Ратушный Сергей Александрович, юрист, «Что Делать Консалт» «КонсультантПлюс».
Исследование вопросов закрепления ответственности в договоре востребовано российской правоприменительной практикой. Таким образом, статья посвящена рассмотрению актуальной цивилистической проблематики. По мнению автора, должник по обязательству в случае его неисполнения при осуществлении предпринимательской деятельности несет ответственность и в случае отсутствия вины.
Limitation of responsibility in contract and limits of limitation thereof
S. A. Ratushnyj
Study of issues of consolidation of responsibility in contract is required by the Russian law-application practice. Therefore the article deals with consideration of topical civic problems. The author believes that debtor in the obligation in case of non-execution thereof in effectuation of entrepreneurial activities shall bear responsibility even in absence of guilt.
Интересным представляется рассмотрение вопроса об ограничении ответственности сторон договора. Исходя из общегражданского принципа обеспечения восстановления нарушенных прав (п. 1 ст. 1 Гражданского кодекса, далее — ГК РФ) лицо, право которого нарушено, имеет право на полное возмещение причиненных ему убытков (если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере — см. п. 1 ст. 15 ГК РФ).
Таким образом, гражданское законодательство исходит из принципа полного возмещения убытков, однако законом или договором может быть предусмотрено их ограничение (см. Постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 27 июля 2012 г. по делу N А12-9430/2011).
Общее правило о возмещении убытков потерпевшему распространяется и на должника в обязательстве (см. ст. 393 ГК РФ).
В предлагаемом вниманию читателей материале мы рассмотрим ответственность договорную, ситуации, связанные с ограничением названной ответственности, и возможные случаи выхода из этих ситуаций.
Итак, должнику по обязательству в случае неисполнения (ненадлежащего исполнения) обязательства законом предписано возместить кредитору понесенные последним убытки. Помимо убытков на должника может быть возложена обязанность уплатить определенную законом или договором сумму штрафных санкций (так называемую неустойку — см. ст. 330, 394 ГК РФ).
В то же время необходимо отметить, что в соответствии со ст. 401 ГК РФ ответственность нарушителя наступает при наличии в его действиях (бездействии) вины (п. 1 ст. 401 ГК РФ).
Однако при осуществлении предпринимательской деятельности нарушитель несет ответственность и в случае отсутствия вины (при этом нарушитель должен доказать, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы — чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств — см. п. 3 ст. 401 ГК РФ).
Вместе с этим (как мы указывали выше) законом допускается договорное ограничение ответственности. Оставляя за пределами нашего рассмотрения случаи ограничения договорной ответственности, упоминаемые в ст. 400 ГК РФ (с участием в качестве кредитора гражданина-потребителя), сосредоточим свое внимание на ситуациях, где в качестве сторон договорных отношений выступают субъекты предпринимательской деятельности.
Перейдем к рассмотрению конкретных ситуаций.
Показательным можно считать дело по иску ОАО «Масложиркомбинат «Армавирский» к ФГП «Ведомственная охрана железнодорожного транспорта Российской Федерации» (апелляционная жалоба рассматривалась Пятнадцатым арбитражным апелляционным судом — подробнее см. Постановление от 28 января 2010 г. N 15АП-9371/2009 по делу N А53-10611/2009, а также Определение ВАС РФ от 29 сентября 2010 г. N ВАС-12877/10). Суть дела такова. Масложиркомбинат и Ведомственная охрана заключили договор на оказание услуг по сопровождению и охране вагонов с опасным грузом.
На определенном этапе хозяйственных взаимоотношений у сторон возникли разногласия по поводу условий перезаключаемого договора, и Масложиркомбинат обратился с иском в суд об обязании Ведомственной охраны к заключению соответствующего договора.
Апелляционный суд установил, что заключенный договор отвечает признакам публичного договора (ст. 426 ГК РФ). В соответствии со ст. 446 ГК РФ в случаях передачи разногласий, возникших при заключении договора, на рассмотрение суда на основании ст. 445 ГК РФ либо по соглашению сторон условия договора, по которым у сторон имелись разногласия, определяются в соответствии с решением суда.
В нашем случае на рассмотрение суда были переданы разногласия сторон относительно условия договора, ограничивающего ответственность одной из сторон.
Суд, руководствуясь нормой п. 4 ст. 421 ГК РФ, согласно которой условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами, отметил, что в случаях, когда условие договора предусмотрено так называемой диспозитивной нормой, стороны могут своим соглашением исключить ее применение либо установить условие, отличное от предусмотренного в ней. При отсутствии такого соглашения условие договора определяется диспозитивной нормой.
