(Ящук Т. Ф.) («Семейное и жилищное право», 2008, N 2)
КАКОЙ БЫТЬ КВАРТИРНОЙ ПЛАТЕ? ИЗ ОПЫТА ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ В ПЕРИОД НЭПА
Т. Ф. ЯЩУК
Ящук Т. Ф., кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского.
Квартирные платежи, а особенно их величина, затрагивают интересы большинства современных семей, поэтому изучение исторического опыта правового регулирования в данной сфере представляет практическую значимость. Накопление такого опыта относится к периоду нэпа, поскольку сложившийся в революционные и военные годы огромный фонд муниципального жилья эксплуатировался хищническим образом, а квартирная плата фактически была отменена <1>. ——————————— <1> Декрет СНК РСФСР от 27 января 1921 г. «Об отмене взимания платы за жилые помещения с рабочих и служащих и за пользование водопроводом, канализацией и очисткой, газом и электричеством и общественными банями — с государственных учреждений и предприятий и их рабочих и служащих и о распространении указанных льгот на инвалидов труда и войны и лиц, находящихся на их иждивении» // СУ РСФСР. 1921. N 6. Ст. 47.
Декрет СНК от 20 апреля 1922 г. <2> декларировал восстановление квартирной платы, а также предусмотрел основополагающие принципы ее определения, которые затем сохранялись в последующих законодательных актах. Так, тарифы рассчитывались на единицу площади, зависели от степени благоустройства дома, района нахождения, а также социального положения плательщика, предельные ставки ограничивались только для рабочих и служащих. Законодательно подтверждалось понятие санитарной нормы, введенное в 1919 г. Постановлением Наркомата здравоохранения, поэтому излишки жилой площади оплачивались в повышенном размере. Конкретные ставки квартирной платы вводились обязательными постановлениями местных исполкомов. ——————————— <2> Декрет СНК от 20 апреля 1922 г. «О плате за пользование жилыми помещениями» // СУ РСФСР. 1922. N 30. Ст. 349.
Принятый в 1922 г. ГК РСФСР не использовал конструкцию «квартирная плата», оперировал понятием «наемная плата за жилые помещения» и указывал, что она не может превышать ставки, устанавливаемые местными исполкомами в пределах, предусмотренных постановлениями СНК. Платежи за коммунальные услуги, как неоднократно подчеркивал законодатель, взимались дополнительно <3>. Считалось, что квартирная плата вносилась только за пользование жилой площадью. Действительно, в условиях 1920-х годов, когда в большинстве муниципальных домов располагались коммунальные квартиры, такой способ расчета платежей был наиболее целесообразным. Собранные средства расходовались на поддержание всего дома, т. е. на ремонт общих частей дома и внутренний ремонт квартир (исправление водопроводных кранов и труб, дымоходов, восстановление и окраску окон и дверей). Расходы по внутренней отделке квартир (побелка, оклейка обоями), устранение повреждений, произошедших по вине и небрежности жильцов, несли сами наниматели. ——————————— <3> См., например: ст. 13 Декрета ВЦИК и СНК от 1 июня 1925 г. «Об оплате жилых помещений в городских поселениях» // СУ РСФСР. 1925. N 39. Ст. 275.
Другая часть квартирной платы имела административно-хозяйственное назначение и шла на оплату труда дворников, сторожей, домоуправлений, закупку инвентаря, канцелярских принадлежностей, освещение двора и лестниц. За счет квартплаты производились все предусмотренные законодательством платежи (страховые взносы, земельная рента, налог на строение и т. п.) <4>. ——————————— <4> Постановление НКВД от 21 августа 1924 г. «Инструкция по применению Положения ВЦИК и СНК РСФСР об оплате жилых помещений в городских поселениях от 21 июля 1924 г.» // СУ РСФСР. 1924. N 71. Ст. 700.
