Одной из насущных проблем российского правопорядка является регулирование передвижения граждан в пределах РФ, их регистрации по месту пребывания и жительства. Данная проблема порождается по большей части тем, что издаваемые в этой сфере нормативно-правовые акты субъектов Федерации, в частности Москвы и Московской области, нарушают федеральное законодательство и ущемляют тем самым права граждан на выбор места пребывания и жительства, создавая им многочисленные препятствия к регистрации на новом месте и, по сути, возрождая существовавший в прошлом разрешительный по своему характеру режим прописки.
Попытаемся прояснить, в чем именно состоят нарушения федерального законодательства субъектами Федерации, и наметить возможные пути преодоления этих нарушений.
Пункт 1 статьи 27 Конституции РФ устанавливает, что каждый, кто законно находится на территории РФ, имеет право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства. Место пребывания — гостиница, санаторий, пансионат, больница, другое подобное учреждение, а также жилое помещение, не являющееся местом жительства гражданина, в котором он проживает временно. Место жительства — жилой дом, квартира, иное жилое помещение, в котором гражданин постоянно или преимущественно проживает в качестве собственника, по договору найма (поднайма), договору аренды либо на иных основаниях, предусмотренных законодательством.
Закон «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» от 25 июня 1993 г. N 5242-1 (далее — Закон о свободе передвижения), регулируя данную сферу общественных отношений, вводит институт регистрации в целях обеспечения необходимых условий для реализации гражданами России их прав и свобод, а также исполнения ими обязанностей перед другими гражданами, государством и обществом. Уведомление органов регистрационного учета о месте своего пребывания и жительства в соответствии с установленным законом порядком является не только правом, но и обязанностью гражданина. Вместе с тем сам по себе факт регистрации или ее отсутствия не порождает для гражданина каких-либо прав и обязанностей и не может служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод, предусмотренных Конституцией РФ, федеральными законами и законодательными актами субъектов РФ. Так ли это на самом деле?
Известно, что найти работу, например, в Москве и Московской области, без наличия, по крайней мере, регистрации по месту пребывания невозможно. Почему? Потому, что существует статья 181 КоАП РСФСР, которая предусматривает административную ответственность должностных лиц предприятий, учреждений и организаций за прием на работу граждан без регистрации. Данная статья КоАП РСФСР явно противоречит Закону о свободе передвижения, так как устанавливает в качестве условия реализации гражданами права на труд наличие регистрации, но она все еще действует, и для граждан, не зарегистрированных по месту пребывания и жительства, начинается хождение по мукам: это и безуспешные поиски работы, и постоянные конфликты с милицией, органами здравоохранения, отказывающимися осуществлять медицинское обслуживание незарегистрированных граждан, с администрацией детских садов, школ, отказывающей в приеме детей, родители которых не зарегистрированы по месту пребывания и жительства в Москве и Московской области, и т. д. К административной ответственности можно привлечь и граждан, допускающих на своей жилплощади проживание лиц без регистрации.
17 июля 1995 г. Правительство РФ приняло Постановление N 713, которым утвердило Правила регистрации и снятия граждан РФ с регистрационного учета по месту пребывания и по месту жительства в пределах РФ и Перечень должностных лиц, ответственных за регистрацию (далее — Федеральные Правила). Постановлением Конституционного Суда от 2 февраля 1998 г. N 4-П пункты 10, 12, 21 этих Правил признаны не соответствующими Конституции РФ, ее статьям 27 (часть 1) и 55 (часть 3). Пункт 10 Правил ограничивал срок регистрации по месту пребывания шестью месяцами, а пункты 12 и 21 предусматривали основания к отказу в регистрации — например, такие: неполучение письменного согласия нанимателя и всех совершеннолетних членов его семьи, в том числе и бывших членов семьи нанимателя, которые продолжают проживать в занимаемом им жилом помещении, (в доме государственного или муниципального жилищного фонда); представление заведомо подложных документов; несоблюдение нормы жилой площади. Эти документы перечислены в ст. 6 Закона о свободе передвижения: ордер, договор, заявление лица, предоставляющего жилое помещение, и иные документы или их копии. Несмотря на оговорку «иные документы», этот перечень (что вытекает из ч. 3 ст. 55 Конституции РФ) может быть расширен лишь федеральным законом, но ни в коем случае не подзаконными актами. Однако в настоящий момент он расширяется именно подзаконными актами, причем не только Федеральными Правилами, но и нормативными актами субъектов Федерации. Так, в Москве и области действуют Правила регистрации и снятия граждан Российской Федерации с регистрационного учета по месту пребывания и по месту жительства в Москве и Московской области, а также Перечень документов, являющихся основанием для вселения (заселения) граждан в жилые помещения в Москве и Московской области, представляемых жилищными органами в органы регистрационного