Согласно п. 1 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Как известно, заключенный договор предполагает наличие соглашения между сторонами по тем или иным его существенным условиям (абз. 2 п. 1 ст. 432 ГК РФ). В рассматриваемом случае соглашения на предмет ограничений ответственности сторонами достигнуто не было. Ведомственная охрана своей волей, без согласования с Масложиркомбинатом, ограничила свою ответственность. Таким образом, Масложиркомбинат не изъявил согласия на подобное ограничение, поэтому говорить о наличии согласованного сторонами условия мы не можем. Соответственно, не можем мы говорить и о достигнутом сторонами соглашении об установлении условия, отличного от предусмотренного диспозитивной нормой п. 1 ст. 15 ГК РФ. Следовательно, правомерным является применение судом диспозитивной нормы ст. 15 ГК РФ с возложением ответственности на Ведомственную охрану в полном объеме причиненного ею ущерба.
Аналогичное дело (причем с тем же ответчиком — Ведомственной охраной) по жалобе ООО «Транс-ЖД» на решение Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области рассматривалось Тринадцатым арбитражным апелляционным судом (Постановление от 29 июня 2012 г. по делу N А56-2556/2012). При этом вывод, к которому пришли арбитры 13-го ААС, оказался прямо противоположным выводу арбитров 15-го ААС.
В чем же причина столь отличающихся решений арбитров?
Отвечая на поставленный вопрос, для начала следует отметить, что обстоятельства в рассматриваемых ситуациях были несколько различными. Как было указано выше, в деле, рассмотренном 15-м ААС, истец в порядке ст. 446 ГК РФ передал на рассмотрение суда разногласия, возникшие при заключении договора. Таким образом, в деле, рассмотренном 15-м ААС, условия договора, по которому у сторон возникли разногласия (в том числе и условие об установлении предела ответственности ответчика), определялись судом. Также стороны не пришли к соглашению относительно предела ответственности Ведомственной охраны. По этой причине 15-й ААС и применил в соответствии с п. 4 ст. 421 ГК РФ диспозитивную норму п. 1 ст. 15 ГК РФ, возложив на ответчика ответственность в полном объеме причиненного им ущерба.
Другое дело — апелляционная жалоба, рассмотренная 13-м ААС. Из текста мотивировочной части мы видим, что ООО «Транс-ЖД» был заключен соответствующий договор с Ведомственной охраной. Указанным договором была предусмотрена ответственность Ведомственной охраны, при этом ответственность имела ограничение установленным пределом. Очевидно, что ООО «Транс-ЖД», вступая в договорные отношения с Ведомственной охраной, действовало исходя из своих разумно понимаемых интересов (см. п. 3 ст. 10 ГК РФ), что предполагает определенную степень осведомленности об условиях заключаемого договора. Отсюда закономерен вывод суда, со ссылкой на положение ГК о свободе договора (п. 1 ст. 421 ГК РФ), о правомерности установления предела ответственности Ведомственной охраной при условии доказанности согласия ООО «Транс-ЖД» на включение названного условия в рассматриваемый договор.
Достаточно распространенными в практике ситуациями являются случаи ограничения ответственности в договоре поручительства.
Напомним, что в соответствии с п. 2 ст. 363 ГК РФ поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, как и должник, включая уплату процентов, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником, если иное не предусмотрено договором поручительства.
Перед нами снова диспозитивная норма, устанавливающая приоритет для указанной ситуации договорных условий над нормами ГК. Восьмой арбитражный апелляционный суд, анализируя названную норму, в Постановлении от 29 марта 2011 г. по делу N А70-10468/2010 отметил, что поручитель, определяя размер своей ответственности в договоре, действовал своей волей и на свой риск, т. е., добавим мы, действовал, руководствуясь положениями о свободе договора.
Вместе с этим нельзя не отметить, что наряду с рассмотренными выше случаями встречаются попытки некоторых участников гражданского оборота полностью исключить свою ответственность при исполнении договорных обязательств. Одно из таких дел рассматривалось 18-м Арбитражным апелляционным судом (см. Постановление N 18АП-7221/2009 от 11 сентября 2009 г. по делу N А47-2610/2009). Суд признал согласованное сторонами условие договора об исключении взаимной ответственности не соответствующим закону (ст. 168 ГК РФ), указав, что отказ граждан и юридических лиц от осуществления принадлежащих им прав в соответствии с п. 2 ст. 9 ГК РФ не влечет прекращения этих прав, за исключением случаев, предусмотренных законом. Сославшись также на неоднократно упоминаемую здесь ст. 15 ГК РФ, апелляционный суд отметил, что согласно указанной норме стороны имеют право в договоре согласовать лишь условие об уменьшении размера убытков в случае их причинения, а отнюдь не условие о полном освобождении от их уплаты.
