К ВОПРОСУ О ПОНЯТИИ КОРРУПЦИИ И МЕРАХ ЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ
Л. В. СЕРДЮК
Сердюк Л. В., доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного права Уфимского юридического института МВД России.
В статье анализируется понятие коррупции и меры по ее предупреждению.
Ключевые слова: уголовное право, коррупция.
The article examines the concept of corruption and measures for its prevention.
Представляется закономерным тот факт, что по мере усиления борьбы с коррупцией растет и статистический показатель выявленных должностных преступлений. За период с 2000 по 2008 г. в России должностные преступления коррупционного характера выросли в два раза. В 2009 г. выявлено 7856 получений взяток (направлено в суд 6648 уголовных дел). В 2010 г. (за 10 месяцев) это преступление вошло в статистику в общей сумме 7375 фактов получения взяток (направлено в суд уголовных дел 5793) <1>. ——————————— <1> Главный информационно-аналитический центр МВД РФ. Состояние преступности в России за 2009 год и за январь — октябрь 2010 года. М., 2010.
Нужно принять во внимание, что количество выявленных преступлений коррупционного характера не отражает действительное положение в сфере коррупции, если учесть, что в России выявляется только около 5% фактов получения взяток. Остальное количество этих преступлений находится в латентном состоянии. Показатели, характеризующие рост или снижение выявленных преступлений, свидетельствуют в основном об эффективности работы правоохранительных органов. Несмотря на неоднократные официальные определения коррупции не только на национальном, но и на международном уровне, до настоящего времени нет единого понятия коррупционного преступления. Например, Декларация Организации Объединенных Наций «О борьбе с коррупцией и взяточничеством в коммерческих и международных операциях» взяточничество вообще выделяет из состава коррупции, видимо, не считая эти понятия идентичными. Декларация призывает объединять «усилия на всех уровнях по борьбе с коррупцией и взяточничеством» <2>. ——————————— <2> См.: СПС «Гарант».
В. А. Номоконов, напротив, считает, что «подкуп является стержнем коррупции, присутствует в ней всегда, в обязательном порядке. Злоупотребления должностных лиц и иных служащих, даже носящие корыстный характер, с подкупом не связанные, не могут расцениваться как коррупция» <3>. ——————————— <3> Номоконов В. А. Новое антикоррупционное законодательство и перспективы формирования антикоррупционной политики // Следователь. 2009. N 9. С. 53 — 57.
Нам представляется в принципе это более верной позицией, если не понимать слово «подкуп» слишком узко. Дело в том, что подкуп имеет разные формы. Его, на наш взгляд, нельзя рассматривать только в виде взятки. Он может выступать и в виде иной личной заинтересованности должностного лица, по принципу «ты мне — я тебе», в том числе по причине родственных и иных связей. В итоге возникает круговая порука, прикрытие хищений, злоупотреблений и превышений служебных полномочий. Это лежит в основе и приносящего вред обществу протекционизма, когда ведущие посты и чиновничьи должности занимают лица не вполне достойные и по деловым, и по моральным качествам. Коррупционный характер носят и такие злоупотребления должностным положением, когда высокопоставленные должностные лица раздают неоправданные льготы и преимущества предпринимателям-родственникам, даже не скрывая это, как будто для них не существует статьи 289 Уголовного кодекса Российской Федерации. Известные примеры тому имели место и в Москве, и в Республике Башкортостан, и в ряде других регионов России. Все это, по нашему мнению, не что иное, как коррупция, где взяточничество является главным ее компонентом, но далеко не единственным. Это социальное явление многолико, и личная заинтересованность должностного лица — также своего рода подкуп, когда незаконный интерес (не только чисто корыстного характера) удовлетворяется за счет причинения вреда законным интересам граждан или организации либо охраняемым законом интересам общества или государства. Отсюда можно сделать вывод, что серьезную опасность в комплексе коррупционных преступлений представляют не только взятки, но и ряд других преступлений коррупционного характера. В эту группу во многих случаях сегодня входят также превышение должностных полномочий, в том числе с применением насилия или с угрозой его применения (ст. 286 УК); заведомо незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301 УК); принуждение к даче ложных показаний, эксперта, специалиста к даче ложного заключения или переводчика к осуществлению неправильного перевода, а равно принуждение указанных лиц к уклонению от дачи показаний (ст. 309 УК). В большинстве случаев это относится к принуждению дачи заведомо ложных