу о судебном оспаривании реорганизации хозяйственных обществ // Хозяйство и право. 2004. N 3. С. 138; Корпоративное право: Актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В. А. Белова. М., 2009. С. 490 — 491.
3. Признание недействительными действий по реорганизации не влечет ликвидации организаций, созданных в результате реорганизации. В литературе этой точки зрения придерживается Д. И. Степанов, который отмечает, что признание недействительным решения о создании юридического лица, договора о создании организации, решения о реорганизации юридического лица, договора о слиянии или присоединении, учредительных документов юридического лица (полностью или в части), изменений, вносимых в них, решения о государственной регистрации юридических лиц, создаваемых путем учреждения вновь или путем реорганизации, а равно возврат на основании решения суда имущества, внесенного в оплату уставного (складочного) капитала юридического лица, не влечет ликвидации такого юридического лица. Иными словами, все указанные нарушения закона, если они обнаруживаются за рамками отведенного срока на аннулирование юридического лица, не рассматривались бы как грубые и неустранимые нарушения, допущенные на этапе создания организации, и тем самым не влекли бы принудительной ликвидации юридического лица <19>. ——————————— <19> Степанов Д. И. Указ. соч. С. 66.
На наш взгляд, позиция Д. И. Степанова не позволяет четко дать ответ на вопрос о последствиях признания реорганизации недействительной, она лишь говорит о тех возможных негативных явлениях, которые может повлечь за собой ликвидация юридического лица. Кроме того, если следовать логике данной концепции, получается, что реорганизация общества признана недействительной, а само общество, созданное путем реорганизации, а не учреждения, продолжает существовать!? То есть в российском гражданском праве предлагается легитимировать существование неправосубъектных организаций? <20> ——————————— <20> См. критику данного подхода: Суханов Е. А. Из практики работы Совета по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при Президенте Российской Федерации // Вестник гражданского права. 2007. N 1. С. 118 — 164.
4. Оспаривание реорганизации попросту не допускается. Сторонники этого подхода (В. А. Белов, П. В. Шевцов, Т. Д. Аиткулов <21>) предлагают в качестве общего принципа установить запрет на признание недействительности решений о реорганизации, решений о внесении соответствующих записей в ЕГРЮЛ, а также договоров слияния и присоединения. ——————————— <21> Корпоративное право: Актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В. А. Белова. М., 2009. С. 492; Аиткулов Т. Д. Некоторые аспекты правового рег улирования слияний и присоединений акционерных обществ в праве Российской Федерации и ФРГ // Актуальные проблемы гражданского права: Сб. ст. М., 2002. С. 71.
В законе, по их мнению, должен быть закреплен исчерпывающий перечень исключений из этого правила, то есть случаев, являющихся основанием для признания действий по реорганизации недействительными. К таким случаям должны быть отнесены только грубейшие нарушения, допущенные при принятии решения о реорганизации, как-то: его принятие в отсутствие кворума или тогда, когда соответствующий вопрос не был включен в повестку дня собрания. Гражданско-правовые последствия реорганизации В. А. Белов и П. В. Шевцов разделяют условно на четыре группы: 1) вопрос о действительности (последствиях) сделок, заключенных юридическими лицами — правопреемниками с момента своего создания и до момента признания недействительными действий по реорганизации; 2) вопрос о восстановлении прав акционеров (участников) общества на принадлежащие им акции (доли) в случае, если после реорганизации состав акционеров (участников общества) изменился; 3) вопрос о распределении вновь созданных и переданных в ходе реорганизации прав и обязанностей между «восстановленными» предшественниками; 4) обеспечение нормального функционирования органов управления организации, восстановленной в своем существовании по причине недействительности ее реорганизации <22>. ——————————— <22> Корпоративное право: Актуальные проблемы теории и практики / Под общ. ред. В. А. Белова. М., 2009. С. 492.
