(Панасюк О. Т.) («Трудовое право в России и за рубежом», 2013, N 4)
СОДЕРЖАНИЕ ПРИЗНАКА «НЕСАМОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ РАБОТНИКА» ПРИ КВАЛИФИКАЦИИ ТРУДОВОГО ОТНОШЕНИЯ
О. Т. ПАНАСЮК
Панасюк Олег Терентьевич, доцент кафедры трудового права и права социального обеспечения юридического факультета Киевского университета имени Тараса Шевченко, кандидат юридических наук.
Статья посвящена исследованию признаков трудового отношения. Автор анализирует содержание такого признака трудового отношения, как несамостоятельность работника.
Contents of the feature «dependence of the worker» in qualification of a labor relation O. T. Panasyuk
The article concerns the study of features of the labor relation. The author analyses the contents of such a feature of labor relation as dependence of the worker.
Key words: labor relation, hired work, dependence of the worker.
Трудовое отношение как общественная форма труда претерпела и продолжает претерпевать существенные изменения, поэтому важнейшей задачей трудоправовой теории на современном этапе является изучение содержания трудового отношения. При этом сложившаяся методологическая традиция предполагает выделение определенных признаков или критериев, которые характеризуют природу отношения как трудового, определяют сферу действия регулирующих его специальных норм, предопределяют юридическую сущность трудового договора и т. д. Актуальность особого внимания к признакам трудового отношения и, в частности, к содержанию такого признака, как «несамостоятельность работника», определяется как практическими, так и теоретическими соображениями. В частности, фактом господства в научных взглядах и в учебной литературе постмодернистской эклектики. На фоне констатации повышения важности указанного признака понимание его содержания далеко от единства мнений, а в некоторых случаях является противоречивым. При этом «несамостоятельность» используется как едва ли не основное качество труда работника при характеристике его (труда) как наемного <1>. ——————————— <1> Завгородний А. В., Коробченко В. В., Кузьменко А. В. и др. Трудовое право России: Учебник для вузов / Под общ. ред. Е. Б. Хохлова, В. А. Сафонова. М.: Юрайт-Издат, 2008. С. 20.
Для определения наемного труда как правовой категории превалирует использование признака несамостоятельности в его экономическом аспекте, что приводит к «смещению» его собственно-юридического смысла на второй план. Это обстоятельство усиливает значение изучения содержания признака несамостоятельности при квалификации трудового отношения, что и предопределило цель нижеизложенного анализа. Интерес к содержанию данного признака в науке трудового права не всегда был одинаков. На этапе формирования советского трудового права к данному вопросу обращались И. С. Войтинский, К. М. Варшавский, П. Д. Каминская и другие. Позднее свое мнение относительно самостоятельности-несамостоятельности работника как участника трудового отношения высказывали Н. Г. Александров, Л. Я. Гинцбург и др. Следует учесть, что история развития взглядов на содержание всех признаков, квалифицирующих трудовое отношение, в том числе признака несамостоятельности, начинается одновременно с очередной постановкой на рубеже XIX — XX вв. вопроса о целесообразной и справедливой нормировке найма труда <2>. ——————————— <2> Таль Л. С. Пути и цели реформы законодательства о найме труда. М.: Типолитография Т-ва И. Н. Кушнерев и К, 1912. С. 3.
В свое время Л. С. Таль писал о том, что в Риме договорные типы индивидуализировались вытекавшими из них притязаниями (исками), в современном праве для их разграничения пользуются совершенно иными критериями <3>. Современники Л. С. Таля, анализируя его труды, подчеркивали, что основным договорным типом он считал договор о служебном труде, которому и дал наименование трудового договора. Сущность этого договорного типа, помимо обещания труда за вознаграждение, характеризуют следующие элементы: а) приложение рабочей силы к хозяйству другого; б) подчинение хозяйственной власти работодателя и в) несамостоятельность работника <4>. ——————————— <3> Таль Л. С. Трудовой договор: Цивилистическое исследование. М.: Статут, 2006. С. 94. <4> Гордон В. М. К учению о трудовых договорах // Таль Л. С. Трудовой договор: Цивилистическое исследование. М.: Статут, 2006. С. 51.
Так в целом выглядело одно из первых указаний на то, что несамостоятельность работника характеризует его отношения с работодателем. При этом обращает на себя внимание то обстоятельство, что Л. С. Таль не считал возможным связывать характер договора всецело с экономическим положением нанявшегося, с экономическим неравенством сторон, с несамостоятельностью лица, обещавшего труд, ни по отношению к работодателю, ни по народнохозяйственному <5> положению отдающего свой труд <6>. ——————————— <5> Народнохозяйственное положение лица, отдающего свой труд, понимается Талем Л. С. как принадлежность к классу предпринимателей или рабочих. См.: Таль Л. С. Указ. соч. С. 135. <6> Гордон В. М. Указ. соч. С. 51.
