СОГЛАСИЕ ЗАВЕЩАТЕЛЯ КАК ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ ТРЕБОВАНИЕ ДЛЯ ВКЛЮЧЕНИЯ ЗАВЕЩАНИЯ В ЕДИНЫЙ РЕЕСТР ЗАВЕЩАНИЙ <*>
О. Н. ВОРОНОВА
——————————— <*> Voronova O. N. Consent of the testator as an obligatory requirement for inclusion in the uniform register of testaments.
Воронова Ольга Николаевна, доцент кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Белгородского университета кооперации, экономики и права, кандидат юридических наук.
В статье автор обосновывает мысль о том, что включение завещания в единый реестр завещаний следует производить только по желанию завещателя.
In the article the author points out that testament inclusion into the single testament register should be done only accordance with the testator’s will.
Key words: testament, secrecy of a will, testament register.
Развитие института наследования по завещанию в Российской Федерации осуществляется на основе классических теоретических конструкций в области наследственного права. В соответствии с п. 1 ст. 1118 Гражданского кодекса РФ (далее — ГК РФ), основным способом распорядиться имуществом на случай смерти для гражданина является составление завещания. М. С. Абраменков обращает внимание на то, что внутренний мир завещателя, с его переживаниями и размышлениями, влияющими на завещательные решения, недоступен для других лиц. Однако завещания, как и прочие его поступки и дела, отражают этот внутренний мир и, если их содержание известно окружающим, могут вызывать одобрение или неодобрение последних, иную оценку, хотя понимание поступков человека другими лицами далеко не всегда может быть истинным <1>. Поэтому законодательно установлена необходимость сохранения тайны завещания. ——————————— <1> Абраменков М. С. Общая характеристика завещания как основания наследования // Нотариус. 2010. N 6.
Вывод о необходимости сохранения тайны завещания был сделан еще в римском праве. По свидетельству Гая (2. 100), в древнейшем праве существовали две формы завещания: а) testamentum comitiis calatis и б) testamentum in procinctu. Завещание comitiis calatis совершалось в народном собрании по куриям, которое созывалось для этого два раза в год. Завещатель устно выражал свою волю, а затем обращался к народу с просьбой, в таких приблизительно выражениях: Ita do, ita lego, ita testor, itaque vos, Quirites, testimonium mini perhibitote — «Так я передаю имущество, отказываю, завещаю, и вы, квириты, засвидетельствуйте это». Второй формой древнейшего завещания было завещание in procinctu (по словам Гая, procinctus есть готовое к походу, вооруженное войско — expeditus et armatus exercitus) (2. 101) <2>. ——————————— —————————————————————— КонсультантПлюс: примечание. Учебник «Римское частное право» (под ред. И. Б. Новицкого, И. С. Перетерского) включен в информационный банк согласно публикации — Юристъ, 2004. —————————————————————— <2> Римское частное право: Учебник / Под ред. И. Б. Новицкого, И. С. Перетерского. М., 1994. С. 27.
Основными недостатками этих форм завещаний была гласность завещательных распоряжений и недоступность старикам и больным, тем, кто был особенно заинтересован в совершении завещаний. Для устранения этих недостатков в римском праве приспособили процедуру mancipatio. Завещатель передавал все свое имущество доверенному лицу, которое обязывалось выполнить распоряжения, делавшиеся тут же завещателем. Устные распоряжения завещателя составляли nuncupatio, присоединявшуюся к mancipatio. Эта форма завещания могла быть использована в любое время, но распоряжения завещателя по-прежнему были известны всем участвующим в процедуре лицам. Чтобы сохранить тайну завещательных распоряжений, была введена письменная форма завещания: после совершения mancipatio завещатель передавал доверенному лицу навощенные таблички, на которых была изложена воля завещателя, и говорил: «Haec ita ut in his tabulis cerisque scripta sunt ita do, ita lego, ita testor» — «Как написано в этих навощенных табличках, так я и распоряжаюсь». После этого таблички завязывались шнурком и скреплялись печатями и подписями завещателя, всех присутствующих при совершении акта семи лиц. Современное российское наследственное право определяет, что завещание должно быть удостоверено нотариусом или иным уполномоченным лицом. В ГК РФ (2001 г.) законодатель придал соблюдению тайны завещания усиленный режим правовой охраны, указав в ст. 1123, что нотариус, другое удостоверяющее завещание лицо, переводчик, исполнитель завещания, свидетели, а также гражданин, подписывающий завещание вместо завещателя, не вправе до открытия наследства разглашать сведения, касающиеся содержания завещания, его совершения, изменения или отмены. Как определяют О. В. Ахрамеева и О. С. Звонок, каждое нотариальное действие совершается при соблюдении тайны нотариального действия: воля человека представляет частный, сакральный, мистический интерес этого человека, которая выражается в исповеди, что приобщает нотариуса к непознанному для иных людей <3>. ——————————— <3> Ахрамеева О. В., Звонок С. О. Гражданско-правовые и нравственно-религиозные аспекты исторического становления и развития нотариата как института государства и права // Нотариус. 2007. N 1.
