Проблема взаимодействия модернизирующих государственно-правовых реформ и этнических государственно-правовых культур горских народов в творчестве просветителей 60 — 70-х годов XIX века

(Айбатов М. М.) («История государства и права», 2007, N 7)

ПРОБЛЕМА ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ МОДЕРНИЗИРУЮЩИХ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВЫХ РЕФОРМ И ЭТНИЧЕСКИХ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВЫХ КУЛЬТУР ГОРСКИХ НАРОДОВ В ТВОРЧЕСТВЕ ПРОСВЕТИТЕЛЕЙ 60 — 70-Х ГОДОВ XIX ВЕКА

М. М. АЙБАТОВ

Айбатов М. М., доцент кафедры истории государства и права Дагестанского государственного университета.

Северокавказская интеллигенция второй половины XIX века, интеллектуально и эмоционально переживающая драму своей неукорененности, интеллигентской маргинальности, стремится обрести национальную государственно-правовую «почву», пытается раскрыть для самой себя и для других подлинный облик своих народов. Однако, встав на путь культурного самоопределения, погружаясь в истоки, интеллигенция сохранила привязанность к русской и европейской правовой культуре. От включения в европейскую государственно-правовую цивилизацию, от усвоения ее достижений зависит существование целых народов, обреченных в противном случае на неразвитость, нищету и государственную отсталость. Для горской интеллигенции европеизация не означала неизбежного разрыва в государственно-правовой преемственности Северного Кавказа — просветители исходили из совместимости, гармонизации европейских форм государственно-правовой жизни и правосознания с сохранением национальной специфики горских государственно-правовых культур, ставили вопрос не только о преодолении традиций как источника архаики и консерватизма, но и их соответствующей интерпретации и отборе, отвечающих задачам современности. Не механическое перенесение на горскую почву европейских государственно-правовых институтов, норм поведения и мышления, а соединение достижений Европы с традиционным общественно-политическим строем горской жизни, его творческое преобразование <1>. ——————————— <1> Гассиев А. А. По части книжных древностей // Кавказ. 1873. N 36.

Реализация программы государственно-правовой «европеизации» требовала изучения этнического облика горских народов, их государственно-правовой жизни, этнографии, истории. Кавказская администрация в целях организации управления и экономического освоения региона всячески поощряла историко-этнографическое изучение Северного Кавказа. Особым интересом к горской тематике, обилием ценных публикаций о государственно-правовом и об историко-этнографическом прошлом народов Кавказа отличались «Сборник сведений о кавказских горцах» и «Терские ведомости», сыгравшие к тому же и важную организующую роль в пореформенном кавказоведении <2>. ——————————— <2> Косвен М. О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке // КЭС. М., 1958. Ч. II. Т. 2. С. 248 — 249.

Потребность в исследовании фундаментальных духовных оснований национально-правового бытия диктовалась, по мнению просветителей, не только сугубо научными задачами углубленного этнографического изучения кавказских народов, но и задачами государственной управленческой практики в крае. «Прежде чем управлять каким бы то ни было народом, нужно понять прежде всего местной администрации дух того народа, среди которого она поставлена, — писал И. Кануков в очерке «Заметки горца». — …А между тем начальники местные на Кавказе большею частью совершенно чужды знанию народных обычаев и духа народа» <3>. На то, к каким трагедиям приводит подобное незнание, И. Кануков указывает, цитируя обширные выписки из труда Н. Ф. Дубровина «История войны и владычества русских на Кавказе» <4>. Все примеры драматических столкновений властей с горцами, взаимных неприязненных действий коренятся в «непонимании народного правового духа, с которым нужно всегда соображаться во всем» <5>. ——————————— <3> Кануков И. Заметки горца // Инал Кануков. Сочинения. Орджоникидзе, 1963. С. 331. <4> См.: Дубровин Н. Ф. История войны и владычества русских на Кавказе: В 6 т. СПб., 1871 — 1888. Т. 1. Очерк Кавказа и народов, его населяющих. 1871. С. 253. <5> Кануков И. Указ. соч. С. 331.