Отдавая должное аргументации приведенной позиции, все же отметим, что авторы в какой-то степени противоречат сами себе. Устанавливая общий запрет на возможность признания реорганизации недействительной, цивилисты при этом предлагают ввести исключения, делая данный запрет каким-то размытым и неопределенным. Вследствие чего непонятно, зачем тогда он вообще нужен? Как видим, любая из приведенных выше четырех точек зрения имеет под собой рациональную основу. В то же время каждая из них не лишена определенных, порой существенных недостатков. Все это говорит о том, что принять какую-либо одну позицию, отвергнув другие, неверно. В каждом конкретном судебном процессе будут определенная ситуация и нарушения, допущенные при реорганизации. Определить их качественный и количественный характер возможно будет только при рассмотрении дела по существу. И суд, в зависимости от характера нарушений, возможности их «исправления», учета интересов третьих лиц должен вынести одно из следующих решений: 1) о ликвидации юридического лица; 2) о восстановлении реорганизуемых компаний; 3) о взыскании убытков с реорганизованных обществ и (или) лиц, входящих в руководящий состав реорганизуемого (реорганизованного) юридического лица. У суда должна быть альтернатива, он не должен быть связан каким-либо одним праворезультирующим подходом. Иначе неизбежно вынесение несправедливого решения (как слишком жесткого, так и, наоборот, слишком мягкого для правонарушителей). Согласно общим принципам процессуалистики суд может рассмотреть дело только в рамках предъявляемых исковых требований. Так, если лицо просит признать реорганизацию незаконной, суд не вправе, отказав истцу в иске, допустим, взыскать еще убытки с члена совета директоров — истец этого не требовал. Но, на наш взгляд, в действующее процессуальное законодательство необходимо внести изменения, по которым корпоративные споры по признанию реорганизации незаконной должны определяться следующим образом — дела о признании действий по проведению реорганизации незаконными и взыскании убытков. Это будет правильным, так как суд должен рассмотреть все аспекты «порочной», по мнению истца, реорганизации и решить: ликвидировать юридическое лицо, восстановить в правах ранее реорганизуемое общество или лишь взыскать убытки с лиц, допустивших соответствующие нарушения. В последнем случае суд, отказывая в признании реорганизации незаконной, должен мотивировать, почему он применил данное «мягкое» решение, аргументом, что действительно при реорганизации были допущены нарушения, но их характер не был таким, из-за которого хозяйственное общество должно быть ликвидировано. Вместе с тем сам факт нарушений должен означать, что лица, проголосовавшие за реорганизацию, должны понести необходимую гражданско-правовую ответственность в части возмещения имущественных убытков.
Проект изменений в ГК РФ
Важным событием в конце 2010 года явилась подготовка Советом при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства проекта изменений в разделы I, II, III, VI, VII ГК РФ <23>. ——————————— <23> Проект изменений в разделы I, II, III, VI, VII ГК РФ // СПС «КонсультантПлюс».
Среди многих новелл в законопроекте предлагается ряд изменений, касающихся процедуры признания реорганизации недействительной. В ГК РФ по аналогии с признанием договора недействительным или незаключенным вводится модель недействительной и несостоявшейся реорганизации в соответствии с новыми статьями 60.1 и 60.2. Следует сразу обратить внимание на то, что проект изменений в ГК РФ не дает четкого ответа о том, в каких ситуациях реорганизация юридического лица может быть признана недействительной: что это такое, критерии «порочности», — сказано лишь о том, что признание судом недействительным решения о реорганизации не влечет ликвидацию образовавшегося в результате реорганизации юридического лица, а юридические лица, образованные в результате реорганизации, и участники реорганизованного юридического лица, голосовавшие за принятие решения о реорганизации, признанного судом недействительным, обязаны солидарно возместить убытки участнику реорганизованного юридического лица, голосовавшему против такого решения или не принимавшему участие в голосовании, а также кредиторам реорганизованного юридического лица. По сути за основу модели недействительности реорганизации предлагается третий из предложенных подходов, приверженцем которого выступает Д. И. Степанов и концептуальную составляющую которого мы подвергли критике выше. В отношении же несостоявшейся реорганизации проект говорит о том, что такая реорганизация может быть признана судом несостоявшейся по иску участника юридического лица — корпорации в случае утраты этим участником права участия в ней в результате злонамеренно проведенной реорганизации. О том, что такое злонамеренно проведенная реорганизация, проект молчит (а может она тогда быть недействительной или будет только несостоявшейся?). Представляется, что соответствующий ответ может дать лишь судебно-арбитражная практика. Но насколько объективной, единой и последовательной будет она? Решение суда о признании реорганизации несостоявшейся, как следует из законопроекта, влечет следующие правовые последствия: — восстанавливаются юридические лица, существовавшие до реорганизации, с одновременным прекращением вновь созданных юридических лиц, о чем делается запись в ЕГРЮЛ (за основу берется второй из рассмотренных нами выше подходов, предложенный У. Ю. Мамедовым); — сделки вновь созданных юридических лиц с лицами, добросовестно полагавшимися на правопреемство, сохраняют силу для восстановленного юридического лица; — переход прав и обязанностей признается несостоявшимся, при этом платежи, осуществленные в пользу вновь созданного юридического лица должниками, добросовестно полагавшимися на правопреемство на стороне кредитора, признаются совершенными в пользу управомоченного лица; — участники ранее существовавшего юридического лица признаются обладателями долей участия в нем в том размере, в котором доли принадлежали им на момент реорганизации. Даже беглый взгляд на проекты статей 60.1 и 60.2 законопроекта дает основание считать, что разработчики так или иначе применили сделочную природу реорганизации, обоснованно критикуемую в современной цивилистической доктрине, а также отвергаемую судебно-арбитражной практикой <24>, которая признает за реорганизацией сложный юридико-фактический состав. Мы не склонны заранее драматизировать ситуацию, но, по нашему мнению, нормы статей 60.1 и 60.2 работать в данной редакции не будут. Или вновь потребуется издание постановления (информационного письма) ВАС РФ. Но не лучше уж сразу «сгладить все углы» на уровне ГК РФ? Безусловно, данные законопроектные положения следует более детально отредактировать, по возможности конкретизируя ряд таких субъективных категорий, как «злонамеренность» и «добросовестность», давая нужный ориентир всем участникам гражданского оборота — чего им делать не следует. Мы не видим смысла разграничения реорганизации на недействительную и несостоявшуюся, тем более в отсутствие критериев такого разграничения, кроме разве что ссылки на то, что несостоявшейся реорганизация может быть признана только в юридических лицах — корпорациях. Некорректен и сам термин «недействительность», ибо это косвенно указывает на сделочную природу реорганизации; правильнее использовать общую дефиницию — «незаконность». Следует поддержать позицию именно тех ученых и практиков, которые считают, что признание реорганизации незаконной есть экстраординарная санкция за действительно грубейшие нарушения, подтвержденные необходимыми доказательствами. Само возмещение убытков при нарушениях, не являющихся грубыми, можно получить как без использования механизма признания решения о реорганизации незаконным, так и в его рамках. ——————————— <24> См.: Постановление ФАС Северо-Западного округа от 27.02.2003 по делу N А52/1813/02/1.
