Жданов П. С., аспирант кафедры теории и истории государства и права юридического факультета Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского.
Исследование общества, процессов его развития, институтов, существующих в нем, составляет важную часть в работах русских религиозных мыслителей. Общая ориентированность на духовный, внутренний мир человека, характерная для религиозной философии, не исключает тем не менее рассмотрения и социальных аспектов его жизни. Раскрытие духовного содержания личности происходит во взаимодействии с другими людьми внутри таких общностей, как семья, нация, государство, Церковь. Разработка целостной мировоззренческой системы на началах христианского вероучения, к которой стремились представители религиозной философии, требует детального исследования ряда проблем социального бытия человека. Для исследования внешней, общественной стороны человеческой жизни одним из ключевых является вопрос о принципах, на которых строится взаимодействие индивидов, и средствах, созданных обществом для обеспечения социального мира. Основные принципы, на которых основано общение индивидов в социуме, составляют систему этических норм, а средством для поддержания общественных отношений на должном нравственном уровне и обеспечения нормального течения этих отношений служит право. Таким образом, право в качестве одного из внешних факторов, определяющих взаимоотношения членов общества, становится объектом философского осмысления и религиозно-духовного обоснования.
Следует все же отметить, что среди представителей русской религиозной философии лишь немногие мыслители посвятили вопросам права специальные исследования. В качестве примера мы здесь можем назвать работы П. И. Новгородцева, И. А. Ильина и некоторых других философов. Наиболее же распространенным был подход, когда правовые вопросы затрагивались в рамках исследований в сфере этики, истории или социологии (как мы это видим в произведениях И. В. Киреевского, В. С. Соловьева, Н. В. Бердяева, Б. П. Вышеславцева, С. Н. Булгакова, С. Л. Франка, Е. В. Спекторского и др.).
Правовые воззрения представителей русской религиозной философии достаточно разнообразны. Однако все-таки можно выделить ряд общих характерных черт во взглядах отечественных религиозных мыслителей на правовые вопросы, которые позволяют говорить о своеобразии подхода русской религиозной философии к правопониманию. Так, в работах многих мыслителей подчеркивается, что ценность права определяется не формальными признаками свободы и равенства, а тем, насколько оно соответствует принципам, природа которых принадлежит сферам, лежащим несоизмеримо выше мира, где существуют общество, государство и право. Объективный характер нравственных ценностей, который следует из существования абсолютного нравственного идеала, воплощенного в Боге, обусловливает собой необходимость их признания и организованной правовой защиты. Причиной, по которой право необходимо для общества, является дуализм природы человека, наличие в нем материального и духовного начал, что ставит человека перед мучительным выбором между абсолютными ценностями и преходящими интересами, и выбор этот зачастую делается им не в пользу первых. Право должно гарантировать ненарушимость этих ценностей, не только формально ограничивая поведение человека, но и своим авторитетом воспитывая в нем уважение к системе ценностей, не все из которых по самой своей природе могут получить правовую защиту.
Эту природу права достаточно отчетливо выразил Н. А. Бердяев: «Право есть принудительное начало, защищающее и охраняющее человеческую свободу. Оно делает возможным сожительство и общение людей и в том случае, когда люди грешны и злы, когда они насильники и корыстолюбцы», ибо «общество человеческое не может быть построено на любви как на начале общеобязательном и принудительном» [1].
Для правовых воззрений русских религиозных мыслителей в целом характерна отчетливо выраженная этическая окраска. Многие правовые вопросы рассматриваются в этических категориях и неразрывно связаны с нравственными убеждениями философов, основанными на их метафизических системах.
Большое значение для определения сути подхода к пониманию права в его соотношении с нравственностью служат произведения В. С. Соловьева. Примечательно, что основные его взгляды на природу права изложены в работе по этической философии — в «Оправдании добра».
