(Корякин В. М.) («Право в Вооруженных Силах», 2013, N 5)
О НЕКОТОРЫХ ПРОБЛЕМАХ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ВРЕД, ПРИЧИНЕННЫЙ ТЕРРОРИСТИЧЕСКИМ АКТОМ
В. М. КОРЯКИН
Корякин В. М., доктор юридических наук.
Рассматриваются правовые проблемы возмещения вреда, причиненного жизни, здоровью и имуществу граждан вследствие террористического акта. Доказывается несостоятельность идеи о возложении такой ответственности на родственников погибшего террориста.
Ключевые слова: возмещение вреда, терроризм, гражданско-правовая ответственность, члены семьи террориста.
On some problems of the civil-legal liability for damage caused by a terrorist act V. M. Koryakin
The paper deals with the legal problems of compensation of harm, caused to life, health and property of citizens as a consequence of a terrorist act. It is proved the invalidity of the idea of laying on of such liability to the relatives of the dead terrorist.
Key words: compensation for damage, terrorism, civil liability, family members of a terrorist.
Терроризм как опаснейшее социально-правовое явление, представляющее собой источник глобальных опасностей для человечества, наряду с коррупцией и наркопреступностью стал в настоящее время актуальной социально-правовой проблемой, вызывающей пристальное внимание российских ученых-юристов. В исследовании этой проблемы особое место занимает вопрос о возмещении вреда жизни, здоровью и имуществу граждан, пострадавших вследствие террористической акции. Следует отметить, что в соответствии со ст. 18 Федерального закона от 6 марта 2006 г. N 35-ФЗ «О противодействии терроризму» и Постановлением Правительства Российской Федерации от 13 октября 2008 г. N 750 «О порядке выделения бюджетных ассигнований из резервного фонда Правительства Российской Федерации по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и последствий стихийных бедствий» предусмотрены определенные меры по выплате компенсаций жертвам террористических акций (см. Приложение к настоящей статье). Однако данные выплаты носят ограниченный характер. Вопросы возмещения такого вреда в рамках гражданско-правовой ответственности в полной мере не решены. В частности, не созданы правовые условия для реализации предусмотренного ст. 1064 ГК РФ принципа полного возмещения вреда лицом, причинившим вред. Ситуация усугубляется тем, что в большинстве случаев непосредственные виновники причинения вреда (террористы) уничтожаются в результате предпринятых мер по пресечению террористической акции. В итоге взыскать причиненный вред потерпевшим бывает просто не с кого. Примером неурегулированности данного вопроса является решение Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) от 11 декабря 2011 г. о взыскании с России 1,24 млн. евро в пользу потерпевших осенью 2002 г. от террористической акции в Театральном центре на Дубровке (г. Москва). Еще в 2003 г. потерпевшие подали жалобу в ЕСПЧ. В 2007 г. она была признана приемлемой по ст. 2 («Право на жизнь») и по ст. 3 («Запрещение пыток») Европейской конвенции о защите прав человека. В жалобе заявители обвиняли российские власти в необоснованном применении силы, неоказании заложникам своевременной медицинской помощи и недостаточно эффективном расследовании теракта. В опубликованном 20 декабря 2011 г. решении Европейский суд согласился с претензиями заявителей к качеству планирования и проведения спасательной операции, а также к эффективности расследования теракта. В то же время Суд не нашел нарушений прав человека в решении властей применить силу для освобождения заложников и использовать в ходе штурма спецсредства. Кроме того, Суд не счел необходимым выносить отдельное решение по другим жалобам заявителей, ссылавшихся также на ст. 3 Конвенции. Суд взыскал с России в пользу 64 истцов в общей сложности около 1,24 млн. евро — от 9 тыс. до 66 тыс. евро каждому. Кроме того, ЕСПЧ обязал Россию возместить заявителям судебные издержки на общую сумму около 30 тыс. евро и оплатить двум из них транспортные расходы — по 2 тыс. евро каждому <1>. ——————————— <1> URL: http://news. mail. ru/inregions/moscow/90/incident/10680030/.
В связи с изложенным имеется настоятельная потребность в осуществлении научного обоснования путей решения данной проблемы. Однако в некоторых случаях научный поиск по данной проблематике приводит к весьма сомнительным и спорным результатам. Показательным в этом смысле является диссертационное исследование, выполненное Д. С. Сорокиным в Кубанском аграрном университете <2>. ——————————— <2> Сорокин Д. С. Возмещение вреда, причиненного вследствие совершения террористического акта: гражданско-правовые особенности определения субъектного состава: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2013.