Регулированию квартирной платы в городах и рабочих поселках посвящено значительное число актов, принимаемых практически ежегодно начиная с 1922 г. Видимо, в целях повышения их легитимности и учитывая их особую социальную значимость, они оформлялись как совместные постановления ВЦИК и СНК. Большая часть предварялась вступлением, что целью закона является приближение квартирной платы к размерам, необходимым для самоокупаемости жилищного хозяйства. Низкий уровень квартирной платы, не покрывающий фактически производимых затрат, вынуждал местные органы направлять в жилищный сектор доходы, полученные из других источников. Очевидно, что заинтересованность государства состояла в неуклонном повышении тарифов (последнее относится к 1928 г.), достижении их большей дифференциации с переложением расходов на наиболее платежеспособных квартиросъемщиков, установлении только предельных ставок с передачей значительных полномочий по гибкому регулированию тарифов местным органам. В начале 1920-х годов законодатель касался квартирной платы, вносимой только за пользование национализированным или муниципализированным жильем, в последующем принимаемые акты распространяли свое действие на все жилые строения, независимо от статуса собственника. Несмотря на постоянное обновление законодательства, принципы тарификации видоизменялись незначительно. Вплоть до конца 1920-х годов при расчете квартирной платы учитывались такие признаки, как принадлежность пользователя к определенной категории (трудящийся или нетрудовой элемент), размер заработной платы или иного дохода, род занятий (кустари, ремесленники, лица свободных профессий и т. д.), степень благоустройства дома (наличие водопровода, канализации, газа и т. д.), расположение квартиры (темное, полуподвальное помещение и т. д.), местоположение в городе (центр или окраины), оплата только полезной (жилой) площади (не включая кухни, коридоры, ванные и т. д.). Законодательство выделяло следующие категории жильцов: нетрудовой элемент, лица свободных профессий, кустари и ремесленники, рабочие и служащие, лица, состоящие на социальном обеспечении, и некоторые мелкие категории (студенты, инвалиды). В подзаконных актах, издаваемых НКВД, давалась краткая характеристика каждой социальной группы, устанавливались ее признаки, указывались документы, подтверждающие принадлежность к определенной группе. Например, к лицам свободных профессий относились врачи, ветеринары, акушерки, массажистки, юристы, инженеры, литераторы, художники, то есть те граждане, которые получали доходы по соглашению за оказанные услуги специального умственного труда, при этом не являлись наемными работниками <5>. ——————————— <5> Там же.
Нормативно ограничивались и предельные границы снижения квартирных тарифов при отсутствии в доме отдельных элементов благоустройства: водопровода — на 10%, канализации — на 10%, электрического освещения — на 5%. Для домов, расположенных в отдаленных районах, также допускалось уменьшение тарифа на 10%. Центральное отопление ввиду слабой распространенности даже не учитывалось при определении комфортабельности жилища. Следует подчеркнуть, что такие скидки предусматривались только для трудящихся. Причем, чтобы не допустить слишком большого снижения платежей, они применялись не путем сложения, а последовательно, таким образом, чтобы итоговый размер оплаты оказался не ниже 10 коп. с 1 кв. сажени <6>. ——————————— <6> Несмотря на законодательное введение метрической системы, квадратная сажень как единица измерения площади продолжала использоваться. Приблизительно 1 кв. с. = 4,4 кв. м.
Пониженные тарифы действовали также в отношении полуподвальных и чердачных помещений, комнат, лишенных наружного освещения, проходных комнат. Максимальное снижение составляло 50%, но и в этом случае средний тариф не мог опускаться ниже 10 коп. с 1 кв. сажени. Основные тарифы применялись только при оплате жилой площади в пределах нормы, которая определялась местными органами, но не могла быть ниже предусмотренной рекомендациями Наркомата здравоохранения. Все излишки жилой площади облагались в трехкратном размере к основному тарифу <7>. Таким образом, законодатель, с одной стороны, рассчитывал добиться уплотнения жильцов и, следовательно, уменьшить дефицит жилья, а с другой стороны, за счет граждан, способных позволить себе проживать в более комфортабельных условиях, получить необходимые средства на содержание дома, что не обеспечивали основные тарифы. ——————————— <7> Декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 1 июня 1925 г. «Об оплате жилых помещений в городских поселениях» // СУ РСФСР. 1925. N 39. Ст. 275.
Правовые предписания, касающиеся различных аспектов исчисления квартирной платы, отличались предельной конкретностью. Например, специальным законом регламентировались квартирные тарифы в г. Ленинграде. Причем губернскому исполкому рекомендовалось понизить ставки на жилье, расположенное выше 4-го этажа, находящееся над подвалами или арками, установить более высокие, чем в среднем по стране, тарифы для нетрудовых элементов <8>. Пристальное внимание законодателя к, казалось бы, частным вопросам обусловливалось особой социальной значимостью жилищных отношений, их массовым распространением, болезненным восприятием гражданами малейших несправедливостей в этом вопросе. ——————————— <8> Декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 22 ноября 1926 г. «Об оплате жилых помещений в городе Ленинграде» // СУ РСФСР. 1926. N 86. Ст. 626.