По его мнению, задачи права в обществе всегда будут ограничены поддержанием внешнего порядка отношений между людьми, а следовательно, лежать главным образом в области временного и относительного, не вторгаясь во внутренний мир человека, в то время как требования нравственности всегда стремятся к своему абсолютному воплощению, не допуская никаких компромиссов с социально-исторической действительностью. «Всякое ограничение, принципиально допущенное, противно природе нравственной заповеди и подрывает ее достоинство и значение: кто отказывается в принципе от безусловного идеала, тот отказывается от самой нравственности, покидает нравственную почву. Напротив того, закон собственно правовой, как ясно во всех случаях его применения, по существу ограничен; вместо совершенства он требует низшей, минимальной степени нравственного состояния, лишь фактической задержки известных проявлений безнравственной воли» [2].
Мысль об обусловленности права задачами поддержания определенного уровня нравственности, необходимого для существования общества как относительно целостного образования, выражена в известном определении, сформулированном В. С. Соловьевым, в соответствии с которым «право есть принудительное требование реализации определенного минимального добра, или порядка, не допускающего известных проявлений зла» [3]. Этим ни в коей мере не умаляется ценность права, выполняющего четко очерченные социальные задачи. Ибо без поддержки принудительной силы норм права «нравственная проповедь, лишенная объективных посредств и опор в чуждой ей реальной среде, осталась бы в лучшем случае только невинным пустословием». В то же время «само право… при полном отделении своих формальных понятий и учреждений от их нравственных принципов и целей потеряло бы свое безусловное основание и в сущности ничем уже более не отличалось бы от произвола» [4].
Только автономное принятие нормы права и добровольное вменение ее индивидом себе в обязанность является основой для истинно правомерного поведения «не за страх, а за совесть». Однако искреннее и свободное принятие правовых предписаний человеком неосуществимо без соотнесения их с системой его ценностей. Уровень правосознания находится в прямой зависимости от общего уровня нравственного развития индивида.
Именно такой подход к правосознанию развивает И. А. Ильин в своей работе «О сущности правосознания». По его словам, «правосознание и нравственное сознание суть особые проявления и стороны духовной жизни человека, одинаково определенные способом бытия, заданиями и пределами человеческого духа» [5]. Религиозные убеждения, подчеркивает И. А. Ильин, определяют нравственные ценности человека, одной из которых, по сути, и является уважение к праву, связанное с уважением к личности человека, охраняемой правом.
Вообще же утверждение ценности личности и ее нравственного достоинства является тем основным положением, на котором основаны правовые воззрения русских религиозных мыслителей. Это убеждение базируется на христианском понимании природы человека, исходящем из его «богосыновства». Христианству человек обязан освобождением своего духа от власти языческих представлений о господстве над ним сил природы и языческой же абсолютизации власти государства, ставшего земным божеством. Например, С. В. Булгаков писал, что с зарождением и распространением христианской религии «…явилась новая тема всемирной истории — человеческая личность, и всю ее можно в известном смысле рассматривать как разработку этой темы, как искание автономной, освобожденной христианством личностью соответствующих форм внешней жизни» [6].
Очевидно, что логическая форма правовой нормы не может покрыть все тонкости взаимоотношений людей, которые по своей природе не могут быть полностью рационализированы. Это само по себе не является недостатком права, а лишь следствием ограниченности его задач в обществе. В рамках этих задач формальный характер права представляет известную ценность, устанавливая границы внешней свободы личности. Так, Б. П. Вышеславцев подчеркивает, что «всякое субъективное право формально в известных границах, и в этом его величайшая ценность в смысле свободы творчества, в смысле автономии личности» [7].
Вместе с тем граница возможного легального поведения, очерченная правовой нормой, всегда достаточно широка, чтобы субъект мог заполнить ее различными вариантами своего поведения, зачастую противоположными по своему нравственному значению. Поэтому выбор направления и способа деятельности во многом оставлен на совесть человека.
Не безграничным притязанием, пускай даже основанным на субъективном праве, а сознанием своих обязанностей как нравственного долга утверждается истинное достоинство личности человека. По высказыванию Н. А. Бердяева: «В осуществлении прав человека самое важное не собственные правовые притязания, а уважение к правам другого, почитание в каждом человеческого образа, т. е. обязанности человека к человеку и человека к Богу» [8].