Судя по автореферату диссертации, основные научные результаты проведенного исследования являются не в полной мере обоснованными, а в некоторых случаях — и бездоказательными. Данный вывод касается главным образом попытки автора обосновать возможность возложения гражданско-правовой ответственности за причиненный террористическим актом вред на членов семей террористов. Прежде всего, обращает на себя внимание использование соискателем понятия «члены семьи», которое в различных отраслях отечественного законодательства трактуется по-разному. Так, согласно жилищному законодательству к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи (ч. 1 ст. 31 ЖК РФ). Военное законодательство к членам семей военнослужащих и граждан, уволенных с военной службы, относит супругу (супруга); несовершеннолетних детей; детей старше 18 лет, ставших инвалидами до достижения ими возраста 18 лет; детей в возрасте до 23 лет, обучающихся в образовательных учреждениях по очной форме обучения; лиц, находящихся на иждивении военнослужащих (п. 5 ст. 2 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ «О статусе военнослужащих»). В свою очередь, уголовное право оперирует понятием «близкие родственники», к которым относятся супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки (ст. 5 УК РФ). По нашему мнению, использование диссертантом понятия «близкие родственники» вместо неопределенного «члены семьи» в контексте проблематики исследования выглядело бы более логичным и оправданным. Правда, в одном из положений, выносимых на защиту, автор конкретизирует круг членов семьи террориста, которые, по его утверждению, должны нести обязанность по возмещению вреда, причиненного террористическим актом, и включает в их число трудоспособных супруга, родителей, совершеннолетних детей. Но остается непонятным, почему соискатель ограничился только указанными тремя категориями родственников и по какой причине не включил в их число, например, дедушек и бабушек или братьев и сестер? Попытки диссертанта доказать состоятельность своей идеи о возможности привлечения членов семьи террориста к гражданско-правовой ответственности за преступные деяния своего родственника являются, по нашему мнению, неубедительными и, более того, ненаучными. Так, в качестве одного из аргументов автор ссылается на нормы ст. 1064 ГК РФ, где предусмотрена возможность законодательного возложения обязанности возмещения вреда при отсутствии вины причинителя. Однако одновременно в другом месте своей работы соискатель утверждает, что вина в причинении вреда при террористическом акте всегда носит умышленный характер и исключает определение вины в форме неосторожности. Налицо противоречие двух положений, представленных на защиту. При этом остаются непроясненными вопросы: а сам этот террорист, если он не уничтожен, несет обязанность по возмещению вреда или это за него будут делать его родственники? Или и сам террорист, и его семья отвечают перед потерпевшими солидарно? Или же соискатель имеет в виду случаи, когда террориста нет в живых, и только тогда его семья должна отвечать «рублем» за его преступления? Далее автор формулирует два тезиса о причинно-следственной связи между действием (бездействием) членов семьи террориста и фактом причинения вреда, который они, по его мнению, должны возместить. Согласно первому тезису родственники должны нести ответственность, по мысли диссертанта, в случае, если они знали о готовящемся теракте, но не сообщили о нем в правоохранительные органы. Возникает вопрос: а как это соотносится с конституционной нормой о том, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников (ч. 1 ст. 51 Конституции Российской Федерации), а также со свидетельским иммунитетом — правом лица не давать показания против себя и своих близких родственников (п. 40 ст. 5 УПК РФ, ч. 4 ст. 69 ГПК РФ)? То ли умышленно, то ли по каким-то иным соображениям соискатель обошел этот принципиальный для данной темы вопрос, что и позволяет усомниться в состоятельности его выводов. Не меньшее число вопросов взывает второй тезис о причинно-следственной связи между действием (бездействием) членов семьи террориста и фактом причинения вреда: члены семьи террориста несут ответственность, по мысли автора, если «установлен факт ненадлежащего исполнения родительской функции по должному воспитанию». Однако по большому счету, в отношении любого террориста можно утверждать, что родители далеко не надлежащим образом его воспитали, поскольку он встал на путь преступной деятельности. Получается, по логике диссертанта, что родители террориста в любом случае должны нести юридическую ответственность за его преступления и обязаны возместить причиненный им вред. Как представляется, результаты рецензируемого научного исследования выглядели бы намного убедительнее и продуктивнее, если бы автор рассмотрел вопрос о возможности привлечения иных, кроме самого террориста, лиц к гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный актом терроризма, при наличии доказанной вины в совершении ими преступлений, предусмотренных ст. 316 («Укрывательство преступлений»), ст. 205.1 («Содействие террористической деятельности») УК РФ. При квалификации указанных преступных деяний факт родства этих лиц с террористом никакого правового значения не имеет. Есть все основания констатировать, что изначально неверный посыл автора о том, что родственные отношения с террористом сами по себе могут служить основанием для рассмотрения вопроса о возложении на членов его семьи обязанности возместить причиненный им вред, привел к весьма спорным и сомнительным результатам. При этом не учтен исторический опыт нашей страны. При знакомстве с материалами исследования невольно возникают ассоциации с тем мрачным периодом отечественной истории, когда была в ходу терминология типа «жена врага народа», «сын врага народа» и т. п. И хотя в рассматриваемой научной работе речь идет не об уголовном преследовании членов семьи террориста, а об их гражданско-правовой ответственности, однако сути проблемы это не меняет. Возможно, выводы соискателя выглядели бы более убедительными, если бы им были приведены факты о подобном подходе к возмещению вреда, используемом в практике зарубежных государств (условно говоря, что, например, граждане США предъявили соответствующие иски к многочисленным сыновьям известного международного террориста Усамы Бен-Ладена о взыскании с них вреда, причиненного разрушением Всемирного торгового центра в Нью-Йорке вследствие террористической акции). Однако никаких примеров из зарубежного опыта на этот счет в автореферате диссертации не приводится. По всей видимости, их просто не существует. По нашему мнению, гораздо продуктивнее для поиска путей решения проблемы полного возмещения вреда жертвам террористических акций было бы изучение возможности привлечения государства в качестве ответчика по подобного рода делам, когда непосредственный причинитель вреда уничтожен или его невозможно установить. Государство в данном случае посредством установленных законом денежных и других материальных компенсаций и льгот должно взять на себя компенсацию причиненного вреда как орган, действующий в публичных интересах, преследующий цели поддержания социальных связей, сохранения социума. Организуя систему таких компенсаций, государство будет выступать не как причинитель вреда и не как должник по деликтному обязательству, а как публичный орган, выражающий общие интересы, и как распорядитель бюджета, создаваемого и расходуемого в общих интересах <3>. ——————————— <3> Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2005 г. N 523-О «По жалобе граждан Бурбан Елены Леонидовны, Жирова Олега Александровича, Миловидова Дмитрия Эдуардовича, Миловидовой Ольги Владимировны и Старковой Тамары Михайловны на нарушение их конституционных прав положениями статьи 17 Федерального закона «О борьбе с терроризмом»; Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 15 июля 2009 г. N 13-П; и др.
Приложение
Размеры компенсационных выплат физическим и юридическим лицам, которым был причинен ущерб в результате террористического акта, и возмещения вреда, причиненного при пресечении террористического акта правомерными действиями (установлены Постановлением Правительства Российской Федерации от 13 октября 2008 г. N 750)
N Предназначение выплат Размеры выплат п/п
1 Выплата единовременного пособия: а) членам семей (супруге (супругу), детям, 1 млн. руб. на родителям и лицам, находившимся на иждивении) каждого погибшего граждан, погибших (умерших) в результате (умершего) в равных террористического акта и (или) при пресечении долях каждому члену террористического акта правомерными действиями семьи
б) семьям граждан, погибших (умерших) в в размере, равном результате террористического акта и (или) при стоимости услуг, пресечении террористического акта правомерными предоставляемых действиями согласно гарантированному перечню услуг по погребению в) гражданам, получившим в результате террористического акта и (или) при пресечении террористического акта правомерными действиями вред здоровью, с учетом степени тяжести вреда здоровью из расчета степени тяжести вреда: — тяжкий вред или средней тяжести вред 400 тыс. руб. на человека — легкий вред 200 тыс. руб. на г) гражданам из числа заложников, не человека получившим в результате террористического акта и (или) при пресечении террористического акта правомерными действиями вреда здоровью 100 тыс. руб. на человека
2 Оказание финансовой помощи в связи с утратой имущества: а) гражданам: — за частично утраченное имущество до 50 тыс. руб. на семью — за полностью утраченное имущество до 100 тыс. руб. на семью б) юридическим лицам: — за частично утраченное имущество до 100 тыс. руб. на одно юридическое лицо — за полностью утраченное имущество до 200 тыс. руб. на одно юридическое лицо
