Возникновение и предпосылки распространения терроризма как социально-психологического явления: историко-правовой аспект

(Оськина И. Ю., Лупу А. А.) («История государства и права», 2013, N 8)

ВОЗНИКНОВЕНИЕ И ПРЕДПОСЫЛКИ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ТЕРРОРИЗМА КАК СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ЯВЛЕНИЯ: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ <*>

И. Ю. ОСЬКИНА, А. А. ЛУПУ

——————————— <*> Os’kina I. Yu., Lupu A. A. The occurrence of and preconditions for the spread of terrorism as a socio-psychological phenomenon: historical legal aspect.

Оськина Илона Юрьевна, генеральный директор ООО «ЮРИСТ», доктор юридических наук.

Лупу Александр Анатольевич, заместитель генерального директора и начальник отдела по работе с юридическими лицами ООО «ЮРИСТ», доктор юридических наук.

В статье освещаются основные исторические этапы возникновения такой формы насилия, как терроризм, выясняются предпосылки его распространения на собственной идеологической платформе, что обусловливает масштабность перерастания с регионального на международный уровень, дается правовая оценка таких трансформационных процессов.

Ключевые слова: терроризм, социально-политическое явление, идеология терроризма, международный терроризм.

The article covers the main historical stages of the origin of such forms of violence such as terrorism, the pre-conditions of its expansion to its ideological platform, which determines the scale of development of the regional to the international level, is served a legal assessment of such transformational processes.

Key words: terrorism, socio-political phenomenon, the ideology of terrorism, international terrorism.

Среди вызовов, стоящих перед современной цивилизацией, выделяется широкомасштабная эскалация насилия в решении как региональных, так и локальных проблем. Это касается в первую очередь прав человека в их самых разнообразных экзистенциальных измерениях. Все чаще средством разрешения социальных политических конфликтов становятся террористические акции, которые приводят к гибели значительного числа людей, случайно попавших в эпицентр событий. Терроризм как общественно-политическое явление возник и сформировался в течение длительного времени, испытывая трансформации в смысле обретения собственной идеологической платформы, независимой от мировоззренческих принципов, которых придерживались террористы, их организованные группы, а также от политических целей, для достижения которых проводилась такая деятельность. Цель современных террористических акций — путем насилия, антигуманных действий достичь желаемого политического влияния на властные правительственные структуры, нужного психологического воздействия на социум в отдельном регионе и в государстве в целом. Учитывая это, суть идеологической платформы терроризма, по мнению ученых, может быть сведена к нескольким положениям: 1) идеи необходимости революции; 2) психологическая подготовка масс к будущему участию в актах политического насилия; 3) разграничение устоев существующей государственности, ослабление власти, деморализация и запугивание правительства; 4) принуждение государства, правительства ответить на террористические акты волной репрессий и тем самым спровоцировать массовые недовольства и выступления против власти <1>. ——————————— <1> Антонян Ю. М. Терроризм: криминологическое и уголовно-правовое исследование. М., 1998.