Более того, говоря о размере убытков по смыслу ст. 15 ГК РФ, нельзя обойти молчанием недавнее Определение ВАС РФ (Определение от 8 августа 2012 г. N ВАС-9002/12 по делу А14-5965/2011). В названном Определении ВАС РФ отметил, что размер ответственности в виде взыскания убытков не может устанавливаться сторонами при заключении договора, возможно ограничение только верхнего предела такой ответственности по соглашению сторон либо в соответствии с законом.
Таким образом, с одной стороны, ответственность в отношениях участников гражданско-правовых отношений не может быть исключена по причине рискового и возмездного характера большинства из указанных отношений, а также по причине, указанной выше (п. 2 ст. 9 ГК РФ). В то же время, с другой стороны, участникам оборота не стоит рассчитывать на возможность возложения друг на друга ответственности чрезмерной.
Из разъяснений, данных ВАС РФ в другом Определении (от 1 декабря 2009 г. N ВАС-15613/09 по делу N А19-16734/08-58), следует, что для привлечения лица к ответственности в виде возмещения убытков, причиненных ненадлежащим исполнением договорных обязательств (ст. 15, 393 ГК РФ), необходимо, во-первых, доказать факт нарушения контрагентом договорных обязательств, во-вторых, размер понесенных убытков, и наконец, в-третьих, наличие прямой причинно-следственной связи между допущенным ответчиком нарушением обязательств и понесенными истцом убытками.
Итак, по мнению ВАС РФ, потерпевший для привлечения к ответственности контрагента, помимо факта нарушения указанным контрагентом своих обязательств, должен доказать размер понесенных им убытков. Размер указанных убытков определяется как величина расходов потерпевшего лица, которое указанное лицо понесло или должно будет понести для восстановления нарушенного права (п. 2 ст. 15 ГК РФ).
При заключении договора (например, для уже рассмотренных нами договоров поручительства), согласуясь с мнением ВАС РФ (см. рассмотренное выше Определение ВАС РФ N ВАС-9002/12), определяя размер (верхний предел) ответственности, допустимо установить указанный размер как в виде определенного числового значения суммы, так и путем исключения каких-либо видов ответственности, например неустойки (см., в частности, Постановление ФАС Северо-Западного округа от 9 ноября 2010 г. по делу N А56-40121/2009).
Соответственно, учитывая диспозитивный характер как нормы п. 2 ст. 363, так и п. 1 ст. 15 ГК РФ, стороны договора могут своей волей определить указанный предел ответственности либо, в случае недостижения соглашения, отказаться от заключения договора, а в случае публичного характера заключаемого договора передать возникшие разногласия на рассмотрение суда.
Если мы обратимся к международному опыту регулирования гражданско-правовых отношений, то обнаружим, что, например, Принципы международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) в ст. 7.1.6 указывают на невозможность использования в договоре условий (оговорок), ограничивающих или исключающих ответственность одной стороны за неисполнение или исполнение, существенно отличающееся от того, что другая сторона разумно ожидала. При этом неиспользование данной оговорки обусловлено возможностью наступления явно несправедливых последствий для одной из сторон договора. Комментаторы Принципов отметили по этому поводу, что данная статья устанавливает норму, которая дает суду широкие полномочия, основанные на принципе честного поведения. Условия, регулирующие последствия неисполнения, как правило, имеют силу, однако суд может игнорировать оговорки, которые грубо нарушают этот принцип (см.: Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2004 / Пер. с англ. А. С. Комарова. М.: Статут, 2006, комментарий к ст. 7.1.6).
Вместе с этим согласно ст. 7.4.9 Принципов, в случае если сторона договора не уплачивает денежную сумму, когда наступает срок платежа, потерпевшая сторона имеет право на проценты годовых на эту сумму с момента наступления срока платежа до момента уплаты, независимо от того, освобождается ли сторона от ответственности за неплатеж. Таким образом, даже в случае освобождения одной из сторон договора от ответственности в тех или иных случаях сторона, называемая в приведенной норме потерпевшей, не лишается права на получение некоего денежного эквивалента в виде процентов от определенной суммы в соответствующей валюте, призванного в определенной степени компенсировать нанесенный ей ущерб.
Итак, мы убедились, что как в международной, так и в отечественной практике вопросы, касающиеся случаев ограничения ответственности сторон договора, следует разрешать, опираясь на нормы о свободе договора. При этом, однако, не следует забывать, что, осуществляя свои права в соответствии с договором, согласуясь с конституционным принципом осуществления прав и свобод (ч. 3 ст. 17 Конституции РФ), мы не должны нарушать права другого лица (контрагента по договору), в равной мере ориентируясь как на собственную выгоду, так и на общеправовые принципы честного поведения и недопущения явной несправедливости.