При таких обстоятельствах обоснованно возникает вопрос относительно взглядов Л. С. Таля на содержание признака несамостоятельности. Ответ на этот вопрос дал В. М. Гордон, указывая, что для Л. С. Таля несамостоятельность работника заключается в том, что деятельность работника должна не проявляться по его собственному плану и решению, а заключаться в осуществлении чужих заданий, вне связи с его собственной деятельностью как хозяйствующего субъекта. Исходя из этого, в экономическом смысле несамостоятельность работника проявляется как степень его хозяйственной активности. Собственно-юридическая несамостоятельность работника в таком случае заключается в ограничении возможности проявлять свою волю по отношению к организации деятельности. Последующее развитие трудового отношения, а с ним и соответствующего законодательства могло быть оценено современниками Л. С. Таля как развитие по немецкому типу юриспруденции, при котором теоретические исследования рождают содержание законов <7>. ——————————— <7> Как альтернатива немецкому типу методологии юриспруденции указывался французский тип юриспруденции; предполагается тот факт, что теоретические исследования основаны на букве кодекса. См.: Башмаков А. Е. Е. В. Васьковский. Учебник гражданского права. СПб., 1894 // Васьковский Е. В. Учебник гражданского права. М.: Статут, 2003. С. 37.
В 20-х гг. под влиянием политико-экономической доктрины и с отходом от взглядов Л. С. Таля содержание признака несамостоятельности было связано с отношением работника к средствам производства. Причем в начальный период развития науки трудового права труд работника считался несамостоятельным как при капиталистической, так и при социалистической организации труда, в силу отчуждения работника от средств производства. В первом случае отчуждение средств производства в силу частной собственности на них, во втором — в силу государственной собственности на них <8>. ——————————— <8> Войтинский И. Трудовое право СССР. М.; Л.: Инст. Сов. Права Гос. Изд-во, 1925. С. 10 — 12.
Далее в науке права такой подход был признан ошибкой. И после «покаяния» лидеров науки трудового права определение содержания признака несамостоятельности было изменено. Например, И. С. Войтинский в этой связи писал в 1937 г.: «…я исходил из извращенного понимания социалистической собственности на средства производства. Обобществленные средства производства характеризовались как «не принадлежащие отдельным непосредственным производителям… Между тем в действительности каждый отдельный труженик является участником в обобществленной собственности» <9>. ——————————— <9> Войтинский И. Против извращений в теоретической работе по советскому трудовому праву // Проблемы социалистического права: Сборник 1 / Под ред. Н. В. Крыленко. М.: Юр. Издат. НКЮ СССР, 1937. С. 65.
Так был завершен отход от взглядов Л. С. Таля на несамостоятельность работника как проявление его хозяйственной активности. А признак несамостоятельности использовался впредь только для идентификации капиталистического (буржуазного) трудового отношения. Между тем научно-теоретическая принципиальность доктрины советского трудового права, как ни странно и противоречиво может показаться, сталкивалась с достаточно регулярными попытками влиять на хозяйственную активность работника. Например, объектом правового регулирования было ударничество, социалистическое соревнование и т. п. инициативы, как отдельных работников, так и трудовых коллективов. Одна из последних советских массовых кампаний была направлена на повышение хозяйственной активности работника (а значит, самостоятельности) и относилась к 80-м гг. Тогда вместе с внедрением моделей «хозрасчета» был поставлен вопрос о повышении у работника «чувства хозяина» на производстве. Но это не приводило к пересмотру взглядов на признак несамостоятельности работника, по-прежнему ассоциируемый только с капиталистическим трудовым отношением. Именно в таком состоянии находилась наука, когда начался «псевдорыночный ренессанс» начала 90-х гг. Собственность на средства производства менялась, а вместе с этим вновь встал вопрос об отчужденности работника от средств производства, а значит, о несамостоятельности его труда <10>. На удивление восторжествовал все тот же экономико-политический идеологический подход к определению содержания указанного признака. ——————————— <10> Хохлов Е. Б. Реализация способности людей к труду: экономическое содержание и формы // Правоведение. 1991. N 6. С. 76 — 83.