Однако исследовательская активность просветителей объяснялась еще одним, пожалуй, наиболее важным обстоятельством. В годы реформ, в эпоху крутой ломки традиционного уклада политико-правовой жизни, элементы европейской государственности, европейских политических и правовых структур вливались в умы и быт горцев столь стремительно и в таких дозах, какие народы просто не могли сразу «переварить». И в этом смысле всегда имелась почва для контрреформ, попятных движений. Отсюда просветительская задача: повысить ответственность российского реформаторства на Кавказе, указав ему на некие инварианты исторической судьбы горских народов, на долговременные духовные структуры архетипического или ценностного порядка. Социальные и государственно-правовые реформы на Северном Кавказе должны были, по замыслу кавказской администрации, поставить хозяйство горцев на путь более эффективного и производительного развития, изменить и преобразовать общественный, государственно-правовой и экономический быт горцев. Однако, поскольку реформы носили административно-бюрократический характер, то в принципе далеко выходили за рамки менталитета основной части населения. Поэтому для Д. С. Кодзокова (председателя Комиссии по разбору личных и поземельных прав жителей Терской области) важной задачей реформы была оценка замыслов с точки зрения возможностей исторически сложившейся этнической правовой культуры, ее традиций и норм, предполагаемых сдвигов в сознании, на которые можно было реально рассчитывать <6>. ——————————— <6> См.: Кумыков Т. Х. Дмитрий Кодзоков. Нальчик: Эльбрус, 1985. С. 119 — 120.

О необходимости считаться в ходе подготовки и реализации государственно-правовых реформ с социальными и культурными традициями северокавказских народов, с господствующей в отставших обществах системой правовых ценностей и норм Д. С. Кодзоков пишет в так называемой «Записке о зависимых и холопских сословиях в Кабардинском округе», представленной начальнику Терской области М. Т. Лорис-Меликову <7>. Д. С. Кодзоков предостерегал от чрезмерного «просветительского» азарта, торопливости в проведении социально-экономических и государственно-правовых преобразований, атаки на застойные и косные традиции. «Быстрота, с которою следуют перемены в жизни туземцев одна за другою, без окончательной выработки каждой из них, ставят людей в полное недоумение и совершенную неуверенность в будущую свою судьбу, доводят их до такой раздражительности и такого ослепления, что они подозревают каждое слово и каждый поступок тех из среды себя, которые благоразумно смотрят на предстоящие государственно-правовые необходимости» <8>. ——————————— <7> ЦГИА Республика Грузия (далее — РГ). Ф. 416. Оп. 3. Д. 1051. Лл. 33 — 34. <8> Там же. С. 101.

Социально-экономические и государственно-правовые новации в ходе реформ не сочетались с духовно-культурными, не подкреплялись ими; сущность и смысл реформ оставались непонятными большей части горского населения. «Невозможно без крайнего вмешательства приказать изменить государственно-правовую жизнь, выработанную веками, не приготовив людей к восприятию желаемых государственно-правовых изменений» <9>. ——————————— <9> Там же. С. 100.

Залогом продуктивного и бесконфликтного государственно-правового развития горских народов являлось для Д. С. Кодзокова выяснение политической среды и национальных особенностей, которые неминуемо придали бы уникальный характер формам проведения здесь государственно-правовых реформ. «Жизнь кабардинца, сложившаяся веками и по местным условиям мало подвинувшаяся от привычек предков, представляет столько особенностей, что человеку, не знающему этой странной, причудливой и пустой жизни, трудно и даже нельзя понять, почему то, что кажется полезно и применимо к одному и даже нескольким народностям, вредно и неприменимо к нашему туземцу» <10>. ——————————— <10> Там же. С. 99.

Неумение и нежелание считаться с правовыми обычаями и традициями может привести к серьезным социальным конфликтам и потрясениям. Поэтому при освобождении зависимых сословий Д. С. Кодзоков настаивал на выплате выкупа как меры, соответствующей нормам обычного права, традиционному правосознанию. Тема «корректировки» государственно-правовых реформ в соответствии с политико-правовыми традициями горских народов характерна и для творчества Чаха Ахриева. Как и все просветители, он исходит из необходимости в реформационных начинаниях считаться с национальными особенностями. Само собой разумеется, что всякая попытка искоренения в народе правового невежества и вредных понятий должна быть предпринята сообразно с духом этого народа и его обстановкой» <11>. ——————————— <11> Ахриев Ч. О положении ингушевской женщины // Терские ведомости. 1871. N 31.

Тема соответствия государственно-правовых реформ «духу народа» — общепросветительская и восходит к творчеству Ш. Монтескье <12>. Французский просветитель всегда призывал законодателей с величайшей осторожностью относиться к народному характеру разных народов. Одна из глав «Духа законов» так и называлась — «Не все следует исправлять». Неслучайно Ш. Монтескье резко порицал Петра I за то, что он при проведении реформ игнорировал русские народные обычаи и традиции <13>. ——————————— <12> См.: Волгин В. П. Развитие общественной мысли во Франции в XVII веке. М., 1958. С. 54 — 55. <13> Монтескье Ш. Избранные произведения. М., 1955. С. 412 — 413.