Единственный, кто не обязан хранить тайну завещания, это сам завещатель, который вправе сообщить о нем и о его содержании любым лицам. Как указывает Т. К. Крайнова, сегодня наибольшую актуальность имеет вопрос о создании единой базы завещаний <4>. Суть предполагаемого нововведения — сделать так, чтобы завещание ни в коей мере не затерялось, чтобы лицо неизбежно вступило в права наследования <5>. ——————————— <4> Крайнова Т. К. Сравнительный анализ норм гражданских кодексов государств бывших союзных республик СССР, регламентирующих наследование по завещанию // Актуальные проблемы и особенности оформления наследственных прав в России и странах ближнего зарубежья: материалы международной научно-практической конференции. СПб., 2009. С. 57. <5> Сычев О. М. Принцип неприкосновенности воли завещателя и ее тайны // СПС «КонсультантПлюс». 2010.
В проекте Закона «О нотариате и нотариальной деятельности в Российской Федерации», ст. 97 указано полномочие Федеральной нотариальной палаты по ведению реестра завещаний. Однако, по мнению О. М. Сычева, такое положение не соответствует принципу соблюдения нотариальной тайны <6>. «При создании информационных баз без согласия соответствующих лиц появляются как минимум два признака произвольного вмешательства: отсутствие согласия субъекта на вмешательство в его дела и несоответствие такого вмешательства принципам права» <7>. ——————————— <6> Сычев О. М. Экспертное заключение на проект Федерального закона «О нотариате и нотариальной деятельности в Российской Федерации» (общая часть) // Нотариус. 2011. N 3. <7> Сохновский А. Ф., Сычев О. М. Безусловное право завещателя на тайну завещания // Российская юстиция. 2011. N 8.
На интернет-конференции, организованной информационным агентством «ГАРАНТ», о необходимости создания реестра учета завещаний заявляет президент Федеральной нотариальной палаты М. И. Сазонова. «Нотариус, удостоверив завещание, сбрасывает в нотариальную палату сведения об этом. Но при этом он не раскрывает ни сути завещания, ни объемы наследственной массы, ни перечня наследников, он дает только информацию: Иванов Александр Петрович удостоверил завещание у меня, нотариуса Сазоновой, за реестровым номером таким-то. И далее в положении об учете этих завещаний сказано: нотариальная палата, как держатель этой базы, только после смерти завещателя может открыть эту тайну. Но в базе она держится закодированной в виде букв, и, даже если, предположим, что кто-то взломает эту базу, он там ничего не поймет, там сплошные цифры. И только держатель этой базы может тому, кто принесет свидетельство о смерти, открыть и сказать: да, ваш наследодатель оставил завещание, удостоверил его у нотариуса Сазоновой тогда-то за таким-то реестровым номером, а все остальное вам скажет нотариус Сазонова. Сейчас Федеральная нотариальная палата создает такой реестр учета завещаний» <8>. ——————————— <8> СПС «ГАРАНТ».
Как утверждает А. П. Сергеев, отсутствие в России единого банка завещаний следует признать в какой-то мере оправданным, если вспомнить об участившихся случаях взлома всяческих реестров персональной информации и их последующей продажи на рынках нелегальной продукции. Есть, впрочем, еще один простой способ — сообщение потенциальным наследникам о факте совершения завещания с указанием места совершения. Остается согласиться с тем, что завещатель заинтересован в том, чтобы наследники знали, где именно удостоверено завещание. Получается, что гражданину ничего не остается, кроме как соизмерять важность тайны завещания с риском того, что оно может так и остаться неизвестным для наследников и иных заинтересованных лиц, а значит, неисполненным <9>. Это еще раз подтверждает, что создание базы завещаний не соответствует принципу действий субъекта в гражданском обороте по его усмотрению и создается без согласия завещателей. А ведь действие субъекта по своему усмотрению, если только он не нарушает права иных лиц, является одним из основополагающих принципов гражданского права <10>. ——————————— <9> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть третья (постатейный) / Под ред. А. П. Сергеева. М.: Проспект, 2011. <10> Сычев О. М. Экспертное заключение на проект Федерального закона «О нотариате и нотариальной деятельности в Российской Федерации» (общая часть) // Нотариус. 2011. N 3.
Полагаем, что включать завещание в реестр завещаний следует только по желанию завещателя. Если же завещатель хочет сохранить факт совершения, изменения или отмены завещания в тайне, следует применять современный способ хранения завещаний в делах нотариальной конторы.
