(Баев В. Г.) («Конституционное и муниципальное право», 2009, N 1)
«РАБОЧАЯ КОНСТИТУЦИЯ» БИСМАРКА
В. Г. БАЕВ
Баев В. Г., зав. кафедрой конституционного права Тамбовского государственного университета им. Г. Р. Державина, профессор, кандидат юридических наук.
Статья посвящена проблеме конституционной экономики, основы которой были заложены в Германии основателем Германской империи канцлером Бисмарком в последней трети XIX в. Основу конституционной экономики образует принцип социальной справедливости. А принцип формального юридического равенства в сфере рабочей политики предполагал в обществе так называемую распределяемую справедливость. Другими словами, Бисмарк считал, что стабильность политического состояния в обществе и государстве может быть только при условии равного и справедливого распределения налоговых тягот для всех, чтобы смягчить у рабочего и крестьянина ощущение несправедливости в неравном распределении налогов.
The article is devoted to the problem of constitutional economy, which was created by the founder of The German Empire Chancellor Bismark in the last third of the 19th century. The basis for constitutional economy is the principle of social justice. And the principle of formal juridical equality in the sphere of working politics provided for so called «distributed justice» in the society. In other words Bismark believed that stability of political status of society and state is possible only on condition of equal and just distribution of tax burden in the society so that the worker and the peasant do not feel lack of justice due to unequal distribution of taxes <*>. ——————————— <*> Baev V. G. «Working constitution» of Bismark.
Взгляды Бисмарка на правильное общественное устройство имеют ярко выраженные имущественно-сословные и буржуазно-аристократические черты. Они хорошо заметны при анализе круга вопросов, рассматривающих создание государственной системы защиты рабочих (в целях смягчения «превратностей их судьбы») <1>, а также при исследовании обстоятельств, помогающих понять, почему иные пути для достижения поставленной цели, кроме законодательства о социальном обеспечении, Бисмарк считал неприемлемыми. ——————————— <1> Об этом подробнее см.: Zeitlin L. Furst Bismcircks social-, wirtschafts — und steuerpolitische Anschauungen. Berlin, 1902. S. 456.
70-е годы XIX в. представляют «вершину» социальной политики Бисмарка. Они поставили перед канцлером новые задачи, отличные от тех, которые он решал на заре своих социально-политических экспериментов в 60-е годы. Не возвращаясь более к законодательным инициативам, направленным на улучшение положения здорового, трудоспособного рабочего населения, в соответствии с которыми появились статьи Ремесленного устава о свободе коалиций (§ 157), запрет натуральной оплаты труда (§ 134), ограничение детского труда (§ 128), Бисмарк обратился к проблемам конкретной опеки над трудоспособным рабочим. Во всяком случае, как показывают материалы парламентского голосования за вотум доверия прусскому правительству (30 сентября 1876 г.), Бисмарк был уже настроен против создания или расширения предпринятых скромных шагов в вопросе формирования трудового права. Вместе с тем он считал абсолютно оправданными требования возможно полного запрета воскресной работы, дальнейшего сокращения использования женского и детского труда, установления фиксированной продолжительности рабочего дня, защитником которых позиционировала себя в рейхстаге партия Центра. Сам Бисмарк, отвечая на вторую интерпелляцию Центра в 1882 г., подтвердил необходимость принятия закона о страховании в связи с несчастными случаями на производстве. При этом он оперировал аргументами о «практическом христианстве», о «подтверждении христианского учения о любви к ближнему» <2>. Однако трудности на пути практического претворения этих требований в жизнь представлялись ему столь значительными, что он выступал против любой попытки парламентской акции в этом направлении. ——————————— <2> Bismarck Otto von. Die gesammelten Werke. Bd. XII. Berlin: Friedrichsruher Ausgabe, 1924 — 1935. S. 313, 318, 321.
