Чаще всего в СМИ освещаются вопросы, возникающие в сфере киноискусства, когда предметом спора является защита потребителей, права которых ущемлены в процессе кинопоказа. Однако не меньшее количество споров встречается при создании кинофильмов. Связаны эти споры с исполнением обязательств по созданию кинофильмов, налогообложением дохода от реализации кинопродукции, наложением ареста на интеллектуальные права в рамках исполнительного производства и т. д. Рассмотрим наиболее примечательные из возникающих правовых споров.
Вот такая вот любовь-морковь
Между правообладателем (налогоплательщиком) и налоговой инспекцией возник спор по вопросу, являются ли созданные правообладателем в 2007 и 2009 годах аудиовизуальные произведения (кинофильмы «Любовь-Морковь» и «Любовь-Морковь — 2») нематериальными активами в целях налогообложения прибыли.
Налогоплательщик учитывал собственные затраты, связанные с созданием фильмов, как доходные вложения в материальные ценности и списывал их на расходы с учетом срока полезного использования национальных фильмов, установленного им в соответствии с положениями ст. ст. 271, 272 НК РФ, и принципа равномерности признания доходов и расходов исходя из практики хозяйственной деятельности. По мнению инспекции, кинофильмы являются нематериальными активами, в связи с чем затраты общества на их создание подлежали списанию через амортизационные отчисления в течение 10 лет.
В рассматриваемом споре суд поддержал правообладателя, указав на ошибочность выводов инспекции.
В соответствии с п. 3 ст. 257 НК РФ в целях налогообложения прибыли нематериальными активами признаются приобретенные и (или) созданные налогоплательщиком результаты интеллектуальной деятельности и иные объекты интеллектуальной собственности (исключительные права на них), используемые при производстве продукции (выполнении работ, оказании услуг) или для управленческих нужд организации в течение длительного времени (продолжительностью свыше 12 месяцев).
Таким образом, исходя из буквального содержания вышеприведенной нормы объект интеллектуальной собственности может быть признан нематериальным активом только при наличии совокупности ряда условий.
Одним из условий является срок полезного использования, в течение которого объект нематериальных активов служит для выполнения целей деятельности налогоплательщика и который не может быть менее 12 месяцев. Применительно к положениям главы 25 НК РФ, в частности ст. 258 НК РФ, срок устанавливается налогоплательщиком самостоятельно на основании реального срока получения дохода от использования аудиовизуальных произведений.
Исходя из практики и коммерческого опыта получения дохода от российских аудиовизуальных произведений, основная часть которого приходится на первые недели, когда идет прокат фильма в кинотеатрах, и месяцы, когда фильм продается на DVD и иных носителях, общество определило для фильмов «Любовь-Морковь» и «Любовь-Морковь — 2» срок полезного использования соответственно в 12 и 6 месяцев с корреспондирующим сроком равномерного списания расходов.
Руководствуясь п. 3 ст. 257, п. п. 1, 2 ст. 258 НК РФ применительно к конкретным обстоятельствам настоящего спора, суды пришли к выводу, что использование указанных кинофильмов не отвечает требованиям, в соответствии с которыми их необходимо было бы учесть в составе нематериальных активов со сроком использования более 12 месяцев.
Свои выводы суд обосновал оценкой представленных правообладателем в материалах дела документов, в том числе данных бухгалтерского учета, договоров с контрагентами, подтверждающих периоды и суммы реального срока полезного использования соответствующих фильмов (поступления выручки); справок, содержащих информацию по срокам и суммам поступления выручки в рамках полезного использования соответствующих фильмов с детальной расшифровкой по периодам и договорам-основаниям.
При таких обстоятельствах суд указал: вывод инспекции о том, что нормы амортизации в данном случае устанавливаются на 10 лет, так как в отношении кинокартин невозможно точно определить срок их полезного использования (поскольку на момент принятия кинофильмов к учету в качестве нематериальных активов неизвестно, в течение какого срока объект способен будет приносить организации экономические выгоды), правильно признан судами необоснованным, не соответствующим налоговому законодательству и фактическим обстоятельствам дела (Постановление ФАС МО от 29.06.2012 по делу N А40-114744/11-115-350).
