(Николичев Д. Н.) («Гражданское право», 2012, N 3)
УПРАВЛЕНЧЕСКОЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ: ПРЕДМЕТ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ <*>
Д. Н. НИКОЛИЧЕВ
——————————— <*> Nikolichev D. N. Managerial Representation in civil law: subject of legal regulation.
Николичев Денис Николаевич, старший преподаватель кафедры гражданского права и гражданского процесса Витебского государственного университета имени П. М. Машерова.
Статья посвящена исследованию особенности социально-экономических отношений, выступающих предметом правового регулирования института управленческого представительства. Автор проводит сравнительную характеристику института управленческого представительства с однотипными гражданско-правовыми институтами.
The article is devoted to the study of socio-economic relations, chaired the subject of legal regulation of the Institute of management representation. The author carried out the comparative characteristic of the Institute of management representation with the same type of civil-legal institutions.
Современный экономический оборот по производству, распределению, обмену и потреблению материальных и нематериальных благ немыслим без организационно-управленческих начал. Деятельность по организации и управлению присуща отношениям как вещного, так и обязательственного характера. При этом функции управления осуществляются не собственником, а его представителем, уполномоченным на совершение различного вида или рода юридических действий. Исследование отношений представительства, регулируемых нормами гражданского права, показывает, что фактически на материальном уровне организационно-управленческое представительское отношение в частноправовой среде существует, а его юридическое содержание и форма отсутствуют либо носят несовершенный характер. Очевидно, что без уяснения сущности материального содержания явления или процесса невозможно объективно установить и правовую форму, регулирующую такое явление. На самостоятельность исследования материального содержания при формировании юридического института указывал О. А. Красавчиков, и материальное содержание (т. е. фактическое, регулируемое нормами права общественное отношение), и его правовая форма (правоотношение) лишь находятся в существенной связи, а не тождественны друг другу, поскольку отрицать специфику того и другого вида социальных связей нельзя <1>. Не отрицал значение материальной составляющей и В. С. Толстой <2>. ——————————— <1> См.: Красавчиков О. А. Категории науки гражданского права. Т. 1. М., 2005. С. 13. <2> См.: Толстой В. С. Гражданские правоотношения и их структурные особенности // Сборник уч. трудов Свердловского юрид. ин-та. Вып. 39. Свердловск, 1975.
Вопрос о том, являются ли организационные и управленческие отношения предметом правового регулирования гражданских правоотношений, ставился в научном кругу неоднократно. Точка зрения о признании организационных, управленческих начал в гражданском праве нашла отражение и научное обоснование в работах В. К. Андреева, С. Н. Братуся, О. А. Красавчикова, Е. Л. Невзгодиной и др. Изучение и анализ трудов названных авторов позволяет утверждать, что управленческие, организационные начала, не отрицаются, а, наоборот, присущи отношениям гражданского оборота. Востребованные на современном этапе изменения в действующее гражданское законодательство Республики Беларусь, а также анализ правоприменительной практики заставляют активизировать исследование отношений представительства, выделив их особый вид, который возможно именовать как управленческое представительство. Отношения с элементом управленческого представительства характерны для деятельности участников договора простого товарищества (ст. 914 ГК Республики Беларусь; аналогичная ст. 1041 ГК Российской Федерации), деятельности экспедитора в договоре транспортной экспедиции (ст. 755 ГК Республики Беларусь; аналогичная норма ст. 801 ГК Российской Федерации), деятельности морского агента (ст. 196 Кодекса торгового мореплавания Республики Беларусь; ст. 232 Кодекса торгового мореплавания Российской Федерации), управления исключительными правами в сфере авторского права и смежных прав (ст. 50 Закона Республики Беларусь «Об авторском праве и смежных правах»; ст. 1242 ГК Российской Федерации) и др. <3>. Одновременно следует отметить, что закрепленные действующим гражданским законодательством институты представительства (общегражданское представительство, коммерческое представительство, представительство из договора поручения, агентского договора, для законодательства Российской Федерации) не позволяют в полной мере реализовать потенциал регулятивных возможностей юридической модели управленческого представительства. ——————————— <3> См.: Гражданский кодекс Республик Беларусь. Эталон 6.1. URL: http://ncpi. gov/by.
