(Комиссарова Я. В.) («Российский судья», 2011, N 3)
ПРОБЛЕМНЫЕ АСПЕКТЫ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 21 ДЕКАБРЯ 2010 Г. N 28 «О СУДЕБНОЙ ЭКСПЕРТИЗЕ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ» <*>
Я. В. КОМИССАРОВА
——————————— <*> Komissarova Ya. V. Problem aspects of the decision Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation from december, 21st, 2010 N 28 «About judicial examination on criminal cases».
Комиссарова Ярослава Владимировна, заместитель заведующего кафедрой криминалистики Московской государственной юридической академии имени О. Е. Кутафина, эксперт (судебный) Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Министерства обороны Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент.
В статье дан краткий обзор положений, уязвимых с точки зрения теории и практики правоприменения, содержащихся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации как акте толкования права.
Ключевые слова: акт толкования права, судебная экспертиза, заключение эксперта.
The article contains a short review of provisions which are vulnerable from the viewpoint of theory and practice of law-application containing in the Decree of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation as an act of interpretation of law.
Key words: act of interpretation of law, judicial expertise, expert opinion.
На страже интересов общества и, следовательно, на страже интересов каждого из его членов стоит право, являющееся одним из самых мощных регуляторов жизнедеятельности социума. Очевидно, что выполнять свое назначение без соответствующего механизма реализации нормы права не могут. Важную роль при этом играют акты толкования права, издаваемые уполномоченными на то органами, в том числе Верховным Судом Российской Федерации. 21 декабря 2010 г. Пленум Верховного Суда Российской Федерации принял Постановление N 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам», с появлением которого на территории России перестало действовать одноименное Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 марта 1971 г. Официальное толкование УПК РФ в этой части надо признать своевременным и актуальным, поскольку сегодня процесс доказывания немыслим без использования специальных знаний, прежде всего посредством проведения судебных экспертиз. Участие в судопроизводстве как эксперта, так и специалиста существенно расширяет возможности следствия по обнаружению, закреплению и проверке доказательств. Заключение эксперта, составленное лицом, не заинтересованным в исходе дела, с опорой на фундаментальные научные положения и апробированные методики проведения исследования, которое при необходимости может быть перепроверено, является ценным источником сведений, имеющих значение для дела. Однако, отдавая должное значимости вышеуказанного постановления в целом, с сожалением приходится констатировать, что степень проработанности его отдельных положений оставляет желать лучшего. К примеру, попытку внести ясность в вопрос о статусе негосударственного экспертного учреждения вряд ли можно считать удачной. Но не по сути <1>, а по форме. ——————————— <1> Автор статьи солидарен с теми учеными и практиками, кто на протяжении нескольких лет, прошедших со дня вступления в силу УПК РФ, предлагал проведение судебных экспертиз поручать исключительно некоммерческим организациям, целенаправленно созданным для оказания содействия судам, судьям, органам дознания, лицам, производящим дознание, следователям и прокурорам в установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу, посредством производства исследований и экспертиз, поскольку число юридических лиц, именующих себя «независимыми экспертными учреждениями», невзирая на свой гражданско-правовой статус, когда извлечение прибыли может стоять на первом месте, а проведение экспертиз — на последнем, с каждым годом растет (см., например: Россинская Е. Р. О статусе негосударственного экспертного учреждения // Криминалистические средства и методы в раскрытии и расследовании преступлений: Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции по криминалистике и судебной экспертизе (4 — 5 марта 2009 г.). М.: ЭКЦ МВД России, 2009. С. 71).
В ч. 4 п. 2 Постановления говорится, что «под негосударственными судебно-экспертными учреждениями следует понимать некоммерческие организации (некоммерческие партнерства, частные учреждения или автономные некоммерческие организации), созданные в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и Федеральным законом «О некоммерческих организациях», осуществляющие судебно-экспертную деятельность в соответствии с принятыми ими уставами». Увы, УПК РФ подобного ограничения не содержит, а за счет издания актов толкования права устанавливать, изменять или отменять нормы права нельзя. Акты толкования, будучи юридически значимыми, общеобязательными для применения (когда речь идет об официальном толковании), самостоятельного значения не имеют и действуют в единстве с теми актами, нормы которых толкуют, помогая правоприменителю уяснить (и не более) смысл правовых норм. По этой же причине уязвимым является п. 12 Постановления в том, что касается закрепления возможности производства комплексной экспертизы экспертом единолично: «Если эксперт обладает достаточными знаниями, необходимыми для комплексного исследования, он вправе дать единое заключение по исследуемым им вопросам. Эксперт дает заключение от своего имени на основании исследований, проведенных им в соответствии с его специальными знаниями, и несет за данное им заключение ответственность в установленном законом порядке». К сожалению, формулировка ст. 201 УПК РФ подобного (более чем разумного, исторически обусловленного) толкования не предполагает. Императивные нормы