(Калинина Е. А.) («Социальное и пенсионное право», 2006, N 1)
РОЛЬ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ В ПРАВОВОМ РЕГУЛИРОВАНИИ СФЕРЫ ТРУДОВЫХ ОТНОШЕНИЙ
Е. А. КАЛИНИНА
Калинина Е. А., аспирантка кафедры трудового права Московского госуниверситета.
Выявление функциональной роли правовых средств в механизме правового регулирования, научная их характеристика и определение эффективности призваны способствовать развитию правовых отношений, всех видов правовой деятельности, т. е. служить интересам правовой практики, развитие которой возможно на основе анализа и закономерностей ее собственного функционирования. Судебная практика как один из видов правовой практики, в свою очередь, развивается в необходимом обществу направлении, если правовая наука адекватно правовой реальности определит ее сущность и содержание, роль в правовой системе, в упорядочении общественных отношений. В правовой науке часто употреблялось и употребляется понятие «судебная практика», хотя единства мнений ученых об указанном понятии не сложилось. В 40 — 50-е гг. XX в. в ходе дискуссии о роли руководящих постановлений Пленума Верховного Суда СССР и Пленумов Верховных Судов союзных республик были высказаны различные суждения: во-первых, что судебная практика — это вывод и обобщения, сделанные Пленумом Верховного Суда из ряда однородных судебных решений, применяемых судами в течение определенного периода по однородным делам <1>; во-вторых, это решения по конкретному делу, из которых складывается судебная практика <2>; в-третьих, судебная практика — это известная тенденция разрешения судами отдельных категорий дел, воплощаемая во вступивших в законную силу решениях и определениях судов разных инстанций <3>; в-четвертых, «судебную практику» следует понимать как общую категорию, а внутри ее рассматривать отдельные разновидности, отдельные формы с точки зрения и нормотворческого характера <4>. ——————————— <1> Орловский П. Значение судебной практики в развитии советского гражданского права // Советское государство и право. 1940. N 8 — 9. С. 96. <2> Вильянский С. И. Значение руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда СССР. Учен. зап. Харьков. юрид. инст. Вып. 13. Харьков, 1959. С. 75, 76. <3> Правотворчество в СССР / Под ред. А. В. Мицкевича. М., 1974. С. 135. <4> Новицкий И. Б. Источники советского гражданского права. М., 1978. С. 32.
В юридической литературе того же периода судебная практика рассматривалась также как деятельность по осуществлению правосудия, деятельность во всех звеньях судебной системы, призванная к разрешению определенной категории споров, основным результатом которой является разрешение возникшего спора. Нередко предпринимались попытки определить понятие «судебная практика» в «широком смысле» — как деятельность всех судов, входящих в судебную систему. Такого мнения придерживались многие авторы <*>. Однако такое представление о судебной практике было подвергнуто критике С. Н. Братусем и А. Б. Венгеровым. В их понимании судебная практика является лишь частью всей судебной деятельности, а именно той частью, которая связана с пониманием судьями норм права, с их толкованием, конкретизацией, преодолением пробелов в них <**>. ——————————— <*> См.: Алексеев В. Б. Методика обобщения судебной практики. М., 1976. С. 3; Мелихов В. М. Роль Пленумов Верховных Судов Союза ССР и РСФСР в обеспечении правильного применения гражданского процессуального законодательства. Саратов, 1975. С. 5; Ткешелиадзе Г. Т. Судебная практика и уголовный закон. Тбилиси, 1975. С. 14. <**> Братусь С. Н., Венгеров А. Б. Понятие, содержание и формы судебной практики. В кн.: Судебная практика в советской правовой системе. М., 1975. С. 9 — 10, 16 — 17.