Действующее гражданское законодательство регулирует значительное число отношений (обязательственного и вещного типа), обусловливающее возможность участия одних лиц в имущественном интересе других, как от собственного имени, так и от имени представляемого лица. Поэтому, рассматривая особенность отношений управленческого представительства, необходимо подвергнуть их параллельному анализу как с точки зрения связи, в которой они находятся с иными отношениями представительского типа, так и с точки зрения специфики, благодаря которой такие отношения выступают в качестве особого вида. В силу ст. 861 ГК Республики Беларусь (аналогичная ст. 971 ГК Российской Федерации) предметом деятельности поверенного является совершение «от имени и за счет другой стороны (доверителя) определенных юридических действий». Последние в силу прямого указания ст. 863 ГК Республики Беларусь (аналогичная ст. 973 ГК Российской Федерации) должны быть осуществлены в соответствии с указаниями доверителя. В силу агентского договора, предусмотренного гл. 52 ГК Российской Федерации <4>, волевой элемент в действиях агента шире и допускает согласно п. 2 ст. 1005 ГК Российской Федерации наделение последнего общими полномочиями на совершение сделок от имени принципала. Однако волевой момент в действиях агента все же ограничен рамками поручения, так как к отношениям представительского порядка применяются нормы о договоре поручения, что в принципе довольно ясно указывает на волю принципала и границы волевых действий агента. В то же время нечто общее по характеру действий связывает управленческого представителя и агента. Агент по определению (ст. 1005 ГК Российской Федерации) обязуется «совершать действия», а не «совершить», что говорит о постоянном характере деятельности такого представителя. Идет речь «об обслуживании принципала агентом… многократности оказания услуг в сочетании с их многообразием», в продолжение развивая мысль о том, что «агентский договор может принять организационный характер» <5>. Однако в отличие от агентского договора по данному критерию для управленческого представительства признак длительности отношений и характер организационных действий будут выступать уже как конструктивные. Следует отметить, что аналогичной главы («Агентский договор»), регулирующей организационные отношения представительского характера, ГК Республики Беларусь не содержит. ——————————— <4> См.: Гражданский кодекс Российской Федерации. Эталон — Россия 5.6. URL: http://ncpi. gov/by. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского «Договорное право. Договоры о выполнении работ и оказании услуг» (книга 3) включена в информационный банк согласно публикации — Статут, 2002 (издание исправленное и дополненное). —————————————————————— <5> Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Кн. 3. Договоры о выполнении работ и оказании услуг. М., 2001. С. 212.
Изложенные законодательные положения, свидетельствующие о высокой степени формализации объема полномочий и предмета деятельности представителя, подтверждаются сложившейся судебной и договорной практикой в Республике Беларусь и Российской Федерации. Так, предметом рассмотрения хозяйственного суда г. Минска было дело о споре между двумя хозяйствующими субъектами, вытекающем из договора поручения, где поверенный совершил указанные действия (заключил на биржевых торгах договор купли-продажи) от имени и в интересе представляемого. Однако по требованию представляемого заключенная поверенным сделка была признана судом недействительной, так как поверенный не был уполномочен на заключение биржевой сделки по иной цене, чем указано в заявке. Поскольку интересы истца представлял поверенный, который должен был заключать сделки в соответствии с условиями заявки, суд считает, что при заключении биржевой сделки полномочия поверенного были превышены. В связи с чем исковые требования подлежали удовлетворению <6>. ——————————— <6> См.: решение Хозяйственного суда г. Минска от 3 апреля 2008 г. Дело N 117-8/08. Эталон 6.1. URL: http://ncpi. gov/by.