исключают иную трактовку, кроме той, что была заложена на момент вступления в силу нормативно-правового акта. Коль скоро в ч. 1 ст. 201 Кодекса определяется, что комплексной является «судебная экспертиза, в производстве которой участвуют эксперты разных специальностей», а в ч. 2 описывается порядок составления заключения экспертами по результатам ее производства, один специалист, пусть и обладающий «достаточными знаниями», заменить лиц, имеющих «разные специальности», по формальным основаниям не может. Но больше всего опасений вызывает перспектива широкого применения судами на практике п. 19 Постановления, где сказано: «Для оказания помощи в оценке заключения эксперта и допросе эксперта по ходатайству стороны или по инициативе суда может привлекаться специалист. Разъяснения специалист дает в форме устных показаний или письменного заключения». Не вдаваясь в анализ сложнейшей проблемы оценки доказательств, отметим: особенности оценки заключения эксперта в процессе доказывания исследовали многие видные ученые (Р. С. Белкин, А. Р. Белкин, А. И. Винберг, В. М. Галкин, Ю. Г. Корухов, А. В. Кудрявцева, И. В. Овсянников, Ю. К. Орлов, А. Я. Палиашвили, И. Л. Петрухин, А. А. Эйсман и др.), предлагавшие свои варианты детализации процедуры оценки заключения эксперта с учетом общих правил оценки доказательств, согласно которым любое доказательство оценивается с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности — достаточности для разрешения уголовного дела, единодушно отмечая, что наибольшую сложность для лиц, несущих бремя доказывания, представляет оценка научной обоснованности экспертного заключения. Однако в п. 19 Постановления Пленума указывается на возможность оказания специалистом помощи в оценке заключения и допросе эксперта без уточнения, позволяющего четко ограничить такого рода помощь вопросами, связанными с оценкой научной обоснованности заключения эксперта, что с процессуальной точки зрения некорректно. Кроме того, в этой части п. 19, как нам кажется, плохо стыкуется с п. 20 Постановления, где подчеркивается, что заключение и показания специалиста даются на основе использования специальных знаний и, так же как заключение и показания эксперта в суде, являются доказательствами по делу, но при этом «следует иметь в виду, что специалист не проводит исследование вещественных доказательств и не формулирует выводы, а лишь высказывает суждение по вопросам, поставленным перед ним сторонами», в связи с чем «в случае необходимости проведения исследования должна быть произведена судебная экспертиза». Такой подход к решению проблемы оценки заключения эксперта фактически предопределяет, без весомых к тому оснований, возможность противопоставления одной из сторон (в первую очередь стороной защиты) заключения специалиста, порядок получения которого УПК РФ должным образом не урегулирован, заключению эксперта, что в настоящее время все чаще происходит на практике. Между тем оценка результатов чужого труда в любом случае дело ответственное, а оценка результатов чужого научного исследования зачастую может быть приравнена к самостоятельному научному исследованию еще более высокого ранга, чем изначально проведенное. Очевидно, что попытка за счет вышеизложенных «разъяснений», содержащихся в п. п. 19 и 20, урегулировать сразу несколько разноплановых проблем вряд ли будет способствовать прекращению дискуссии по вопросу о том, может ли специалист проводить какие-либо исследования с использованием своих специальных знаний, или же при необходимости их производства в любом случае надо назначать экспертизу. Специфический характер экспертного исследования, ориентированного на получение «выводного» знания, содержащегося в заключении эксперта, в свое время был раскрыт Ю. К. Орловым <2>, констатировавшим, что содержащиеся в заключении эксперта выводы — суть умозаключения, сделанные им по результатам исследований на основе выявленных или предоставленных данных об исследуемом объекте и общего научного положения соответствующей отрасли знаний <3>. Но ведь из психологии и логики известно, что суждение — это определенное знание о предмете, утверждение или отрицание каких-либо его свойств, связей, отношений; форма мышления, наряду с умозаключением и понятием закрепляющая результаты мыслительной деятельности, которая осуществляется в процессе познания <4>. Не ясно, почему при таком научном подходе формулировка выводов экспертом увязывается с проведением исследования, а суждение специалиста нет, тем более что в ч. 1 ст. 58 УПК РФ прямо указано, что специалист привлекается к участию в процессуальных действиях для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела (выделено мной. — Я. К.), для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию. ——————————— <2> Орлов Ю. К. Заключение эксперта как источник выводного знания в судебном доказывании (уголовно-процессуальные, криминалистические и логико-гносеологические проблемы): Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 1985. С. 14 — 16. <3> Орлов Ю. К. Судебная экспертиза как средство доказывания в уголовном судопроизводстве. Научное издание. М.: Институт повышения квалификации Российского федерального центра судебной экспертизы, 2005. С. 128 — 129. <4> Еникеев М. И. Общая, социальная, юридическая психология: Учеб. пособие для вузов. М.: Приор, 2002. С. 36 — 41.
Осознавая тщетность усилий расставить все точки над «i» в рамках отдельно взятой статьи, в заключение хотелось бы акцентировать внимание лишь на том факте, что анализ содержания Постановления Пленума (со всеми его достоинствами и недостатками) свидетельствует о необходимости внесения существенных изменений в УПК РФ в части, касающейся использования специальных знаний в доказывании по уголовным делам.