Имея в виду эти концептуальные основы терроризма, считаем исключительно важным аналитический анализ генезиса этого социально-политического явления, юридической и философско-правовой оценки его как одной из самых опасных форм политических преступлений. Среди актуальных проблем, которые волнуют научную общественность, едва ли не на одном из первых мест стоит всестороннее исследование различных аспектов проявлений и распространения терроризма, выяснение предпосылок деформаций и развития этого социально-политического явления, их зависимости от глобализационных процессов, влияющих на коренные изменения в международных и общественных отношениях. Этой проблематике посвящены сотни публикаций, список их авторов также достаточно велик. Ограничимся перечнем фамилий только тех ученых, вклад которых в освещение этой темы, на наш взгляд, наиболее заметен. Это, в частности, Б. Дженкис, Г. Бейснер, Д. Белл, Г. Хантер, Г. Келдор, С. Гук, А. Конте, П. Дэвис. В течение последних десятилетий к этой проблеме приковано внимание российских ученых, в трудах которых рассмотрен ряд вопросов, касающихся причин возникновения и распространения терроризма. Прежде всего, речь идет о проф. Ю. Антоняне, С. Беглове, Е. Ляхове, В. Максименко, Г. Ильине, А. Владимирове, В. Устинове и др. Несмотря на довольно значительный объем библиографии по этой тематике, еще немало вопросов, связанных с терроризмом как социальной, общественно-политической данностью, как пагубным явлением, на преодоление которого направлены усилия мирового сообщества, требуют адекватных ответов и решений. В определенной степени это сводится к историко-правовому аспекту исследования терроризма, что должно способствовать лучшему и более глубокому пониманию сути этого явления, его причин, целей, методов и средств. На основе таких знаний появляется возможность не только создания системы противодействия этой форме насилия, но и наработки адекватной законодательной базы, которой бы могло воспользоваться мировое сообщество в решении конфликтных ситуаций. События 11 сентября 2001 г. в США еще раз привлекли внимание всех стран мира к той огромной опасности, которой является для существования человечества международный терроризм. В условиях крупномасштабных преобразований, обусловленных глобализацией в общественно-политической и экономической сферах, он превращается в реальную планетарную угрозу. Очевидно, необходимо задуматься над тем, каким образом обыденное насилие развилось в крайние жестокие формы ради достижения определенных, сначала даже социальных, а следовательно политических целей, что и стало определяющим признаком современного терроризма. Вполне справедливо ученые утверждают, что первые проявления терроризма имели место уже в древние времена. О том, как это происходило, какие формы имело, какие события с этим связаны, издано достаточно публикаций. Рассматривая терроризм как социально-политическое явление, которое сформировалось в определенных социально-экономических условиях, мы в рамках этой публикации остановимся на самых общих моментах становления и развития терроризма, начиная с середины XIX в., разделяя мнение ученых, что «как социальное явление терроризм получил распространение с середины XIX в. среди ультрареволюционных радикалов России и Европы» <2>. Кстати, считается, что «системный» терроризм появился во 2-й половине XIX столетия. По мнению проф. Ю. Антоняна, неограниченный терроризм берет свое начало от выстрела Каракозова, что прозвучал 4 апреля 1862 г. Именно с тех пор, как утверждает этот ученый, террористические действия превратились в универсальное средство решения многих проблем, возникших в общественной жизни. Характерными носителями идеологии терроризма признаны русские революционеры, а также радикальные националисты из Ирландии, Македонии, Сербии, турецкой Армении и т. д. <3>. ——————————— <2> Можейко И. В. 1185 год. Восток — Запад. М.: Астрель, 2010. <3> Антонян Ю. М. Указ. соч.

Историки подчеркивают, что специфическая волна терроризма в Европе была инспирирована революционными веяниями и анархистской пропагандой в 90-х гг. XIX в. Значительную роль в формировании идеологии терроризма играла анархистская и марксистская философия, которая отрицает правовые пути цивилизованного формирования общественных отношений и призывает к неправовым методам радикальной ломки устоев социального порядка, который представляется ее представителям несправедливым. В период с 1880-х до 1910-х гг. жертвами террористических акций стали американские президенты Гарфилд и Мак-Кинли, французский президент Карно, испанский премьер Кановас, австрийская императрица Элизабет, итальянский король Умберто. Этот ряд терактов, безусловно, можно связать прежде всего с особой политико-идеологической разновидностью терроризма, к которому прибегали экстремистские группы и отдельные лица. Существовала и другая линия развития террористической деятельности, малоизвестная на просторах бывшего СССР. Она была связана с трудовыми конфликтами в США — имеем в виду террористов с площади Хаймаркет (1886 г.), убийц губернатора штата Айдахо (1905 г.), группу Молли Магвайр, что действовала в 1970-х гг., и т. д. В 1849 г. в статье «Убийство» один из немецких идеологов политического терроризма Карл Генцген писал: «Мы провозглашаем нашим основным принципом, которому нас научили враги, что убийство, то ли индивидуальное или массовое, остается обязательным инструментом решения исторических задач… Если мы должны разрушить полконтинента и пролить море крови, чтобы уничтожить партию варваров, пусть вас не мучает совесть. Тот не настоящий республиканец, кто с радостью не отдаст свою жизнь для уничтожения миллиона варваров» <4>. ——————————— <4> Цит. по: Терроризм и религия / Под ред. В. Н. Кудрявцева. М.: Наука, 2005.