Несмотря на то что диапазон взглядов на судебную практику в ее специально-юридическом понимании чрезвычайно велик, «судебная практика», на наш взгляд, как научная категория правильно понимается в двух значениях: — судебная практика в узком смысле — это только часть деятельности судов по осуществлению правосудия, связанная с выработкой правоположений <*> (правил применения норм права судами, вносящих элемент новизны в правовое регулирование общественных отношений), и только часть ее результатов — правоположения; ——————————— <*> Реутов В. П. Форма воздействия юридической практики на развитие законодательства // Государство, право, законность. Пермь, 1970. Вып. 2 (Ученые записки Пермского университета. N 233). С. 184; Реутов В. П. О понятии юридической практики // Государство, право, законность. Пермь, 1974. Вып. 5. С. 86 (Ученые записки Пермского университета. N 300).
— судебная практика в широком смысле — это деятельность судов, входящих в судебную систему, функционирующих с целью осуществления правосудия, и все результаты этой деятельности (в том числе и правоположения) <*>. ——————————— <*> Безина А. К. Судебная практика в механизме правового регулирования трудовых отношений. Казань: Изд-во Казанского университета, 1989. С. 164.
Широкое понимание судебной практики позволяет охарактеризовать ее в целом как один из видов правовой и социальной практики, во всем многообразии ее связей с этими видами практики. С ее помощью можно определить значение, специфику деятельности всех судебных органов и принимаемых ими соответствующих актов, а также виды и способы их воздействия на регулируемые отношения, т. е. исчерпывающе определить значение судебной практики не только в механизме правового, но и социального регулирования сферы трудовых отношений. Узкое понимание судебной практики используется с целью характеристики области, где она оказывает наиболее существенное влияние на функционирование определенной сферы общественных отношений, т. е. общественных отношений, содержание которых по различным причинам осталось не определенным в правовых нормах. В этом смысле судебная практика является важным средством направления деятельности всех органов и лиц при разрешении индивидуального спора, касающегося субъекта, в процессе которого нормативными актами допускается определенная доля их усмотрения. Деятельность судов по разрешению индивидуальных трудовых споров имеет большое значение. Решения, определения, постановления судов как правоохранительные акты, завершающие процесс разрешения индивидуальных трудовых споров, определяют правовое положение субъектов в спорном общественном отношении и законность, обоснованность ранее принятых индивидуальных актов. В регулировании трудовых отношений обычно выделяют особую роль, которую выполняет судебная практика. Она находит свое выражение в следующих актах судебных органов: — постановлениях Конституционного Суда; — постановлениях Пленума Верховного Суда РФ; — решениях Верховного Суда РФ по отдельным делам, носящих принципиальный характер и опубликованных в официальных изданиях; — решениях нижестоящих судов, одобренных Верховным Судом РФ (при кассационном рассмотрении или составлении обзоров судебной практики) и опубликованных в официальных изданиях; — решениях районных и городских судов по конкретным трудовым делам, а ныне и решениях мировых судей по конкретным трудовым делам. Вопрос о природе актов судебных органов, как известно, был и остается дискуссионным. В юридической литературе, включая работы по трудовому праву в недавнем прошлом, доминирующее положение выражала точка зрения, прямо вытекающая из теории юридического позитивизма, ибо источниками права в первую очередь признавались нормативные акты, исходящие от органов государственной власти и управления. Акты же судебных органов, даже если они включали в себя положения толкующего, конкретизирующего либо дополняющего закон характера, относились лишь к числу правоприменительных актов <*>. ——————————— <*> Курс российского трудового права. Т. 1: Часть Общая / Под ред. Е. Б. Хохлова. С. 562.
