ОСНОВНЫЕ СПОСОБЫ ЛЕГАЛИЗАЦИИ (ОТМЫВАНИЯ) ПРЕСТУПНЫХ ДОХОДОВ
В РЕЗУЛЬТАТЕ СОВЕРШЕНИЯ КОРРУПЦИОННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Е. Н. КОНДРАТ
Кондрат Елена Николаевна, кандидат юридических наук, кандидат экономических наук, доцент кафедры государственного аудита Высшей школы государственного аудита МГУ им. М. В. Ломоносова, доцент МГИМО(У) МИД России, судья Арбитражного суда города Москвы.
Родилась 24 июня 1978 г. в г. Смоленске.
Автор более 40 научных работ в области финансового права, финансового контроля и финансовой безопасности государства, в том числе монографий: «Финансовая безопасность России в современном мире. Теоретико-методологические аспекты», «Международная финансовая безопасность и правоохранительное сотрудничество в эпоху глобализации».
Статья посвящена анализу легализации, в том числе коррупционных доходов, ее сущности и причинам и способам борьбы с ней в сфере финансовой безопасности.
The main methods of legalization (laundering) of proceeds of crime as a result of corruption
E. N. Kondrat
The author examines legalization of proceeds of criminal activity, including corruption, analyzes its essence and causes as well as ways to combat it in the field of financial security.
Методологии борьбы с легализацией преступных доходов уделяется особое внимание во всем мире. Каждое государство применительно к социально-экономическим особенностям и требованиям мирового сообщества разрабатывает законодательство по противодействию легализации преступных доходов.
Распоряжением Правительства РФ от 10 июня 2010 г. N 967-Р в российское законодательство о противодействии легализации преступных доходов внесены изменения, в частности, касающиеся рекомендации по разработке правил внутреннего контроля в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма. Кроме этого, рекомендации содержат перечень действий, которые организация может предпринять при выявлении в деятельности клиента необычной операции, определяют порядок принятия решения о признании операции (сделки) необычной, фиксирования соответствующей информации, проведения контроля.
Как разъяснил в информационном письме от 31 марта 2010 г. N 17 Центральный банк Российской Федерации, если кредитная организация выявила какую-либо сделку, соответствующую критериям необычных сделок, изложенным в правилах внутреннего контроля, и по результатам анализа представленных клиентом документов приняла решение об отнесении данной сделки к категории подозрительных, то вне зависимости от факта осуществления расчетной операции указанной сделки у нее возникает обязанность по направлению сведений в уполномоченный орган в срок, установленный федеральным законом. При этом решение об отнесении той или иной сделки к категории подозрительных принимается кредитной организацией самостоятельно в каждом конкретном случае.
Критерии выявления и признаки необычных сделок приведены в том числе в приложении 2 к письму Банка России от 13 июля 2005 г. N 99-Т «О Методических рекомендациях по разработке кредитными организациями правил внутреннего контроля в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма».
Легализация преступных доходов — это многоэтапный процесс, преследующий цель с помощью ряда финансовых операций придать правомерность владения незаконно полученным доходам. Для этого используются различные средства, приемы, техники, призванные исказить истинную информацию о первичном источнике происхождения легализуемого капитала, оторвать имеющиеся доходы от укрываемых, криминально полученных и ввести их в легальную сферу экономики. Легализация является прямым каналом поступления доходов криминального сектора теневой экономики в открытую экономику.
Исследователи в области легализации отмечают, что преступные доходы образовываются преимущественно одним из двух способов:
— путем создания или приобретения в результате совершения преступления вне легального хозяйственного оборота, т. е. в криминальном секторе теневой экономики;
— путем выведения из легального хозяйственного оборота в криминальный сектор теневой экономики в результате совершения противоправного деяния, а затем введения вновь в легальный хозяйственный оборот.
Между коррупцией и легализацией (отмыванием) имеется взаимосвязь и взаимообусловленность. Далеко не всегда легализуемые преступные доходы добываются в результате совершения коррупционных преступлений, и наоборот, доходы от коррупционной деятельности нуждаются в легализации, придании правомерности владения и свободного распоряжения полученными доходами.
Традиционно под коррупцией понимается злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование чиновником своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному чиновнику другими лицами, либо совершение названных деяний от имени или в интересах юридического лица.
