(Комиссарова Я. В.) («Российский судья», 2012, N 3)
ПЕРСПЕКТИВЫ ФОРМИРОВАНИЯ МЕЖОТРАСЛЕВОГО ИНСТИТУТА СУДЕБНОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ <*>
Я. В. КОМИССАРОВА
——————————— <*> Komissarova Ya. V. Perspectives of formation of inter-branch institute of judicial expertize.
Комиссарова Ярослава Владимировна, заместитель заведующего кафедрой криминалистики Московской государственной юридической академии имени О. Е. Кутафина, кандидат юридических наук, доцент; эксперт (судебный) Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Министерства обороны Российской Федерации.
Анализируя проблемы развития института судебной экспертизы в уголовном процессе, автор приходит к выводу, что сегодня институт судебной экспертизы межотраслевым не является, что никоим образом не препятствует развитию прогрессивных идей, направленных на его оптимизацию.
On analyzing problems of development of the institute of judicial expertise in criminal procedure the author makes a conclusion that at present the institute of judicial expertise is not inter-branch and this fact does not prevent development of progressive ideas aimed at optimization thereof.
Уголовно-процессуальная деятельность как особая форма реализации права на макроуровне представляет собой систему действий-процессов, среди которых ключевым является доказывание, а судебная экспертиза может и должна быть признана самостоятельным процессуальным действием. Однако при детальном анализе уголовно-процессуальной деятельности мы неизбежно обнаруживаем множество отдельных (особенных) деятельностей, ранее при проведении исследования на макроуровне выполнявших роль действий. При этом процессуальное действие «судебная экспертиза» предстает перед нами в качестве структурного элемента как минимум двух видов деятельности — уголовно-процессуальной и судебно-экспертной, а производство экспертизы трансформируется в цепочку действий и операций, основными элементами которой являются проведение исследования и дача заключения экспертом. Регулируя порядок вовлечения лиц, обладающих специальными знаниями, в судопроизводство, а также порядок использования результатов их работы в ходе расследования, рассмотрения и разрешения уголовных дел, уголовно-процессуальное законодательство (призванное обеспечить достижение целей, обусловливающих необходимость существования уголовно-процессуального права) не регламентирует деятельность эксперта в части проведения исследования и формулирования выводов по его итогам. В то же время и уголовно-процессуальное, и прочие отрасли права, содержащие нормы, предусматривающие возможность и условия производства тех или иных действий, именуемых «экспертизой», единообразно определяют ее сущность: независимо от вида используемых специальных знаний и многообразия сфер применения экспертиза как деятельность по изучению того или иного объекта, осуществляемая носителем специальных знаний с целью получения информации, интересующей инициатора ее производства, предполагает проведение исследования и дачу заключения по запросу уполномоченного на то органа, юридического или физического лица. Изложенное позволяет рассматривать экспертизу в качестве самостоятельного социально-правового феномена и, как следствие, по-новому взглянуть на проблему развития института судебной экспертизы в уголовном процессе. Исходя из общих положений теории государства и права, институт как самостоятельный структурный элемент в системе права представляет собой относительно небольшую совокупность взаимосвязанных юридических норм, регулирующих определенный вид схожих, близких по содержанию и в этом смысле родственных общественных отношений <1>. В каждой отрасли права есть свои отраслевые институты. В тех случаях, когда институт объединяет нормы двух или более отраслей права, он считается межотраслевым. ——————————— <1> См., например: Алексеев С. С. Структура советского права. М.: Юридическая литература, 1975. С. 119 — 120; Байтин М. И. Сущность права (Современное нормативное правопонимание на грани двух веков). 2-е изд., доп. М.: Право и государство, 2005. С. 288.
На основе проведенного в конце 90-х годов сравнительного анализа действовавшего на тот момент законодательства вслед за известными учеными-процессуалистами XX в. Т. В. Сахнова сделала вывод, что «единой структуры законодательной регламентации института судебной экспертизы не существует, несмотря на очевидное внутреннее тождество сущности данного института» <2>. ——————————— <2> Сахнова Т. В. Судебная экспертиза. М.: Городец, 1999. С. 110.