учета, утвержденные Постановлением правительства Москвы и правительства Московской области от 30 марта 1999 года в редакции от 28 ноября 2000 года (далее — Правила Москвы и Московской области и Перечень документов). Причем в Перечне документов, необходимых для регистрации, Правила Москвы и Московской области воспроизводят как раз те самые отмененные Конституционным Судом РФ требования, несоблюдение которых являлось основанием к отказу в регистрации. Таким образом, нормотворческие органы Москвы и Московской области, не устанавливая оснований к отказу в регистрации (что было бы прямым нарушением федерального законодательства), воспроизводят эти самые основания к отказу в регистрации, скрывая их под видом документов, представление которых необходимо для регистрации. Это означает, что регистрирующий орган не отказывает гражданину в регистрации при непредставлении им данных документов: у регистрирующего органа просто не возникает обязанности зарегистрировать гражданина до тех пор, пока он не предоставит все документы, необходимые для регистрации. Для гражданина же подобная юридическая находка московских правотворцев означает, что он не сможет зарегистрироваться, не получив согласия собственника жилого помещения и ряд других документов — его заявление просто не будет рассматриваться.
Несмотря на попытки тонко завуалировать незаконность Правил Москвы и Московской области, в них можно найти и довольно грубые погрешности. Вспомним, в каких случаях регистрирующий орган обязан зарегистрировать гражданина: согласно ст. 6 Закона о свободе передвижения гражданина обязаны зарегистрировать при предоставлении им ордера, договора, заявления лица, предоставившего жилое помещение, или иного документа. Таким образом, по общему правилу основанием к регистрации гражданина может быть только документ, являющийся основанием для вселения в жилое помещение, т. е. служащий доказательством наличия у гражданина права пользования этим жилым помещением. Но в Правилах Москвы и Московской области мы находим, что основанием к регистрации является не только документ, подтверждающий право на вселение, но и требование соблюдения нормы жилой площади, который уже никак нельзя подвести под термин «документ» в том значении, какое ему придает Закон о свободе передвижения. Это ни что иное, как дополнительное условие (по отношению к ст. 6 Закона о свободе передвижения) для возникновения обязанности зарегистрировать гражданина. Следовательно, это уже прямое нарушение упомянутого Закона, т. к. только он может предусматривать условия, при которых гражданина обязаны зарегистрировать. Наконец, условие о соблюдении нормы жилой площади вступает в противоречие с самим названием нормативного акта Москвы и Московской области, который так и называется — «Перечень документов, являющихся основанием для вселения (заселения) граждан в жилые помещения в Москве и Московской области, представляемых жилищными органами в органы регистрационного учета». Следовательно, ничего, кроме перечисления документов, в этом нормативном акте содержаться не должно.
Итак, на региональном уровне неконституционные нормы Федеральных Правил получают второе рождение и новую жизнь, несмотря на то, что в соответствии со статьей 79 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 21 июля 1994 г. признание каких-либо норм не соответствующими Конституции РФ является основанием отмены в установленном порядке положений других нормативных актов, основанных на них либо воспроизводящих их или содержащих такие же положения, и положения этих нормативных актов не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами до приведения их в соответствие с Конституцией. Кроме того, в Правилах Москвы и Московской области мы можем найти и такие изыски, которые создатели Федеральных Правил просто бы постеснялись включить в свой нормативный акт. Можно даже не комментировать, а просто процитировать норму Перечня документов: для того, чтобы собственник жилого помещения мог зарегистрировать своих родственников по месту жительства на площадь, принадлежащую ему на праве собственности, он должен быть либо сам зарегистрирован по месту жительства на этой площади, либо родственники, которых он хочет вселить, зарегистрированы по месту жительства в Москве или Московской области. Для того чтобы арендатор жилого помещения, находящегося в частной собственности, мог зарегистрироваться в нем по месту жительства, он должен быть уже зарегистрирован по месту жительства в Москве и Московской области. Следовательно, квартиросъемщикам частного жилищного фонда, приехавшим из других регионов, напрямую запрещается жить в Москве и Московской области. Данная норма является грубейшим нарушением свободы передвижения, выбора места пребывания и жительства в пределах РФ и заключает в себе основу для дискриминации граждан по признаку места жительства. Неясно к тому же, причем тут договор аренды, т. к. по смыслу Гражданского кодекса РФ здесь должен быть указан договор коммерческого найма, т. к. аренда жилых помещений предусмотрена лишь для юридических лиц (п. 2 ст. 671 ГК РФ). К тому же из смысла Перечня документов под арендой вовсе не понимается коммерческий наем (в этом нормативном акте встречаются как термин «аренда», так и термин «коммерческий наем», следовательно, между ними проводится различие).