Денежные средства или иные блага, полученные чиновниками от противоправной деятельности, нуждаются в легализации и введении в законный гражданско-правовой оборот. Распорядиться незаконно полученными доходами коррупционеры могут несколькими способами. Наиболее специфический способ легализации коррупционных доходов, который условно можно отнести к легализации, исключает операции, специально направленные на сокрытие истинного источника происхождения доходов, и включает такие действия, как немедленное расходование наличных денежных средств и сокрытие доходов путем оставления их без движения, так называемый накопительный путь. Установить в указанных действиях состав преступления, предусмотренный ст. 174.1 УК РФ, очень затруднительно в силу сложившейся судебной практики. Согласно уголовному законодательству ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления, предусматривает совершение преступником финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенных преступным путем, либо использование указанных средств или иного имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности. По конструкции объективной стороны указанное преступление имеет формальный состав, т. е. преступление считается оконченным с момента совершения деяния (действия или бездействия), указанного в законе. Последствия не влияют на квалификацию преступления и лежат за пределами объективной стороны. Под финансовыми операциями понимаются действия с денежными средствами, ценными бумагами и иным имуществом, направленные на установление, изменение или прекращение связанных с ними гражданских прав или обязанностей. Для привлечения виновного лица к уголовной ответственности необходимо установить факт совершения операции и иных сделок с целью придания правомерного вида владению, пользованию или распоряжению имуществом. Оставление преступных доходов без движения (накопительный способ), при отсутствии финансовых операций или иных действий по приданию правомерности владения доходам или имуществу, не образовывает состава легализации, хотя в случае передачи имущества доверенным лицам, родственникам или расходования имущества эпизодически на собственные нужды преступник получает возможность фактически пользоваться доходами, полученными преступным путем, извлекает для себя определенные блага, при этом действия коррупционера направлены на придание правомерности доходам и использование таких доходов для собственных нужд.
Несмотря на то что закон четко предусмотрел применение уголовно-правовых мер за легализацию только в случае совершения установленных законом деяний, а именно финансовых операций, отсутствие легитимированной дефиниции термина «финансовая операция» позволяет в ряде случаев отнести указанные действия к легализации.
Исследователи по-разному определяют понятие «финансовые операции». Например, существует мнение, что финансовые операции являются разновидностью сделок. К финансовым операциям относятся такие действия, как размещение на счетах в банках вкладов, приобретение на эти средства акций, облигаций и других ценных бумаг, обмен таких средств на иностранную валюту, действия по кредитному договору [1].
По другому мнению, к финансовым операциям относятся сделки, в ходе осуществления которых происходит какое-либо движение денежных средств [2].
С точки зрения другого специалиста, в качестве финансовой операции можно рассматривать использование грязных денег в наличных или безналичных расчетах [3].
Наиболее предпочтительным является следующее определение: под финансовыми операциями понимаются операции с денежными средствами (в наличной и безналичной форме), ценными бумагами и платежными документами независимо от формы и способа их совершения, осуществляемые физическими и юридическими лицами, резидентами и нерезидентами, связанные с поступлением, движением, хранением, выдачей и конвертацией денежных средств, ценных бумаг и платежных документов, а также сделки с ними, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей [4].
Приведенное определение отличается от других отнесением к финансовым операциям в целях легализации таких действий, как хранение. Оставление преступных доходов без движения (накопительный путь) обусловлен определенными целями: сокрытием на время доходов с целью избежать уголовного наказания либо их сохранением с целью использовать в будущем. В любом случае преступник предполагает использовать доходы, в таком случае финансовых операций по легализации доходов не избежать.
Следующим способом легализации доходов от коррупционной деятельности является их перемещение за границу, преимущественно в офшорные зоны, и инвестирование в экономику зарубежных государств.
Отмывание доходов часто сопряжено с массовой утечкой капиталов за рубеж, преимущественно в офшорные зоны как наиболее привлекательные места для расслоения и размещения преступных доходов, и там, как правило, легализация преступных доходов завершается, доходы приобретают статус законного происхождения.
Перемещение инвестиций в офшорные зоны обусловлено рядом обстоятельств:
возможностью использования номинальных акционеров и директоров, позволяющих скрыть лицо истинного владельца акций. В таких офшорных зонах, как Британские Виргинские острова или Панама возможна формальная регистрация и управление компанией лицами, не являющимися резидентами соответствующей юрисдикции;
возможностью дополнительной защиты прав акционеров. Для безопасного использования института номинального владения акциями в офшорных зонах с английской системой права с директорами компаний заключается специальное соглашение (Indemnity Agreements), в соответствии с которым номинальный директор предприятия может выполнять свои функции исключительно в рамках инструкций и указаний акционеров и несет за свою деятельность ответственность перед ними;
возможностью снижать налоговые затраты при отчуждении акций холдинговой компании, имеющей статус международной бизнес-компании. В некоторых офшорных юрисдикциях отсутствует налогообложение для данного вида компаний, в том числе налогообложение при отчуждении акций [5].