Анализ судебно-арбитражной практики
Однако что следует считать грубыми нарушениями и как их определить? Обратимся к судебно-арбитражной практике, которая поможет разобраться с сущностью некоторых категорий. Сразу отметим и повторим, что реорганизация не может быть признана недействительной или несостоявшейся, незаконными могут быть только действия по ее проведению, исходя из того, что реорганизация — это сложный юридико-фактический состав, вследствие чего вести речь о признании недействительными в судебном порядке элементов этого состава, например решения общего собрания, тем более некорректно, поскольку здесь образуется «цепочка», и, рассматривая порок одного элемента, суд так или иначе должен дать юридическую характеристику другим. Вместе с тем возможно ли самим участникам без обращения в суд признать, к примеру, решение о реорганизации недействительным? В судебной практике выработалась позиция, согласно которой принятие общим собранием акционеров решения о признании недействительным протокола общего собрания акционеров о реорганизации общества, на основании которого была внесена запись в ЕГРЮЛ о нахождении общества в процессе реорганизации, является основанием для исключения указанной записи из реестра.
Как следует из материалов дела и установлено судами первой и апелляционной инстанций, 14.07.2009 на общем собрании участников ООО «МонтажТЭЦстрой» принято решение о реорганизации общества в форме выделения в общество с ограниченной ответственностью «МонтажТЭЦстрой» и общество с ограниченной ответственностью «Управление механизации «СибСтройМонтаж». 25.09.2009 на общем собрании участников общества принято решение о признании недействительным протокола общего собрания о реорганизации ООО «МонтажТЭЦстрой». 08.10.2009 общество обратилось в инспекцию с заявлением, в котором просило налоговый орган признать запись в ЕГРЮЛ о реорганизации в форме выделения недействительной и внести в связи с этим изменения в ЕГРЮЛ. Не получив письменного ответа на указанное заявление, общество обратилось в арбитражный суд. Как отметили суды первой и апелляционной инстанций (что также было подтверждено в кассационной инстанции), Федеральный закон от 08.08.2001 N 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (далее — Федеральный закон «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей») не устанавливает специальных последствий в случае признания недействительными документов, послуживших основанием для государственной регистрации соответствующих изменений (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 25.10.2010 по делу N А45-27872/2009).
Общество с ограниченной ответственностью «Корпорация железобетон» обратилось в Арбитражный суд города Москвы с заявлением, с учетом уточнения требований в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о признании незаконным бездействия Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы (далее — МИФНС), выразившегося в невнесении в ЕГРЮЛ изменений, касающихся статуса юридического лица и связанных с отменой общим собранием участников ООО «Корпорация железобетон» ранее принятого решения о реорганизации общества, и об обязании ответчика внести в ЕГРЮЛ соответствующие изменения: включить в раздел «Сведения о состоянии юридического лица и регистрирующем органе, в котором находится регистрационное дело» данные о том, что ООО «Корпорация железобетон» является действующим юридическим лицом. На внеочередном общем собрании участников ООО «Корпорация железобетон», проведенном 23.03.2010, было принято решение об отмене ранее принятого решения о реорганизации ООО «Корпорация железобетон» в форме выделения из него ООО «Нерудные металлы». Удовлетворяя иск, суды отметили: действующее законодательство не предусматривает, что начавшаяся реорганизация юридического лица носит необратимый характер и должна быть непременно завершена, при этом делая вывод о том, что содержащиеся в ЕГРЮЛ сведения о юридических лицах должны быть достоверными и не должны вводить в заблуждение участников экономической и иной предпринимательской деятельности и что отсутствие специальных норм о порядке государственной регистрации прекращения реорганизационных процедур в отношении юридических лиц не может служить препятствием для внесения в ЕГРЮЛ связанных с этим сведений, поэтому правомерно удовлетворили требования ООО «Корпорация железобетон» к МИФНС (Постановление ФАС Московского округа от 01.03.2011 N КГ-А40/385-11).