Кроме того, согласно п. 6 Перечня документов, регистрирующий орган, вопреки Постановлению Конституционного Суда РФ от 2 февраля 1998 года, вообще не будет рассматривать документы на вселение граждан в жилые помещения, если:
1. Гражданин самоуправно занял жилое помещение либо самовольно построил здание или пристройку.
2. Жилое помещение грозит обвалом, подлежит выселению со сносом, реконструкции или капитальному ремонту.
3. Ордер на вселение в жилое помещение, а также сделка, связанная с установлением или изменением права владения, пользования или распоряжения жилым помещением (договор найма, поднайма, аренды, субаренды, купли-продажи, мены, дарения и т. д.), либо иной документ, удостоверяющий право собственника на жилое помещение, в установленном порядке признаны недействительными, а также при некоторых иных обстоятельствах.
Интерес представляет также то, что рассматриваемые Правила Москвы и Московской области устанавливают правило, согласно которому регистрация по месту жительства и месту пребывания граждан, обязанных состоять на воинском учете, осуществляется органами регистрационного учета только после постановки этих граждан на воинский учет. Дело в том, что Федеральные Правила устанавливают данное требование только для регистрации по месту жительства, а Закон о свободе передвижения такого требования вообще не содержит.
В Правилах Москвы и Московской области легко просматривается логика их авторов. Они стремятся использовать институт регистрации в качестве системы контроля за законностью реализации прав и обязанностей граждан в различных сферах (в частности, в жилищной), а фактический отказ в регистрации — в качестве средства предупреждения и меры ответственности в связи с незаконной реализацией прав, что законом не установлено и не соответствует конституционному смыслу института регистрации. Механизм использования такого правового средства, как регистрация, не должен служить целям, несовместимым с ее уведомительным характером, поскольку иное приводит к чрезмерному ограничению прав и свобод граждан в области гражданских, жилищных, семейных и иных правоотношений.
Большой проблемой в отечественной правоприменительной практике является то, что наличие (отсутствие) регистрации по месту пребывания и жительства необоснованно связывается и отождествляется соответственно с наличием или отсутствием права пользования жилым помещением. В научных и практических изданиях неоднократно высказывались предложения о назревшей необходимости четкого разделения регистрации и права пользования жилым помещением, но проблема остается нерешенной главным образом в силу несовершенства законодательства. В основу Правил регистрации (и федеральных, и региональных) законодатель кладет нормы отраслевого законодательства (жилищного и гражданского), например, требование о соблюдении нормы жилой площади на одного человека. Но контроль за соблюдением требований отраслевого законодательства не является правомочием регистрирующих органов: они обязаны зарегистрировать гражданина и при несоблюдении нормы жилой площади. И это ни в коей мере не ущемляет прав и интересов лиц, проживающих в жилом помещении, так как наличие регистрации не должно являться основанием возникновения жилищных правоотношений. Проще говоря, если человек зарегистрировался в жилом помещении по месту пребывания, он еще не имеет права проживать в данном помещении, если, конечно, он не вступил в гражданско-правовые отношения с лицом, предоставляющим жилое помещение, с соблюдением всех требований гражданского и жилищного законодательства. Следует помнить, что регистрация не влечет возникновения, изменения и прекращения жилищных прав. Для подтверждения наших слов обратимся к Закону РФ о свободе передвижения. Согласно ч. 1 ст. 6 этого Закона гражданин Российской Федерации, изменивший место жительства, обязан не позднее семи дней со дня прибытия на новое место жительства обратиться к должностному лицу, ответственному за регистрацию, с заявлением по установленной форме. Нетрудно заметить последовательность: сначала изменяется место жительства, а затем возникает обязанность зарегистрироваться по новому месту жительства. Из этого можно сделать вывод, что новое место жительства появляется у гражданина до и независимо от акта регистрации по нему, а сам акт регистрации служит чисто правоохранительным целям, а не целям вселения в жилое помещение и приобретения права пользования этим помещением. Вышесказанное подтверждается и п. 1 ст. 20 ГК РФ, который гласит, что местом жительства признается место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает. Если бы регистрация влекла возникновение права пользования жилым помещением, редакция статьи звучала бы иначе: место жительства — то место, где гражданин зарегистрирован по месту жительства.