Безусловно, максимально полно учесть все многообразие факторов могли только местные органы, поэтому ставки квартирной платы в конкретных городах вводились обязательными постановлениями губернских исполкомов и уже в этих границах могли конкретизироваться применительно к каждому городу обязательными постановлениями уездных исполкомов. Например, обязательное Постановление Омского губисполкома от 10 августа 1923 г., установившее квартирную плату в г. Омске, уездных центрах и крупных пригородах, дифференцировало тариф с учетом всех допускаемых законом условий таким образом, что разница в платежах с 1 кв. сажени полезной площади колебалась от 10 коп. до 10 руб., то есть составляла 100 единиц <9>. Местные исполкомы неоднократно пересматривали тарифы квартирной платы с целью их большей дифференциации и экономической обоснованности. Так, в Омской губернии в первоначальную схему расчетов были внесены новые критерии — место расположения жилья и тип строения (каменное, деревянное, насыпное). Город был поделен на 8 районов с учетом уровня развития и качества городской инфраструктуры (близость дорог, магазинов, культурных учреждений и т. д.), в итоге размер квартплаты за идентичное по потребительским свойствам жилье, но расположенное в разных частях города отличался между 1-м и 8-м разрядом в 2 раза <10>. ——————————— <9> ГАОО (Государственный архив Омской области). Ф. 286 (Губернский коммунальный отдел). Оп. 1. Д. 221. Л. 168. <10> ГАОО. Ф. 286. Оп. 1. Д. 227. Л. 109.
В начале нэпа, непосредственно после восстановления квартирной платы, местные исполкомы, определяя ее размер, учитывали в первую очередь комфортабельность строения и платежеспособность населения. Вопрос, в какой степени собранные денежные средства покрывают реальные расходы на содержание жилищ, стал обсуждаться позднее. Первые выводы о тарифной политике прозвучали в 1924 — 1925 гг. По разным оценкам, за счет квартирной платы покрывалось от 1/5-1/3 <11> до половины <12> необходимых расходов на текущее содержание жилищ. Однако местным органам удалось довольно быстро существенно увеличить поступления квартирной платы. Так, если в 1923/24 гг. было собрано 46 млн. руб., то на следующий год — уже 170 млн. <13>. Но и этих сумм было явно недостаточно просто для содержания жилья в удовлетворительном состоянии, не говоря уже о его серьезной реконструкции. ——————————— <11> Совещание по жилищному вопросу // Коммунальное дело. 1925. N 2. С. 13. <12> Твердохлебов В. Н. Местные финансы. М., 1927. С. 195. <13> Совещание по жилищному вопросу // Коммунальное дело. 1925. N 2. С. 13; Горский И. В. Жилищные перспективы на 1926 — 27 годы // Коммунальное дело. 1926. N 19-20. С. 24.
По расчетам специалистов, даже эксплуатация жилья по себестоимости, то есть без получения прибыли, требовала повышения квартирной платы до 1 руб. 60 коп. — 1 руб. 80 коп. с 1 кв. сажени <14>, причем даже такие тарифы признавались приемлемыми только для мелких городов, а для крупных — их рекомендовалось довести до 2 руб. 38 коп. <15>. Действующие же тарифы составляли 10 — 12 коп. с 1 кв. сажени, на их долю приходилось от 1 до 4% заработка трудящихся, т. е. они оказывались совершенно необременительны для населения <16>. ——————————— <14> Горский И. В. Жилищные перспективы на 1926 — 27 годы // Коммунальное дело. 1926. N 19-20. С. 36; Нормализация расходов по домовладениям // Коммунальное дело. 1926. N 21-22. С. 84 — 86. <15> Совещание по жилищному вопросу. С. 13. <16> Твердохлебов В. Н. Местные финансы. С. 195; Шейнис Д. Вопросы квартирной платы // Коммунальное дело. 1926. N 2. С. 5.