В современный постсоветский период судебная практика также рассматривается неоднозначно. Речь идет не об изменении официальной государственно-правовой доктрины и об официальном признании и правовом закреплении прецедента как источника права — формально-юридическое отношение к нему остается пока прежним. Изменение отношения к судебной практике усматривается в резком расширении сферы применения судебной практики в России с начала 90-х гг., со времени создания Конституционного Суда <*>, и в значительной мере как следствие первого — заметное изменение отношения к судебной практике отечественных исследователей, юристов-ученых, практиков. Об этом свидетельствует то, что в юридической литературе все чаще стал ставиться вопрос о необходимости признания функции источников права за актами судебных органов <**>. В то же время достаточно широкое распространение имеет и прежняя позиция во взгляде на эту проблему <***>. ——————————— <*> Гаджиев Г. А., Кряжков В. А. Конституционная юстиция в Российской Федерации: становление и проблемы // Государство и право. 1993. N 7. С. 3 — 11. <**> См., например: Маврин С. П. Современные проблемы общей части российского трудового права: Учебное пособие. СПб., 1993. С. 55; Курс российского трудового права. Т. 1: Часть Общая / Под ред. Е. Б. Хохлова. С. 286, 562 — 564; Трудовое право России: Учебник для вузов / Отв. ред. Р. З. Лившиц и Ю. П. Орловский. С. 57 — 59. <***> Трудовое право: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1998. С. 46.
В правовой науке обращается внимание на усиление значения судебной практики, что подтверждается многими положениями постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, которые содержат оригинальные и не продублированные в законе указания на то, как следует решать тот или иной вопрос, не урегулированный в нормативном порядке <1>. Тем самым с помощью данных постановлений в реальной действительности происходит восполнение пробелов в законе. Наглядной иллюстрацией могут служить многие положения действовавших Постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1990 г. «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении законодательства, регулирующего труд женщин» <2> , от 22 декабря 1992 г. «О некоторых вопросах применения судами Российской Федерации законодательства при разрешении трудовых споров» <3> и действующее в настоящее время Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» <4>. ——————————— <1> Трудовое право России: Учебник / Под ред. С. П. Маврина, Е. Б. Хохлова. М.: Юрист, 2002. С. 193. <2> БВС РСФСР. 1991. N 3. <3> БВС РФ. 1993. N 3; Трудовое законодательство: Сборник нормативных актов. 5-е изд., перераб. и доп. М., 2000. С. 380 — 397. <4> Российская газета. 2004. 8 апр.
Судам ныне предоставлено право проверять нормативные акты и признавать несоответствующими Конституции Российской Федерации, федеральному закону (ч. 2 ст. 46 Конституции РФ, Закон РФ от 27 апреля 1993 г. «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» <*>, Федеральный конституционный закон РФ от 24 июня 1994 г. «О Конституционном Суде»). Признавая конкретный нормативный акт (включая закон) «недействительным», суд тем самым отменяет прежние права и обязанности участников общественных отношений, поэтому такое судебное решение фактически выступает как бы источником права. Примерами данных актов могут служить: Постановление Конституционного Суда РФ от 4 февраля 1992 г., признавшее в свое время неконституционным п. 1 ст. 33 КЗоТ РФ, допускавший увольнение работников в связи с достижением пенсионного возраста; решение Верховного Суда РФ от 10 июня 1996 г., признавшее незаконным разъяснение Минтруда России от 25 июня 1993 г., которое не допускало суммирования дополнительных отпусков с основным отпуском, продолжительность которого в то время составляла 24 рабочих дня. ——————————— <*> БВС РФ. 1993. N 19. Ст. 685.
Кроме того, судам предоставлено право непосредственного применения Конституции РФ. При осуществлении этого права суд может блокировать действие того или иного закона, если он, по его мнению, противоречит Конституции РФ. При этом решения суда вступают в силу немедленно после их провозглашения, действуют непосредственно и не требуют подтверждения другими органами государства. Такое решение суда, по сути дела, лишает закон юридической силы и потому как бы приобретает качество источника права. В порядке реализации данного права Верховный Суд РФ признал ст. 210 ныне утратившего силу КЗоТ РФ, ограничивающую возможность рассмотрения в судах споров об отказе в приеме на работу, противоречащей ст. 46 Конституции РФ, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод <*>. Аналогичное решение Верховный Суд Российской Федерации вынес и в отношении ст. 218 КЗоТ РФ, ограничивавшей право работников некоторых категорий обжаловать увольнение в суд <**>. ——————————— <*> БВС РФ. 1996. N 6. <**> БВС РФ. 1996. N 11. С. 11.