В связи с неправильным пониманием значения регистрации акт регистрации связывают не только с возникновением, но и с прекращением гражданских прав. Так, на практике установилось, что гражданина, который утратил право пользования жилым помещением, нельзя принудительно (в частности, по суду) выселить из этого жилого помещения до тех пор, пока он не будет снят с регистрации на основании вступившего в законную силу решения суда о признании его утратившим право пользования жилым помещением. При этом необоснованно предполагается, что до тех пор, пока гражданин не будет снят с регистрации по месту пребывания или жительства в жилом помещении, у него сохранится право пользования этим помещением. Но такое понимание права никоим образом не следует из п. 31 Правил регистрации и снятия граждан РФ с регистрационного учета по месту пребывания и по месту жительства в пределах Российской Федерации. Тот факт, что для снятия лица с регистрации вследствие утраты им права пользования жилым помещением необходимо судебное признание такой утраты (п. 31 Правил), никоим образом не означает, что гражданин может до снятия с регистрации проживать в данном жилом помещении. Ведь гражданско-правовое (оно же единственное) основание проживания прекратило свое существование, следовательно, законный владелец жилого помещения вправе подать в суд иск о выселении лица из жилого помещения, и при этом необязательно суду предварительно разрешать вопрос о снятии данного лица с регистрационного учета и ставить в зависимость от разрешения данного вопроса возможность выселения лица из жилого помещения, на которое оно утратило гражданские права.
Если допустить правоту тех, кто утверждает, что регистрация сама по себе влечет установление, изменение или прекращение гражданских прав, придется согласиться и с тем, что в случае осуждения гражданина к лишению свободы он утрачивает право пользования жилым помещением, т. к. согласно подпункту «в» п. 31 Федеральных Правил осуждение к лишению свободы на основании вступившего в законную силу приговора суда является основанием для снятия гражданина с регистрации по месту жительства. Но такое допущение неизбежно приходит в противоречие со ст. 60 ЖК в редакции Постановления Конституционного Суда РФ от 23 июня 1995 г. N 8-П. Данное Постановление, как известно, признало не соответствующими Конституции РФ часть 1 и пункт 8 части 2 статьи 60 ЖК РСФСР, которые предусматривали, что жилое помещение при временном отсутствии нанимателя или членов его семьи сохраняется за ними в течение шести месяцев, а в случае осуждения лица к лишению свободы на срок свыше шести месяцев жилое помещение за ним сохраняется до приведения приговора в исполнение. Как видим на этом примере, неправота сторонников того, что снятие с регистрации по месту жительства равнозначно утрате права на жилое помещение, очевидна, т. к. их позиция противоречит закону, а именно — статье 60 ЖК в редакции упомянутого Постановления Конституционного Суда РФ. По возвращении же гражданина на прежнее место жительства орган регистрационного учета будет обязан зарегистрировать его по прежнему месту жительства, поскольку основанием регистрации служит наличие права пользования жилым помещением, а гражданин это право сохранил.