В идеале квартирная плата должна была не только покрывать расходы по себестоимости, но и давать средства для расширения домового хозяйства, улучшения его качественного состояния. Коммунальные работники предлагали изменить методику расчетов квартирной платы, исходить не из того, сколько могут заплатить жильцы, а сколько нужно для полноценного содержания здания <17>. При введении в действие тарифов, основанных на таких технократических принципах, доля квартирных платежей в семейном бюджете могла составить 35 — 50%, тогда как, по мнению специалистов, нормальным считалось внесение в качестве квартирной платы 10% заработка трудящегося <18>. ——————————— <17> Совещание по жилищному вопросу. С. 13; Шейнис Д. Вопросы квартирной платы. С. 3. <18> Шейнис Д. Вопросы квартирной платы. С. 5.
Проблема жилищных тарифов широко и открыто обсуждалась научной общественностью. Коммунальные работники, опираясь на опыт организации жилищного хозяйства в других странах, доказывали, что в законодательстве современных государств ограничивается размер квартирной платы и защищаются права жильцов, но «нигде не имеется принудительных правил, обязывающих домовладельца от жильцов трудового характера довольствоваться квартирной платой во много раз дешевле себестоимости, а от жильцов, живущих на нетрудовой доход, требовать квартирную плату во много раз дороже себестоимости» <19>. В России, как писал В. Н. Твердохлебов, два совершенно одинаковых дома в зависимости от социального состава нанимателей могли давать доход, различающийся в десятки раз <20>. ——————————— <19> Кобленц И. Жилищный кодекс РСФСР // Советское право. 1924. N 1. С. 69. <20> Твердохлебов В. Н. Местные финансы. С. 171.
Хотя на протяжении 1920-х годов средняя величина квартирной платы неуклонно повышалась, она по-прежнему не покрывала требуемых расходов. Существенным недостатком действующих квартирных тарифов называлось и то обстоятельство, что при расчете платежей учитывался не совокупный доход семьи, а только нанимателя жилого помещения. Переход к иным методикам расчета обсуждался даже во ВЦИКе в период подготовки нового Закона 1928 г. <21>. Проект предусматривал повышение квартирной платы в течение 1927 — 28 гг. для всех нанимателей (за исключением безработных и тех, чей доход не достигал 20 руб. в месяц) не менее чем на 10 коп. в мес. с 1 кв. м. При этом в бюджете рабочего квартплата не могла превышать 10%. Одновременно предполагалось, что темпы роста заработной платы опередят увеличение квартирных тарифов. ——————————— <21> ГАРФ (Государственный архив РФ). Ф. Р-1235 (ВЦИК). Оп. 73. Д. 1290. Л. 46.
Спрогнозировав будущий рост квартирных платежей для трудящихся, против готовившегося проекта выступил ВЦСПС, который изложил свои аргументы в докладной записке, направленной в ЦИК СССР. ВЦСПС рассчитал, что по новым тарифам расходы на квартплату в бюджетах граждан превысят планируемые 10%. Профсоюз предложил сделать повышение постепенным и растянуть его на три года, установить четкую дифференциацию тарифов в зависимости от качества жилья, соотнести повышение с реальной себестоимостью содержания жилья, следовательно, в тех городах, где содержание жилья обходилось коммунальным органам дешевле, размер повышения оказывался бы ниже. В среднем новые ставки не могли превысить действующие более чем на 20% <22>. ——————————— <22> ВЦСПС о повышении квартирной платы // Еженедельник советской юстиции. 1928. N 1. С. 27.
Проект рассматривался в Госплане, НКВД, союзе Жилкооперации, изучался специальной комиссий ВЦИК. Наиболее радикальные из высказанных соображений (об учете совокупного дохода семьи, постепенном введении новых тарифов) не вошли в текст документа. Более целесообразным было признано сохранить уже апробированную методику исчисления квартирной платы, которая основывалась на установлении предельного размера тарифа, учете классовой принадлежности нанимателя и его дохода, оценке потребительских свойств жилья <23>. Эти принципы вошли в окончательный текст Постановления ВЦИК и СНК от 14 мая 1928 г. «Об оплате жилых помещений в городах и рабочих поселках» <24>, с принятием которого отменялось большинство норм ранее действовавших законов аналогичного содержания. ——————————— <23> ГАРФ. Ф. Р-1235. Оп. 73. Д. 1290. Л. 57, 64. <24> Постановление ВЦИК и СНК от 14 мая 1928 г. «Об оплате жилых помещений в городах и рабочих поселках» // СУ РСФСР. 1928. N 53. Ст. 402.