Вместе с тем позиция Бисмарка в данном социальном вопросе, его принадлежность как землевладельца и промышленника к аристократически-имущему и социально-консервативному господствующему слою не могли не отражаться на его правовых взглядах и не позволяли претворять в жизнь вполне оправданные требования защиты прав рабочих. «Историческую вину» Бисмарка смягчает лишь одно объективное обстоятельство: ему приходилось добросовестно взвешивать не только интересы обеих общественных групп — предпринимателей и рабочих, но также учитывать всеобщий интерес, интерес целостного «государственного и общественного организма». Он опасался, что дальнейшее развитие института социальной защиты породит трудности, нести которые придется промышленности. Для него было очевидно, что сокращение продолжительности рабочего дня и другие ограничения в сфере занятости значительно сократят бюджет рабочей семьи, поскольку сокращенному рабочему дню сопутствует сокращенный дневной заработок. «Разумеется, — писал Бисмарк министру Майбаху по случаю запроса горнорабочих из провинции Эссен по законодательному установлению нормального по продолжительности рабочего дня, — с одной стороны, это приведет к улучшению положения рабочих, а с другой — к удорожанию продукции и к снижению заработной платы». Прочие последствия обернутся опасностью для конкурентоспособности немецких товаров за рубежом и внутри страны и вызовут безработицу. Как видно, любая норма такого порядка носит обоюдоострый характер и в подобной форме не может быть реализована. Как видно, в оценке Бисмарком экономико-правовых проблем Германии проявляется всеобщий государственный интерес, он требует отложить принятие законодательных мер по защите рабочих по меньшей мере до тех пор, пока при содействии корпоративных союзов не будет определена «пограничная линия», до которой позволительно отягощать промышленность, ибо нельзя убивать курицу, которая несет для рабочего яйца. Но способ расчета, который использует Бисмарк для определения границ социальной нагрузки промышленности, а также значимость отдельных законодательных мер по защите как факторов социальных обязательств работодателей показывают стесненность его мышления мировоззренческой формой мира имущих. Другими словами, связанность путами земельно-патриархальных отношений приводила его к односторонним выводам в вопросах защиты прав рабочих. Видимый поворот в политико-правовой деятельности Бисмарка наметился в 1876 г., который характеризовался наступившим после периода грюндерства промышленным кризисом, вызвавшим падение конъюнктуры и усиленную эксплуатацию рабочих. Именно тогда Бисмарк определил, что разработку фабричного законодательства необходимо отложить, пока не созданы необходимые условия. Из этого можно сделать вывод, что Бисмарк позиционировал себя убежденным рационалистом, вынужденным считаться с реалиями времени: «С убытками промышленность не разовьешь, не поможет и малый доход; кто довольствуется 5 процентами прибыли, чувствует себя более уверенно, чем тот, кто стрижет купоны. Кто сильно рискует, вкладывая крупный капитал в производство, развитие которого нельзя предугадать, тот делает это ради получения прибыли, для умножения своего состояния, для обеспечения своей семьи». В тональности и окраске аргументов канцлера просматривается далеко идущая (неосознанная) идентификация с точкой зрения имущего класса, предпринимателей, спаренная с решительным неприятием государственного вмешательства в сферу частной собственности. Такой же тон просматривается в полемике вокруг дальнейшего развития института фабричных инспекторов. Бисмарк решительно против создания нового бюрократического класса, поскольку с этим связано увеличение бюрократических ошибок, которые только умножают ряды противников правительства; Бисмарк выступает за наделение широкими дискреционными полномочиями отдельных государственных служащих <3>. Для осуществления предусмотренных мер по профилактике здоровья Бисмарк воспользовался методом от противного (доведение ситуации до абсурда), утверждая, что опасным производствам должно быть отказано во всяком праве на существование. Почему, например, наиболее тяжелую и зависимую от иностранной конкуренции металлургическую область необходимо специально контролировать на предмет выявления опасностей, которые повсеместно угрожают человеческой жизни? И наконец, почему бы с тем же правом, с каким рабочие инспекторы, контролирующие безопасность труда рабочих, в нарушение права на неприкосновенность собственности вторгаются в закрытые фабричные помещения, не создать институт домашних инспекторов, устраняющих причины несчастных случаев в частной жизни? <4>. ——————————— <3> Бисмарк сам хотел бы выстроить систему фабричной инспекции на корпоративной основе, с привлечением заинтересованных в уменьшении несчастных случаев профессиональных сообществ, и поставить фабричного инспектора под контроль корпорации и государства. Это, между прочим, единственный случай, когда Бисмарк высказался за принцип коллегиального решения; из своего предыдущего опыта Бисмарк вынес уверенность, что коллегиальный принцип убивает персональную ответственность. «Вы можете искать ответственность только в конкретном человеке и никогда — в коллегии, где каждый имеет право извиниться и сказать, что он хотел, но другие не позволили, и где никто не знает друг друга» (Bismarck Otto von. Die gesammelten Werke. Bd. XII. Berlin: Friedrichsruher Ausgabe, 1924 — 1935. S. 313, 323). <4> Полемика Бисмарка направлена против подготовленного в министерстве торговли проекта фабричного закона (на основе проведенного в 1873 г. Положения об отмене женского и детского труда).