Террористическая деятельность с самого начала была ориентирована на физическое устранение с политической арены тирана, диктатора. Терроризм конца XIX — начала XX вв. носил локальный, прицельный характер и имел ограниченные последствия. Жертвами террористов, как правило, становились конкретные представители власти. Самой опасной в то время считалась должность лидера государства — монарха, президента или премьер-министра, действующих или бывших. Показательным является и тот факт, что Первая мировая война началась летом 1914 г. после выстрелов в Сараево, когда был убит австрийский эрцгерцог Франц Фердинанд. Возникнув как форма вооруженного нападения на коронованных лиц и государственных деятелей, терроризм на протяжении длительного времени постоянно менялся. Акцент в террористической деятельности постепенно переносился на мирных жителей, случайных людей. Если на начальном этапе оружием террористов был, условно говоря, кинжал, то со временем набор средств насилия расширился. Террористы стали использовать огнестрельное оружие, бомбы, динамит. Идеи тогдашнего революционного террора оказали значительное влияние на формирование определенных идеологических доктрин в эпоху капиталистического развития стран Европы и Северной Америки в XIX в. Одной из них стал анархизм, который исповедовал идею использования террористической угрозы для гласного выдвижения себя в качестве новой политической силы. Анархисты взяли на вооружение «пропаганду делом» (террористические акты, саботаж), а их основным постулатом стало отрицание любой государственной власти и проповедование ничем не ограниченной свободы каждой отдельно взятой личности. Главными идеологами анархизма на разных этапах его развития были Прудон, Штирнер, Кропоткин. До Первой мировой войны терроризм считали оружием левых. Но к нему прибегали индивидуалисты без четко выраженных политических платформ, а также националисты разных ориентаций. Сущность терроризма, как и многих других антигуманных концепций — сеять страх <5>. Террористический акт — не конец, а начало террора. Он осуществляется с расчетом на последующую реакцию. Терроризм руководствуется принципом: «Убивая одного, запугай тысячи». Придерживаясь такого критерия, первыми в истории случаями сознательного и систематического применения террористической тактики можно считать деятельность двух сект: сикариев, которые уничтожили много представителей еврейской знати и поддерживали союз с римлянами, и мусульман-ассасинов, профессиональных убийц. Лидер ассасинов Хасан ибн Саббах, как отмечал советский историк проф. И. Можейко, стал первым вождем, который превратил терроризм в основное средство «убеждения» оппонентов, всеобщего устрашения и шантажа <6>. ——————————— <5> Dobson Ch., Payne R. The Carlos Complex: a pettern of violence. London: Hodder & Stoughton, 1977. <6> Можейко И. В. Указ. соч.

Терроризм приобрел такой размах, что стал не только средством, но и целью, смыслом его политики. В ходе рассмотрения этого исторического примера раскрывается много существенных черт терроризма: расчет на страх, что достигается жестокими убийствами и максимальным распространением информации о своем авторстве, постепенное поглощение цели средствами, а также заговорщицкий характер. Об этом довольно удачно высказался французский журналист Л. Диспо: «Терроризм — это диктатура от имени воображаемого народа… против действительного народа» <7>. ——————————— <7> Dispot L. La machine a terreur. Paris: Grasset, 1978.

Именно на этот аспект деятельности ассасинов обращает внимание И. Можейко. Он отмечает, что народ использовался ими с чисто утилитарной целью: как поставщик питания и необходимый элемент в пропагандистской работе. В ходе деятельности секты сработал еще один непреложный закон терроризма: террор, направленный наверх, всегда неизбежно возвращается внутрь и начинает работать против непосредственных его сторонников и последователей. Так, путем интриг были спровоцированы казни двух сыновей вождя ассасинов, убит его ближайший соратник. Проявилась также и стратегическая несостоятельность терроризма: ни одно из восстаний ассасинов не завершилось успехом. Если ретроспективно взглянуть на историю вопроса, можно найти определенную закономерность: интенсифицируется террористическое насилие в периоды смены общественно-экономических формаций, становления новых производственных сил, адекватных новому способу производства. Такие переходные периоды нуждаются в насильственном сломе старых и поддержании новых производственных сил. Характеризуя действия якобинцев во время Великой Французской революции 1793 г., К. Маркс писал: «… Французский терроризм был ничем иным, как плебейским способом расправиться с врагами буржуазии, с абсолютизмом, феодализмом и мещанством» <8>, т. е. объективно он служил интересам буржуазии в ее борьбе за установление новых общественно-экономических отношений. ——————————— <8> Маркс К. Буржуазия и контрреволюция // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения: В 3 т. М.: Наука, 1983. Т. 1. С. 110 — 118.