Последующие два примера свидетельствуют о том, что стороны, заключая договор поручения, агентский договор, согласовывая деятельность поверенного, агента, не всегда конкретизируют юридические действия последнего. В результате договор по требованию одной из сторон признается судом незаключенным. Для наглядности приведем формулировку предмета спорных договоров. В первом случае «пункт 1.1 договора содержал поручение поверенному «организовать поставку товарно-материальных ценностей на сумму 93 297 000 руб.» <7>. Во втором «проведение поверенным подготовительных работ по жилым домам, расположенным в квартале N 418 по адресам: г. Благовещенск, ул. Краснофлотская, д. 181, 183, 185, в том числе подбор вариантов квартир для граждан, подлежащих выселению, оформление права собственности на квартиры для граждан, подлежащих выселению за счет заказчика, определение предварительных затрат на техническую документацию и государственную регистрацию». В обоих примерах предмет договора не содержит однозначной формулировки о юридических и фактических действиях агента, поверенного, подлежащих совершению при его исполнении. В этой связи с учетом требований ГК РФ суд сделал вывод о незаключении сторонами договора поручения и агентского договора <8>. ——————————— <7> Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 10 января 2006 г. N Ф04-9422/2005(18462-А81-13) // «КонсультантПлюс: Беларусь. Технология 3000» / ООО «ЮрСпектр»; Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. Минск, 2011. <8> См.: Постановление ФАС Дальневосточного округа от 12 мая 2009 г. N Ф03-1651/2009 по делу N А04-5568/2008 // «КонсультантПлюс: Беларусь. Технология 3000» / ООО «ЮрСпектр»; Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. Минск, 2011.
Определенные сложности имеют место и в договорной практике. Так, заключая договор, стороны формулируют условия своих обязательств, которые не подпадают под действия договорных моделей, закрепленных гражданским законодательством, предусматривая в качестве предмета договора организационную и управленческую деятельность его участников. Наглядным примером может служить дело, разрешенное Хозяйственным судом г. Минска, когда соглашением сторон предмет договора был определен как «управление бизнесом» и включал, по их мнению, элементы договора комиссии и договора о совместной деятельности. Впоследствии был признан судом как притворная сделка <9>. ——————————— <9> См.: решение Хозяйственного суда г. Минска. Дело N 3-27/2010. Эталон 6.1. URL: http://ncpi. gov/by.
Судебная и договорная практика свидетельствует, что отношения представительства в условиях современного гражданского оборота усложняются. Поручение поверенному (представителю, агенту), с одной стороны, включает в себя совершение не конкретных сделок или иных юридических действий посреднического характера, а осуществление комплекса действий или деятельности в имущественном интересе представляемого. С другой стороны, недобросовестная сторона, даже при условии исполнения обязательства, оставляет за собой право по формальным соображениям признать сделку незаключенной или недействительной. Рассмотренные выше основные виды представительских отношений, правоприменительная практика позволяют выделить по признаку предмета правового регулирования и волевого момента в действиях (полномочиях) представителя особенность института управленческого представительства. Фактически совершение действий (принятие решений) управленческим представителем означает для него хозяйственную возможность самостоятельно и своей волей определять основания и условия (содержание) правового отношения, в которое он вступает с третьими лицами от имени и в интересе представляемого. Действия представителя определяются не волей собственника, а волей самого представителя, действия которого оцениваются им по своему усмотрению <10>. Таким образом, в объем полномочий (волевых действий) управленческого представителя входят собственные права и вытекающие из них юридические действия, необходимые для реализации полномочия, отражая абсолютную природу отношения. ——————————— <10> См.: Веленто И. И., Елисеев В. С. Теория экономического права. Гродно, 2004. С. 212.