Важной новацией Закона являлось установление квартирной платы городскими советами, что повышало значимость органа городской власти в регулировании жилищных отношений. В составе квартирной платы выделялись две части: квартирная такса и оплата процентов на стоимость строения, взимаемая для восстановления и расширения жилищного фонда. Основная ставка квартирной платы, которую вносили квартиросъемщики, чей доход не превышал 145 руб. в месяц, в зависимости от местных условий могла колебаться от 35 до 44 коп. за 1 кв. м. При наличии в семье иждивенцев вводились скидки, размеры которых перечислялись в законе. Размер допустимой скидки зависел от величины заработка квартиросъемщика и количества иждивенцев в семье. Максимальная скидка могла достигать 80% от основной ставки, она применялась в случае заработка нанимателя ниже 40 руб. и наличии пяти и более иждивенцев. Как и ранее, величина квартирной платы соотносилась со степенью благоустройства дома. Так, при отсутствии электричества тариф понижался на 5%, водопровода и канализации — на 20%, в случае удаленности жилья от центра сокращение тарифа по усмотрению городских Советов могло достигнуть 20%, а при наличии особых удобств, напротив, мог возрасти на 10%. Квартирную плату должны были вносить даже самые малообеспеченные граждане, получающие менее 30 руб. в месяц, но для них предусматривался особый, пониженный тариф — 5,5 коп. с 1 кв. м. Для тех трудящихся, которые, напротив, получали больше 145 руб. в месяц, квартирная плата повышалась по сравнению с основным тарифом, в зависимости от дохода такое повышение тоже дифференцировалось, но в целом платеж не мог превышать 1 руб. 32 коп. с 1 кв. м. Отдельные статьи Закона были посвящены регламентации размеров квартирной платы кустарей, ремесленников, лиц свободных профессий, торговцев и прочих нетрудовых элементов. Все полномочия по введению конкретных ставок для этих категорий нанимателей также находились в ведении городских советов, но законодатель лимитировал верхний уровень. Наиболее высокие тарифы допускались для нетрудовых элементов, предел достигал 4 руб. 40 коп. с 1 кв. м. Закон впервые систематизировал нормы, касающиеся льгот по оплате военнослужащих, их семей, а также других категорий нанимателей, пользующихся жилищными привилегиями и преимуществами. Сохранялись понятия «дополнительная комната», «дополнительная площадь», «излишки жилой площади». По общему правилу излишки жилой площади оплачивались в тройном размере квартирной таксы, но имелись категории граждан, например научные работники, которым полагалась дополнительная жилая площадь, и она оплачивалась в одинарном размере. Следует отметить, что принятый в 1928 г. Закон в своей основе сохранил юридическое действие до конца советского периода, хотя, безусловно, в его текст вносились многочисленные изменения. Закон в полной мере соответствовал жилищным отношениям социалистического государства, когда основная масса граждан является не собственниками, а нанимателями жилья, квартирные условия большинства жильцов отличаются несущественно, вполне укладываются в установленные нормы жилой площади, а основным доходом граждан является заработная плата. По оценкам, сделанным в 1930 г., себестоимость 1 кв. м жилой площади колебалась от 45 до 50 коп., а фактические поступления оставались в диапазоне от 30 до 40 коп. Отмечалось, что образующийся дефицит покрывался за счет других бюджетных источников <25>. ——————————— <25> Целищев М. Очередные задачи жилищно-коммунального хозяйства // Коммунальное дело. 1930. N 6. С. 7.
Преодолеть сложившуюся ситуацию владельцы муниципальных домов пытались разными способами. Жилищно-арендные кооперативы (ЖАКТы), у которых по сравнению с другими пользователями дефицит был самым маленьким, покрывали его за счет заемных средств и за счет доходов от торгово-промышленных помещений, расположенных в арендуемых домах. Отделы коммунального хозяйства направляли на содержание муниципальных зданий средства специального капитала жилищного фонда, т. е. прямо нарушали закон, поскольку фонд предназначался исключительно на новое строительство и капитальный ремонт <26>. ——————————— <26> Жуков И. Муниципализированный фонд // Коммунальное дело. 1930. N 2. С. 37.