Особое значение имеют обобщения судебной практики, решения Верховного Суда РФ по конкретным делам и решения нижестоящих судебных инстанций по конкретным делам, которые опубликованы в качестве своеобразного «образца для подражания» в официальном издании Верховного Суда РФ — Бюллетене Верховного Суда РФ. Практикующим юристам, специализирующимся на решении вопросов применения трудового права, хорошо известна повсеместная и всеобщая практика ссылок на указанные акты, которые содержались во всех комментариях к Кодексу законов о труде Российской Федерации. Все это свидетельствует о том, что обобщения судебной практики, периодически проводимые Гражданской коллегией Верховного Суда РФ по определенной категории трудовых дел, равно как и опубликованные в Бюллетене Верховного Суда РФ образцы решений по конкретным делам, приобретают значение источника трудового права. Означает ли это, что уже сейчас имеются достаточные основания для положительного ответа на вопрос о признании любого решения любого суда и судебного прецедента в целом источниками трудового права? Думается, что такой вывод был бы явно преждевременным, особенно если вспомнить классическое определение судебного прецедента как нормы, выработанной судебным органом при решении конкретного дела и обязательной при рассмотрении последующих аналогичных дел <*>. В этом смысле не существует веских аргументов в пользу признания судебного прецедента, судебной практики в целом источником трудового права России, хотя, по мнению отдельных юристов, судебная практика в самых различных проявлениях оказывается источником права. Однако не следует принимать эти утверждения в том смысле, что источником права служит любое решение любого суда по конкретному делу. Для правоприменительной практики норм трудового законодательства и его совершенствования большое значение имеют постановления Конституционного Суда РФ и постановления Пленума Верховного Суда РФ по трудовым делам. ——————————— <*> Курс трудового права. Т. 1. Часть Общая / Под ред. Е. Б. Хохлова. С. 562.
Источником трудового права, как представляется, могут служить положения Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» в той части, где приведено толкование норм, исходя из общеправовых принципов, закрепленных в Конституции Российской Федерации и корреспондирующих ей общепризнанных принципов и норм международного права в области труда: конвенций и рекомендаций МОТ (п. 2, 9, 10, 11, 17, 53, 54, 59 Постановления). Так, Постановлением от 27 января 1993 г. Конституционный Суд РФ признал обыкновение правоприменительной практики, сложившейся на основании ст. 213 КЗоТ, которая ограничивала оплату вынужденного прогула незаконно уволенному или переведенному на другую работу лицу не более чем за один год, не соответствующим Конституции РФ. После такого решения оплату стали производить за все время вынужденного прогула без ограничения сроком и с соответствующей индексацией, а затем это положение было закреплено в Федеральном законе от 17 марта 1997 г. <*>, который внес изменения в ст. 213 КЗоТ. ——————————— <*> СЗ РФ. 1997. N 12. Ст. 1382.