Достаточно полно осветил историю развития терроризма известный исследователь этой проблематики В. Лакьор <9>. Значительное внимание он уделил XIX в., вторая половина которого считается началом «систематического» терроризма. К наиболее характерным его представителям он относит русских революционеров 1878 — 1881 гг., радикальных националистов Ирландии, Македонии, Сербии и Армении, французских анархистов 90-х гг. XIX ст., а также аналогичные группы в Италии, Испании и США. Заслуживает внимания сделанный ученым акцент на формирование идеологической платформы современного терроризма. Описывая уже упоминавшегося нами радикала К. Гейнцена, В. Лакьор доказывает, что именно он был первым, кто создал завершенную доктрину современного терроризма. ——————————— <9> Laquer W. Terrorism. London: Michael Joseph, 1977.

На вторую половину XIX в. приходится также формирование основ анархотерроризма, которые были сформированы проф. В. Вейтлингом, выдвинувшим идею союза рабочего класса с криминальными элементами. С этим периодом связан и так называемый феномен С. Г. Нечаева — непосредственного предтечи, своеобразного «генотипа» современного левого терроризма. Его «Катехизис революционера» пользуется большим влиянием в лево-террористической среде по сей день. Особого внимания фигура С. Г. Нечаева заслуживает и в связи с деятельностью «Народной воли», поскольку в западной литературе по проблеме терроризма нередко осуществляются попытки подать русских народовольцев предшественниками современных террористов, подчеркивая тем самым «русские корни» терроризма, его «русскую традицию». При всей ошибочности теории и практики народовольцев террор рассматривался ими как крайнее и вынужденное средство. Известна исключительная осторожность при выборе жертв террора в противовес нечаевской абсолютизации террора и культу насилия. Главным водоразделом, по которому проходит разграничение между народовольцами и С. Г. Нечаевым, все же выступает их разное отношение к вопросу допустимости или недопустимости любых средств во имя цели. «Нечаевская теория «цель оправдывает средства» отталкивает нас», — писала В. Фигнер <10>. В этом же контексте уместно высказывание К. Маркса: «Цель, для которой необходимы неправомерные средства, не является правовой целью» <11>. ——————————— <10> Цит. по: Эфиров С. А. Покушение на будущее. М.: Молодая гвардия, 1984. С. 167. <11> Маркс К. Дебаты о свободе печати и об опубликовании протоколов сословного собрания // Маркс К., Энгельс Ф. Указ. соч. Т. 1. С. 64 — 67.

Широко известными в истории были благородство, самоотверженность народовольцев, которые, по словам В. Ленина, «смогли сыграть важную роль в российской истории» <12>. Народовольцам была присуща высокая личная идейность, искренняя и глубокая любовь к народу, кристальная честность и чуткая совесть. Эти качественные признаки отнюдь не присущи современным террористам. Между прочим, на гуманистический характер русских народовольцев обратил внимание и В. Лакьор, который приводит пример, когда боевик этой организации Каляев не осмелился бросить бомбу в великого князя Сергея Александровича, увидев, что тот вместе с детьми. ——————————— <12> Протест российских социал-демократов // Ленин В. И. Полн. собр. соч.: В 55 т. Т. 3. М.: Политиздат, 1985. С. 175 — 177.

Продолжать дела «Народной воли» пробовала боевая организация партии эсеров, масштабы деятельности которой были беспрецедентными для того периода истории. Однако под внешним сходством скрывались концептуальные разногласия. Отсутствие видения возможности компромисса между различными социальными слоями общества, недовольство жизнью и желание судьбоносных внезапных изменений вне необходимых социальных, политических, экономических, психологических и других предпосылок обычно и порождают дух терроризма. Политическое убийство в моральной системе координат «теоретиков» терроризма (например, Морозова, Савинкова) интерпретируется как «наиболее справедливая из всех существующих форм революции», действие «предоставляет возможность преодолеть непобедимость тирании». «Историческое развитие России, — отмечает в этой связи Ю. Антонян, — было таким, что в образе жизни, свето — и самовосприятия ее народов закрепились общественные скрижали и коллективные формы адаптации. Через это всегда были активными неформальные нормы, регулировавшие межгрупповые отношения, а также низкие способности сопротивления массовому психозу и групповому влиянию. Упомянутые нормы создавали особую замкнутую культуру, в рамках которой невозможно было решить все сложные проблемы, которые возникали. Государство было вынуждено двигаться, ломая эти пределы, настойчиво и в широких масштабах, иногда очень жестко, вмешиваться в жизнь людей и их сообщества, что создавало неразрывную связь между ними и властью» <13>. ——————————— <13> Антонян Ю. М. Указ. соч.