К такому же мнению, исследуя экспертизу как институт доказательственного права, пришла А. В. Кудрявцева. Характеризуя институт судебной экспертизы «как совокупность относительно обособленных норм, регламентирующих процессуальные действия и отношения, возникающие при назначении и проведении судебной экспертизы в уголовном судопроизводстве», она акцентирует внимание на том, что экспертиза — это «отраслевой институт, который существует изолированно в уголовном и гражданском процессе, так как некоторые принципы уголовного процесса (состязательность, публичность, презумпция невиновности) и принципы гражданского процесса (диспозитивность, презумпция виновности) делают невозможным соединение в одном институте судебной экспертизы норм гражданско-процессуального и уголовно-процессуального права», хотя и соглашается, что между судебной экспертизой в гражданском и уголовном процессе есть «смежная область», охватывающая природу специальных познаний, используемых при осуществлении судопроизводства, методы и методики экспертного исследования и прочие характеристики «внутренней стороны судебной экспертизы: экспертной деятельности, которая проявляется вовне и имеет юридическое значение только при оценке заключения эксперта по уголовным и гражданским делам» <3>. ——————————— <3> См.: Кудрявцева А. В. Судебная экспертиза как институт уголовно-процессуального права: Дис. … д. ю.н. СПб., 2001. С. 72 — 74.
Оценивая каждый выдвинутый А. В. Кудрявцевой тезис как обоснованный и не вызывающий возражений, надо признать, что на препятствия в деле формирования межотраслевого института судебной экспертизы она таким образом не указывает. Тот факт, что процессуальные отношения, возникающие при назначении и проведении судебной экспертизы в уголовном судопроизводстве, объединенные едиными началами, идеями, принципами, определяющими механизм и способы правового воздействия, имеют собственную юридическую конструкцию, сомнений не вызывает. Но судебно-экспертная деятельность является формой воплощения в жизнь общественных отношений иного порядка, макроуровня, если можно так выразиться. Правоотношения, связанные с потребностью лиц, ведущих расследование, получать интересующую их информацию по вопросам, разрешение которых требует использования специальных знаний, и возможностью носителей данных знаний эту информацию по итогам проведенных исследований предоставлять в виде заключения эксперта, является частью более объемной системы правоотношений, реализуемых посредством экспертной деятельности в сфере судопроизводства. При таком подходе обособление правового поля судебно-экспертной деятельности за счет появления межотраслевого института судебной экспертизы не требует «слияния» уголовного и гражданского процесса в какой-либо части, поскольку специфика нормативного регулирования каждого вида общественно полезной деятельности объясняется не прихотью законодателя, а дифференциацией видов деятельности по целям, задачам, условиям осуществления и т. д. Формирование институтов права должно быть следствием потребности в нормативном упорядочении реальной существующей группы схожих отношений, а не компилированием схожих норм. Справедливо полагая, что «внутренняя сторона» судебной экспертизы интересует правоприменителя исключительно в контексте оценки доказательств, А. В. Кудрявцева своим высказыванием подчеркивает важность учета различий между уголовно-процессуальной деятельностью и деятельностью судебно-экспертной по содержанию, т. е. фактически свидетельствует в пользу правового урегулирования последней на межотраслевом уровне. Коль скоро любой правовой институт представляет собой совокупность норм, регулирующих определенную группу правоотношений, обособляемую в силу своей специфики, формирование межотраслевого института судебной экспертизы должно увязываться с анализом тех общественных отношений, что проявляются во всем своем многообразии в ходе судебно-экспертной деятельности. Указывая на значимость такого анализа, В. И. Вараксин и С. А. Смирнова полагают, что речь идет об отношениях, связанных с подготовкой, организацией, назначением, производством судебных и несудебных экспертиз, а также с использованием их результатов судами, правоохранительными органами, участниками процесса <4>. При этом авторы статьи по ходу изложения материала используют термин «судебно-экспертное право» так, словно появление новой отрасли в системе права есть свершившийся факт. ——————————— <4> См.: Вараксин В. И., Смирнова С. А. Судебно-экспертное право. Этапы становления // Вестник криминалистики / Отв. ред. А. Г. Филиппов. Вып. 1 (13). М.: Спарк, 2005. С. 76.
Масштаб новеллы, вводимой авторами в научный обиход, безусловно, мог бы стать поводом для дискуссии, если бы В. И. Вараксин и С. А. Смирнова употребление вышеуказанного звучного термина каким-либо образом обосновали. Однако тот факт, что в статье судебная экспертиза одновременно именуется «важнейшим межотраслевым институтом процессуального права», «институтом судебно-экспертного права» и т. д., позволяет предположить, что ее авторы не совсем верно представляют себе механизм формирования отраслей права в целом и сложности становления новых отраслей в частности <5>. ——————————— <5> Справедливости ради надо сказать, что вопрос о формировании судебно-экспертного права продолжает обсуждаться учеными, но пока идея должного научного обоснования, прежде всего с позиций теории государства и права, не получила. См., например: Плешаков С. М. К вопросу о возникновении судебно-экспертного права // Научные труды. Российская академия юридических наук. Вып. 9: В 3 т. Т. 3. М.: Юрист, 2009. С. 1146 — 1149.