Итак, правовая организация общественной жизни не отвергается большинством религиозных мыслителей, напротив, она признается ценностью как принцип, обеспечивающий относительную гармонию общества, далекого от совершенства. Она не дает ему погрязнуть в анархии и хаосе, которые несут с собой нарушение свободы и достоинства личности даже в большей степени, чем различные виды злоупотребления государством своей властью. В то же время общественный идеал русской религиозной философии далек от идеалов, утверждаемых либеральными правовыми доктринами.
В частности, В. С. Соловьев указывает на то, что «правомерный порядок, основанный на равенстве и свободе лиц, представляет лишь формальное или отрицательное условие для нормального общества, то есть свободной общинности, но не дает ей никакого положительного содержания» [9]. Источник этого положительного содержания личной и общественной жизни для религиозной философии составляет служение началам, утвержденным христианством, т. е. идеалам блага, истины.
Таким образом, с помощью правовых средств можно организовать общество на более или менее нравственно-приемлемых началах, создать внешние условия нормального общежития, но невозможно достичь того безусловного идеала, которого требует христианская нравственность и который достигается только внутренним самосовершенствованием каждого человека. Как писал Н. А. Бердяев, «братство нельзя создать на началах экономических и юридических, оно не вытекает ни из каких интересов и не может быть гарантировано никаким правом. Оно есть царство Духа» [10].
Этим высказыванием утверждается дуализм сфер духовного, к которому относится братское общение людей, и материального, временного, олицетворяемого правом и государством. Средствами второго нельзя достичь целей первого. Бессмысленно и вредно пытаться моралью заменить право, так же как государство и право использовать для построения Царства Божия на земле. Вместе с тем уважительное отношение к личности, ее духовной природе, требуемое христианским учением, порождает и уважение к праву как социальному институту, организующему внешние взаимоотношения людей и обеспечивающему их свободу. Этим определяется направление развития права и диктуется недопустимость использовать право для целей, противных нравственности.
Итак, следуя задаче построения целостного христианского мировоззрения, представители русской религиозной философии рассматривали вопросы права в рамках религиозно-философского осмысления общества. Критика развиваемого ими подхода к праву связана главным образом с упреками в перенесении нравственно-религиозных категорий в сферу юридической науки, отсутствии четкого разграничения вопросов нравственности и права. Однако представляется, что эти чисто внешнего свойства препятствия не могут помешать увидеть и оценить истинные достоинства этой стороны философского творчества русских религиозных мыслителей. Ими затронуты многие насущные проблемы, с которыми столкнулось современное человечество, в том числе и в области права. Это и кризис правосознания, и внутреннее безразличие к личности человека при формальном провозглашении ее достоинства, и различного рода злоупотребления правом, корень которых видится в общей деградации нравственного чувства, господстве рационализма и узкой меркантильности в современном мировоззрении. Очевидно, что внешние меры по изменению этой ситуации не будут иметь успеха при сохранении полного равнодушия к внутреннему миру человека.
Литература
1. Бердяев Н. А. Философия неравенства. М.: АСТ, 2006. С. 30.
2. Соловьев В. С. Оправдание добра // http://vehi. net/soloviev/oprav/17.html/
3. Там же.
4. Там же.
5. Ильин И. А. О сущности правосознания // Ильин И. А. Общее учение о праве и государстве. М.: АСТ, 2006. С. 288.
6. Булгаков С. Н. Два града: исследования о природе общественных идеалов. М.: Астрель, 2008. С. 303.
7. Вышеславцев Б. П. Кризис индустриальной культуры // Вышеславцев Б. П. Кризис индустриальной культуры. Избранные сочинения. М.: Астрель, 2006. С. 535.
8. Бердяев Н. А. Философия неравенства. М.: АСТ, 2006. С. 175.
9. Соловьев В. С. Критика отвлеченных начал // Соловьев В. С. Философское начало цельного знания. Минск: Харвест, 1999. С. 612.
10. Бердяев Н. А. Философия неравенства. М.: АСТ, 2006. С. 282.