Аналогичные выводы сдержатся в Постановлениях ФАС Поволжского округа от 11.10.2010 по делу N А55-5733/2010, от 29.09.2010 по делу N А55-5734/2010, ФАС Уральского округа от 19.01.2011 N Ф09-11006/10-С4 и N Ф09-10996/10-С4. С приведенной позицией следует согласиться, ибо иное толкование означало бы ограничение прав юридического лица, когда, допустим, в случае потери экономического интереса компания тем не менее обязана будет завершить реорганизацию, как будто должна понести санкцию за какое-либо правонарушение. При такой ситуации было бы очень сложно провести грань между добровольной и принудительной реорганизацией. Поэтому у юридического лица как субъекта гражданского права в лице его органов управления должно быть не только право на реорганизацию, но и право на отказ от проведения реорганизационных процедур, что и выражается в установлении возможности признания общим собранием участников (акционеров) решения о реорганизации недействительным как главного распорядительного элемента сложного юридико-фактического состава реорганизации.
В судебно-арбитражной практике зачастую встречаются случаи, когда акционеры (участники) организации или регистрирующий орган обращаются в суд с требованием признать недействительным не решение собрания, а решение о государственной регистрации реорганизации акционерного общества (общества с ограниченной ответственностью).
Согласно статье 1 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» государственной регистрацией юридических лиц является акт уполномоченного федерального органа исполнительной власти, осуществляемый посредством внесения в государственный реестр сведений о создании, реорганизации и ликвидации юридических лиц и иных сведений о юридических лицах в соответствии с настоящим Законом. В силу пунктов 1 и 2 статьи 11 названного Закона решение о государственной регистрации, принятое регистрирующим органом, является основанием для внесения записи в определенный государственный реестр. Моментом государственной регистрации признается внесение регистрирующим органом соответствующей записи в соответствующий государственный реестр. Заявленное инспекцией требование о признании недействительной регистрации общества по существу является требованием о признании недействительной записи в государственном реестре о регистрации общества. Оспариваемая инспекцией запись в государственном реестре о регистрации общества внесена инспекцией Министерства Российской Федерации по налогам и сборам на основании ее решения от 19.11.2003 N 2159п. Следовательно, заявленное требование сводится к требованию о признании недействительным ненормативного правового акта — решения инспекции от 19.11.2003 N 2159п (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 27.03.2006 по делу N А56-32038/2005).
Действительно, в статье 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации сказано о том, что граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, а также создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности. Однако из содержания Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (в редакции от 01.07.2011) не вытекает возможность и основания для признания решения о государственной регистрации реорганизации общества недействительным. В других случаях суд предлагает следующий выход: решение регистрирующего органа о государственной регистрации прекращения деятельности общества в связи с реорганизацией признается недействительным, если решение, на основании которого произведена реорганизация, принято неуполномоченным лицом. Суд исходит из того, что, если акционер (акционеры) не принимал решения о реорганизации, а заявление о проведении регистрационных действий и передаточный акт подписаны неуполномоченным лицом, регистрирующий орган не имеет законных оснований для регистрации реорганизации.
Так, ФАС Северо-Западного округа оставил без изменения решение суда первой инстанции, признавшего недействительной регистрацию общества с ограниченной ответственностью, созданного путем выделения из акционерного общества, поскольку решение о реорганизации акционерного общества принято единолично лицом, не являющимся акционером этого общества (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 18.12.2002 по делу N А56-22333/02).
Судебная практика иных регионов (в частности ФАС Московского округа) также исходит из приведенной выше позиции. Принятие решения о реорганизации неуполномоченным лицом является безусловным основанием для признания действий по проведению реорганизации незаконными вследствие того, что нарушаются интересы как минимум трех групп: кредиторов, акционеров (участников) и самого общества. Принятие такого решения не есть волеизъявление юридического лица, следовательно оно не должно порождать каких-либо правовых последствий.
Следующий спорный момент касается возможности признания реорганизации недействительной в случае отсутствия созданного путем реорганизации общества по адресу, указанному в представленных на госрегистрацию документах. Здесь судебная практика в основном исходит из того, что отсутствие созданного путем реорганизации общества по адресу, указанному в документах, представленных на госрегистрацию, не может служить основанием для признания его регистрации недействительной.
Суды первой и апелляционной инстанций сделали правомерный вывод о том, что при государственной регистрации создания ООО «Лига» в регистрирующий орган были представлены документы, предусмотренные статьей 12 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», в связи с чем у налоговой инспекции не имелось оснований, предусмотренных статьей 23 того же Закона, для отказа в государственной регистрации. При реорганизации общества в регистрирующий орган также были представлены все требующиеся документы. Недостоверность сведений о месте нахождения юридического лица не является обстоятельством, влекущим недействительность государственной регистрации его создания или реорганизации. Пунктом 2 статьи 54 ГК РФ установлено, что место нахождения юридического лица определяется местом его государственной регистрации. Государственная регистрация юридического лица осуществляется по месту нахождения его постоянно действующего исполнительного органа, а в случае отсутствия постоянно действующего исполнительного органа — иного органа или лица, имеющих право действовать от имени юридического лица без доверенности. Следовательно, место нахождения юридического лица является средством его индивидуализации и определяется по усмотрению такого лица. Таким образом, обжалуемые судебные акты оставлены без изменения (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 24.08.2011 по делу N А56-66020/2010).
