(Фролов С. Н.) («История государства и права», 2006, N 12)
ТЕОЛОГИЧЕСКАЯ (БОЖЕСТВЕННАЯ) КОНЦЕПЦИЯ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ПРАВА: ПРАВИЛЬНО ЛИ МЫ ЕЕ ПОНИМАЕМ?
С. Н. ФРОЛОВ
Фролов С. Н., адъюнкт кафедры теории государства и права Московского университета МВД Российской Федерации.
Данная концепция считается достаточно древней и при этом упрощенной среди ученых-теоретиков права. Одновременно божественная концепция происхождения права пользуется популярностью среди студентов юридических факультетов в силу простоты ее объяснения. Мы считаем, что подобная ситуация с теоретико-правовой трактовкой теологической (божественной) концепцией происхождения права недопустима и требует серьезного пересмотра. Причин этому несколько. Во-первых, с точки зрения философии выделяется три основных концепции осмысления бога и его деяний: теизм, пантеизм и деизм. Для теизма характерно представление о Боге как о персонифицированном и внеприродном существе, в пантеизме Бог предстает безличной и слитой с природой сущностью, в деизме Бог есть всего лишь первопричина, перводвигатель, а далее мир и человек развиваются по собственным законам, независящим от воли Бога <1>. Тем не менее современная теоретико-правовая наука данный факт абсолютно не учитывает и использует понимание божественного происхождения права, характерное для теизма, а следовательно, опускает языческие и примитивные представления о божественном начале права и справедливости. ——————————— <1> Словарь философских терминов / Науч. ред. В. Г. Кузнецова. М.: ИНФРА-М, 2004. С. 59.
Известный древнегреческий миф о Прометее повествует о том, что титан Прометей даровал людям огонь просвещения и знаний. Он научил людей многим искусствам, дал им знания, которые улучшили их жизнь. «Он научил их всему, что облегчает горести жизни и делает ее счастливее и радостнее» <2>. При этом мать Прометея Фемида, богиня правосудия и справедливости, была против поступка сына. Миф умалчивает о даровании Прометеем людям справедливости и права. Но один из софистов Протагор из Абдер (490 — 492 до н. э.), комментируя этот миф, указывает на то, что Зевс, дабы компенсировать подарок Прометея и не дать людям сравняться с богами, послал людям стыд, правду и умение жить сообща <3>. Возникновение же и существование государства и права он связывал с человеческой добродетелью, которая изменила «дары Зевса» — из отрицательных сделала положительными <4>. В древнегреческих мифах приводится также указание на то, что Зевс по прошествии веков «правит уже не как тиран, он охраняет государства, хранит законы. Он покровительствует людям и правде среди них» <5>. Смысл этого мифа подчеркивает деистическую модель происхождения права. Божественная концепция происхождения права может объяснять его возникновение среди людей не как благо, но как зло и наказание для человечества. В индийской и русской мифологии можно встретить схожие мотивы. Бог Яма являлся богом смерти и правосудия <6>. У древних славян бог Чернобог олицетворял справедливость и пекло (славянский ад) <7>. ——————————— <2> Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима / Сост. А. А. Нейхардт. М.: Изд-во «Правда», 1987. С. 96. <3> Богомолов А. С. Диалектический логос: Становление античной диалектики. М.: Мысль, 1982. С. 202 — 204; Графский В. Г. История политических и правовых учений. М.: ТК Велби, изд-во «Проспект», 2005. С. 138. <4> Указание Протагора, что правда и стыд суть общий дар богов, которым снабжены все люди, имело, очевидно, лишь риторический характер. Более согласуется с точкой зрения Протогора его заявление, что он ничего не знает о богах, — приводимая же им причина этого незнания: «по неясности предмета и краткости человеческой жизни». Показателен также исторический факт, что в 411 г. до н. э. в Афинах во время реакционного правления «четырехсот» Протагор был обвинен в атеизме. <5> Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима / Сост. А. А. Нейхардт. М.: Изд-во «Правда», 1987. С. 101. <6> Эпитетом этого ведийско-брахманического бога являлся термин «дхарма». См.: Риттер П. Г. Дхарма. Энциклопедический словарь Русского библиографического института Гранат / Под ред. Ю. С. Гамбарова, С. А. Муромцева и др. Т. 19. М. С. 261; Сказания о народных героях: героический национальный эпос / Сост. Л. Н. Лысова. М.: Школа-Пресс, 1995. С. 107. <7> Карамзин Н. М. Предания веков / Сост. Г. П. Макогоненко. М.: Правда, 1988. С. 49.