Арест интеллектуальной собственности
В одном деле суд, оценивая правомерность действий судебного пристава по наложению ареста на интеллектуальные права должника в рамках процедур исполнительного производства, пришел к следующим выводам.
Пункт 4 ч. 1 ст. 75 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» предусматривает, что в рамках исполнительного производства взыскание может быть обращено на принадлежащие должнику имущественные права, в том числе на исключительное право на результат интеллектуальной деятельности и средство индивидуализации, за исключением случаев, когда в соответствии с законодательством РФ на них не может быть обращено взыскание.
Поскольку на момент издания постановления о наложении ареста судебный пристав-исполнитель располагал сведениями (изложенными в письме Министерства культуры РФ) о том, что должник по исполнительному производству является правообладателем всех имущественных прав на срок действия авторского права на соответствующие фильмы, при этом в распоряжение судебного пристава были предоставлены заверенные копии документов, подтверждающие права должника на запрашиваемые аудиовизуальные произведения (прокатные удостоверения), требования ст. 80 Закона N 229-ФЗ им были соблюдены. В связи с этим суд посчитал наложение ареста на интеллектуальную собственность должника законным (Кассационное определение Санкт-Петербургского городского суда от 08.12.2011 N 33-18173/2011).
Права на исполнение роли
Актер обратился к ООО «Централ Партнершип Сейлз Хаус» с иском о защите авторских прав. Мотивировал он свое требование тем, что им была сделана серия фотографий на съемочной площадке снятого указанной кинокомпанией фильма. Эти фотографии были опубликованы на ряде интернет-сайтов. Позже актер обнаружил, что одна из изготовленных им фотографий, подвергшаяся незначительной обработке, была использована для первой страницы обложки коробки регионального издания DVD-диска снятого фильма.
Он обратился к изготовителю дизайна обложки, однако в ответе на его запрос тот сослался на наличие лицензионного договора между ним и ООО «Централ Партнершип Сейлз Хаус», в связи с чем предложил обратиться с претензией к последнему.
Истец направил ответчику письменную претензию, ответ на которую не получил. Истец просил взыскать с ООО «Централ Партнершип Сейлз Хаус» компенсацию за нарушение исключительного права на произведение, компенсацию морального вреда, обязать ответчика принять меры по указанию на обложке DVD-диска имени истца как автора фотографии, опубликовать в журнале сообщение о допущенном нарушении с указанием имени автора фотографии, заключить с истцом лицензионный договор на 5 лет в отношении спорной фотографии и взыскать с ответчика понесенные истцом судебные расходы.
Однако суд заявленные исковые требования не поддержал, исходя из следующего.
Согласно ст. ст. 1315, 1317 ГК РФ исполнителю принадлежит исключительное право на исполнение, право авторства — право признаваться автором исполнения, право на имя, право на неприкосновенность исполнения.
Также исполнителю принадлежит исключительное право использовать исполнение в соответствии со ст. 1229 ГК РФ любым не противоречащим закону способом (исключительное право на исполнение), в том числе способами, указанными в п. 2 данной статьи. Исполнитель может распоряжаться исключительным правом на исполнение. Использованием исполнения считается, в частности, запись исполнения, то есть фиксация звуков и (или) изображения или их отображений с помощью технических средств в какой-либо материальной форме, позволяющей осуществлять их неоднократное восприятие, воспроизведение или сообщение.
В ходе судебного разбирательства суд установил, что актер по договору передал продюсеру исключительные права на использование своего исполнения, осуществленного в результате оказания актерских услуг, и его фрагментов в любой форме и любыми способами как в составе фильма, так и отдельно от него, в том числе: право записывать исполнение; право на использование изображения, образа персонажа фильма, подобия, созданного исполнителем образа роли в любых печатных изданиях, сборниках, на носителях звукозаписи и аудиозаписи, связанных с фильмом, и на их обложках, на других материалах, связанных с фильмом, его литературной и музыкальной основой, образа персонажа, включая его визуальное изображение в образе данного персонажа, включая отдельные фрагменты исполнения без указания имени исполнителя, демонстрируемые по одному, не в динамической взаимосвязи.