Наиболее обстоятельно характеристика права управления как сфера имущественных интересов и вид юридической деятельности представлена в правовом регулировании двух институтов гражданского права: вещного (право хозяйственного ведения) и обязательственного права (договор доверительного управления имуществом). Хотя данные институты и не относятся к отношениям представительства, тем не менее в части управленческой деятельности (уполномоченного лица) чужим имуществом, имущественным правом, в интересе другого лица позволяют раскрыть природу этого юридического явления. В силу договора доверительного управления имуществом (п. 2 ст. 895 ГК Республики Беларусь, п. 2 ст. 1012 ГК Российской Федерации) доверительный управляющий вправе совершать в отношении этого имущества в соответствии с договором доверительного управления любые юридические и фактические действия в интересах верителя или указанного им лица, выгодоприобретателя. А п. 1 ст. 903 ГК Республики Беларусь (п. 1 ст. 1020 ГК Российской Федерации) в части прав и обязанностей доверительного управляющего допускает, что доверительный управляющий осуществляет в пределах, предусмотренных законом и договором доверительного управления имуществом, правомочия собственника в отношении имущества, переданного в доверительное управление. Последнее, и это общепринято, представляет собой правомочия по владению, пользованию и распоряжению имуществом. Одним из предметов (объектов) обязательства по доверительному управлению имуществом наряду с самим имуществом выступают фактические и юридические действия доверительного управляющего по управлению имуществом <11>. Что является содержанием юридических действий, связанных с деятельностью доверительного управляющего по управлению? По сути, Гражданский кодекс не определяет такую деятельность, лишь указывая на деятельность доверительного управляющего как управление (его титульные правомочия), а также направленность действий на фактический и юридический результат (цель управления). Характеризуя деятельность доверительного управляющего как услугу, авторы (М. И. Брагинский, В. В. Витрянский) указывают: данная услуга представляет собой не конкретные сделки и фактические действия, а в целом деятельность по управлению имуществом <12>. С точки зрения прав (власти) доверительный управляющий осуществляет правомочия собственника. Однако, как справедливо заметил Е. А. Суханов, учредитель управления передает не свои правомочия для осуществления управления имуществом, а только возможность их реализации, и в этом плане статус управляющего ближе к статусу представителя, чем к статусу владельца <13>. Аналогичная, по сути, ситуация складывается и при управлении имущественными правами. И здесь управляющий получает возможность лишь реализации принадлежащих управомоченным лицам имущественных прав, которые остаются принадлежащими своим правообладателям <14>. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского «Договорное право. Договоры о выполнении работ и оказании услуг» (книга 3) включена в информационный банк согласно публикации — Статут, 2002 (издание исправленное и дополненное). —————————————————————— <11> См.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ. соч. С. 815. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского «Договорное право. Договоры о выполнении работ и оказании услуг» (книга 3) включена в информационный банк согласно публикации — Статут, 2002 (издание исправленное и дополненное). —————————————————————— <12> См.: Там же. С. 844. <13> См.: Комментарий к ч. II ГК РФ / Под ред. Е. А. Суханова. М., 1996. С. 334. —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Гражданское право: В 4 т. Обязательственное право» (том 4) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации — Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). —————————————————————— <14> См.: Суханов Е. А. Гражданское право: Учебник. Т. 2, полутом 2. 2-е изд. М., 2005. С. 128.
Попытки выделить и установить юридическое содержание права управления предпринимались в разное время, особенно во времена реформирования экономических отношений. Право управления на доктринальном уровне рассматривалось Н. Варадиновым <15>, А. А. Рубановым <16>. Аналогичной точки зрения придерживается и В. П. Мозолин <17>. ——————————— <15> См.: Варадинов Н. Исследования об имущественных или вещественных правах по законам русским. Статья I. О праве собственности. СПб., 1855. С. 11 — 12. <16> См.: Рубанов А. А. Проблемы совершенствования теоретической модели права собственности // Развитие советского гражданского права на современном этапе / Под ред. Н. С. Малеина, В. П. Мозолина и др. М., 1986. С. 106 — 107. <17> См.: Мозолин В. П. Право собственности в Российской Федерации в период перехода к рыночной экономике. М., 1992. С. 35.