Во многих случаях практику современного «классического» терроризма отождествляют с практикой «государственного терроризма», несмотря на существенное различие этих явлений. В случае применения терактов спецподразделениями одних государств относительно других не может быть речи об «иррациональных пусках» или же «политизации эмоций» как об определяющей мотивации таких акций. В таком случае речь идет о тщательно спланированных действиях на уровне государственных органов и спецслужб и об определенном виде государственной идеологии, которая активно формирует массовое сознание, создает иллюзорные модели соображений, что должны убедить каждого гражданина в необходимости и «справедливости» подобных акций относительно других стран. До Первой мировой войны терроризм связывали прежде всего с левым радикализмом, хотя к террористическим акциям прибегали и отдельные лица без определенного идеологического обоснования, которые совершали обычные уголовные преступления «по аналогии» с террористическими актами. Например, «черные сотни» в России и многие другие организации не имели непосредственного отношения к леворадикальным движениям. После Первой мировой войны методы терроризма использовали хорватские усташи, «Железная гвардия» в Румынии, нацисты в Германии. В специальных исследованиях к актам терроризма относят даже известные политические убийства (К. Либкнехта и Р. Люксембург в 1919 г., Ратенау в 1922, югославского короля Александра и французского премьера Барту в 1934 г.). В Испании историю терроризма начинают исследовать с периода так называемых карлистских войн и последующей деятельности некоторых организаций анархистского толка, таких как ИФА с ее лидером Буонавентуро Дурутти. Своеобразный «ренессанс» терроризма во второй половине XX в., как правило, связывают с деятельностью неофашистских организаций. Кровавый террор в начале 80-х гг. в Италии (взрыв бомбы на вокзале в Болонье, когда погибло 80 человек и более 200 были ранены, заминирование поездов «Неаполь — Милан») был результатом спланированных действий ИСР — НФ (Итальянское социальное движение — Национальный фронт) или же неофашистских экстремистов, которые непосредственно не входили в состав этой организации. Известными являются акции поджигания немецкими неофашистами зданий, где размещались эмигранты, убийства французскими неофашистами эмигрантов в пригороде Парижа. В XX в. ареной самых крайних проявлений терроризма стала Латинская Америка, где возникли десятки экстремистских организаций. Период после Второй мировой войны авторитетные зарубежные ученые связывают с эскалацией революционного насилия. Об этом, в частности, пишет американский эксперт Дж. Белл <14>. В течение послевоенных лет сформировались и получили региональную специфику три вида: ——————————— <14> Bell J. B. A time of terror: how democratic societies respond to revolutionary violence. N. Y., 1978. P. 167.

— сепаратистско-националистический терроризм (Ольстер, Ближний Восток, Канада, Испания); — латиноамериканский терроризм (преимущественно в странах Южной Америки); — так называемый городской терроризм (в Северной Америке, Западной Европе и Японии). Кроме того, существует теперь и ультраправый и ультралевый терроризм, он чрезвычайно распространен в Турции, Англии, Италии и других странах. Итак, терроризм исторически (с середины XIX в.) был основан легитимно непризнанными в функционирующей системе государственной организации и общественной иерархии индивидами. Возникновение и распространение этого социально-политического явления — исторически следствие появления в обществе возможности применения насилия более «слабой» стороной относительно более сильной как проявление осмысленной формы протеста, как средство достижения определенных политических целей. Это в значительной степени подчеркивается эволюцией развития терроризма в течение последних двух веков, а также масштабностью и резонансностью совершенных террористических акций, переосмыслением, так сказать, ценностных ориентаций их исполнителями. Терроризм — это всегда применение насилия, это действия, которые противоречат общечеловеческим критериям гуманизма. Кроме того, это применение насилия в ситуации распада общества ценностной парадигмы и норм морали. Практика терроризма не только основана на соответствующих политических и идеологических мотивациях, но и имеет ярко выраженный моральный (или же морально-психологический) компонент.

——————————————————————