Суд пришел к выводу о том, что истец в отсутствие предусмотренных законом оснований осуществил использование исполнения актером роли в фильме в виде фиксации изображения с помощью технических средств (фотографирования), поскольку все права на исполнение актером его роли в силу заключенных договоров принадлежат ответчику, в результате чего какие-либо исключительные права в отношении спорной фотографии у истца возникнуть не могли (Определение Мосгорсуда от 30.06.2011 по делу N 33-19958).
Обычное видео — не объект авторского права
На канале «РЕН ТВ» был показан сюжет о происшествии на водоеме в ходе катаний на катере, в котором пострадало несколько человек. Данная информация сопровождалась демонстрацией видеосюжета, в котором давал интервью сотрудник яхт-клуба, и кадров катания на катере.
Несколько граждан сняли видео произошедшего и впоследствии, увидев передачу по телевидению, обратились в суд, заявляя, что это именно они являются правообладателями спорной видеозаписи. При этом, по утверждению истца и третьего лица, которое было привлечено к участию в деле, среди них были сценарист, оператор и актер.
Суд просмотрел необработанную видеозапись истцов, а также видеозапись, подвергнутую монтажу с наложением музыкального сопровождения. Отказывая в удовлетворении заявленных требований, он отметил, что спорная видеозапись не может быть признана произведением, являющимся объектом авторского права истцов. По существу представленные истцами видеоматериалы являются результатом видеофиксации событий семейной жизни, были созданы без использования творческого труда и не могут быть признаны результатом интеллектуальной деятельности, подлежащим защите по правилам главы 70 ГК РФ.
Суд критически отнесся к доводам представителя истцов о том, что перед созданием видеозаписи один из истцов написал сценарий короткометражного фильма, который и был снят впоследствии. Представленная суду распечатка на двух листах А4 не может быть идентифицирована ни по времени изготовления, ни по лицу, который ее подготовил, так как не содержит ни даты, ни подписи.
Суд рассмотрел доводы истцов о том, что один из них являлся актером, снявшимся в короткометражном фильме, и обоснованно отклонил их, поскольку видеозаписи не содержат сцен, в которых действия этого актера можно было бы признать результатом актерского творческого труда.
Доводы о том, что другой истец являлся оператором видеофильма и осуществлял его монтаж, суд отклонил как не подтвержденные материалами дела: из содержания записей не представляется возможным установить, кто именно осуществлял съемку.
Из материалов дела было установлено, что доказательств осуществления истцами монтажа видеофильма нет, был представлен видеоролик, содержащий фрагменты записей семейного видео истцов, подвергнутый монтажу. На седьмой секунде видеоролика имеется кадр, на котором имеются надписи: «actioncoms. ru», «видеокамеры для экстрима», «www. actioncoms. ru».
Суд правомерно посчитал, что использование в представленном выпуске телепрограммы в форме цитирования фрагментов спорных видеозаписей осуществлено в пределах, установленных ст. 1274 ГК РФ. При этом он определил, что спорные видеозаписи были представлены не полностью: в кадрах сюжета используются лишь некоторые части выложенного для свободного доступа на интернет-ресурсе видеоролика; в сюжете представлены и другие видеозаписи аналогичного содержания. Суд обоснованно принял во внимание, что цитируемые части видеозаписи были подвергнуты обработке по технологии «сепия» (придания определенного оттенка всему видеоизображению), что затрудняет узнавание лиц, чьи изображения имеются в записи.
Поскольку демонстрация фрагментов спорных видеозаписей занимает незначительную часть сюжета, суд пришел к выводу, что их использование оправдано информационной целью передачи: сообщение о несчастном случае на воде и причинах, которых привели к трагедии (Апелляционное определение Мосгорсуда от 14.09.2012 по делу N 11-18359).