показаний, соединенному с шантажом, угрозой убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества этих лиц или их близких (ч. 2 ст. 309 УК РФ). Это пример того, что коррупционные преступления могут иметь и насильственный характер. Особую опасность представляет такое преступление коррупционного плана, как вынесение заведомо неправосудного приговора (ст. 305 УК), которое также следует признать насильственным, так как субъект умышленно причиняет заведомо невиновному лицу физический и моральный вред, посягая на его свободу, честь и достоинство, используя предоставленную ему власть. К группе коррупционных можно отнести и некоторые другие преступления, совершенные по основанным на подкупе мотивам корыстной и иной личной заинтересованности, связанные с незаконной деятельностью и попустительством должностных лиц и чиновников разного уровня, наделенных определенными полномочиями. Например, нельзя не обратить внимания на тот факт, что действия работников правоохранительных органов в современный период часто носят не только насильственный, но и коррупционный характер, так как связаны с подкупом должностных лиц. Нельзя сказать, что коррупционные преступления в сфере правосудия совершаются редко, но статистика их практически не фиксирует в связи с отсутствием уголовных дел. Так, за 2008 г. по Республике Башкортостан принуждений к даче ложных показаний (ст. 309 УК) выявлено 6 (в суд направлено три уголовных дела). В 2009 г. — выявлено 7 (в суд направлено 4 дела). В 2010 г. (за 7 месяцев) — выявлено 5 (в суд направлено 1 дело). Незаконного задержания и вынесения заведомо неправосудного приговора за последние три года не выявлено ни одного <4>. ——————————— <4> Единый отчет о преступности по РБ за 2008 — октябрь 2010 г. Раздел 17. Преступления против правосудия / Информационный отдел МВД РБ.
Можно бы радоваться такой статистике, если бы не было известно, что она не отражает действительное положение дел. В частности, в районных и городских отделах Республики проверочных материалов по фактам незаконного задержания имеется много, по которым принимались лишь меры дисциплинарного характера. Такая же реакция государства и на коррупционные преступления, совершаемые судьями. Российская Конституция противоречит сама себе, утверждая принцип равенства всех перед законом и тут же гарантируя неприкосновенность целого ряда ответственных должностных лиц (ст. ст. 98, 122). Эта неприкосновенность делает беспомощными правоохранительные органы государства в борьбе с коррупцией в высших эшелонах государственной и судебной власти. Законодательные установки по безупречной службе лиц, замещающих государственные должности и должности по государственной и муниципальной службам, содержатся более чем в 100 нормативно-правовых актах федерального уровня, в том числе в Федеральном конституционном законе «О Конституционном Суде Российской Федерации» (ст. 8), в Законах: «О прокуратуре Российской Федерации» (ст. 41.6), «Об основах государственной службы в Российской Федерации (ст. 13) и многих других, касающихся организации государственной и муниципальной службы. К сожалению, эти законы слабо поддерживаются уголовным и административным законодательством. Резолюция Комитета министров Совета Европы, принятая 6 ноября 1997 г., утвердила 20 руководящих принципов борьбы с коррупцией. В нашей стране сегодня основная ставка делается на новую функцию органов прокуратуры по организации антикоррупционной экспертизы в целях выявления и устранения коррупционных факторов. Об организации этой работы достаточно детально говорил Генеральный прокурор Российской Федерации на заседании Государственной Думы в 2009 году <5>. В последующем эта проблема обсуждалась неоднократно на политическом и научном уровнях. Все внимание официальных органов направлено на достижение немедленного результата. На наш взгляд, назрела необходимость на основе создаваемой единой антикоррупционной уголовной политики акцентировать внимание не только на точечных проверках и не только в плане усиления наказания за должностные преступления коррупционного характера, но главное, в плане неотвратимости наказания независимо от должностного положения лица. Это делается, но, к сожалению, только в единичных случаях в показательном плане. В большинстве случаев в отношении коррупционеров, особенно в отношении обладающих конституционным иммунитетом, уголовные дела просто не возбуждаются, и они уходят от уголовной ответственности. ——————————— <5> См.: Чайка Ю. Я. О ходе реализации национального плана по противодействию коррупции // Следователь. 2009. N 9. С. 20 — 24. Методика проведения антикоррупционной экспертизы утверждена Постановлением Правительства РФ от 26 февраля 2010 г.; Приказом Генерального прокурора РФ от 28 декабря 2009 г.