Аналогичные выводы содержатся в Постановлениях арбитражных судов других регионов: ФАС Волго-Вятского округа от 25.01.2010 по делу N А43-9510/2009, от 24.02.2010 по делу N А82-6522/2009, от 06.12.2010 по делу N А11-3976/2010, ФАС Западно-Сибирского округа от 13.04.2010 по делу N А02-1413/2009, от 23.03.2010 по делу N А46-18049/2009 (В данном Постановлении отмечается, что в соответствии с пунктом 2 статьи 25 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» регистрирующий орган вправе обратиться в суд с требованием о ликвидации юридического лица в случае допущенных при создании такого юридического лица грубых нарушений закона или иных правовых актов, если эти нарушения носят неустранимый характер, а также в случае неоднократных либо грубых нарушений законов или иных нормативных правовых актов государственной регистрации юридических лиц, то есть Постановлением подчеркивается возможность такого правового последствия реорганизации юридического лица, как его ликвидация. — Прим. авт.), от 19.03.2010 по делу N А67-6985/2009, от 02.03.2010 по делу N А45-22430/2009, от 29.12.2009 по делу N А46-1447/2009, ФАС Московского округа от 29.01.2010 N КГ-А41/14790-09, ФАС Центрального округа от 01.08.2011 по делу N А14-128/2011.
Далее отметим, что после изменений законодательства в 2008 — 2009 годах в правоприменительной практике выработалась позиция, согласно которой решение регистрирующего органа о государственной регистрации хозяйственных обществ, создаваемых путем реорганизации, принятое при отсутствии доказательств письменного уведомления кредиторов, правомерно. В практике ФАС Северо-Западного округа эта позиция претерпела определенную эволюцию. Так, в Постановлении ФАС Северо-Западного округа от 02.03.1998 по делу N А56-15664/97 был сделан следующий вывод: — неуведомление кредитора является грубым нарушением порядка реорганизации, нарушает его права, предусмотренные законом, и влечет за собой признание недействительным решения о регистрации вновь созданного юридического лица. С развитием гражданско-правовых отношений в сфере реорганизации приведенная позиция принципиально изменилась.
В силу пунктов 1, 2 статьи 60 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент проведения реорганизации ООО «Меценат») учредители (участники) юридического лица или орган, принявшие решение о реорганизации юридического лица, обязаны письменно уведомить об этом кредиторов реорганизуемого юридического лица. Кредитор реорганизуемого юридического лица вправе потребовать прекращения или досрочного исполнения обязательства, должником по которому является это юридическое лицо, и возмещения убытков. Пунктом 5 статьи 51 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» предусмотрено, что не позднее тридцати дней с даты принятия решения о реорганизации общества, а при реорганизации общества в форме слияния или присоединения — с даты принятия решения об этом последним из обществ, участвующих в слиянии или присоединении, общество обязано письменно уведомить об этом всех известных ему кредиторов общества и опубликовать в органе печати, в котором публикуются данные о государственной регистрации юридических лиц, сообщение о принятом решении. При этом кредиторы общества в течение тридцати дней с даты направления им уведомлений или в течение тридцати дней с даты опубликования сообщения о принятом решении вправе письменно потребовать досрочного прекращения или исполнения соответствующих обязательств общества и возмещения им убытков. Как правильно установили суды предшествующих инстанций, ООО «Нортэкс» в установленном законом порядке не было письменно уведомлено о принятии единственным участником ООО «Меценат» решения о реорганизации данного юридического лица в форме присоединения к ООО «Интерлок». Однако на момент проведения указанной реорганизации требования ООО «Нортэкс» к ООО «Меценат», основанные на кредитном договоре и договоре уступки, были полностью удовлетворены решением Арбитражного суда города Москвы от 19.10.2007 по делу N А40-35517/07-31-294, оставленным без изменения Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 31.01.2008 N 09АП-16879/2007-ГК. Таким образом, на момент реорганизации ООО «Меценат» ООО «Нортэкс» уже реализовало свои права требования исполнения должником соответствующих обязательств. При таких обстоятельствах неуведомление ООО «Нортэкс» в письменной форме о предстоящей реорганизации ООО «Меценат» в данном случае само по себе не привело к нарушению прав и законных интересов заявителя, предусмотренных пунктами 1, 2 статьи 60 ГК РФ и пунктом 5 статьи 51 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 26.03.2009 по делу N А66-5147/2008).
В других регионах сложилась аналогичная практика: Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 21.04.2008 по делу N А29-6350/2007, ФАС Западно-Сибирского округа от 16.07.2010 по делу N А45-12310/2009, ФАС Московского округа от 18.03.2009 N КГ-А40/936-09, ФАС Поволжского округа от 30.09.2009 по делу N А12-5218/2009, ФАС Уральского округа от 18.11.2009 N Ф09-9008/09-С4.