Ч. Ахриев, знакомый с творчеством Ш. Монтескье еще со времен учебы в Нежинском лицее <14>, разделяет просветительскую веру в то, что прогрессивное государственно-правовое будущее его народа закладывается реформаторами, «руководителями народной жизни». «Если изменение общественных и государственно-правовых условий, — пишет он в «Этнографическом очерке ингушевского народа», — основано на принципе прогрессивного развития народа и вводимые государственно-правовые реформы вполне гармонируют с народным характером, то оно с течением времени незаметно изменяет и самый характер народа — в том направлении, какое дадут ему руководители народной жизни» <15>. ——————————— <14> См.: Скребницкий И. Гимназия высших наук и лицей князя Безбородко. СПб., 1881. С. 258. <15> Ахриев Ч. Этнографический очерк ингушевского народа с приложением его сказок и приданий // Терские ведомости. 1872. N 35.

В то же время отрыв реформационного авангарда от основ национальных горских правовых традиций и базовых правовых ценностей грозил риском тотальной дестабилизации. «Очевидно, что бесхитростное, башибузукское отношение к своему делу (реформаторов. — М. А. ) действует в этом случае деморализующим образом на народный характер и надолго задерживает введение между полудиким народом государственности и гражданственности» <16>. ——————————— <16> Там же. N 32.

Общественный и государственно-правовой строй, социальная практика и все формы экономического поведения — все это предстает как производное от «особенностей народного характера». Раз сформировавшись, он обладает и большей исторической длительностью, и большей устойчивостью относительно изменений общественно-политической и государственно-правовой жизни. Для того чтобы своевременно избежать катастрофических последствий форсированных модернистских государственно-правовых преобразований, необходима, по мысли Ч. Ахриева, реалистическая политика реформ, базирующаяся на знании специфических параметров национальной правовой культуры, тех параметров, которые указывают величину приемлемых новшеств и задают шаг новизны, не нарушающий комфортное состояние общественного и правового сознания. Так, например, Ч. Ахриев предостерегал от необдуманного попирания «туземных юридических обычаев». Успех судебной реформы в Ингушетии, по его мнению, зависел от «особенной системы соединять вводимые судебные реформы с такими туземными юридическими обычаями, нарушение которых может неблагоприятно подействовать на ускорение доверия туземцев к правительственным мерам» <17>. Однако народный характер не абсолютно неизменная константа: с изменением общественно-политической обстановки после Кавказской войны, с появлением возможностей общения с русскими и соседними горскими народами он начинает изменяться. «В настоящее время… резкие и оригинальные особенности ингушского характера значительно видоизменяются с изменением общественных и государственно-правовых порядков края» <18>. ——————————— <17> Там же. <18> Там же. N 35.

Тема гармонизации европейских форм государственности и правового сознания с сохранением национальной специфики горской правовой культуры получает развитие и в публицистике А.-Г. Кешева. Эта тема преломляется у адыгского просветителя через осмысление связи и противостояния великой письменной (цивилизационной) и малой народной (устной) традиции. В центре внимания публицистики А.-Г. Кошева те же проблемы, что волнуют всех просветителей, — пути государственно-правового развития и социального обновления горских народов во второй половине XIX в. Из всех северокавказских народов именно у адыгов, полагает Кешев, «военно-аристократические свободные учреждения» получают наиболее полное воплощение, будучи возведены в «целую стройную систему». Многие стороны жизни адыгского общества подчинялись военно-прикладным целям, воинственный дух пронизывал политическую, общественную жизнь, нравы, обычаи. Публицист пытается понять истоки такого своеобразного института, как наездничество (организация набегов с целью увода скота и племенных). Объяснить наездничество историческими причинами, а не природным «хищничеством» адыгов А.-Г. Кешев пытался еще в раннем литературном творчестве: «Черкесы, как и все народы, имели свой героический период, когда умение обманом или мечом добывать средства к существованию естественно сделалось необходимой принадлежностью человека в такую эпоху» <19>. Речь идет о той стадии родового строя, которую Ф. Энгельс называл «военной демократией» с характерной для этого уклада страстью к военным походам в поисках добычи. ——————————— <19> Кешев А.-Г. Два месяца в ауле // Терские ведомости. 1870. N 34.

Таким образом, в рамках северокавказского просветительства 60 — 70-х годов формировалось новое национальное самосознание горских народов. Это проявилось в стремлении рассматривать историю государственности горских народов как составную часть общечеловеческой истории, выявлении глубинных духовных факторов политического развития, своеобразия его хода на Северном Кавказе. Задача вхождения горских народов в современность понимается ими не просто как копирование или внедрение в ходе реформированных преобразований европейских государственно-правовых институтов и правового мышления, а как творческая разработка идей государственно-правового развития в соответствии со спецификой национальных особенностей.

——————————————————————