Кроме того, в явном противоречии с декларируемыми принципами жилищной политики домоуправления ЖАКТы, частные арендаторы и владельцы стремились заселить дом наиболее платежеспособными жильцами, которые не имели льгот по оплате. Хотя лица, в ведении которых находился дом, были обязаны сообщать в жилищные отделы об освобождающейся у них жилой площади, зачастую они не торопились это делать, самостоятельно подбирая наиболее подходящий контингент. Безусловно, самовольное занятие жилых помещений законом запрещалось, но серьезные меры, противодействующие этому явлению, стали предприниматься только после издания 7 августа 1927 г. Постановления ВЦИК и СНК «Об урегулировании права пользования жилой площадью и о мерах борьбы с самовольным занятием помещений в муниципализированных и национализированных домах, а также в помещениях, отчисленных в коммунальный жилой фонд». Судам рекомендовалось рассматривать такие дела во внеочередном порядке <27>. ——————————— <27> Циркуляр НКЮ от 12 августа 1927 г. «О внеочередном рассмотрении дел о самовольном занятии жилых помещений» // Сборник циркуляров НКЮ РСФСР, действующих на 1 июня 1931 г. М., 1931. С. 278 — 279.
Убыточность жилищного сектора для коммунального бюджета обусловливалась не только низкой квартирной платой, но и тем обстоятельством, что она не вносилась. Можно полагать, что к концу 1920-х годов проблема задолженности платежей серьезно обострилась, что зафиксировано в документах разного характера. Намерение Правительства добиваться своевременного и полного внесения квартирной платы отражено и в более ранних документах <28>. 5 июля 1928 г. СНК РСФСР принял Постановление «О мероприятиях по усилению борьбы с неплательщиками квартирной платы», для реализации которого два наркомата — НКВД и НКЮ направили на места совместный циркуляр <29>. Меры принудительного воздействия могли применяться к лицам, просрочившим уплату четыре месяца или систематически уклоняющимся от своевременных платежей (разъяснение такого поведения не давалось). ——————————— <28> Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 18 октября 1926 г. «Об урегулировании взноса квартирной платы и о выселении неплательщиков» // СУ РСФСР. 1926. N 72. Ст. 670. <29> Циркуляр НКЮ и НКВД от 28 сентября/2 октября 1928 г. «О мероприятиях в отношении неплательщиков квартирной платы» // Сборник циркуляров НКЮ РСФСР, действующих на 1 июня 1931 г. М., 1931. С. 277 — 278.
Хотя крайней мерой воздействия в отношении нарушителей называлось выселение, законодатель предусмотрел ограничения ее использования и тем самым смягчал степень ответственности должников. Так, согласно закону выселение допускалось только в период с 1 апреля по 1 ноября, а некоторые категории жильцов даже при наличии всех оснований выселить было очень сложно <30>. ——————————— <30> Постановление ВЦИК и СНК от 20 августа 1928 г. «О порядке эксплуатации и использовании жилого фонда, принадлежащего местным советам, предприятиям промышленности, транспорта» // СУ РСФСР. 1928. N 116. Ст. 724.
Отметим, что исключался административный порядок выселения и разрешался только судебный, подробно описывалась процедура уведомления должника, устанавливались разумные сроки, в течение которых можно было погасить задолженность. Судебное решение помимо выселения могло включать арест имущества должника с целью его реализации в счет долга. Законодательство отличалось социальной направленностью: в одинаковых жизненных ситуациях более жесткие требования устанавливались для так называемых нетрудовых элементов. По данным НКЮ, к концу 1930 г. недоимки квартирной платы по РСФСР составили 130 млн. руб. Судам рекомендовалось «усилить репрессию в отношении злостных неплательщиков, как правило — применять выселение». Органам коммунального хозяйства предписывалось принять меры к взысканию долгов, а должностные лица, не выполняющие это требование, могли привлекаться к уголовной и дисциплинарной ответственности <31>. ——————————— <31> Циркуляр НКЮ от 14 ноября 1930 г. «Всем областным и краевым прокурорам и председателям областных (краевых) судов» // Бюллетень НКВД. 1930. N 41. С. 838.
В заключение можно предположить, что некоторые принципы, положенные в основу правового регулирования квартирной платы, представляют интерес и в современных условиях. К ним можно отнести дифференциацию платы для нанимателей муниципального жилья в зависимости от уровня комфортабельности квартир, удобства и престижности месторасположения дома. С целью социальной поддержки семей с детьми для них также возможно установление льготных тарифов.