Действующая судебно-арбитражная практика в целом не признает реорганизацию незаконной (недействительной), если незаконен (недействителен) какой-либо из ее элементов. Признание, например, договора о слиянии недействительным не является основанием для признания решения регистрирующего органа о государственной регистрации общества, созданного путем реорганизации, недействительным.
ФАС Поволжского округа сделал вывод, что признание недействительной государственной регистрации возможно по итогам подачи заявления о признании недействительным акта государственного органа в порядке статьи 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, но не в порядке последствий недействительности сделки (Постановление ФАС Поволжского округа от 20.09.2010 по делу N А12-17016/2009).
С этой позицией можно согласиться, но получается — договор о слиянии (обязательный элемент при реорганизации в форме слияния) недействителен, а реорганизация в целом нет. Возникает несколько парадоксальная ситуация. Реорганизационный договор не может быть признан недействительным, ибо рассматривается как составляющая сложного юридико-фактического состава. Истец может оспорить реорганизацию в целом, а суд в зависимости от порока какого-либо из ее элементов решить — незаконна она или нет.
Особым основанием признания действий по проведению реорганизации незаконными является наличие действующих ограничений в отношении имущества хозяйственного общества, в частности его ареста.
Так, ФАС Центрального округа сделал следующий вывод: поскольку на момент принятия решения о реорганизации на общем собрании акционеров общества действовал арест на имущество организации, суд пришел к обоснованному выводу о том, что в данном случае собрание акционеров не вправе было принимать решение о реорганизации, в связи с чем соответствующие разделительные балансы, представленные в налоговую инспекцию, являются недействительными, не отвечают требованиям действующего законодательства, а следовательно не могли послужить основанием для государственной регистрации юридических лиц, создаваемых путем реорганизации (Постановление ФАС Центрального округа от 16.05.2008 по делу N А68-3569/07-241/5).
Безусловно, важным случаем, при котором реорганизация может быть признана незаконной, является нарушение обществом своих обязательств по информированию акционеров (участников) о проведении реорганизации.
Например, ФАС Дальневосточного округа отметил, что иск о признании незаконным решения общего собрания акционеров общества о реорганизации, государственной регистрации открытого акционерного общества, созданного в процессе реорганизации, и об аннулировании соответствующей регистрационной записи удовлетворен, поскольку общество не известило акционеров о проведении общего собрания в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 26.12.1995 N 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее — Федеральный закон «Об акционерных обществах»), и данное собрание проведено в отсутствие кворума, установленного этим же Законом (Постановление ФАС Дальневосточного округа от 11.12.2007 N Ф03-А73/07-1/5612).
Кроме того, следует однозначно сказать, что любой акционер (участник) вправе подать заявление, которое мы обозначили как заявление о признании действий по проведению реорганизации незаконными и взыскании убытков, независимо от принадлежащего ему количества акций (доли). Последствиями рассмотрения заявления, в зависимости от степени и характера совершенного нарушения, могут быть: 1) отказ в иске; 2) признание действий по проведению реорганизации незаконными с применением одной из следующих санкций — ликвидация хозяйственного общества или восстановление ранее существовавших юридических лиц с взысканием с правонарушителя убытков при доказанности причинения имущественного вреда. С нарушением требований законодательства по информированию акционеров (участников) связан и такой возможный деликт, как принятие решения о реорганизации хозяйственного общества в отсутствие необходимого кворума (в отношении обществ с ограниченной ответственностью такое решение должно быть принято единогласно, а в отношении акционерных обществ, во-первых, в соответствии с положениями статьи 58 Федерального закона «Об акционерных обществах» необходимо присутствие на собрании акционеров, обладающих в совокупности более чем половиной голосов размещенных голосующих акций общества, а во-вторых, само решение принимается большинством не менее чем в три четверти голосов акционеров — владельцев голосующих акций, принимающих участие на самом собрании). Иное будет означать, что решение о реорганизации не принято, так как воля юридического лица на ее проведение отсутствовала. Реорганизация изначально незаконна, независимо от того, что иных процессуальных и материальных нарушений впоследствии выявлено не было. Основанием признания действий по реорганизации незаконными могут быть и нарушения, касающиеся самой процедуры проведения. Например, принятие решения о реорганизации общим собранием акционеров в обход требований пункта 3 статьи 49 Федерального закона «Об акционерных обществах», когда такое решение должно быть принято только по предложению совета директоров (наблюдательного совета) общества, если иное не установлено уставом общества. Интересным случаем возможного признания действий по реорганизации незаконными является злоупотребление правом на ее проведение — это такое ущемляющее интересы кредиторов и акционеров (участников), направленное на достижение общественно неприемлемых целей, указанных в Законе, осуществление предусмотренных нормами объективного права возможности проведения реорганизации, при котором нарушаются общие принципы гражданско-правового регулирования, что выражается в исполнении соответствующей процедуры в условиях специального режима (банкротства), несправедливом распределении активов и обязательств реорганизуемых обществ, неопределенности правопреемника (правопреемников), уходе от налоговых и иных имущественных обязательств, а также в случае экономической необоснованности реорганизации в целом, определенной заключением независимого оценщика (см. Постановление Пленума ВАС РФ от 18.11.2003 N 19 «О некоторых вопросах применения Федерального закона «Об акционерных обществах»; Постановления ФАС Уральского округа от 25.07.2002 N Ф09-171/02-ГК, ФАС Западно-Сибирского округа от 05.08.2002 N Ф04/2633-814/А27-2002, ФАС Поволжского округа от 23.05.2011 по делу N А55-30072/2009 и др.).