Вопрос об изменении собственно юридической сущности трудового договора и, соответственно, природы трудового отношения не поднимался. Возникла неочевидная, но противоречивая ситуация. Суть противоречия — не юридическое, а экономическое содержание — стала определять сущность указанного признака труда, трудового отношения, работника как стороны трудового договора. Оно рассматривалось довольно узко, только в связи с отношением работника к средствам производства. Именно в таком значении чаще всего этот признак используется как в российской, так и в украинской науке трудового права <11>. Это случилось, скорее всего, в силу «идеологической привычки», нежели по причине использования результатов фундаментальных исследований сути трудового отношения, основанного на трудовом договоре. ——————————— <11> Курс российского трудового права / Науч. ред. тома Е. Б. Хохлов. СПб.: Издательство Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2007. Т. 3: Трудовой договор. С. 103; Сiроха Д. Несамостiйнiсть працi як критерiй розмежування трудових та iнших вiдносин // Публiчне право. 2013. N 1(9). С. 231.
Со временем противоречие только усилилось, в связи с тем, что возврата к собственно юридическому содержанию признака несамостоятельности не произошло. Примеров проявления противоречия немало. Самой простой иллюстрацией последствий ухода от собственно юридического содержания является обращение к наименованию участников трудового отношения, сторон трудового договора. Скорее всего, никто не станет возражать против того, что наиболее удачным и таким, что действительно отражает отраслевую специфику одного из основных субъектов трудового права, является термин «работодатель» <12>, еще привычнее используется наименование «работник». Но собственно-юридическое содержание трудовых отношений может свидетельствовать об ином. ——————————— <12> Щербiна В. I. Трудове право: Пiдручник / За ред. В. С. Венедiктова. К.: Iстина, 2008. С. 71.
С работником как бы понятно — он «несамостоятелен», «несвободен», «слаб». А вот с работодателем не все так просто. Термин «работодатель» — это фактически современное достижение, распространившееся в последние 20 — 30 лет. Буквально следует, что работодатель — это лицо, которое предоставляет работнику работу. Как ни странно, но от такой постановки вопроса «попахивает» (в хорошем смысле слова) Советским государством, которое с 1936 г. действительно обязалось обеспечивать всех работой. А во всех иных вариантах трудовой договор — это взаимообмен, имеющий собственно-юридическую специфику, или, другими словами, обязательство. Для обозначения такой специфики Л. С. Таль указал на три элемента фактического состава возмездного договора о труде: обещание деятельности или работы, обещание вознаграждения и взаимность двух обязательств (синаллагма, как назвал ее Л. С. Таль, т. е. действия из ожидания определенных действий другой стороны, в данном случае вознаграждения и др.) <13>. ——————————— <13> Таль Л. С. Указ. соч. С. 87 — 88.
Два последних признака — вознаграждение и взаимность — не квалифицируют качество трудового договора, а значит, не определяют трудовое отношение, в силу того, что присущи фактически всем договорам. Л. С. Таль писал: «Единственным специфическим элементом в составе договора о труде является обещание работы. Под ней подразумевается не труд вообще, а деятельность в пользу контрагента, т. е. в желательном ему направлении. Представление об обещании работы, таким образом, обнимает два момента: проявление человеческой деятельности и ее проявление в известном направлении» <14>. ——————————— <14> Там же. С. 88.
Обещание работы связано с ее получением. При этом часть юридического обязательства работника — именно обещание работы. Соответственно, часть юридического обязательства другой стороны — получение работы. Однако в этом случае получается, что работо-Датель совсем не работодатель, а фактически (и самое главное, юридически) работо-Получатель. Именно так его Л. С. Таль называл <15>. ——————————— <15> Там же. С. 102.
Кстати, одно из современных немецких наименований бизнесмена, предпринимателя — Unternehmer — содержит связь со словом nehmer — «берущий, получающий», и имеет синоним Arbeitgeber — «работодатель» <16>. ——————————— <16> Конечно, увязать эти два смысловых значения в контексте вопроса, являющегося предметом данной статьи, непросто, но логика предположения может быть такой: предприниматель — это «берущий» труд, «дающий» работу (или занятость). В целом такая логика не беспочвенна. С точки зрения философской подоплеки предпринимательство — это не только получение прибыли, но «возврат» обществу некого долга (займа) за предоставленную возможность как проявление социальной ответственности.