Неправильное понимание значения регистрации порождает на практике разнообразные злоупотребления. Так, являющаяся нанимателем жилого помещения по договору социального найма бывшая жена не может реализовать ряд своих прав, вытекающих из договора социального найма, таких, как право на сдачу жилого помещения в поднаем (ст. 76 ЖК), на вселение временных жильцов (ст. 81 ЖК), на производство переустройства и перепланировки жилого помещения (ст. 84 ЖК) и др. Дело в том, что все вышеперечисленные права осуществляются по взаимному согласию нанимателя и совершеннолетних членов его семьи, в том числе временно отсутствующих, но сохраняющих право на жилое помещение. Если допустить правоту тех, кто утверждает, что регистрация сама по себе влечет признание лица членом семьи нанимателя, как это зачастую происходит на практике (т. е. зарегистрировался на площади нанимателя — и ты уже член его семьи в том значении этого термина, какое ему придает Жилищный кодекс), то получается, что без согласия бывшего мужа, который уже не живет на площади жены, жена-наниматель не сможет осуществить все вышеуказанные правомочия и будет вечно зависеть от своевольных прихотей бывшего мужа. Но такое допущение неизбежно приходит к противоречию с частью 3 статьи 53 ЖК, согласно которой бывшие члены семьи нанимателя только в том случае сохраняют право на жилое помещение, если они продолжают проживать в занимаемом жилом помещении. Если же они фактически проживают в другом жилом помещении, то согласно ч. 3 ст. 53 ЖК они утрачивают право на жилое помещение нанимателя, бывшим членом семьи которого они являются. Следовательно, в данном случае жена будет иметь право реализовать все правомочия, вытекающие из договора социального найма, которые реализуются по общему согласию всех совершеннолетних членов семьи, без учета мнения бывшего мужа. Если же он будет претендовать на осуществление своих предполагаемых прав, то можно через суд потребовать признания его утратившим право пользования жилым помещением, причем суд не вправе будет ставить разрешение дела в зависимость от решения вопроса о снятии бывшего мужа с регистрации по месту жительства на площади жены.
Авторы Правил регистрации, доказывая их законность, ссылаются на то, что в основу этих актов положены нормы отраслевого законодательства — жилищного, гражданского, семейного. Чтобы опровергнуть такой довод, достаточно провести небольшое сравнение. Исходя из ст. 54 Жилищного кодекса РСФСР, для вселения к нанимателю членов его семьи и приобретения ими равных с нанимателем прав требуется соблюдение всего лишь одного условия — получения письменного согласия уже вселенных совершеннолетних членов семьи нанимателя. Теперь откроем пункт 2 «Перечня документов…», который регулирует аналогичные правоотношения. Здесь для вселения к нанимателю в государственном или муниципальном фонде членов его семьи требуется соблюдение еще двух условий — получение согласия наймодателя и соблюдение нормы жилплощади на человека. Эти условия не соответствуют жилищному (отраслевому) законодательству, следовательно, вышеупомянутая ссылка на него несостоятельна.
Еще один яркий пример: исходя из смысла п. 2 «Перечня документов…», лицо не может зарегистрироваться по месту жительства в государственном или муниципальном жилом фонде, если не является в нем ни нанимателем, ни членом семьи нанимателя, т. е. в качестве поднаемщика или просто безвозмездного пользователя, если он не является родственником нанимателя. Это следует из того, что согласно п. 2 указанного Перечня документами, являющимися основанием для регистрации по месту жительства на государственной или муниципальной жилплощади, являются лишь: ордер на вселение, договор найма, социального найма, коммерческого найма, решение об установлении опеки или попечительства или письменное согласие нанимателя и всех совместно проживающих с ним совершеннолетних членов его семьи (т. е. только первичные основания для вселения). Но ведь это противоречит жилищному законодательству, т. к. ст. 76 ЖК предусматривает договор поднайма в государственном или муниципальном жилищном фонде, по которому человек, не являющийся ни членом семьи, ни родственником нанимателя, вправе возмездно проживать в государственной (муниципальной) квартире в течение любого срока, главное, что этот срок не может превышать срок договора социального найма, а в случае досрочного прекращения социального найма поднаем также подлежит прекращению.
Также необходимо отметить то обстоятельство, что Правила Москвы и Московской области устанавливают перечень статей Гражданского, Жилищного, Семейного кодексов, регламентирующих права и обязанности участников правоотношений по предоставлению жилого помещения и проживанию в нем. Какова цель данных действий правотворческих органов, остается неясным. Скорее всего предполагается, что нормы вышеперечисленных Кодексов будут действовать постольку, поскольку они воспроизведены в Правилах. Видимо, законодатели Москвы и Московской области руководствовались благой целью — облегчить жизнь правоприменителю, т. е. регистрирующему органу, но тем самым оказали ему «медвежью услугу». Это легко пояснить на примере. Довольно распространены случаи, когда гражданин обращается с заявлением о регистрации его по месту пребывания в качестве временного жильца в квартире, находящейся в муниципальной собственности и сдаваемой по договору социального найма. В результате того, что в Правилах Москвы и Московской области указаны одновременно и ст. 680 ГК РФ, и ст. 81 ЖК РСФСР, которые регулируют одни и те же отношения — вселение временных жильцов, в регистрирующих органах часто не знают, какую норму применить. Хотя очевидно, что ст. 81 ЖК применяться не должна, т. к. ст. 680 ГК регулирует те же самые отношения и принята позднее, зачастую регистрирующие органы руководствуются все же ст. 81 ЖК — такова практика в этой области. А для гражданина разница между этими статьями весьма существенна, т. к. в соответствии со ст. 81 ЖК его зарегистрируют по месту пребывания только на срок до полутора месяцев, а в соответствии со ст. 680 ГК — до шести месяцев.
