(Васильев А. А.) («Культура: управление, экономика, право», 2012, N 3)
ПРАВОВАЯ КУЛЬТУРА РОССИИ В СВЕТЕ ОТЕЧЕСТВЕННОГО КОНСЕРВАТИЗМА <*>
А. А. ВАСИЛЬЕВ
——————————— <*> Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ «Консервативная правовая доктрина России: исторические и теоретические аспекты», проект N 11-03-00521а.
Васильев А. А., кафедра теории и истории государства и права Алтайского государственного университета, кандидат юридических наук.
Наибольшую озабоченность вызывает проблема развития правовой культуры российского общества. Привычным стало в России оценивать российское правосознание как больное, нигилистическое. В качестве первоочередной цели государством и большинством правоведов было поставлено повышение правовой грамотности населения и привитие европейских идеалов прав человека и либерального индивидуализма. Несмотря на все попытки, следует признать, что проблема правовой культуры российского общества так и осталась неразрешенной. Нередко из этой ситуации стали делать выводы, что российское общество априори в силу своей примитивности, рабской психологии не способно воспринять высокие правовые идеалы Европы. Однако такой взгляд на российскую правовую культуру заведомо необъективен и поверхностен. Во-первых, очевидно, что правовой романтизм российской власти, волюнтаризм и активизм законодателя не решили проблему обеспечения правопорядка. Здесь как нельзя кстати слова китайского мудреца Лао-Цзы: «Чем больше законов, тем больше преступлений». Во-вторых, непредвзятый анализ истории российского права показывает глубокие правовые традиции России (собственную юридическую технику, своеобразное крестьянское обычное право, традиции в сфере семейного, гражданского, земельного права и т. д.). Так, ведущий историк-правовед В. А. Томсинов на основе изучения русских памятников права приходит к выводу о глубоких и оригинальных основах русского права и юриспруденции <1>. ——————————— <1> Томсинов В. А. Юриспруденция Древней Руси и правовая культура Византии // Вестник Московского ун-та. Серия 11. Право. 2009. N 4. С. 3.
В-третьих, российское правосознание отрицает закон не в силу своего примитивизма, а по той причине, что российское законодательство последние 300 лет неадекватно российскому менталитету и традициям по форме, сущности, сфере и средствам регулирования. Вряд ли можно ожидать от народа принятия тех юридических установлений, которые расходятся с базовыми ценностями духовной жизни народа. Индивидуалистическая трактовка прав человека не может привиться к идее правообязанности, долга, соборности, характерных для российского менталитета. Слепое и формальное соблюдение закона не укладывается в жизнь по совести и т. п. Так, обычно считается, что высокая правовая культура населения определяется правовой активностью, обращением за защитой своих прав в компетентные органы и суды. Однако в данном случае упускается из виду возможность разрешения социальных конфликтов без использования формализованных процедур, путем примирения, суда общины, совести и т. п. Характерно, что, по данным статистики и опросам общественного мнения 2011 г., 65% российских граждан никогда не сталкивались с судебной властью <2>. Эти данные подтверждают устоявшуюся традицию российского общества поиска примирения спорящих сторон на основе негосударственных, неюридических, нравственных и неформальных институтов. Отказ от судебных тяжб и поиск примирения находит оправдание в евангельской традиции. Христос учил, что нужно избегать государственного правосудия и разрешать споры путем компромисса и установления мира. Е. В. Спекторский относительно учения апостола Павла о правосудии писал: «Апостол Павел допускает споры о праве между христианами. И для решения таких споров он рекомендует примирительный, третейский суд из людей разумных и пользующихся авторитетом церкви, «суд, который мог бы рассудить между братьями своими», никогда не забывая, что настоящий судья — Господь, «который и осветит скрытое во мраке, и обнаружит сердечные намерения» <3>. ——————————— <2> URL: www. fom. ru. <3> Спекторский Е. В. Христианство и культура // История философии права. СПб.: Юридический институт, 1998. С. 553.
В конце концов рост активности обращений в судебные органы скорее должен говорить о том, что возросло число ситуаций нарушений закона, а не произошло повышение правовой культуры. Низкая правовая активность может означать на деле высокий потенциал и нравственную культуру людей, не нуждающихся для разрешения конфликта в силе закона и принуждения и опирающихся на традиционные ценности и нравственные идеалы. В-четвертых, отрицание неадекватного российскому менталитету законодательства тем не менее не влечет социального хаоса и анархии, поскольку в России оказываются весьма устойчивыми и действенными воспитанные тысячелетней традицией духовно-нравственные ценности — добра, справедливости, милосердия, сострадания, жертвенности, нестяжательства. В отсутствие закона, его слабости русская правовая культура позволяет удержать общество от разрушения и выстоять в эпохи революций, переворотов, реформ и т. п. В богатой духовной культуре России кроется мощный энергетический источник для оздоровления российского правосознания и правовой системы. Само по себе повышение правовой грамотности не снимает коренного вопроса о внутренней культуре носителя правовых знаний, наличии у него базовых нравственных качеств и совести. Как показывает статистика преступности в мире, в последние годы резко возросла преступность интеллектуалов. Значит, дело не в образовании, передаче одних лишь знаний, а в духовном становлении личности, воспитании совести, способной и без глубоких юридических знаний выбрать правомерный вариант поведения. К сожалению, те меры, которые предложены Российским государством в сфере повышения уровня правовой культуры общества, преимущественно сводятся к информированию, правовому просвещению и юридическому образованию — передаче юридических знаний независимо от формирования целостной и духовно развитой личности. Так, еще в 1995 г. была утверждена Федеральная целевая программа «Повышение правовой культуры избирателей и организаторов выборов в Российской Федерации», которая основной целью поставила правовое просвещение и образование граждан в сфере избирательного законодательства <4>. Однако сама по себе правовая грамотность и наличие юридических знаний, образования еще не гарантируют правопорядка. Усилия семьи, общества и государства должны быть направлены не на усвоение юридических знаний чуть ли не с детского сада и первых классов, а на привитие духовных ценностей личности, могущих стать мощным внутренним стержнем для высокого нравственного и правопослушного поведения. Практически никем среди ученых не оспаривается тот факт, что высокий уровень преступности в России с начала 90-х годов прошлого века был вызван девальвацией нравственности, духовных ценностей российского общества, а не одним ослаблением силы закона или дефектами правового просвещения или образования. Следовательно, внимание должно быть обращено на нравственное и духовное воспитание личности как сердцевины правосознания личности и залог правомерного поведения человека. ——————————— <4> Указ Президента от 28 февраля 1995 г. «О Федеральной целевой программе повышения правовой культуры избирателей и организаторов выборов в Российской Федерации» // СЗ РФ. 1995. N 10. Ст. 862.