Рассматривая современное состояние и структуру института судебной экспертизы в уголовно-процессуальном праве России, Е. А. Зайцева, солидаризируясь с И. Л. Петрухиным в том, что «правовой институт судебной экспертизы регулирует правоотношения, складывающиеся в процессе осуществления органами расследования и правосудия процессуальной деятельности по получению доказательства — заключения эксперта», совершенно верно характеризует данный институт как «устойчивый, относительно замкнутый комплекс норм, который обособляется в уголовно-процессуальной правовой системе не только по предмету и методу правового регулирования, но и по своей специфической структуре», представляющей собой внутреннюю, диалектически взаимосвязанную и взаимообусловленную организацию охватываемого им нормативного материала <6>. Далее, правомерно указывая, что окончательному юридическому оформлению любого межотраслевого правового института «способствует принятие комплексных нормативных актов, создающих особый правовой режим регулирования однородных по содержанию процессуальных отношений различных отраслей права», ссылаясь в контексте изложенного на факт принятия Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (далее — ФЗ «О ГСЭД»), исходя из того, что действие некоторых положений указанного Закона распространяется на «негосударственную судебно-экспертную деятельность», принимая во внимание, что судебно-экспертная деятельность есть «не только разновидность процессуальной деятельности», но и «особый вид судебного и научного познания», т. е. деятельность гносеологическая, осуществляемая на единой методической основе, она констатирует, что институт судебной экспертизы является комплексным межотраслевым институтом <7>. ——————————— <6> См.: Зайцева Е. А. Концепция развития института судебной экспертизы в условиях состязательного уголовного судопроизводства: Дис. … д. ю.н. М., 2008. С. 123 — 137. <7> Там же. С. 163 — 165.
Поддерживая тех ученых, кто сегодня стремится вывести нормативное регулирование судебно-экспертной деятельности на новый уровень, отвечающий современным потребностям правоприменительной практики, не отрицая важность принятия ФЗ «О ГСЭД», приходится признать, что его нынешняя роль вовсе не так велика, как хотелось бы. Поскольку все процессуальные кодексы были приняты после вступления в силу ФЗ «О ГСЭД», он должен быть приведен в соответствие с каждым из них, так как ввод в действие любого кодекса обеспечивается федеральным законом, оговаривающим необходимость проведения такой работы. Это значит, что на практике все юридические коллизии должны решаться в пользу норм соответствующего кодекса. Также и ссылка на единство гносеологических основ экспертной деятельности в судопроизводстве и за его пределами сама по себе ничего к идее формирования межотраслевого института судебной экспертизы не добавляет, коль скоро право призвано регулировать общественные отношения, а не познавательную деятельность эксперта. Учитывая вышеизложенное, следует согласиться с Т. В. Сахновой и А. В. Кудрявцевой в том, что сегодня институт судебной экспертизы межотраслевым не является, правовое положение эксперта в судопроизводстве определяется отраслевым законодательством, что никоим образом не препятствует развитию прогрессивных идей, направленных на его оптимизацию. Признавая необходимость обновления действующего законодательства в части, касающейся производства судебных экспертиз, думается, что все глобальные предложения (в первую очередь по разработке нового закона «О судебной экспертизе»), сколь заманчивыми бы они ни были, без всеобъемлющей характеристики общественных отношений, нуждающихся в правовом урегулировании посредством норм межотраслевого института судебной экспертизы, без уяснения сути и специфики судебно-экспертной деятельности лишены смысла, ибо «правовой текст, как и любой другой, не обладает нормативной природой и является лишь определенным описанием действительных состояний, то есть нормативность текста не вытекает из его собственной природы, а основана на его социальной функции» <8>. Формирование межотраслевого института судебной экспертизы — серьезная задача, решение которой возможно лишь в результате всестороннего исследования судебно-экспертной и, конечно же, собственно экспертной деятельности как социально-правового феномена. Принятие нового федерального закона, по нашему мнению, должно стать не началом, а итогом этой масштабной и кропотливой работы. ——————————— <8> Грязин И. Текст права. Опыт методологического анализа конкурирующих теорий / Отв. ред. А. А. Порк. Таллин: Ээсти раамат, 1983. С. 131.