Административно-правовое и уголовно-правовое регулирование
Особую группу оснований безусловного признания действий по проведению реорганизации незаконными составляют деяния, содержащие в себе признаки состава преступления (административного правонарушения): — оказание физического (психического) давления, шантаж; — совершение уголовно-правового и административно-правового деликтов в части нарушений требований по проведению общего собрания. Данные деяния весьма распространены в правоприменительной практике, но до недавнего времени не находили своего отражения в нормах Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ). Применительно к первому основанию по ранее существовавшему законодательству в отношении правонарушителя могло быть возбуждено дело по признакам состава преступления, предусмотренного статьей 163 УК РФ «Вымогательство». Что касается второго основания, то оно до недавнего времени вообще не было предметом административно-правового и уголовно-правового регулирования. Федеральным законом от 01.07.2010 N 147-ФЗ введена статья 185.5 УК РФ «Фальсификация решения общего собрания акционеров (участников) хозяйственного общества или решения совета директоров (наблюдательного совета) хозяйственного общества», аккумулирующая практически все возможные случаи нарушений в качестве объективной стороны, за которые возможны уголовно-правовые санкции. Объективная сторона преступления по статье 185.5 УК РФ выражается в следующих деяниях: умышленное искажение результатов голосования, воспрепятствование свободной реализации права при принятии решения на общем собрании акционеров, общем собрании участников общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью или на заседании совета директоров (наблюдательного совета) хозяйственного общества путем внесения в протокол общего собрания, в выписки из него, в протокол заседания совета директоров (наблюдательного совета), а равно в иные отражающие ход и результаты голосования документы заведомо недостоверных сведений о количестве голосовавших, кворуме или результатах голосования, путем составления заведомо недостоверного списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании, заведомо недостоверного подсчета голосов или учета бюллетеней для голосования, блокирования или ограничения фактического доступа акционера (участника) хозяйственного общества или члена совета директоров (наблюдательного совета) к голосованию, несообщения сведений о проведении общего собрания акционеров (участников) или заседания совета директоров (наблюдательного совета) либо сообщения недостоверных сведений о времени и месте проведения общего собрания, заседания совета директоров (наблюдательного совета), голосования от имени акционера (участника) хозяйственного общества или члена совета директоров (наблюдательного совета) по заведомо подложной доверенности, лица, заведомо не имеющего полномочий, совершенные в целях незаконного захвата управления в юридическом лице посредством принятия незаконного решения о внесении изменений в устав хозяйственного общества, или об одобрении крупной сделки, или об одобрении сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, или об изменении состава органов управления хозяйственного общества (совета директоров, единоличного или коллегиального исполнительного органа общества), или об избрании его членов и о досрочном прекращении их полномочий, или об избрании управляющей организации либо управляющего, или об увеличении уставного капитала хозяйственного общества путем размещения дополнительных акций, или о реорганизации либо ликвидации хозяйственного общества. В качестве квалифицированного состава признаются те же деяния, если они были совершены путем принуждения акционера общества, участника общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, члена совета директоров (наблюдательного совета) хозяйственного общества к голосованию определенным образом или отказу от голосования, соединенных с шантажом, а равно с угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества. Ранее Федеральным законом от 09.02.2009 N 9-ФЗ в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях (далее — КоАП РФ) была введена статья 15.23.1 «Нарушение требований законодательства о порядке подготовки и проведения общих собраний акционеров, участников обществ с ограниченной (дополнительной) ответственностью и владельцев инвестиционных паев закрытых паевых инвестиционных фондов». Объективную сторону состава административного правонарушения по статье 15.23.1 образуют следующие действия (бездействие): незаконный отказ в созыве или уклонение от созыва общего собрания акционеров; нарушение порядка или срока направления (вручения, опубликования) сообщения о проведении общего собрания акционеров, непредоставление или нарушение срока предоставления информации (материалов), подлежащей (подлежащих) предоставлению в соответствии с федеральными законами и принятыми в соответствии с ними иными нормативными правовыми актами, при подготовке к проведению общего собрания акционеров; нарушение требований федеральных законов и принятых в соответствии с ними иных нормативных правовых актов к составлению списков лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров; ненаправление (невручение, неопубликование) или нарушение срока направления (вручения, опубликования) бюллетеня для голосования лицу, указанному в списке лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров; нарушение