В свое время К. П. Победоносцев был резко раскритикован за свою концепцию народной школы как реакционную. Он полагал, что для народа важно не теоретическое, доктринерское образование, а профессиональное образование, т. е. приобретение навыков и умений прикладного характера вкупе с религиозным воспитанием. Однако его прогнозы оказались верны. Образование, в том числе высшее, сориентированное лишь на трансляцию знаний, оказалось оторванным от практики и не решило проблемы нравственного, культурного развития личности. Очевидно, что наличие учебных курсов «История», «Мировая художественная культура» и т. п. не означает, что обучающийся станет высококультурным человеком. К. П. Победоносцев писал: «Сколько наделало вреда смешение понятия о знании с понятием об умении! Увлекшись мечтательной задачей всеобщего просвещения, мы назвали просвещением известную сумму программы, искусственно скомпонованной кабинетными педагогами. Устроив таким образом школу, мы отрезали ее от жизни и задумали насильственно загонять в нее детей для того, чтобы подвергать их процессу умственного развития по нашей программе. Но мы забыли или не хотели понять, что масса детей, которых мы просвещаем, должна жить насущным хлебом, для приобретения коего требуется не сумма голых знаний, коими программы наши напичканы, а умение делать известное дело, и что от этого умения мы можем отбить их искусственно, на воображаемом знании, построенном школой. Понятие «народное» о школе есть истинное понятие, но, к несчастью, его перемудрили повсюду в устройстве новой школы. По народному понятию, школа учит читать, писать и считать, но в нераздельной связи с этим учит знать Бога, и любить его, и бояться; любить Отечество, почитать родителей. Вот сумма знаний, умений и ощущений, которые в совокупности своей образуют в человеке совесть и дают ему нравственную силу для того, чтобы сохранить равновесие в жизни и выдерживать борьбу с дурными побуждениями природы, с дурными внушениями и соблазнами мысли» <5>. ——————————— <5> Победоносцев К. П. Великая ложь нашего времени. М.: АНО «Развитие духовности и, культуры и науки», 2004. С. 498 — 499.
Поэтому можно признать обоснованными и целесообразными те меры государственной политики в сфере развития правосознания, которые призваны прежде всего возродить и закрепить духовно-нравственные ценности российского общества. Абсолютно верно в Основах государственной политики в сфере развития правовой грамотности и правосознания личности отмечается, что должна быть проведена взаимосвязь правового воспитания с патриотическим, трудовым, экологическим и другими видами воспитания на общей нравственной основе <6>. ——————————— <6> Российская газета. 14.08.2011. N 151.
В данном контексте можно признать правильным внедрение в учебный план школы нового учебного курса «Основы религиозных культур» или «Основы светской этики», которые, несомненно, будут способствовать формированию нравственной и религиозной культуры личности как основы правосознания и законопослушного поведения <7>. Несмотря на критику данной инициативы с точки зрения конституционного принципа свободы совести, очевидно, что религиозно-нравственное образование в школах — путь и средство формирования духовно развитой личности и правосознания в российском обществе. Насыщение образовательной программы такими курсами, как «Этика», «Религиоведение», «Эстетика», будет способствовать развитию духовного мира личности, а вместе с тем и правосознания человека. Интересно, что современная программа основного общего образования стала воспроизводить программу обучения в дореволюционной России, в которой обязательной дисциплиной был «Закон Божий», служивший нравственно-поучительным курсом для школьников и лицеистов. ——————————— <7> Приказ Министерства образования и науки Российской Федерации от 17 декабря 2010 г. «Об утверждении федерального государственного образовательного стандарта основного общего образования» // Бюллетень нормативно-правовых актов органов исполнительной власти. 2011. N 9; распоряжение Правительства РФ от 28 января 2012 г. «Об утверждении плана мероприятий по введению с 2012/13 учебного года во всех субъектах Российской Федерации комплексного учебного курса для общеобразовательных учреждений «Основы религиозных культур и светской этики» (документ опубликован не был).