Кроме того, в Правилах Москвы и Московской области и Перечне документов разъясняется, кого понимать под родственниками для целей данного акта: под ними следует понимать только близких родственников, перечень которых установлен ст. 34 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, — родителей, детей, усыновителей и усыновленных, родных братьев и сестер, деда с бабкой, внуков и супруга. Но, по логике, Правила Москвы и Московской области должны были раскрыть термин «родственники» через определение этого понятия, данное в ст. 53 Жилищного кодекса, но никак не Уголовно-процессуального кодекса. Дело в том, что понятие «родственники» по ЖК РСФСР гораздо шире: согласно ст. 53 к родственникам относятся супруг, дети, родители, иные родственники, а также нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные лица. Следовательно, Правила Москвы и Московской области ущемляют права нетрудоспособных иждивенцев и иных лиц: они уже не могут зарегистрироваться в качестве родственника лица.
Из всего вышесказанного можно сделать только один вывод: регистрация по месту пребывания и жительства не влечет возникновение права пользования жилым помещением и тем самым не может ущемить и нарушить жилищные права граждан, проживающих в жилом помещении, в котором лицо хочет зарегистрироваться. Эта точка зрения подтверждается и позицией Конституционного Суда, выраженной в Постановлении от 2 февраля 1998 г. N 4-П, где говорится, что регистрация в том смысле, в каком это не противоречит Конституции Российской Федерации, является лишь предусмотренным федеральным законом способом учета граждан в пределах Российской Федерации, носит уведомительный характер и отражает факт нахождения гражданина по месту пребывания или жительства. Поэтому в абзаце 2 п. 5 Постановления Конституционный Суд указывает, что оснований к отказу в регистрации нет и не должно быть, т. к. федеральным законом они не предусмотрены.
Регистрация граждан по месту пребывания и жительства в том виде, в каком она не противоречит Конституции РФ и федеральным законам, должна представлять собой следующее. Граждане, прибывшие для временного проживания в жилых помещениях, не являющихся их местом жительства, на срок свыше 10 дней, обязаны в трехдневный срок со дня прибытия, исключая выходные и праздничные дни, обратиться к должностным лицам, ответственным за регистрацию, и представить:
— документ, удостоверяющий личность;
— заявление установленной формы о регистрации;
— документ, являющийся основанием для регистрации (это может быть заявление лица, предоставившего жилое помещение, договор, ордер, иные документы).
То же самое обязаны сделать граждане, изменившие место жительства, не позднее 7 дней со дня прибытия на новое место жительства. При представлении указанных документов в регистрирующий орган у него возникает обязанность зарегистрировать гражданина по месту пребывания и жительства, даже если документы, являющиеся основанием для регистрации…, заведомо подложные. Напрашивается вывод: если можно представлять документы, которые регистрирующий орган не имеет права проверять (имеются в виду документы, являющиеся основаниями для регистрации), то зачем вообще их представлять? Можно предположить, что именно таким был ход рассуждений членов Конституционного Суда РФ при вынесении Постановления о неконституционности оснований к отказу в регистрации. Можно с большой степенью вероятности предполагать, что следующим шагом Конституционного Суда будет отмена обязанности гражданина представлять документы, являющиеся основанием для регистрации, достаточно будет представить паспорт и заявление о регистрации. Тогда регистрация действительно будет носить чисто уведомительный характер. Но для этого необходимо обратиться в Конституционный Суд с требованием о проверке соответствия Конституции данных положений актов федерального уровня и субъектов Федерации, так как Конституционный Суд не вправе по своей инициативе рассматривать дела о соответствии Конституции нормативно-правовых актов.