В таком случае представляется уместным риторический вопрос о том, кто из указанной пары фактически самостоятелен, а кто нет. Получается, работник с точки зрения юридического обязательства достаточно самостоятелен, но менее хозяйственно активен. И с этим нельзя не считаться. «Несамостоятельный» работник настолько самостоятелен, что «в игру» вступает государство. При этом на чьей стороне ожидаемо участие государства, не вызывает сомнений — на стороне [слабого] участника, который нуждается в дополнительных возможностях в силу меньшей самостоятельности. В определенные моменты происходит иное. Возможности работника не увеличиваются, а уменьшаются. Примером может служить обязывание работника к личному исполнению порученной работы и запрет ее перепоручения, указанные в ст. 30 Кодекса законов о труде Украины. В направлении ограничения самостоятельности работника работает также использование трудовых книжек, придание юридического значения стажу непрерывной работы. Фактически уменьшению самостоятельности работника служит практически «культовое» требование от работника подчинения. Чаще всего подчинение рассматривается как составляющая другого признака труда и трудового отношения — зависимости работника. Однако следует разделять организационную зависимость, реализованную в обязанности подчинения работника (хозяйской воле, внутреннему порядку и т. п.), и экономическую зависимость, которая все же характеризует несамостоятельность работника. В необходимых случаях нормы трудового права призваны стимулировать повышение самостоятельности. Этому способствуют организационно-правовые формы участия в управлении предприятием, придание юридического значения личному волеизъявлению работника, самозащита в формах и т. п. При этом с точки зрения отношения к средствам производства все осталось на своих местах. В современных условиях в силу социализации и интеллектуализации труда, усложнения целей и задач общественного производства и его имманентной составляющей общественной организации труда происходит изменение взаимодействия имущественных сфер работника и работодателя вплоть до отрицаемого Л. С. Талем их смешения. В основе технологических процессов все большую роль играют потенциал работника, его способности к труду, творческие способности и т. д. «Экономическая сила» работника как в смысле отношения к средствам производства, так и в смысле уровня его хозяйственной активности может не только «выравнивать» положение работника по отношению к работо-Получателю, но объединяться с экономическими возможностями последнего. В таком аспекте работо-Получатель не является абсолютно самостоятельным. Положение каждого из участников предполагает некую несамостоятельность, а следовательно, взаимную зависимость и повышение зависимости получаемого результата от эффективности их взаимодействия. Нормы трудового права могут и усиливать самостоятельность, и влиять на степень несамостоятельности трудового поведения каждого из участников трудового отношения. Таким образом, квалификация трудового отношения как предмета правового регулирования напрямую зависит от содержания признака «несамостоятельность работника». В основе определения содержания данного признака лежит приоритетность, т. е. потребность в самостоятельности либо несамостоятельности работника при его участии в трудовом отношении, которая в собственно-юридическом смысле определяется наличием/отсутствие возможностей по отношению организации поведения, в том числе в аспекте использования средств производства или в аспекте хозяйственной активности.
Литература
1. Завгородний А. В., Коробченко В. В., Кузьменко А. В. и др. Трудовое право России: Учебник для вузов / Под общ. ред. Е. Б. Хохлова, В. А. Сафонова. М.: Юрайт-Издат, 2008. 672 с. 2. Таль Л. С. Пути и цели реформы законодательства о найме труда. М.: Типолитография Т-ва И. Н. Кушнерев и К, 1912. 3. Таль Л. С. Трудовой договор: Цивилистическое исследование. М.: Статут, 2006. 539 с. 4. Гордон В. М. К учению о трудовых договорах // Таль Л. С. Трудовой договор: Цивилистическое исследование. М.: Статут, 2006. 539 с. 5. Васьковский Е. В. Учебник гражданского права. СПб., 1894 // Васьковский Е. В. Учебник гражданского права. М.: Статут, 2003. 382 с. 6. Войтинский И. Трудовое право СССР. М.; Л.: Инст. Сов. Права Гос. Изд-во, 1925. 365 с. 7. Войтинский И. Против извращений в теоретической работе по советскому трудовому праву // Проблемы социалистического права: Сборник 1 / Под ред. Н. В. Крыленко. М.: Юр. Издат. НКЮ СССР, 1937. 8. Хохлов Е. Б. Реализация способности людей к труду: экономическое содержание и формы // Правоведение. 1991. N 6. 9. Курс российского трудового права / Науч. ред. тома Е. Б. Хохлов. СПб.: Издательство Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2007. Т. 3: Трудовой договор. 656 с. 10. Сiроха Д. Несамостiйнiсть працi як критерiй розмежування трудових та iнших вiдносин // Публiчне право. 2013. N 1(9). 11. Щербiна В. I. Трудове право: Пiдручник / За ред. В. С. Венедiктова. К.: Iстина, 2008. 384 с.
