Кудашкин Владимир Васильевич — доктор юридических наук.
Открыв четвертый номер журнала «Право и политика» за 2005 г., я сразу же обратил внимание на статью аспиранта кафедры международного частного права МГЮА А. В. Зепалова «К вопросу о роли коллизионного и материального регулирования в МЧП». Каждая теоретическая статья по МЧП — это событие. Данная отрасль правовой науки в своем развитии подошла к определенному рубежу, когда наиболее остро ощущается потребность не только в практическом, но скорее теоретическом осмыслении накопленного эмпирического материала с целью раскрытия наиболее общих закономерностей правового регулирования международных частных отношений. Поэтому, как и любого другого исследователя МЧП, данная статья сразу же привлекла мое внимание. Интерес к статье усилился буквально с первых строк статьи, когда автор заявил, что попробует проследить закономерности правового регулирования международных частных отношений (МЧО) для выявления особенностей коллизионного и материально-правового методов регулирования (с. 76), т. к. мною было проведено специальное теоретическое исследование по этому вопросу, результаты которого представлены в монографии «Правовое регулирование международных частных отношений» <*>. ——————————— <*> См.: Кудашкин В. В. Правовое регулирование международных частных отношений. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004.
Каково же было удивление, когда вместо ожидаемой глубины анализа тенденций развития МЧО, выдвижения собственной точки зрения, формулирования тезисов и приведения в их доказательство достаточных аргументов мне как читателю предложили ознакомиться с моими же собственными мыслями и в значительной мере мною же написанным исследовательским материалом, изложенным в статье «Закономерности правового регулирования международных частных отношений» <*>. ——————————— <*> См.: Кудашкин В. В. Закономерности регулирования международных частных отношений // Московский журнал международного права. 2002. N 3.
В доказательство приведу следующую нелицеприятную статистику: статья А. В. Зепалова насчитывает 576 строк (без учета ссылок). Из них: 76 строчек в 9 местах являются дословным заимствованием моего авторского текста из указанной статьи без каких-либо ссылок; 52 строчки в 10 местах являются заимствованиями, близкими к моему авторскому тексту, однако же опять без ссылок на указанную статью. В некоторых случаях А. В. Зепалов всего лишь переставляет или меняет несколько слов, однако почему-то и в этом случае он полагает, что в результате им проделана достаточная работа, чтобы считаться автором полученного таким способом исследовательского материала. В других случаях им приводится значительный по объему мой авторский текст из различных страниц названной статьи и делается в конце одна сноска. В результате у читателя возникает ощущение, что в целом изложенный материал принадлежит А. В. Зепалову и только последнее предложение принадлежит другому автору (см. например, первый аспект, обосновывающий актуальность коллизионного метода регулирования — с. 71). Более того, заявив в начале статьи, что собирается проследить закономерности правового регулирования международных частных отношений, А. В. Зепалов формулирует эти закономерности в конце своей статьи (с. 77), забыв и в этом случае указать, что авторство в их раскрытии и обосновании ему не принадлежит. Справедливости ради следует сказать, что в 7 случаях молодой ученый посчитал возможным сделать ссылку на мою статью, воспроизведя таким образом 64 принадлежащие мне авторские строчки. В результате А. В. Зепаловым из 576 строчек его статьи использованы и приведены 192 строчки, принадлежащего мне исследовательского материала. С одной стороны, мне как автору приятно такое пристальное внимание со стороны аспиранта к моей работе. С другой стороны, читая статью, я не испытал научного удовлетворения от прочитанного. Да и может ли вызвать это чувство 128 строчек откровенного плагиата в 19 местах статьи молодого автора. Конечно же А. В. Зепалов старался создать видимость проведения самостоятельного исследования, он активно ссылается на другие источники. Однако их анализ также показывает, что в общем-то он не сильно себя утруждал изучением эмпирической основы своего исследования. А. В. Зепалов в своей работе сделал 25 сносок. Из них: 10 сносок поразительно совпадают со сносками в моей статье, что ввиду вышеуказанных обстоятельств, надо полагать, весьма не случайно; 7 сносок на мою статью; 2 сноски на сборник законодательства в области МЧП. В сухом остатке мы имеем 6 авторских сносок собственно самого А. В. Зепалова на научные работы в области МЧП. Подтверждающие данную нелицеприятную статистику факты представлены в редакцию журнала «Право и политика». Следует обратить внимание и на небрежность А. В. Зепалова при использовании эмпирического материала. Принадлежащие мне строки он почему-то относит к авторству А. В. Сорокина (с. 73). И наоборот, приводя высказывание В. П. Звекова, он ссылается на мою статью (с. 77). Трудности у молодого автора вызвало и правильное воспроизведение названия моей статьи, которую он столь широко использовал в личных интересах. Более того, пытаясь критиковать обоснованные мною подходы относительно роли и места принципа тесной связи в МЧП, А. В. Зепалов утверждает, что я забываю об унифицированных нормах МЧП, являющихся одним из методов прямого регулирования МЧО (с. 77). Молодой автор при этом забывает упомянуть, что одной из пяти закономерностей регулирования МЧО, раскрытых и обоснованных мною в статье, является закономерность, обосновывающая необходимость гармонизации и унификации правового регулирования МЧО <*>. Иными словами использован один из многочисленных недобросовестных приемов аргументации — использование одних аргументов оппонента, необходимых для обоснования собственной точки зрения и выдернутых из общего контекста его исследования, и сознательное умолчание о других, имеющих существенное значение и непосредственное отношение к предмету научного спора. ——————————— <*> Кудашкин В. В. Указ. ст. 122 — 123.
Мне трудно судить, на что рассчитывал А. В. Зепалов, когда таким недостойным способом он решил начать свою научную карьеру. Удивляет, с какой легкостью он отнесся к тому, что при этом он, аспирант столь уважаемого учебного заведения, как МГЮА, тем более кафедры МЧП, признанной среди «мчпистов» как одного из ведущих исследовательских центров проблем МЧП. Со своей стороны, считаю своим долгом обратить внимание А. В. Зепалова, что его действия имеют вполне конкретные юридические последствия в рамках подготовки и защиты им диссертации. В соответствии с п. 12 Положения о порядке присуждения ученых степеней, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 30.01.2002 N 74, в случае использования заимствованного материала без ссылки на автора и источник заимствования диссертация снимается с рассмотрения вне зависимости от стадии ее рассмотрения без права повторной защиты.