требований федеральных законов и принятых в соответствии с ними иных нормативных правовых актов к форме, сроку или месту проведения общего собрания акционеров, а равно проведение общего собрания акционеров с нарушением формы, даты, времени или места его проведения, определенных органом акционерного общества или лицами, созывающими общее собрание акционеров; проведение общего собрания акционеров при отсутствии кворума, необходимого для его проведения, или рассмотрение отдельных вопросов повестки дня при отсутствии необходимого кворума, а равно изменение повестки дня общего собрания акционеров после направления (вручения, опубликования) сообщения о проведении общего собрания акционеров; выполнение функций счетной комиссии акционерного общества ненадлежащим органом (лицом) или лицами, избранными в состав счетной комиссии акционерного общества с нарушением требований федерального закона, либо лицами, срок полномочий которых истек; нарушение председателем или секретарем общего собрания акционеров требований к содержанию, форме или сроку составления протокола общего собрания акционеров, а равно уклонение указанных лиц от подписания указанного протокола и др. На наш взгляд, внесенные изменения в КоАП РФ и УК РФ являются важными новациями, которые, стоит надеяться, станут эффективными превентивными мерами, необходимыми для надлежащей профилактики недопущения совершения соответствующих действий. Объективная сторона статьи 185.5 УК РФ и статьи 15.23.1 КоАП РФ, как мы видим, во многом перекликается с рассмотренными нами выше гражданско-правовыми деликтами. Применительно же к гражданско-правовым последствиям вынесенный приговор или административное постановление есть безусловное основание признания действий по реорганизации незаконными.
Заключение
Подведем некоторые итоги. I. Анализ судебной и правоприменительной практики, опыт развитых зарубежных стран, в первую очередь стран ЕС, показал, что в законодательстве необходимо установить конкретный перечень случаев, по которым действия, связанные с реорганизацией, могут быть признаны незаконными. К таким конкретным случаям следует отнести: 1) принятие решения о реорганизации неуполномоченным лицом; 2) действие в отношении имущества юридического лица каких-либо ограничительных мероприятий (в частности арест); 3) неуведомление акционеров (участников) о проведении собрания с повесткой дня, включающей вопрос о реорганизации хозяйственного общества; 4) отсутствие кворума (решение о реорганизации акционерного общества принято акционерами в количестве менее чем три четверти от общего количества акционеров — владельцев голосующих акций, или собрание было неправомочно принимать решение в связи с присутствием на нем акционеров в количестве менее 50 процентов владельцев голосующих акций; решение о реорганизации общества с ограниченной ответственностью принято, если на собрании отсутствовал хотя бы один участник); 5) процессуальные нарушения алгоритма проведения реорганизационных процедур; 6) злоупотребление правом на реорганизацию; 7) совершение уголовно-правового и административно-правового деликта (например фальсификация протоколов общего собрания, оказание физического (психического) давления, шантаж). II. Реорганизация хозяйственного общества не может быть признана недействительной или несостоявшейся. В науке и проекте изменений в ГК РФ не выработаны четкие критерии, по которым одна реорганизация есть недействительная, а вторая — несостоявшаяся. Кроме того, такое разграничение косвенно указывает на применение «сделочного» подхода к реорганизации, однако реорганизация не является сделкой и применение этого механизма чуждо ее правовой сущности. Все это лишь усложняет правопонимание и делает затруднительным применение соответствующих норм на практике. По нашему мнению, реорганизация может быть признана только незаконной, а в суде должны рассматриваться иски не о признании реорганизации недействительной (несостоявшейся), а о признании действий, связанных с реорганизацией, незаконными и взыскании убытков (или без такового). III. При принятии решений по рассмотрению корпоративных споров о признании действий, связанных с реорганизацией, незаконными и взыскании убытков у арбитражных судов должна быть альтернатива в применении правовых последствий. Арбитражный суд может: а) отказать в иске в полном объеме; б) ликвидировать реорганизованное юридическое лицо и взыскать убытки с виновных лиц (или без такового); в) восстановить ранее существовавшие хозяйственные общества в ЕГРЮЛ и взыскать убытки с виновных лиц (или без такового); г) признать действия по реорганизации незаконными и взыскать убытки с виновных лиц, но без ликвидации юридического лица или восстановления ранее существовавших хозяйственных обществ; д) признать действия по реорганизации незаконными, восстановить права лица по утраченному корпоративному контролю, взыскать убытки с виновных лиц. Какое из правовых последствий применить, будет зависеть от следующих факторов: — количественного и качественного характера степени правонарушений; — реальной возможности восстановления прежних хозяйственных обществ без ущерба интересов третьих лиц и инвесторов (акционеров, участников); — интересов кредиторов и акционеров (участников), иных лиц. Такой альтернативный механизм обеспечит арбитражным судам более гибкий подход в принятии решений, ибо закрепление только одного последствия не всегда отвечает требованиям разумности и справедливости.
