С. Невский, доцент Краснодарского юридического института МВД России, кандидат юридических наук.
Хочу поддержать точку зрения О. Аксенова, высказанную в июньском номере «Российской юстиции» за 1999 год, по поводу некоторых пробелов в законодательстве в отношении предметов преступлений, предусмотренных ст. ст. 222, 223, 226 УК РФ.
В обзоре судебной практики по делам о незаконном обороте оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ (Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1997. N 2) указывалось, что суды должны обратить внимание на необходимость учета положений вступающего в действие с 1 июля 1997 г. Федерального закона «Об оружии».
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 25 июня 1996 г. «О судебной практике по делам о хищении и незаконном обороте оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ», основанном на Законе «Об оружии» от 20 мая 1993 г., к огнестрельному оружию отнесены «винтовки, карабины, пистолеты и револьверы, автоматы и пулеметы, минометы, гранатометы, пушки, иные виды огнестрельного оружия независимо от калибра» (п. 3).
Недостатком Федерального закона «Об оружии» от 13 декабря 1996 г. является сужение круга предметов, относящихся к разряду боевого оружия. Законодатель ограничился лишь боевым ручным стрелковым и холодным оружием (п. 3 ст. 2), не взяв в расчет иные образцы оружия, обладающие признаками боевого — артиллерийские орудия, минометы, крупнокалиберные пулеметы и т. п.
Таким образом, с 1 июля 1997 г. незаконные действия с огнестрельным оружием крупных калибров не могут быть квалифицированы по ст. ст. 222, 223, 226 УК. Однако совершенно очевидно, что в результате противоправных деяний в отношении такого оружия причиняется вред, в первую очередь общественной безопасности, причем гораздо более серьезный, нежели незаконные действия в отношении боевого ручного огнестрельного оружия.
О. Аксенов прав, что подобное положение не соответствует потребностям общества и государства, заинтересованных в обеспечении общественной безопасности, предотвращении преступлений, совершаемых с применением оружия, и необходимо внести в действующее законодательство соответствующие изменения и дополнения.
В первую очередь представляется необходимым изменить формулировку п. 3 ст. 2 Федерального закона «Об оружии», указав в ней не «боевое ручное стрелковое или холодное оружие», а «боевое». Это позволит охватить все образцы оружия, предназначенного для решения боевых и оперативно — служебных задач и принятого на вооружение государственных военизированных организаций. Соответственно, следует изменить и наименование ст. 5 Закона.
Целесообразна и дифференциация ответственности в зависимости от видов вооружения путем выделения, как предлагает О. Аксенов, в самостоятельные статьи хищения тяжелых видов вооружения и различных видов оружия массового поражения (ядерное, химическое, биологическое и др.).
Считаю необходимым также учитывать и еще один критерий — количественный, ибо степень вреда, причиненного общественной безопасности, зависит от количества вооружения, вышедшего из-под контроля государства. Следует дополнить ч. 4 ст. 226 УК квалифицирующим признаком — «совершенное в значительных размерах». Кроме того, возможно дополнение таким квалифицирующим признаком, как значительный размер, и ст. 222 УК. Помимо дифференциации ответственности в данном случае необходимо помнить и о предупредительной роли уголовного закона.