Во-вторых, как правильно указывает Т. В. Кашанина, «не существует универсально приемлемой концепции бога» <8>. Однако многие ученые, занимавшиеся и занимающиеся данной проблемой, ставят в один ряд трактовки различных религий (иудаизм, христианство, зороастризм, индуизм, ислам) о божественной природе права или объясняют эту теорию с позиции одной религии (как правило, христианской, причем католической) <9>. Мы считаем, что каждая из религий по-своему объясняет божественную природу права. В свою очередь, это позволяет сохранять влияние этих религиозных норм на действующие правовые системы. Для современных учебников по теории государства и права, где раскрывается теологическая (божественная) концепция происхождения права, считаем удачным и прогрессивным дифференцированный подход объяснения божественной сущности права основных верований современности <10>. Так, в учебнике «Общая теория государства и права» профессора В. С. Нерсесянца раскрываются древнегреческие, древнеиндийские, древнекитайские мифологические представления о происхождении права, анализируются религиозные концепции иудаизма, буддизма, христианства (католицизм), ислама <11>. ——————————— <8> Кашанина Т. В. Происхождение государства и права. Современные трактовки и новые подходы. М.: Юристъ, 1999. С. 323. <9> См., например: Кашанина Т. В. Указ. соч. С. 322; Венгеров А. Б. Происхождение права // Общая теория права: Курс лекций / Под общ. ред. В. К. Бабаева. Ниж. Новгород, 1993. С. 181; Марченко М. Н. Проблемы теории государства и права. М.: ТК Велби, Изд-во «Проспект», 2006. С. 78. <10> См.: Теория государства и права / Под ред. В. П. Малахова, В. Н. Казакова. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2002. С. 460 — 461; Нерсесянц В. С. Общая теория права и государства. М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1999. С. 205 — 210. <11> Нерсесянц В. С. Указ. соч.
В-третьих, считаем, что современная трактовка божественной концепции происхождения права построена таким образом, что формирует исключительно позитивистское представление о праве. Большинство авторов традиционно приводит примеры в образе божественного дара людям перечня письменных установлений, законов, например: Законы Хаммурапи, Законы Ману <12>, скрижали Бога, врученные Моисею, Коран и т. п. Подобная трактовка не только неверна, но и одновременно мешает понять значение божественной концепции происхождения права в становлении и эволюции правовой жизни человеческого общества. ——————————— <12> Полное название Законов Ману звучит как Манавадхарма-шастра. Еще в XIX в. считалось, что Законы Ману не имеют ничего общего с мифическим Ману, упоминаемым в Ведах, Махабхарате и других древних памятниках индийской литературы. Документ вышел из ведийской школы Манава, скорее всего, просто принявшей имя бога Ману. См.: Булич С. Индийская литература / Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона.
До сих пор существуют различные трактовки сюжета из Ветхого Завета о скрижалях с десятью заповедями. Современные исследователи Библии, религиоведы считают, что во всей мировой литературе нет документа, подобного десяти заповедям, а именно установлений, правил, признанных народом без обоснования их правомерности. «Подобно любой действующей декларации или конституции, они носят общий характер, что оставляет место для конкретизации и интерпретации в контексте более поздних эпох — в условиях, которые было трудно представить у подножия горы Синай», — пишет американский ученый Т. Кахилл <13>. То есть ученый подчеркивает, что божественный дар еврейскому народу был не системой норм, регулировавших общественные отношения и исходящих от авторитетного источника власти, подкрепленных наказанием, а являл собой универсальные правовые идеи, принципы, к которым апеллируют представители различных конфессий, идеологий, партий и т. д. С другой стороны, невозможно объяснить происхождение права у евреев, если мы будем считать, что они впервые получили письменные законы. Если Законы Хаммурапи датируются 1750 г. до н. э., то встреча Моисея с Богом на г. Синай — 1250 г. до н. э. Получается, что уже пять веков люди жили, руководствуясь принципами законности и справедливости. Если отказаться от примитивной позитивистской трактовки теологической концепции происхождения права, то можно заметить, что в Ветхом Завете Бог неоднократно обращался к Моисею и его предшественникам, указывая на то, что земная жизнь народов протекает не так, как бы он хотел <14>. Государства, города, деревни живут в политической системе, имеют систему нормативного регулирования, но они не истинны, являют собой не право. Таким образом, именно божественная концепция происхождения права впервые обращает внимание человека на проблему правовых и неправовых законов, актуальную и для сегодняшнего дня. ——————————— <13> Кахилл Т. Дары евреев: Как племя, кочующее по пустыне, изменило образ мышления всего мира. СПб.: ТИД «Амфора», 2005. С. 151. <14> Кахилл Т. Указ. соч. С. 112 — 123.