Бисмарк не рассматривал наделение властью государственных служащих, заботу о физической безопасности рабочих, о бережном отношении к молодежи, о разделении полов, о воскресном отдыхе (все эти моменты были предметами регулирования фабричного закона) достаточными обстоятельствами, способными восстановить мир между рабочими и их хозяевами, но был уверен, что всякое дальнейшее сдерживание или искусственное ограничение, предпринятое в фабричной области, уменьшает способность работодателя к выплате вознаграждения. По его словам, если бы в 1876 г. появился закон с новым ужесточением ремесленного производства, то это дало бы работодателю предлог уволить тех рабочих, производительность труда которых относительно ограниченна (т. е. молодых рабочих и женщин). Как нежелательное для производства явление Бисмарк рассматривал всеобщее регулирование рабочего времени девочек, не достигших 18-летнего возраста, а также продолжительность трудового дня молодых рабочих и женщин. Неодинаковая продолжительность рабочего времени несовместима с производством большинства фабрик, полагал он. Более того, некоторые фабричные отрасли оправданно допускают в соответствии со спецификой работы более длительную занятость. В желании принять во внимание особые условия и потребности германской промышленности просматривается всеобщая немецко-правовая черта мышления канцлера, который назвал непроходным закон о запрете субботнего и воскресного послеобеденного времени. Свои возражения против ограничения рабочего времени канцлер прикрывал словами о необходимости учитывать особенности каждого производства: «Любое предприятие имеет часы прилива и отлива, поэтому у работодателя должна быть свобода рук в привлечении дополнительных рабочих усилий». Соответственно в ходе дискуссий о всеобщем сокращении рабочего времени и запрете воскресного трудового дня он приводит часто повторяемый им аргумент, что такие запреты есть не что иное, как вмешательство в свободную производственную деятельность рабочего, в свободу каждого. Этот аргумент явно контрастирует с предпринятыми Бисмарком усилиями по введению социального законодательства и потому теряет убедительную силу. Характерным для мировоззрения Бисмарка является и соображение, выдвинутое против сокращения рабочего времени для девочек: продолжительное рабочее время при хорошем питании меньше вредит здоровью, чем короткое рабочее время, при котором отсутствует надлежащий уход за телом. Он упоминает также «опасности безделья» как оборотную сторону ограничения рабочего времени молодежи. И наконец, договаривается до того, что запрет ночной работы для женщин может породить основания для всеобщего запрета работы женщин, которые в массе своей не затронуты ночными работами. Все эти соображения канцлера позволяют понять, какие таинственные последствия имела недостаточная ознакомленность Бисмарка с сопутствующими явлениями шагающей вперед индустриализации. Ему казалось, что если воскресный день объявляется выходным, то каждый будний день должен быть увеличен на одну шестую часть пропущенного воскресенья. И это ценнее, нежели принудительная свобода в воскресенье в тех отраслях и предприятиях, которые вообще не работают в воскресенье, тем более если учесть, что предприятия, которые по специфике своей деятельности заняты работой в воскресные дни, составляют меньшинство. Таким образом, тот факт, что Бисмарк исходил при решении деловых вопросов из христианского понимания существа дела, вовсе не означает, что в определенных вопросах он не вплетал свои христианские взгляды в правовую ткань собственного мировоззрения. В этом смысле нельзя не отметить, что патриархальное представление Бисмарка об отношениях между работодателем (патроном) и рабочим, привнесенное из области дворянского мировоззрения, в условиях промышленного производства приводило его к многочисленным политическим просчетам, тем не менее в близкой ему жизни землевладельца и сельского фабриканта продолжало оставаться. В целом же нельзя отрицать тот непреложный факт, что он никогда не оставлял проблему сокращения рабочего времени без своего внутреннего участия <5>. По его глубокому убеждению, обусловленная этим увеличенная нагрузка непосильна ни рабочим в форме выпадения части заработной платы, ни промышленности в форме увеличения расходов на поддержание рабочей силы. С одной стороны, он считал выставленные требования абсолютно приемлемыми, с другой — вопреки правилам не делал практических шагов по их реализации, полагая, что государство не может идти на поводу у всех притязаний, — в этом как раз и проявляются сущностные элементы его правового мировоззрения, окрашенного дворянским происхождением. ——————————— <5> Bismarck Otto von. Die gesammelten Werke. Bd. XII. Berlin: Friedrichsruher Ausgabe, 1924 — 1935. S. 578; Bd. XIII. S. 51.
Создание Бисмарком элементов «рабочей конституции» может породить впечатление, что он был намерен закрепить право на труд. По меньшей мере теоретически он отстаивал точку зрения, которую озвучивал в 60-е годы, — открыть подходящие рабочие места для голодающих рабочих. В связи с обсуждением в рейхстаге законопроекта о страховании на случай получения увечья Бисмарк потребовал от депутатов, наряду с правом на уход и заботу о получившем травму рабочем, закрепить и право на труд, пока рабочий здоров и трудоспособен. Он связывал это требование с понятием христианской заботы о рабочем и при этом указывал на исторические обстоятельства, призывая оставаться на почве прусского земельного права <6>. Бисмарк сформулировал желаемую норму законопроекта: «Тем, кто испытывает нехватку средств и условий самостоятельно зарабатывать на поддержание своей жизни и своих родных, должны быть предоставлены рабочие места в соответствии с их силами и способностями». Однако программное заявление канцлера не имело практических последствий. Недаром представитель Центра Шмоллер назвал признание Бисмарком права на труд деревянной кочергой, указывая на то, что для его серьезного проведения в жизнь необходима перестройка половины промышленности. ——————————— <6> Bismarck Otto von. Die gesammelten Werke. Bd. XII. Berlin: Friedrichsruher Ausgabe, 1924 — 1935. S. 443, 454.