Отмывание российского капитала в офшорных юрисдикциях осуществляется с помощью финансовых или нефинансовых институтов при помощи различных схем с использованием для обналичивания денег офшорных «технологических» компаний, фирм-посредников, сети Интернет, небанковских систем перевода денежных средств, совершением различных трансграничных сделок. Глобализация финансовых рынков позволяет модифицировать схемы по отмыванию доходов, облегчает процесс легализации, поскольку нивелируются границы между внутренними и внешними источниками незаконного капитала. Кроме того, несмотря на наличие значительного количества законов и подзаконных нормативных актов по вопросам борьбы с легализацией преступных доходов, усиления надзорных функций Банка России в отношении кредитных организаций, значение и роль кредитных организаций в легализации преступных доходов существенна. Возможно, это связано с недостаточностью надзорных мероприятий Банка России, в частности, с несвоевременностью и неполнотой применения всех предусмотренных законом мер к нарушителям. Принимаемые меры должны быть адекватны выявленным нарушениям, учитывать их социальную опасность, пресекать противоправные действия в дальнейшем и носить профилактический характер для других финансово-кредитных организаций.
Легализация денежных средств на территории иностранного государства носит характер международной легализации, тесно связана с незаконной банковской деятельностью или другими экономическими преступлениями и, как правило, предварительно планируется. В процессе расследования подобных преступлений важно установить движение денежных средств до момента пересечения границы, поскольку документы, подтверждающие финансовые операции, с помощью которых легализовывались доходы, могут быть утрачены или умышленно уничтожены и доказать сам факт осуществления легализации будет затруднительно.
Впоследствии, когда денежные средства находятся на территории иностранного государства, установить незаконное происхождение капитала можно с помощью анализа сделок, финансовых операций и документов, подтверждающих истинный источник происхождения доходов. Если обосновать законность происхождения капитала лицо не может, целесообразно провести анализ декларации налога на доходы физических лиц как самого проверяемого лица, так и его близких родственников.
Основной Закон государства устанавливает презумпцию невиновности, т. е. лицо считается невиновным до тех пор, пока его вина не будет доказана вступившим в законную силу судебным актом. На практике часто встречаются ситуации, при которых имеются косвенные доказательства о причастности лица к легализации преступных доходов, однако, благодаря успешной юридической технике правонарушителя, собрать достаточное количество доказательств для осуждения лица невозможно. Указанная проблема возникает особенно часто в среде высокопоставленных чиновников, которые, легализовывая коррупционные доходы, пользуются услугами высокопрофессиональных юристов и финансистов. В результате, кроме оперативной информации о фактах коррупции чиновника и отмывания им доходов, никаких реальных действий по возврату капитала правоохранительные органы предпринять не могут.
В связи с этим, учитывая особую актуальность вопросов борьбы с коррупцией, представляется необходимым установить на законодательном уровне возможность конфискации вне уголовного производства, т. е. гражданской конфискации, которая означает судебное преследование имущества, а не личности. В случаях если конфискация в рамках уголовного судопроизводства невозможна или затруднительна, конфискация вне уголовного производства может явиться эффективным способом возврата преступно нажитого капитала.
Проблеме конфискации вне уголовного производства посвящено исследование, в котором авторы делают вывод о том, что конфискация вне уголовного производства возможна и целесообразна в ряде случаев, например [6]:
— когда преступник скрывается от правосудия и вынесение обвинительного приговора становится невозможным. Конфискация вне уголовного производства лишит преступника возможности распорядиться активами, в том числе переместить их в государства с более либеральным законодательством;
— прекращение производства по делу в случае смерти обвиняемого, подозреваемого. Конфискация может применяться в рамках гражданского судопроизводства;
— наличие у преступника правового иммунитета, защищающего его от уголовного преследования. Данный способ возврата капитала особенно актуален в условиях российской действительности, в случае уголовного преследования чиновника, обладающего определенным статусом, имеет специфические особенности, однако чиновник имеет капитал, законность происхождения которого не может доказать;
— обнаружение активов, владелец которых неизвестен или является преступником. Подобное явление можно часто обнаружить в российском бизнесе. Если проанализировать состав учредителей хозяйственных обществ, становится понятно, что некоторые юридические лица создаются номинальными владельцами активов, т. е. подставными лицами, а истинные учредители остаются неизвестными. В подобном случае конфискация вне уголовного производства явилась бы не только эффективным способом возврата незаконно полученного капитала, но и мощным превентивным средством борьбы с коррупцией;
— нахождение имущества у третьих лиц даже в том случае, если они являются добросовестными приобретателями. Применительно к российской действительности подобная мера может способствовать возврату активов в случаях недружественных поглощений, когда активы юридического лица неоднократно реализованы и последний владелец является добросовестным приобретателем или в случае незаконной ликвидации организации посредством банкротства и выведения активов;
— недостаточность доказательств для предъявления обвинения. Конфискация в данном случае может явиться эффективным антикоррупциогенным фактором.