Очевидно, что управление как действие и его результат в юридической плоскости имеет место в гражданских правоотношениях. Соответственно, должно быть и объяснение содержания права (полномочия) управления. Существующие институты гражданского права допускают с юридической точки зрения — для субъекта гражданского права — осуществление актов управленческого характера. При этом происходит наделение уполномоченного лица (не собственника) уже известной триадой правомочий по владению, пользованию и распоряжению имуществом, имущественным правом. Можно сказать, что право (полномочие) управления указывает не на дополнительность каких-либо прав (правомочий) лица, а на особенность в их осуществлении. Такие права носят управленческий (конкретный целевой или функциональный) характер, тем самым наполняя правовое содержание (правомочие владения, пользования и распоряжения) специфической материальной составляющей — управлением. Изложенное позволяет провести определенного рода аналогию между правом управления и управленческим полномочием представителя. Право (полномочие) управленческого представителя при его осуществлении возможно охарактеризовать как имущественное право, производное от права собственности. Производность таких прав обусловлена тем, что их объем не тождествен правам собственника (представитель не обладает той полнотой власти, которая принадлежит собственнику, а действует по праву, предоставленному ему собственником, и в пределах, определенных последним границ). Если в обычном представительском договоре речь идет о конкретных правах и обязанностях на совершение тех или иных действий, то в управленческом представительстве передаются хозяйственные возможности по владению, пользованию и распоряжению имуществом собственника (опосредованного собственника) <18>. Такое положение не противоречит общей теории представительства. Исследуя структуру представительского правоотношения, Е. Л. Невзгодина характеризует внутреннее отношение между представителем и представляемым как относительное, а внешнее при реализации полномочий следующим образом: полномочие, как и любое другое право на собственные положительные действия, одновременно является и элементом абсолютного правоотношения <19>. ——————————— <18> См.: Веленто И. И., Елисеев В. С. Указ. соч. С. 211 — 212. <19> См.: Невзгодина Е. Л. Представительство и доверенность по гражданскому праву России: проблемы теории. Законодательство Российской Федерации. Вопросы правоприменительной практики / Под ред. В. Л. Слесарева. Омск, 2005. С. 95 — 96.
Подводя итог характеристики предмета правового регулирования института управленческого представительства, можно сделать ряд выводов и сформулировать определенное предложение. 1. Анализ отношений представительства в гражданском праве позволяет выделить особую область отношений, предметом правового регулирования которой является возможность представителя своей волей и самостоятельным решением определять последовательность действий по осуществлению прав и исполнению обязанностей (осуществлять организационно-управленческие функции), а также формировать отношения с третьими лицами (заключать договоры, совершать иные сделки) в интересах представляемого. Выделяемый подвид представительства целесообразно именовать «управленческое представительство». Управленческое представительство обладает следующими признаками, позволяющими выделить их из отношений представительства: — наличие в отношениях между представителем и представляемым области усмотрения в осуществлении права и исполнении обязанностей, позволяющей управленческому представителю формировать отношения с третьими лицами своей волей в интересах представляемого; — производный характер отношений управленческого представительства от имущественных прав и обязанностей представляемого, в которых границы полномочий управленческого представительства определяются существом правомочий (прав и обязанностей) представляемого; — особенность предмета правового регулирования (характер деятельности управленческого представителя) — правовые отношения организации и управления имущественным интересом представляемого, волей представителя; — особенность в объеме и содержании полномочий представителя (управленческое полномочие); — отношения управленческого представительства обладают двойственной относительно-абсолютной природой: с одной стороны, между представляемым и представителем имеют место договорные отношения (относительная природа), а с другой — представитель обладает определенными правомочиями во внешнем обороте по отношению к неопределенному кругу лиц (абсолютная природа). 2. Предметом правового регулирования управленческого представительства является гражданско-правовое отношение, основанное на праве управленческого представителя самостоятельно и своей волей принимать решения, осуществлять организационно-управленческую деятельность от имени и в интересе представляемого по реализации имущественных прав и обязанностей последнего в отношениях с третьими лицами. 3. Исследования общенаучного характера отношений управленческого представительства позволяют сформулировать легальное определение одноименного института, закрепив его содержание путем дополнения ст. 183 ГК Республики Беларусь п. 5 ч. 1 (аналогично п. 5 ч. 1 ст. 182 ГК РФ) следующего содержания: «Представительство, предметом которого выступает формирование отношений волей представителя в интересах представляемого, является управленческим представительством».