Представление о правопонимании в исламе в настоящее время меняется. Существует ряд серьезных исследований в этом отношении. Тем не менее считается, что Коран и другие «вечные» источники содержат божественные установления и нормы поведения для всех мусульман. Эти установления указаны Аллахом и донесены до людей пророком Мухаммедом <15>. Однако позитивистский контекст теряется, когда мы узнаем от специалистов подобные факты: «Коран, — как отмечает П. Грязневич, — возник как устная речь, в изустной передаче он существовал и при жизни Мухаммеда, и после его смерти. Изустной была вся словесность родового общества Аравии. Это составляет специфику его культуры. Магической силой обладало в ней слово, а не буква» <16>. Шариатом же считается «законоустановление Всевышнего, ясно выраженная воля Аллаха, изложенная в текстуально законченных Коране и сунне Пророка» <17>. Письменная фиксация и толкование Корана продолжались более тридцати лет целым рядом муфтиев, что положило начало образованию четырех мусульманских мазхабов. Каждый из мазхабов имеет свое отношение к законам и обычаям арабов до исламизации. ——————————— <16> См., например: Теория государства и права / Под ред. В. П. Малахова, В. Н. Казакова. С. 461. <17> Грязневич П. Предисловие / Коран. М., 1990. С. 10. <18> Ирмияева Т. Ю. История мусульманского мира. От Халифата до Блистательной Порты. Челябинск, Изд-во «Урал LTD», 2000. С. 343 (книга рекомендована в качестве учебного пособия для светских и духовных учебных заведений председателем ЦДУМ России и европейских стран СНГ, Верховным муфтием Шейхуль-Ислам Т. Таджуддином).
Крупнейший католический теософ Ф. Аквинский построил свое учение именно на разведении понятий божественного, естественного и позитивного (человеческого) закона. Н. М. Азаркин так трактует его учение: «Человек (Богом) наделен свободой, коренящейся в разуме… она влечет (человека) к юридическому как необходимому порядку мироздания… Все сущее есть право» <18>. Такое объяснение божественного происхождения права позволяет выйти на максимально широкое правопонимание. ——————————— <18> Азаркин Н. М. Всеобщая история юриспруденции: Курс лекций. М.: Юридическая литература, 2003. С. 184.
В-четвертых, современные критические оценки божественной концепции происхождения права поверхностны и необоснованны. По сути, эта теория отвергается с атеистических позиций. Так, Т. В. Кашанина считает, что божественная теория происхождения права — «дитя своего времени», «на настоящем этапе общественного развития вряд ли она приемлема» <19>. А. Б. Венгеров считал, что теологическая теория придает всеобщее, универсальное значение только законам, обобщившим и закрепившим опыт социальной и экономической жизни раннеклассовых обществ, отдельные стороны рабовладения <20>. В данном случае важно понимать влияние данной концепции на правовую идеологию, ведь влияние религии на правовую жизнь человека всегда было, есть и будет. «В наши дни есть еще один предрассудок в отношении к вере, согласно которому «знание» есть нечто достоверное, доказательное, истинное, а «вера» есть в конечном счете не более чем «суеверие»… О продуктивности науки не стоит спорить… но что касается ее теоретических истин и их доказуемости, то наука плавает по морям проблематичного и таинственного», — писал в тридцатых годах прошлого столетия известный русский философ и правовед И. А. Ильин <21>. Ведь задача науки теории государства и права заключается не в простой констатации факта существования теорий происхождения права божественной или марксистской, а в объяснении сущности права, определении его понятия и признаков через призму каждой концепции, каждого подхода. И. А. Ильин ратовал за возрождение христианского правосознания, но, на наш взгляд, его аргументы подходят для большинства религиозных воззрений: «Современное человечество переживает кризис правосознания… Правосознание, утратившее свои религиозные корни, оказалось неспособным поддерживать и отстаивать монументальную государственность и культуру Рима, а неумолимая история произнесла над этим правосознанием свой суд. Спасение и обновление мирового правосознания и правопорядка пришло в то время от христианства… Христианское правосознание прикрепляло волю человека к единой высшей цели; оно научило его ставить духовное выше материального и подчинять личное… сверхличному как началу качества, достоинству, самообладанию и дружелюбной общительности… Оно указывало людям, чему должен служить правитель, какова высшая цель государства, и тем самым определяло, кто именно призван стать во главе государства… Христианство своим религиозным светом осмысливало и облагораживало дело права и государства…» <22>. Именно утрата веры у населения государства, критика роли церкви, популяризация идеи светского государства, которое, на наш взгляд, создать абсолютно невозможно, с конца XVIII в. стали причиной появления массового правового нигилизма, роста количества тяжких преступлений, создания тоталитарных режимов, начала мировых войн. Теоретики государства и права не должны бояться упреков в религиозной пропаганде. Наша задача — обратить внимание современного человека не только на свои права и привилегии, материальное благополучие, но и позволить увидеть «право как проявление духа и свободы», поверить в ценность права, поверить в силу личной свободы, избежать «крушения права, государственности и духовной культуры», очистить и обновить свое правосознание <23>. ——————————— <19> Кашанина Т. В. Указ. соч. С. 322. <20> Венгеров А. Б. Указ. соч. С. 181. <21> Ильин И. А. Путь духовного обновления // Религиозный смысл философии. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. С. 103, 105. <22> Ильин И. А. Поющее сердце. Книга тихих созерцаний. В кн.: Религиозный смысл философии. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. С. 271 — 274. <23> Ильин И. А. Там же. С. 270, 276. Подобную точку зрения разделяют многие современные ученые среди них: Кальной И. И. Философия права: Учебник. СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2006. С. 65 — 66; Малахов В. П. Философия права. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2002. С. 387 — 439.