Рекомендации по применению конфискации активов вне уголовного производства содержатся в ряде международно-правовых актах: FATF (сорок рекомендаций, рекомендация 3, п. 3); Организация Объединенных Наций: UN CAC, ст. 54 (1) (с); Рамочное соглашение Совета Европы 2005/212/JHA от 24 февраля 2005 г. о конфискации доходов, полученных преступным путем, орудий преступления и имущества, полученного преступным путем, ст. ст. 3 п. 4 и др.
Одним из способов легализации коррупционных доходов является придание правомерности владения путем создания юридических лиц, приобретения активов организаций, ценных бумаг, недвижимости, предметов роскоши, т. е. обналичивание доходов в национальной экономике. Введение доходов в легальный оборот происходит с помощью технологических фирм или фирм-однодневок, расчетные счета которых используются для криминального «обналичивания» денежных средств. В случае приобретения ценных бумаг или активов организаций обналичивание происходит с участием доверенных лиц или родственников коррупционера. Доказать факт легализации в условиях действующего законодательства затруднительно, однако при внесении определенных поправок в Налоговый кодекс, корпоративное законодательство данный вид легализации можно будет успешно минимизировать и, соответственно, устранить мотивацию к коррупционному поведению.
Отмывание доходов происходит в три этапа, которые могут дифференцироваться в различные формы в зависимости от конкретной ситуации и эффективности законодательства о противодействии легализации доходов. В любом случае на первом этапе происходит преобразование незаконно полученных доходов путем размещения их в формальные финансовые системы, чтобы обеспечить обезличенность и мобильность доходов с целью прерывания непосредственной связи доходов с преступлением, в результате которого они получены.
Вторым этапом является маскировка или разбивка, в результате которой доходы меняют свое агрегатное состояние путем смешивания легальных и криминальных доходов, размещения денежных средств с помощью проведения финансовых операций в финансово-кредитных учреждениях. Особенностью данного этапа является изменение статуса предмета легализации, придание правомерности владения средствами с целью сокрытия истинного источника происхождения доходов.
Третьим этапом легализации является интеграция или включение преступных доходов в легальный экономический цикл с целью придания преступным доходам законного источника происхождения.
Каждому из этапов легализации свойственны свои способы и средства. Среди наиболее характерных способов легализации можно выделить следующие: обналичивание денег с помощью доверенных лиц или фирм-однодневок, проведение небольших сумм денежных средств через кредитные организации в целях избежания мероприятий по финансовому мониторингу, обмен денежных купюр одного достоинства на купюры иного достоинства или другую валюту без использования банковских счетов, смешивание легальных и криминальных доходов, заключение фиктивных сделок или сделок, не имеющих явного экономического смысла, и др.
Легализация преступных доходов наносит существенный ущерб системе перераспределения капиталов, оказывает негативное воздействие на легальную экономику, дискредитирует государственную власть и правоохранительные органы и способствует распространению коррупции в среде государственных чиновников.
К основным задачам борьбы с легализацией преступных доходов относят следующие:
защита легальной экономики от проникновения капиталов, добытых преступным путем, включая обеспечение равенства конкурентных возможностей;
защита интересов добросовестных приобретателей, у которых может быть истребовано преступно добытое имущество;
ограничение бегства капиталов из Российской Федерации;
улучшение инвестиционного климата — как следствие;
повышение уровня доверия населения к отечественному бизнесу, снятие с него криминального клейма;
разрушение финансовой базы организованных преступных групп, сообществ;
повышение эффективности раскрытия, расследования преступлений, являющихся источником дохода (предикативных деяний);
выход с низшего и среднего звена преступных организаций на руководителей преступных синдикатов, поскольку именно они в большей степени пользуются плодами криминальных деяний [7].
Список литературы
1. Волженкин Б. В. Отмывание денег. СПб., 1998. Серия «Современные стандарты в уголовном праве и уголовном процессе». С. 22.
2. Яни П. С. Уголовная ответственность за легализацию имущества, приобретенного незаконным путем // Право и экономика. 1998. N 1. С. 113.
3. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник / Под ред. А. И. Рарога. М.: Юристъ, 2004. С. 220.
4. Алиев В. М., Третьяков И. Л. Уголовная ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем // Российский следователь. 2002. N 5.
5. Грачев А. Актуальные вопросы структурирования международных сделок M&A; в российской практике // Слияния и поглощения. 2005. N 6. С. 67.
6. Гринберг Т., Сэмюэль Л., Грант В., Грей Л. Возврат похищенных активов. Руководство по конфискации активов вне уголовного производства. М.: Альпина Бизнес Букс, Альпина Паблишерз, 2010. С. 35, 36.
7. Иванов Э. А. Международно-правовые проблемы борьбы с легализацией преступных доходов (участие РФ в европейском сотрудничестве): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М.: Ин-т гос-ва и права РАН, 1999. С. 1.