Постановления Пленума Верховного Суда РФ по трудовым делам, на наш взгляд, не являются источником трудового права, так как согласно ст. 126 Конституции РФ Верховный Суд дает разъяснения по вопросам судебной практики, он не правотворческий, а правоприменительный орган. Кроме того, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации разъясняющего характера имеют большое значение для единообразного применения норм трудового законодательства, поскольку разъясняют судам, как надо применять конкретные нормы. Такие разъяснения могут восполнить и имеющийся пробел в регулировании сферы трудовых отношений. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъясняется применение норм о приеме на работу, переводах и увольнениях при рассмотрении споров о них, а также о подведомственности споров по данным вопросам. Так, за совершение дисциплинарного проступка, согласно ст. 192 ТК РФ, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: замечание, выговор, увольнение, но не указано, по каким основаниям работник увольняется в порядке привлечения к дисциплинарной ответственности. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. N 2 (п. 52) к числу мер дисциплинарного взыскания отнесены все основания увольнения, которые закреплены в п. 5 — 10 ст. 81 Трудового кодекса РФ (далее — ТК РФ). Пленум также разъяснил порядок увольнения в связи с утратой доверия или совершением аморального проступка. Поскольку применение дисциплинарного взыскания, включая увольнение, осуществляется за неисполнение или ненадлежащее исполнение по вине работника возложенных на него трудовых обязанностей, постольку и возможно увольнение за утрату доверия или за аморальный проступок, если они совершены виновными действиями работников по месту работы и в связи с исполнением трудовых обязанностей. В этом случае они увольняются (соответственно по п. 7 или п. 8 ст. 81 ТК РФ) при соблюдении порядка применения дисциплинарного взыскания, установленного ст. 193 ТК РФ (п. 47 Постановления). Одновременно Пленум обращает внимание на то, что работники могут быть уволены по п. 7 и 8 ст. 81 ТК РФ и в случае, когда виновные действия, дающие основания для утраты доверия, либо аморальный проступок совершены работниками не по месту работы и не в связи с выполнением трудовых обязанностей. Увольнение в данном случае не является мерой дисциплинарного взыскания и не требует соблюдения сроков, установленных ч. 3 ст. 193 ТК РФ, но при рассмотрении дел о восстановлении на работе указанных лиц необходимо принимать во внимание время, истекшее с момента совершения аморального проступка или виновных действий работника, к которому утрачено доверие, а также оценивается последующее поведение и другие конкретные обстоятельства, которые имеют значение для правильного разрешения дела. При этом следует иметь в виду, что увольнение по п. 7 ст. 81 ТК в связи с утратой доверия возможно только к тем работникам, в обязанности которых входит непосредственное обслуживание денежных или товарных ценностей, при условии, что ими совершены виновные действия, которые не допускают далее доверять им указанные ценности. Если будет доказан факт совершения ими взяточничества, хищения и иных корыстных правонарушений, виновные работники могут быть уволены и в том случае, когда указанные действия не связаны с их работой (п. 45 Постановления). Постановление Пленума также разъясняет, если увольняется работник в связи с совершением аморального проступка, несовместимого с продолжением работы (п. 8 ст. 81 ТК РФ), то следует исходить из того, что по этому основанию могут быть уволены только работники, которые занимаются воспитательной работой (п. 46 Постановления). Кроме этого, в Постановлении Пленума дано разъяснение по ст. 193 ТК РФ, в которой в отличие от ранее действовавшего КЗоТ (ст. 136) не содержатся критерии, определяющие правильность вынесения дисциплинарного взыскания. Исходя из Конституции РФ (ч. 1 ст. 46), гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод, и корреспондирующих ей положений международно-правовых актов, определяется обязанность государства обеспечить осуществление права каждого на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной. В силу ч. 1 ст. 195 ГПК РФ о вынесении законного и обоснованного решения по индивидуальному трудовому спору об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе важным является подлежащее доказыванию работодателем обстоятельство о соблюдении им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из ст. 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54, 55 Конституции РФ и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической ответственности, таких, как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм. В этих целях работодателю необходимо представить доказательства, как подтверждающие дисциплинарный проступок, так и свидетельствующие, что при наложении взыскания учитывались тяжесть дисциплинарного проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение работника, его отношение к труду. Если в суде по рассмотрению дела о восстановлении на работе будет установлено, что дисциплинарный проступок имел место, но увольнение произведено без учета указанных обстоятельств, иск может быть удовлетворен (п. 53 Постановления). Несмотря на то что акты Верховного Суда Российской Федерации, постановления Конституционного Суда Российской Федерации обычно не рассматриваются как источник трудового права, но они играют важнейшую роль в правоприменительной практике. Из-за пробелов в праве эти решения имеют большое значение. Таким образом, судебная практика во всех ее проявлениях не является источником трудового права, но положения постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, как, например, Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», могут рассматриваться, на наш взгляд, как источник трудового права в той части, где приведено толкование норм исходя из общеправовых принципов, закрепленных в Конституции Российской Федерации, и корреспондирующих ей общепризнанных принципов и норм международного права в области труда — конвенций и рекомендаций МОТ.