Рассматривая должностные преступления коррупционного характера в системе власти, И. И. Карпец в начале 90-х годов прошлого века писал: «Безнравственность политическая — это худший вид безнравственности общества вообще, ведущий к массовому аморализму, а от аморализма к преступности и ее оправданию». Выход из этого тупика автор видел в необходимости «сделать общество более нравственным» <6>. ——————————— <6> Карпец И. И. Преступность: иллюзии и реальность. М., 1992. С. 250.
«Сделать общество более нравственным» — это та непосильная задача для нашего общества, решить которую мы пытаемся много десятилетий. Тем не менее, на наш взгляд, это действительно одна из главных мер борьбы с коррупцией, хотя и рассчитанная на долгую перспективу. Решить ее можно только через правовое воспитание детей. Повышение правовой культуры населения, о чем сегодня заботится руководство многих регионов России, должно осуществляться, по нашему убеждению, в форме организации правового воспитания несовершеннолетних, начиная с детских садов. Правовая культура должна быть неотъемлемой частью воспитания в детях общей культуры поведения в обществе. Она должна выражаться не только в знании учащимися школ элементарных законов поведения, но, главное — в воспитании уважения к законам и традициям, в воспитании доброго отношения ко всему живому окружающему миру, к справедливости, которая должна превалировать перед личными интересами, и т. д. Нужно добиться негативного отношения окружающих к правонарушителям, как это было раньше, но сегодня утрачено совершенно. Правовое воспитание будущих граждан страны должно быть организовано во всех начальных и средних учебных заведениях на уровне специальной дисциплины с введением в число педагогов юристов и психологов. Надо поставить этот процесс во главу угла наряду с полной ликвидацией в стране беспризорности, не пожалев для этого ни сил, ни средств, так как от культуры общества зависит не только уровень преступности в стране, но и боеспособность российской армии, и экономический уровень жизни народа, и престиж страны в мире. Возвращаясь к вопросу повседневной борьбы с коррупцией в ее современном варианте, когда безнравственность и алчность должностных лиц и чиновников часто не ведает границ, приобретая насильственные формы, нельзя обойти молчанием и другие непопулярные меры. В частности, давно уже поднимался вопрос о правовой целесообразности необходимой обороны граждан от противозаконных действий представителей власти и чиновников, злоупотребляющих своим служебным положением и превышающих власть. В свое время об этом говорил известный юрист А. Ф. Кони, который предлагал узаконить сопротивление граждан произволу властей, за что подвергался гонениям со стороны власти <7>. ——————————— <7> См.: Уголовное право. Общая часть / Под ред. В. Н. Петрашева. М., 1999. С. 299.
В наше время этот вопрос в связи с разгулом коррупции насильственного характера не только не исчез, но и значительно обострился, что не требует особых комментариев. Однако немецкий ученый Ягеман еще в XIX веке писал о недопустимости необходимой обороны от представителей властных структур, так как в этом случае пришлось бы узаконить и революцию <8>. ——————————— <8> Цит. по: Познышев С. В. Основные начала науки уголовного права. Общая часть науки уголовного права. Изд. 2-е. М., 1912. С. 157.
Понимая также, что подобное предложение никогда не может быть узаконено, С. В. Познышев сто лет назад справедливо указывал на тот факт, что авторитет власти роняется не обороной против ее действий. Она роняет его сама своими незаконными действиями, «которые как незаконные и не должны пользоваться защитой закона» <9>. ——————————— <9> Познышев С. В. Указ. соч. С. 157 — 158.
Мы согласны с этой последней позицией и считаем, что в плане целесообразности подключения граждан к борьбе с коррупцией необходимая оборона может быть оправданна против явно незаконных действий представителей власти на основе общих правил конституционного закона. Например, если представитель власти оказывается на стороне организованной преступности или явно превышает свою власть, применяя физическое насилие к лицу, заведомо невиновному. Даже солдату закон предписывает не выполнять приказ, если он является явно преступным. Это мера крайняя, но при определенных обстоятельствах, на наш взгляд, может быть признана справедливой и законной.
